Енисари

Местом возникновения Петербурга принято считать Петропавловскую крепость, которая находится на Заячьем острове. Существует несколько версий происхождения имени острова, одна другой краше, но остаётся неизменным факт, что остров имеет некоторое отношение к зайцам. Вероятно, чуть большее, чем Виктор, который впервые за десять лет решил проехаться зайцем на общественном транспорте, так как у него не было ни подорожника, ни достаточного количества наличных (ибо нынче проезд стоил аж сорок рублей!), зато был нескончаемый запас авантюризма. Виктор старательно прятал лицо в красном массивном шарфе, в автобусе находились три человека и спящий кондуктор, и то ли Виктору действительно было холодно в мягкие ерундовые петербургские -22 по Цельсию, то ли слава все-таки ударила в голову в двадцать девять лет, но лицо его так и норовило познакомиться с шарфом как можно ближе. Автобус резко повернул, и песня в наушниках неожиданно исчезла: смартфон выключился, не выдержав то ли сибирских, то ли якутских морозов, которые царили в Петербурге последние три дня. Яблочки китайско-американского производства. Элитные. Наливные. С погрешностями в работе. Благо «Яблоко» в двери не стучало, как это было в славные нулевые. Виктор надеялся, что телефон всё-таки переохладился. Отдавать его в ремонт совершенно не хотелось, было жаль и так невеликого времени, хоть Виктор и помнил одну историю про сервис-центр, которую читал где-то полгода назад, когда Юри ненадолго вернулся в Японию, и был бы не против повторить сюжет, но непосредственно с Юри в качестве второго главного действующего лица. Автобус со скрипом затормозил, и Виктор смело ступил на улицу, напевая что-то из Daft Punk. Дорога к острову встретила его красным светом, толпой китайцев и мощным порывом ветра. Китайцы смотрели то на него, то друг на друга, и Виктор накинул капюшон и перевязал шарф так, чтобы лицо было скрыто хотя бы наполовину. От греха подальше. Китайских фанатов, да и туристов он боялся больше всего. Когда загорелся зелёный, человек-капуста обычный петербургский, именуемый Виктором Никифоровым, пингвином поплёлся к мосту, придерживаясь левой стороны. Стоило ему пройти немного – что само по себе было сложно, так как ботинки скользили по наледи на деревянном мосту – как внимание его привлекла группа детей лет десяти, которые кричали и чуть ли не свешивались с решетки моста. Виктор направился к ним, но дети шумной толпой двинули ко входу в крепость. Никифоров остался стоять во внезапном одиночестве, не забыв начать дрожать от холода. Никифоров шумно выдохнул, вяло повернул голову и встретился взглядом со скульптурой зайца, которая высилась на одном из кустов свай под мостом. К слову, самого зайца в народе звали «Арсений». В детстве, когда они приезжали всем классом на экскурсию, всегда толпились на мосту и беспорядочно кидали монеты в зайца, чтобы загадать желание. Причём маленькой удачей считалось, если монетка попадёт и останется на свае, а большой – если монета приземлится прямо у лап Арсения. Будучи студентом и выступая на международном уровне, Виктор не раз приходил просить зайца о хороших прокатах и обычно отдавал в жертву пятирублёвые монеты. И сейчас он стоял, раздумывая. В кармане было тридцать восемь рублей: две монеты номиналом в десять рублей, три пятирублевые монеты, одна монета в два рубля и две монеты по пятьдесят копеек. А еще на улице минус двадцать с чем-то, у Виктора не самая подходящая для прогулок одежда, но есть бессменный идиотизм, романтизм и авантюризм. В избытке. Был бы Виктор моложе на пять лет, загадал бы ворох медалей. Был бы моложе на десять лет, попросил бы Арсения свести его с любовью всей жизни. Был бы моложе на все пятнадцать, попросил бы, чтобы домашка делалась сама, чтобы четверные аксели крутились и чтобы у Якова все волосы повыпадали. Виктор достал из кармана одну десятирублёвую монету, неуклюже покрутил её в перчатках, после чего вздохнул и, прошептав «Пусть я выиграю следующее соревнование», кинул её Арсению. Монета упала бы в воду, будь на улице хотя бы -2. Вместо этого монета встретилась со льдом. Где-то справа кто-то истерично заржал. Виктор хмыкнул, достал