Волчий ужин

В конце концов охотник убивает волков только в сказках, которые рассказывают люди. Бледная женщина поправляла на дочке шарф, а та всё никак не хотела постоять смирно и дать матери закончить. - Дочка, будь внимательна,- она отошла от девочки на пару шагов,- в лесу водятся волки. Не так много, как раньше, но всё ещё их достаточно для того, чтобы не оставить от тебя ни кусочка. Ты же помнишь... - Да, папу и Йохана задрали волки и утащили их в лес, когда отец работал в поле.- Красная Шапочка поправила складки на платье и развернулась к двери,- Мам, мне идти надо, а то пирожки остынут. Женщина проводила дочь до калитки и долго ещё смотрела ей вслед, а когда та исчезла вдалеке и превратилась в точку на горизонте, то разразилась так долго сдерживаемым кашлем. Красная Шапочка вошла в дом бабушки и замерла, беспокойно оглядываясь назад - на пороге ровным кругом чернело сухое кровавое пятно. В доме по-прежнему пахло пряными травами, книжными страницами и белилами для лица, но не было привычных для разгара дня звуков: ни бульканья ароматного мясного супа, ни мурчания одноглазой кошки, ни шарканья старых ног по скрипучим половицам. Тишина и ничего больше. - Ау? Есть здесь кто-нибудь? - девочка перешагнула через лужу, прижала к себе покрепче корзинку с ещё тёплыми пирожками и снова спросила. Но ей снова никто не ответил. Только резко ставший стылым ветер колыхнул измазанные кровью шторы. Он дремал после сытного ужина, случившегося прошлым днём, но сну не суждено было случиться - чьё -то ненавязчивое пение разбудило его, а тонкий, сладкий аромат молодой человечки пробудил голод. Волк смотрел из кустов на маленького человека, который тоненьким голоском кого-то звал и что-то спрашивал у самого себя. Он вышел из своего убежища и легкой рысью направился к домику. Бесшумной тенью зверь запрыгнул в окно, снова мазнув мордой по грязной шторке. - Волк. - выдохнула девочка и отшатнулась от зверя, наступая ногой на грязный ошмёток подтухшего мяса. Но Красная Шапочка не заметила ни возникшей вони, ни мерзкого хлюпанья лопнувших плёнок. Волк смотрел на неё лунно-жёлтыми глазами и щерил испачканную кровью морду, скалил ей белые зубы и низко, утробно рычал. - Мама говорила, что вы злые, она обиженно поджала пухлые губы и лицо её на мгновение сделалось злым. Волку нравился её звериный и немного диковатый характер. Но человечина ему нравилась больше. - А ещё она говорила, что вы едите людей.- Волк хотел рассмеяться ей в лицо, но смеяться он не умел.- Но ты же не ешь людей, верно?- Она протянула руку к морде животного. Когда рука девочки почти легла на широкий серый лоб, зверь молниеносно извернулся и вцепился ей в локоть своими острыми зубами. Крик на мгновение оглушил волка и он всего на секунду разжал челюсти, но лишь для того чтобы с новой силой сжать их. Крик стал еле слышным писком, и тогда зверь отпустил свою жертву, обошёл её кругом и игриво куснул за горло. До хруста. Девочка не шевельнулась, только глаза ее распахнулись в немом ужасе, да так и застыли, остекленев. Хищник с радостным скулежом набросился на девичий труп, отгрызая себе сразу кусок из мягкого живота и закапываясь мордой в склизкие узлы кишок. Он растащил зеленовато-красные нити по всему дому, валялся в них и горласто выл, воспевая свой род. Волк ещё два дня скакал вокруг вкусного свежего мяса, с визгом отрывал от окоченелого тела куски, а особо лакомые относил своей волчице - избранницу следовало баловать. Спустя недели, когда уже кроме скелета и нескольких хрящей ничего не осталось, он оторвал от иссохшей жилы беловатую кость и потащил её в лес - для щенков, а то уже клыки режутся.