***
В гостиной Гриффиндора то тут, то там можно было услышать от младшекурсников, точнее, всё же, младшекурсниц, какой чудесный преподаватель мисс Трелони. Старшекурсники только удивленно наблюдали, а некоторые скептически закатывали глаза. — Что, — решил поддеть младших Рон, — она еще не предсказывала вам смерть? А то больно вы ей восхищаетесь. Гарри усмехнулся, услышав это. А девочки затихли и переглянулись. — Староста, должно быть, шутит, — обратилась самая высокая из них, по фамилии Хэтти, к своим товаркам. — Мисс Трелони не такая. Она всегда предсказывает только хорошее! — Да! — важно подтвердила это другая девочка, с толстой косой. — Например, кто из нас когда выйдет замуж. — Она расписывает это так ярко и точно, что мы не можем не верить, — добавила третья, тряхнув чёрными кудрями. Теперь уже переглянулись Рон и Гарри: — Что-то сдохло в Запретном Лесу?..***
Гермиона с грустью смотрела, как в Большом Зале за обедом переглядывались Рон и Лаванда. Изо дня в день одна и та же картина, от которой кусок не лез в горло. Точнее сказать, глазели они друг на друга по очереди и мгновенно отводили взгляд, стоило только другому повернуть голову — благо разделяло их достаточное расстояние. Ну, а других людей они, казалось, просто не видели. Дин не выдержал первым. Их обоюдоострые взгляды постоянно задевали его по касательной и это было довольно чувствительно. Он встал, подошел к Рону и что-то прошептал ему, а сидящая рядом Гермиона услышала только последнюю фразу: — …поговорить не пробовал? — Да я всё собираюсь, — вздохнул Рон в ответ, — но боюсь. Вдруг я ей не нравлюсь? Она ведь такая… Такая… Аппетит у Гермионы пропал окончательно. Она уже было встала из-за стола, как вдруг Трелони резко поднялась с места и, невидяще глядя вдаль, загробным голосом произнесла: — Младший из шести алых орлов устремился к горному цветку. Но пусть не печалится та, что думает о нём безответно — в земле славянской найдет она своё счастье! Все в зале замерли ровно в той позе, в какой были на этот момент, как будто время остановилось. А сама Трелони, моргнув пару раз, как ни в чём не бывало, села обратно и продолжила трапезу. Зал ожил мгновенно. — Что это было? — пораженно обратилась Гермиона к Джинни. — Ты о чём? — удивилась та. — Да как же… — и осеклась, заметив, что остальные продолжили есть, как будто ничего не произошло. Будто время и вправду тогда остановилось — для всех, кроме неё. — Переучилась, — покачала головой Джинни. Но Гермиона этого не заметила, продолжая размышлять над странным происшествием: «Если это пророчество — а это, судя по её поведению, оно и есть — то почему другие тоже ничего не помнят? Не может же быть так, чтобы это слышала только я? Так не бывает». Взгляд её невольно упал на Рона. «Младший из шести алых орлов» «Бред какой-то» Потом на Лаванду. «Горный цветок» «Так не бывает. Надо выбросить это из головы» И, как часто это случается, выбросить ничего не удалось. Наоборот, именно эти старательно выбрасываемые мысли не давали ей покоя весь день. Наконец она решилась. Во-первых, она уже давно этого не делала — и, по правде говоря, чувствовала себя из-за этого немного неудобно, а во-вторых… это её всё равно ни к чему не обязывает, правильно? Гермиона вывела на пергаменте первую строчку будущего письма: «Дорогой Виктор!..»***
В Большом Зале было шумно, как и всегда — даже за слизеринским столом. Кто-то оживленно болтал, смеялся (соблюдая правила приличия, конечно же), а кто-то украдкой бросал взгляды на предмет своей безответной любви. Как вдруг… — Ты, что из рода именитого врача, не гонись за миражом! Твоё счастье ближе, чем ты думаешь, но не там, где ты ищешь! Панси поперхнулась. А Трелони, как ни в чём не бывало, уже села обратно. Все будто отмерли в тот же миг. Панси, оказывается, и не заметила, что до этого время останавливалось. Но…что же это было? «Либо я схожу с ума из-за Драко», — думала она, — «либо это было ну очень странное пророчество». Панси бросила украдкой еще один взгляд на Драко, который вновь ничего не заметил. Сходить с ума было из-за чего. «Кстати, а откуда она знает про этого сквиба из нашего рода, сделавшего карьеру среди магглов?» — Что-то ты сегодня как в воду опущенная, — вдруг раздался рядом голос Блейза. Хотя что значит «вдруг»? Он с самого начала сидел рядом, просто Панси даже внимания на него не обращала. Пришлось обернуться. И увидеть в его глазах искреннее беспокойство, пусть и быстро сменившееся якобы иронией. — Да так, с ума схожу просто, — в тон Блейзу ответила она. «Может — ну так, в порядке бреда — это пророчество про меня, и я действительно не там ищу?..»***