пятирублёвую монету, подумал пару мгновений о жизни и загадал. «Чтобы Юри не болел». Юри лежал с простудой дома уже несколько дней, по настоянию Виктора никуда не выходил, поэтому всё своё время посвящал сну, играм и Маккачину. И иногда Виктору, когда он всё-таки отвлекался от тренировок и деловых поездок. А монета приземлилась на одну из свай. Виктор сделал вывод, что не нужно быть эгоистом и нужно заботиться об окружающих. В кармане оставалось двадцать три рубля. «Чтобы Юра уже успокоился и обрёл гармонию с собой», – прошептал Виктор и с энтузиазмом кинул два рубля. Монета со звоном отскочила от сваи и скрылась под мостом. Виктор ухмыльнулся. Затем достал первую попавшуюся. «Чтобы Маккачин прожил с нами как можно дольше». Десять рублей приземлились прямо между лап зайца. Виктор посчитал это хорошим знаком и улыбнулся в шарф. Монеты с желаниями «Чтобы Гоша обрёл любовь всей своей жизни и отстал от меня», «Чтобы я взял золото на следующей Олимпиаде», и «Пусть Юри никогда не будет на меня сердиться» попали на замёрзшую гладь то ли Невы, то ли Кронверкского протока. Разбираться в корректном названии было слишком холодно даже для культурной столицы России. Не в Мурманске же живём, в конце-то концов. Справа от Виктора возникла пятилетняя девчушка, которая наблюдала за всеми его попытками. Никифоров сжал в руке предпоследнюю монету и пытался сформулировать свои желания как можно чётче. Чтобы Арсений всё выполнил без вопросов, и не возникало неоднозначных ситуаций. «Чтобы Юри был счастлив». «Чтобы Юри был счастлив вместе со мной». «Чтобы прокаты Юри всегда получались». «Чтобы Юри никогда не травмировался». «Чтобы мы с Юри жили вместе долго и счастливо». Последняя пятирублевая монета приземлилась прямо у левой лапы Арсения. Девчушка захлопала. Виктор ей поклонился и мысленно поблагодарил зайца, ветра, зиму, минусовую температуру, Петра I, Николая Александровича, Владимира Алексеевича, Сергея Яковлевича, Якова, Гошу, Милу, Юру, родителей, всевышние силы и Мироздание. В кармане остались последние пятьдесят копеек. Виктор плотно сжал монету пальцами, зажмурил один глаз, чтобы сосредоточиться на цели, загадал «чтобы Юри взял золото на следующей Олимпиаде», кинул, и монета, возможно, попала бы к Арсению в лапки, если бы не чайки. Блядские чайки. Серьёзно. Чайки были одной из главных проблем Петербурга – птицы орали в любое время суток, в любую погоду, и ладно, их можно было вполне понять, ведь уже конец февраля, животных и людей так и тянуло на весну, но зачем этим благородным птицам нужно было орать в час, в два, в три, в пять, в шесть вечера? Виктору повезло, и чайки водились как раз недалеко от дома, где он жил. Захотел Витенька себе квартиру недалеко у Невы – получил полсотню чаек в любое время суток без регистрации и смс не за бесплатно, а за целых дохренища миллионов. Элитное жильё в историческом центре города. Мать его. А монета приземлилась на лёд, лишив Юри поддержки на самых значимых соревнованиях в жизни спортсмена. Но Виктор не унывал, и даже посчитал это хорошим знаком: он верил в Юри, верил в его способности и усердие, и этого должно было хватить на ближайшие четыре года. Да и о спортивном духе забывать не стоило, ну что ж ты, Витя, ну, в самом деле. Виктор, хоть и замёрз и остался без денег, чувствовал себя очень счастливым, когда после игр с Арсением и шаманства поплёлся в сторону крепости, а потом уже в сторону дома. Виктор уже начал предвкушать, как он перешагнёт порог квартиры, как заключит в объятья Юри, как снимет с него надоевшую серую толстовку, как проведёт рукой по плоскому животу, как они оба завернутся в одеяло и будут греться теплом друг друга, пока температура на улице не поднимется хотя бы на десять градусов или пока Маккачин не решит к ним присоединиться в самый подходящий момент. В поддержку мыслей Виктора навстречу вышел человек в костюме розового кролика и всунул ему в руки флаер с изображением двух колец. Виктор не стал вчитываться, смял бумажку и засунул её в карман. Его ожидала приятная дорога до дома. Сорок минут пешком. На улице -22 градуса по Цельсию. Согревающие мысли о Юри. И кричащие блядские чайки в придачу.