Сквозь сон в реальность

Итак, мой план состоит из нескольких частей. Во первых, нужно отправиться к Виндиче и поговорить с Бермудой. Он имеет «ночное» пламя, пламя восьмого элемента, которое должно поддерживать штуку для снятия проклятия. Так что его отказ — это будет большая проблема. Теперь о «штуке». Нужно будет найти дедушку Талбота (прим. автора: для тех, кто не в курсе, Талбот — это мастер по металлу, работающий на Вонголу долгое время, который появляется в манге) и попросить его заняться созданием контейнера для пламени, способного заменить пустышки. Но мотаться туда-сюда неохота, поэтому пришлось просить Маммона выяснить местоположение старика и отправлять ему слезное письмо по поводу устройства. Та же ситуация с Кавахиро, ведь он является Шахматноголовым, то есть тем, кто выбирал новых людей для пустышек. Ему я писала, мол, вот, с вас теперь снята ответственность. Плюс, дабы проверить тот ли это мир, я упомянула, что являюсь той самой Владой. Посмотрим, что будет. И последние письма — письма самим Аркобалено. В них я рассказывала всю суть снятия проклятия и условие. Ведь для работы контейнера нужно очень мощное пламя. Так что «малыши» должны были привести еще и Вонгольцев, Варийцев и остальных крутых мафиози. Ровно через месяц нужно прибыть в Японию и всем встретиться у храма Намимори. Немного сложновато, но попробовать стоит. Несмотря на мою «полезность» Аркобалено не хотел сильно раскошеливаться. Самолет взяли варийский, а теплую одежду мне одолжил Луссурия — дал зимнюю форму Варии. Чувствую в ней себя как в мешке, но зато тепло будет. На некоторые вопросы Вайпер тоже не хотел отвечать. Например, не говорил точное расположение тюрьмы Вендикаре. Если настойчиво докапывалась, то мне угрожали иллюзиями. Эх, несправедливость. Путь до тюрьмы занял около двух часов на самолете и минут двадцать пешком. Пилоты ждали в самолете, мы с Маммоном были одни. Всю дорогу шли в тишине. А вообще, как-то спокойно было. Я знаю, что Маммон довольно хороший иллюзионист, поэтому в случае чего можно ждать защиты. Только вот это спокойствие мигом улетучилось, когда мы стояли перед распахнутыми дверями тюрьмы. Из прохода веяло чем-то страшным… Стало еще холоднее не столько от температуры, сколько от их ауры. Опасность — это мягко сказано. Начали чуть дрожать коленки. Три темных силуэта становились все четче и четче. Это стражи, их лица обмотаны бинтами… Интересно, а есть здесь Джагер? Он же… Так, Влада, ты тут по делу!  — Меня зовут Владислава. Я пришла поговорить с Бермудой по поводу проклятия! — на это заявление стражи немного помолчали и, кажется, переглянулись. Двери захлопнулись, — Какое гостеприимство! — я негодовала.  — Подбирай слова осторожнее. Это Виндиче. Если разозлишь их, то даже мои деньги тебя не спасут, — предупредил Маммон.  — Они собираются выходить? Хоть бы сказали что-нибудь. Может подолбиться в двери? — я уж было хотела подойти ближе, как эти самые двери открылись. К составу стражей прибавился малыш с бесцветной пустышкой.  — Ты… — хоть Маммон знал о плане, но в детали я его не посвящала.  — Бермуда Фон Вихтенштайн, — добавила я.  — Кто ты такая? И что тебе от меня нужно? На этот вопрос я достала несколько листков из кармана. Мне не сильно нравится что-то объяснять на словах, да и это крайне трудно. Поэтому я сделала своего рода подробный доклад о проклятии и его снятии.  — Будет проще, если вы прочтете это, — протянула руку с бумагами и подошла ближе неуверенной походкой. Голос чуть дрожит. Виндиче так пугают. Даже не знаю, что у них на уме… от этого и весь страх. Бермуда подлетел и взял бумаги. Начал их изучать. Вот мне интересно, столько персонажей «без глаз» и все видят. Как? Бельфегор, Расиэль, Бермуда, Талбот, Лусс вечно в темных очках, Маммон, у Червелло вообще зрачков нет. И при этом они мафиози, блин. Я перед собой столб не увижу, а они даже убивать умудряются… Пока Бермуда читал мои рукописи я успела чуть-чуть замерзнуть. Холодок еще сильнее ощутился, зубы подрагивали. К счастью, это не было вечным. Обладатель пламени мрака подал голос.  — Что ж… Я согласен. Как я понял, мы сами сможем контролировать судьбу пустышек и Шахматноголовый не сможет указывать нам!  — Да, все верно! — мой голос стал радостным, а на Бермуду я смотрела теперь как доброго друга. Чувствуется, что он немного доверился мне, — Тогда встретимся по указаниям в бумагах, ладно?  — Я приду. Но… если это все окажется обманом, ты будешь заключена в тюрьму. Надеюсь, ты понимала это.  — Естественно. Я же не самоубийца, в конце концов.  — В таком случае, на этом все. Увидимся через месяц, — двери захлопнулись.  — Вот и все, Маммон. Спасибо, что проводил. Возвращаемся, — я направилась к самолету.  — Ты мне чего-то недоговорила. Что тебе известно о Шахматноголовом?  — Ой, это долгая история. Я так устала-а-а-а! Давай как-нибудь потом, Ма… — Вайпера и след простыл, а вокруг — снежная пустыня, — Маммон! Ало, это нечестно! Вообще-то я тебе помогаю! Гадюка неблагодарная, ты думаешь, я совсем глупая и не пойму, что это иллюзия?  — Мне за это не платят, — со всех сторон слышался его голос, — А снятие проклятия уже обеспечено. Это он серьезно?! Вот мразь жадная! Раздражение охватило меня всю. Было обидно и я злилась. На него и на себя. На себя, потому что не могла понять, где этот засранец спрятался и куда идти — кругом иллюзия.  — Послушай… — мой тон был тихим, но довольно уверенным и серьезным, — Это вообще-то не шутки. И ты у меня в долгу, не находишь? — следующие слова я уже крикнула, — Так какого черта ты тут устраиваешь?! Иллюзия начала разрушаться на маленькие частицы. Разрушение взяло начало от моих ног. Постепенно появлялись заснеженные горы и еле видная дорожка. Рядом «висел» Маммон.  — Аре-аре, шуток что ли не понимаешь?  — Шуток? Кто так шутит вообще?!  — Успокойся и пойдем. Уже дрожишь вся.  — Хм, надо же, какая забота. Пока шли к самолету, я все-таки поведала ему об мельчайших деталях плана, о событиях манги и Шахматноголовом. Я быстро «отошла» от злости. Вообще обычно мне не составляет труда переключаться с одной ситуации на другую. Тоже самое и с эмоциями. Конечно, они у меня могут задерживаться, но только в исключительных случаях. Однако их так же легко вызвать. Окружающие часто говорили мне, что я слишком эмоционально реагирую. Моим одноклассникам часто попадало за маленькие колкости, а от мелких неожиданностей, на которые другие не обращают внимание, сердце начинает биться быстрее и я становлюсь взволнованной. А если касаться сердцебиения, то это вообще отдельная тема. Поговорив с разными людьми, выяснилось, что их сердце так не реагирует. То есть малейшее чувство — боль, злость, смущение, радость — сердечко меняет частоту или же я просто лучше чувствую биение. При смене атмосферы, настроения окружающих происходит тоже самое. Но врачи не выявили никаких болезней и сбоев. Так что оно для меня своего рода подсказчик. Уже привыкла к нему. Если я не могу понять обстановку, то именно сердце мой главный советник. После прилета в особняк, я собрала вещи и на следующий день полетела в Японию. Билет покупал Маммон, вот только он был самым дешевым. Но все равно, спасибо ему. Оказывать столько услуг какой-то сомнительной девчонке — это должно быть верх милосердия для него. Но, наверное, сплавить меня, хоть и за деньги, было выгодно. Никто не будет храпеть под ухом (хотя я не знаю, храплю ли во сне, хм). И все же дорога была одна — в Намимори. Место встречи изменить нельзя. Только вот, когда я прибыла, то поняла, что плохо ориентируюсь. Да и забыла, где находится дом Кавахиро. Пришлось спрашивать прохожих о суши-ресторане «Таке-суши». Вот дом Ямамото мне все-таки запомнился. Видимо из-за того, что я тут жила и видела его название по несколько раз в день. Хорошо, что японцы помогают прохожим, а не пожимают плечами, проходя мимо. Так что не составило труда дойти, не заблудившись. О, знакомые улицы! А вот и ресторан.  — Добрый день! — поздоровалась я, зайдя в помещение. Сейчас день, обед уже кончился. Посетителей не было.  — Добро пожаловать! — за стойкой стоял знакомый мне мужчина.  — Ямамото-сан, вы же знаете Владу? — после этого вопроса лицо мужчины напряглось и стало немного грустным.  — Та, что жила здесь? — спросил Цуеши тихим голосом, — Да. Очень жаль девочку. Так никто и не знает причины, почему она покончила с собой три месяца назад. Что? Три месяца назад? Два года прошло, ало-о-о!  — Но… — старший Ямамото изменился в лице, — Ты похожа на нее. Вы сестры?  — А… Да, сестры, — сестры, так сестры, — Да, это правда печально… Я пришла спросить, не оставила ли она никаких вещей? А то переехала в Намимори, решила перед поиском хорошего жилья забрать вещи сестры, — так, ладно, будем немного врать.  — Да, мы не стали выбрасывать ее вещи. Как-то так… Слушай, ты же искала жилье? Тогда может пока у нас останешься? Как раз в бывшей комнате сестры тебя поселим, — Цуеши решил отходить от этой темы и чуть оживился.  — Ну, мне как-то неудобно просить вас… — правильно, нужно посмущаться.  — Да ладно тебе! Не стесняйся! Давай, я проведу тебя. Скоро, кстати, мой сын Такеши вернется из школы — познакомишься. Он тоже был знаком с Владой.  — С-спасибо, — я встала, поклонилась в знак благодарности и последовала за мужчиной. Кто молодец? Я молодец. В комнате все как было, так и осталось. Только видно, что здесь долго не убирались. Оно и понятно… Все такой же пустой интерьер, мои вещи, кажется, нетронутые и бита в углу. Хех, а нормально. Только нужно тщательно навести порядок и все будет окей. Уборка заняла у меня где-то час. Сам пол с ковриком занял не столько времени, сколько разборка старых вещей. Сидела, смотрела все внимательно, каждую деталь и вспоминала. За неделю, что я пробыла тогда, успела потратить немного денег, что были в сумке и поклянчить их у Кавахиро. Так что у меня были школьные тетради, просто тетрадь для пометок, несколько больших футболок, предметы из сумки паралелльной меня и какой-то бутылек. Точно, я же покупала туалетную воду с нотками арбуза! Мне так понравился этот запах, что я даже вычеркнула в то время три обеда из своих расчетов. Надела одну старую футболку, в которой я чувствовала себя как в мешке и набрызгалась. Эх, все-таки жить хорошо. Найти телефон не составило труда. Только он был разряжен. Видимо, сюда вправду было жутко заходить. Поэтому, никто абсолютно ничего не трогал. Да уж, не стоило, наверное, делать так сразу… Интересно, что думали остальные? Много было слухов или еще чего-то? Или Хибари все «умял»? Хибари… Бредово конечно, но даже в своем мире я чувствовала что-то к нему. А сейчас понимаю, что он стал гораздо ближе. И не знаю, что делать. Сердце колотится. С каждым вздохом и выдохом чувствуется небольшая дрожь. Да, к этой эгоистичной выскочке я неравнодушна. Но ошибок повторять не буду. Фиг с ним, пускай ходит в своем гордом одиночестве. Мне же лучше. Его слова до сих пор в моей памяти, словно какие-то осколки, которые не смогли вытащить. И несмотря на эту боль, я продолжаю его… «Тук-тук» — мысли прервал стук.  — Да? — отозвалась на шум.  — Извините за вторжение, — в комнату вошел знакомый мне бейсболист, закрыв за собой дверь, — Йо, я — Ямамото Такеши. Старик рассказал мне о тебе, ты же сестра Влады? — парень с улыбкой прошел до кровати и сел.  — А-но… Что ж, думаю, стоит тебе сказать, — наверное, не стоит сейчас этого скрывать. Да и Такеши же ведь не дурак. Не зря Реборн в своё время именно ему доверил секрет про проклятие. После моих слов он даже серьезным стал. Самое время. Я поведала ему правду о себе.  — Получается… Ты та же самая Влада, только на два года старше? — до Хранителя Дождя, кажется, дошло, — Это похоже немного на базуку десятилетия! Но почему здесь прошло несколько месяцев?  — Говорю же, не знаю. Это все как-то странно. Не понимаю, что происходит.  — Ну и ладно, — Ямамото широко улыбнулся, — Может, это даже к лучшему. Ты сильно изменилась, я вижу. Не хочешь попробовать себя в бейсболе? — началось.  — Э-хе-хе, нет, Такеши, прости, — помахала перед собой руками.  — Жаль, — он даже расстроился как-то, — А, я же собирался пойти к Тсуне через час. Не хочешь со со мной?  — Давай! Зайдешь, как пойдешь?  — Хорошо! Парень покинул комнату. Почему-то я улыбалась. Сидела, пялилась в одну точку и лыбилась. Ы-ы. Что там с телефоном? Отлично, работает, даже деньги есть. Звоним моему старому знакомому.  — Кавахиро слушает.  — Здра-а-астье, я тут в ваш мирок решила заглянуть.  — Ох, Влада! Я получил твое письмо. Даже… удивлен. Ты спрашивала о том, как это вышло, но я не знаю. Здесь моего вмешательства не было. И да, что с проклятием? Это же не шутка?  — Нет, не шутка. Но все вопросы о проклятии я расписала в письме. Уже так надоело, не хочу возвращаться к этой теме.  — Я понимаю. Ты где сейчас?  — У Ямамото. Дядюшка Кавахиро… — начала любезничать. Что, что, а клянчить и выпрашивать я научилась, — Вы бы не могли… заново устроить меня в Намимори?..  — Ты же понимаешь, что сейчас с этим проблемы?  — Понимаю. Но неужели ничего нельзя сделать? Я ж так старалась ради Аркобалено и хочется зажить мирной жизнью, — говорила так, будто у меня был большой махыч с Виндиче, — А вы все-таки тоже причастны к этому.  — Ладно, уговорила. Я подумаю над этим.  — Хорошо, дадите мне знать. Спасибо, до свидания, — я «сбросила» вызов. Не очень-то Шахматноголовый охотно согласился. Что, успела надоесть в тот раз? Однако письмо дошло до него быстро. Маммон постарался. Значит, Реборн уже тоже получил. И сегодня у меня встреча со вторым Аркобалено. Как и обещал, Ямамото зашел за мной. Мы вместе пошли к Саваде. По пути он не спрашивал о причине самоубийства, что очень хорошо. Зато охотно рассказывал об изменениях в школе. Например, с каждым учеником работал психолог и выявлял склонности к суициду. Как ни странно, одним из таких оказался Гокудера. Когда же с ним пытались проводить беседы, то все заканчивалось криками и злостью. Я б на месте психолога сама суицид совершила. Ах, точно… было дело. Еще теперь нельзя подходить к краю крыши меньше, чем на три метра. Нарушителям полагалось наказание — уборка или камикорос. У Хибари теперь это слабое место, скорее всего. На территории школы же ведь запрещен суицид. Кея наверняка был зол. Хотя Такеши сказал, что на похоронах он был. Стоял как можно дальше от всех немногих людей и был мрачнее тучи. Совесть замучила. У Тсуны нас радушно встретила Нана. Я ей представилась, она что-то пропела о том, какие у Тсу-куна хорошие подружки и умчалась вглубь дома. Да, всегда на позитивчике, с улыбочкой. Даже пугает порой. Кто сказал, что Нана не может быть мафиози? Поварешкой по голове, перцем в глаза и тарелки в качестве сюрикена. Вполне неплохо. Поднявшись на второй этаж, мы с бейсболистом вошли в комнату. Тсуна сидел и делал уроки с Реборном.  — Йо, Тсуна! Познакомься, это моя подруга Влада, — так как я стояла за спиной парня, он отошел в сторону.  — Приятно познакомиться, — поклон для вежливости.  — А… — парень немного растерялся от неожиданности, — Приятно познакомиться.  — Прости, что так внезапно, — Такеши виновато посмотрел на Десятого.  — Все в порядке, Ямамото-кун. Можете пройти, я сейчас закончу с уроками. Как только мы сели за низкий столик рядом с Савадой, я уловила взгляд Реборна. В письме я писала кто я и все подробности. Посмотрев на малыша, кивнула, как бы и приветствуя, и подтверждая, что это я. Аркобалено улыбнулся и скрыл глаза в тени шляпы. Вот почему все они таки загадочные? Так нельзя, ребят! Это меня бесит! Если хочешь что-то сказать — говори. Нечего тут за шляпками прятаться.  — Я тебя помню, — неожиданно сказал Реборн, — Вы с Хару наткнулись на группу хулиганов.  — Да, было дело, — вдруг появилась скованность.  — Аре? — вопросительно посмотрел Тсунаеши, — Разве это была не Вла… Э? Так ты… — сейчас ему только не хватало крутящегося кружочка и надписи «загрузка», — А-а-а, я ничего не понимаю!  — Сиди и делай уроки, глупый Тсуна! — «малыш» пнул своего ученика, на что тот взвыл, но продолжил.  — Московское дело еще открыто, на самом деле, — продолжил Реборн.  — Московское дело? — а сейчас уже не понимала я.  — Да. О нем не разглашают только из-за влияния Дисциплинарного Комитета. Однако следователи до сих пор не могут понять — было это убийство или суицид. На крыше был Хибари, что позволяет подозревать его. Одно дело — избиение на улице, другое — в школе. Название связано с твоей фамилией.  — Ох, но разве не понятно? Самоубийство чистой воды. Спровоцированное, правда, но все же. И вообще, к чему вы это?  — Это не все. Я к тому, что камеры засекли момент, который видели и мы. Он вводит всех в заблуждение. Тогда Тсуну оставили на исправление теста и мы застали его. Ты ожила. Подскочила, но схватилась за сердце и скончалась.  — Эм… Что? Точно. У другой меня были проблемы с сердцем. То есть она как-то вернулась? А ее тело не смогло выдержать, так что ли?  — Ты уже была в этом мире по факту. Но вернулась в свой. И как ты писала в письме, тебя чуть не сбили. Я думал над всем этим и могу сделать вывод — это действие Тринсетте. Оно старается сохранить баланс. И в данном случае миры как бы притягивают тебя. Изначально баланс не установился — умерла та девушка. Но другой мир притянул твое сознание обратно. Конечно, от смерти ничего не изменится, но природа не терпит пустоты. У тебя была связь с этим миром, поэтому он как бы «притянул» твое сознание и тело, так как твоя здешняя копия мертва.  — Я… я не думала об этом, — чувства были в растерянности. Я все поняла. Теперь уж точно пути назад нет. Придется начинать жизнь здесь. Причем все заново. Сложно-то как, — Спасибо.  — Что происходит? — Джудайме подал голос, — Хи-и-и, Реборн, не бей меня! Я уже закончил! Репетитор объяснил «тунцу» всю суть моей веселой жизни. В это время, чтобы занять скучающего Такеши, спросила его о бейсболе. Это то, о чем парень может болтать часами. Беспроигрышный вариант.  — Добрый день, Десятый! — в комнату зашел Гокудера, — А это еще кто?! — Урагану я не понравилась. Проблема.  — Русская, — сказала максимально ледяным тоном с каменным лицом. Надеюсь, это произвело внутри него должное впечатление. Гокудера чуть побледнел.  — Что тебе тут нужно?! Отошла от Джудайме! — Хаято взбесился и достал динамит.  — Эй-эй, полегче! Я вообще-то хрупкая девушка, ничего ему не сделаю!  — Г-гокудера-кун, это Влада-чан, — Тсуна замахал руками, тем самым останавливая парня. Пепельноволосый убрал динамит.  — И что она тут забыла? — уже более спокойно, но также раздраженно спросил он.  — Я пришла познакомиться с вами, ребята, — и не только… посмотрела на Реборна.  — Тц, — «курящая бомба» плюхнулся рядом с Тсуной. Он сел в неуклюжей позе лотоса. Я приняла такую же позу. Это такой своеобразный прием: чтобы расположить человека к себе, можно попробовать повторять его действия, некоторые слова, копировать его. Ненавистники в виде Гокудеры мне не нужны. Однако, завоевать его доверие будет сложно, по всей видимости.  — Ну, чем займемся? — спросил Такеши, — Может в карты, как в последний раз? Ха-ха, Тсуне тогда не очень везло.  — Заткнись, бейсбольный придурок! — Хаято негодовал, — Ты ведь мухлевал, да?!  — Ничего такого не было!  — А-а, ребята, успокойтесь! — Тсунаеши влез в маленькую перепалку.  — Раз вы не можете определиться, — Реборн прыгнул на центр столика, — Тогда проверим ваш кругозор. Сегодня у нас в гостях самая настоящая русская. Пускай, каждый будет называть факт о России, а Влада будет отрицать или соглашаться с ним. Тот, кто назовет больше всего фактов — победитель. Проигравший же должен будет исполнить одно любое желание гостьи. Эх, ну почему я? Такое ощущение, будто меня возненавидели и сейчас побьют. Вообще, их знания о России были построены на стереотипах. Гокудера даже приводил различные мистические факты. Например, о перевале Дятлова — загадочно погибшей группе 9 людей на Урале. Даже несколько теорий выносил. Но вообще были вещи по существу, и причем довольно правильные вещи. Тсуна наоборот говорил про бытовые вещи. И иногда в чем-то был прав. Но вот Ямамото говорил адекватные вещи. Видимо, помнил то, что я ему рассказывала три месяца назад по их меркам… Хотя сама все забыла. Оставалось только согласно кивать.  — Победитель — Ямамото Такеши, — объявил малыш. Парень радостно засмеялся, — Проигравшим стал Тсуна.  — Этого стоило ожидать… — Савада расстроенно вздохнул.  — Джудайме, я уверен, что они с этим бейсбольным придурком в заговоре! — как бы я ни старалась применять уловки с копированием человека — Гокудера оставался при своем мнении.  — Что ж, Влада, — продолжал Реборн, — Можешь загадать свое желание Тсуне.  — А… Я, пожалуй, оставлю его на потом. Загадаю, когда действительно понадобится.  — Хэ? — Тсуна уже видимо собрался исполнять самое худшее из худших, — Ладно.  — Кстати, — Ураган Вонголы пристально уставился на меня, — Где-то я слышал это имя. Только вот… Влада… Мо… Москва?  — Хех, Москва.  — Подожди, разве ты не покончила жизнь самоубийством?! — парня начали раздражать несостыковки.  — Эх, спроси потом кого-нибудь из них. Не люблю повторять одно и тоже. Мы еще немного посидели у Тсуны, поболтали об их школьной жизни и ушли. Ямамото предложил пробежаться до его дома по более длинной дороге. Я была не против. Наверное, не стоит пренебрегать бегом здесь. В том мире не добежала тогда. Наверстаю с Такеши. И сразу спать. Все таки время было разное. Из вечера я попала в день. Да, сейчас бы закрыть глаза и как тогда проснуться у себя… Правда, этого не случиться. Вот что задевает. Если верить предположению Реборна, то мне больше никогда не вернуться туда. А его версия — единственная, на мой взгляд, что поддается логике. Да и верю я ему. Аркобалено, как никак. На следующий день я проснулась выспавшейся и привела себя в порядок. Пока была в душе упустила звонки Кавахиро. И одно сообщение. Решил написать, раз я не отвечаю. «Влада, завтра отправляйся в школу. Я постарался и сделал так, чтобы люди не помнили о том инциденте. Только это сработало не на всех. Но большая часть ничего не помнит об этом, в том числе учителя и директор. Те отрывки для них, как в тумане. Сегодня иди за формой.» Ух, неловко как-то. Выклянчила таки. Стоит отдать ему должное, ведь видно было, что не хотел этим заниматься. Мог бы и послать куда подальше. Но выполнил просьбу. Чувство долга или же вправду помощь, хм?.. Я отправилась за формой. Прямиком в кабинет директора. Сейчас в школе шли уроки. Хотела сначала найти класс Тсуны, заглянуть и помахать, правда передумала. Придется потом идти к директору уже не по своей воле. А ведь когда-то я уже училась здесь… Хех, «веселые» времена были. Наверняка те ребята, что издевались надо мной, были рады моей смерти. Я дошла до кабинета директора посредством того, что спросила какого-то работника. По-моему, это был не учитель, ибо одежда не та. То ли электрик, то ли сантехник… что-то из этого разряда.  — Простите за беспокойство, — войдя в кабинет, я поклонилась, — Я новенькая. Могу забрать форму?  — Добрый день! Да, конечно. Всю форму выдает Дисциплинарный Комитет. Пройди дальше по коридору от лестницы. Приемная — их комната.  — Хорошо, спасибо! Ну, блин. Подстава. Вот совпадение: я описала в письме Кавахиро причину своего давнего поступка и тут он говорит, чтобы я сама шла за формой. При чем дядюшка явно знает, где она хранится. Ладно, видимо, у него и вправду дела. Дойдя до двери приемной я стояла несколько секунд перед ней. Сердцебиение набирало темп, внутри все то ли наполнялось теплом, то ли сужалось, то ли опустошалось. Непонятно. Но собравшись, все-таки постучалась, услышала одобрение и сказала примерно тоже самое, что и директору. За столом сидел один Хибари, подчиненных не было. Вот это плохо или хорошо, а? Тоже непонятно. Ничего непонятно. И это сильно раздражает меня.  — Возьми нужный размер в том шкафу, — равнодушно бросил Хибари, указав на шкаф карандашом, что был у него в руке. Я согласно кивнула. Прошлась до объекта мебели и открыла его. Внутри было несколько полок: с жилетками, с блузками, рубашками, бабочками, с юбками, брюками и с сумками. Недолго и аккуратно покопавшись в чужом белье одежде, взяла все нужные размеры. Закрыла шкаф, хотела поблагодарить и быстренько уйти, но повернувшись, заметила, что на меня пристально смотрит ГДК. Приехали…  — Ты… То умершее травоядное?  — А-но… Ха-ха, что вы имеете в виду? — м-да, из-за нервов не очень хорошо «наиграла» реакцию.  — Хм, — парень немного ухмыльнулся, — На территории средней школы Намимори запрещены самоубийства. Но как вижу, ты жива. Если забить тебя до смерти, — он достал одну тонфа, — Ты тоже воскреснешь? Давай проверим, — Хибари встал из-за стола.  — П-прошу прощения, Хибари-сан, понятия не имею, о чем вы, спасибо за прием, до свидания! — я протараторила это на одном дыхании без всякой интонации и как можно быстрее выбежала из кабинета. И потом еще ускоренным шагом прошлась до ближайшего поворота. Странно, но казалось, будто это меня спасет. И вправду, «погони» не было. Кея решил не уделять особого внимания такой как мне. Это даже хорошо. Только сердце беспощадно колотилось. И не от мини-пробежки, а от самого Хибари. До сих пор вижу перед собой эту ухмылку. Хоть она и не предвещает ничего хорошего, но… черт, она так нравится мне. Хочется остановить время, подойти к нему, рассмотреть поближе, сфотографировать, потрогать лицо, волосы. Ничего не знаю о нем. Совершенно. И тем не менее, какого-то фига именно этот никчемный социопат (да постигнет меня камикорос) мне нравится! Раздражает. Вот только больше не буду говорить ему об этом. Точнее даже намека на эти слова не буду подавать. Будто ничего не было. Я ничего не говорила, он ничего не слышал. В тот день его слова слишком задели меня… И он это знает благодаря моему поступку. Так вот, пускай думает, что мне все равно. И вообще… Стоп! Хватит о нем! Влада, не зацикливайся! Отлично, форму я забрала. Теперь будем постепенно устраивать жизнь. Я связалась с мафией и просто так от этого никуда не денусь. Нужно чему-нибудь научиться. Иначе долго не протяну тут. Что ж, придется выбирать средство защиты.