В Хогвартсе весь год происходили странные события. Странные, но так или иначе приводящие к счастью. Джинни и Драко, встретившись пару раз на отработке, неожиданно (по крайней мере, для окружающих) увлеклись друг другом. Роман хогвартских Ромео и Джульетты развивался бурно, стремительно, и, разумеется, о нём оперативно узнали семейства Монте…то есть, Малфоев и Уизли. Влюбленных быстро вызвали домой для разбирательства, и драма вышла на новый виток. Но сюжет известного магловского писателя не повторился. Артур и Люциус долго высказывали друг другу, что они думают обо всей этой ситуации в общем, в частности, в лицах — и не забыв от души, мягко говоря, раскритиковать методы воспитания сына и дочери соответственно. Критика получилась обоюдной. В итоге, обнаружив, что разные методы не гарантируют хорошего результата, быстро ушли в эмоциональную, но мирную дискуссию на тему «да как этих детей воспитывать вообще?!». Нарцисса и Молли тоже времени не теряли. От «фехтования» сарказмом и иронией они как-то незаметно перешли в область обмена опытом. Нарцисса рассказывала о новых косметических чарах, а Молли — о кулинарных. И как-то неудобно было уже плохо относиться к такому полезному человеку. А, заглянув к мужьям, с удивлением обнаружили, что те не только не поубивали друг друга, а занялись уничтожением коллекционного коньяка, параллельно распевая почему-то американские революционные песни. Свадьбу Драко и Джинни назначили на июль.***
Чуть позднее Невилл как бы невзначай заявил, что в следующем году переводится ни много ни мало в Индию. Изучать ЗОТИ более подробно. А одновременно с этим Гарри решил провести летние каникулы во Франции (предположительно остановившись в гостях у семьи Делакур). О причинах такого выбора ни один не говорил, только загадочно, а то и мечтательно улыбаясь.***
Весной неожиданно уволился Филч. Сделал он это довольно заметным способом: держа миссис Норрис подмышкой, выбил дверь директора и вежливо сообщил, что уходит на покой. По слухам, потом нашёл клад и уехал на Гавайи. Впрочем, были и те, кто утверждал, будто видели его в одном из богатых районов маггловского Лондона, в дорогом костюме, идущего под руку с какой-то немолодой, но довольно грациозной дамой.***
— Вы уходите из школы? — огорченно воскликнула Лаванда. — Да, мне пора, дорогая, — вздохнула Трелони, поправляя волосы. — Надо переходить на следующий этап. Повышать квалификацию. И ты первая, кому я об этом говорю. Даже директор еще не знает, — и заговорщически подмигнула. — Но почему? Вы так…изменились, а теперь уходите? Что вообще произошло? Сивилла вздохнула. — Началось всё с того, что я поменяла наконец линзы в очках. После этого все мои глаза, включая внутреннее око, начали видеть гораздо лучше. И я первым делом ужаснулась. Даже думала вынуть эти линзы и жить как жила. А потом…случайно услышала о конференции предсказателей в Греции. И решила: хватит себя жалеть. Пора просыпаться. Поехала. Научилась там кое-чему. Лучше контролировать свой дар, например. — Это как? — Например, — Трелони понизила голос, — делать так, чтобы предсказание слышал только тот, кому оно предназначено. — Ого! А, — тут Лаванда немного воспрянула, — можете тогда мне что-нибудь предсказать? Раз мы одни сейчас. — А что предсказывать? — Сивилла накрыла тканью стеклянный шар. — И так ясно, что всё у тебя хорошо будет. Впрочем… могу сказать, что скоро ты на моё место встать сможешь. — Правда? — такого Лаванда явно не ожидала. — Но как? — Тут всё от тебя зависит, — загадочно ответила Трелони. Гриффиндорка на время задумалась. Наконец спросила: — Вы так и не сказали, куда уезжаете повышать квалификацию. — Не сказала? — удивилась прорицательница. И снова поправила волосы. — В Грецию. А ещё я выхожу замуж. На руке блеснуло кольцо.***
На свадьбе Билла и Флёр гуляла, кажется, вся магическая Англия. А то и вся Британия. Что ж, Уизли могли себе это позволить: после объединения кланов Уизли и Малфоев дела обоих пошли в гору. Деньги и связи Малфоев в магическом мире и знания Уизли о мире маггловском вместе с соответствующими связями — можно сказать, бизнес был обречен на успех. В обоих мирах. Пока многие сложившиеся (преимущественно в этом году, как ни странно) пары кружились в медленном танце, некоторые устремились к шатру, где предсказывала судьбу специально приглашенная гостья. Её теперешнюю греческую фамилию было сложно воспроизвести англичанам, тем более после определенного количества тостов, потому все звали её просто по имени: Сивилла. После того, как она предрекла молодоженам троих детей, следующим в очередь гости со смехом вытолкнули брата жениха, Чарли. Тот, конечно, отнекивался как мог, говоря, что не верит в это всё, и вообще: — Я понимаю, что мама хочет всех женить побыстрей, но Билл, ты-то куда? — А нам всем интересно, когда ты нагуляешься, — смеясь, ответил тот. — И вообще, желание молодоженов — закон, да, сherie? — Да-да, доrогой! — в тон ответила Флёр. Видно было, что происходящее её забавляло. — Предатели, — хмыкнул Чарли. — Предупреждаю, — обратился он уже к Сивилле, — вы у меня всё равно ничего, точнее, никого, не увидите. — Может быть, — спокойно ответила она. Затем посмотрела в глаза долгим, пронзительным взглядом: — Вижу. Вижу, что суждено тебе стать отцом в двадцать три года. — Вот и попали квоффлом в небо, — усмехнулся парень. — Мне скоро уже все двадцать пять стукнет. Но Сивилла ни капли не смутилась. Лишь всезнающая улыбка добавилась к острому взгляду поверх очков: — Вспоминай, парень. Вспоминай. В памяти всплыла стажировка в Венгрии — и множество женских лиц. По спине Чарли пробежал холодок. Сивилла не назвала количество детей.