Легенда о диком шницеле

В первую очередь Хогвартс заботится о безопасности учеников и об их всестороннем развитии Устав Хогвартса, п. 3.1

— Но почему я? — Гермиона озадаченно сморгнула, но профессор Снейп не растворился в воздухе, оказавшись глупой шуткой старшекурсников. — Потому что вы невыносимая всезнайка, конечно же, — не моргнув глазом сказал он. — Это значит, что вы с меньшей вероятностью, чем другие, вляпаетесь в приключения, не пойдёте играть в прятки туда, где живут кентавры, и не станете срывать гремучий цвет, пока не взошла луна. А ещё вы, несомненно, девственница, в течение последнего месяца не держали в руках печень саламандры и у вас день рождения в конце сентября. В новолуние подходите. Гермиона глупо хлопнула глазами. — То есть это не анекдоты, а правда, ну, столько условностей? Профессор Снейп поморщился. — В основном анекдоты, конечно. Но они выросли не на пустом месте. Ну так что, вы согласны? Можете взять с собой своих неугомонных друзей, они будут счастливы возможности пошляться по территории после отбоя. Гермиона растерялась. Она не привыкла к профессору Снейпу, который спрашивает у неё согласия, а не просто приказывает. Да он ли это, в самом деле? Неужели ему и правда некого больше послать, чтобы собрали ингредиенты? Она думала, он их покупает. Ну, или попечители покупают для Хогвартса. И кстати, на какие такие школьные зелья должна пойти кровохлёбка выгнутокоренная? Редчайшая трава же. — Сэр, простите, а о том, что вы нам разрешили, кто-то ещё будет знать? — осторожно спросила она. — Разумеется, — раздражённо ответил профессор. — Во-первых, я извещу всех, кого необходимо, во-вторых, подпишу разрешение и дам его вам. Ну, решайтесь, гриффиндорцы же любят приключения. — Хорошо, я схожу, — кивнула Гермиона. — Не знаю, правда, говорить ли мальчикам... — Не глупите, Грейнджер. Возьмите их с собой на всякий случай, это всё-таки почти Запретный Лес. Если бы можно было, я бы сам с вами пошёл, постоял в сторонке. Но, увы, я был вынужден не просто держать в руках печень саламандры, а крошить её и перетирать с травами, и много. Мне нельзя находиться рядом с вами, когда вы будете собирать кровохлёбку. Вряд ли вам что-то будет угрожать, но я бы на вашем месте подстраховался. Если хотите, могу отправить с вами пару своих старшекурсников, они будут вести себя хорошо. Последние слова он сказал таким тоном, что Гермиона ни на секунду не усомнилась: несчастные старшекурсники будут предельно вежливы и не позволят себе обидеть её даже взглядом, иначе их любящий декан откусит им головы. Но потом наверняка не преминут рассказать всем товарищам, как эта невыносимая всезнайка Грейнджер напугалась собственной тени, приняв её за змею или разгневанного кентавра. — Спасибо, сэр, но я, наверное, действительно схожу с Роном и Гарри. Если, конечно, я не упускаю какую-нибудь серьёзную опасность, которая может мне грозить. — Не думаю, что Гигантский Кальмар нашёл способ вылезать из озера, хотя в общем-то он довольно миролюбив. С кентаврами у директора договор, если вы не будете заходить на их территорию, они вас не тронут. Опасных хищников в лесу нет. Ваши друзья в своё время справились с троллем, так что, думаю, они смогут вас защитить, пока ваше внимание будет занято кровохлёбкой. Я, конечно, буду относительно неподалёку, так что если что-нибудь непредвиденное всё же произойдёт, громко кричите. Рон с Гарри сначала не поверили. — Снейп попросил тебя набрать ему травы? — переспросил Рон. — Ты что, издеваешься? — Профессор Снейп, — поправила его Гермиона. — Ну да, попросил. Я вроде как одна ему подхожу. Надо набрать побольше, а то мало ли, может ведь так случиться, что когда запасы этого ингредиента снова закончатся, нужного человека в Хогвартсе не обнаружится. — Слушай, а если слова можно проверить? — с подозрением спросил Гарри. — В справочнике каком-нибудь, например? — А это хорошая идея, давайте посмотрим. Мальчиков не привела в восторг идея посетить библиотеку, что Гермиону, как обычно, расстроило, но не удивило. Они пошли по своим делам, предвкушая вечернее развлечение, — ещё бы, после отбоя гулять разрешили! — а она закопалась в справочники. Кровохлёбка выгнутокоренная и впрямь оказалась очень упрямым ингредиентом. Гермиона с изумлением прочитала, что не только для её сбора, но даже для измельчения нужно соблюсти множество странных условий. Использовалась она в очень небольшом количестве зелий, но их список невольно внушал уважение. Сильнейшие кровоостанавливающие, зелье для прекращения менструации, хирургические зелья, обескровливающие часть тела для проведения операции (в магическом мире делают операции? Как интересно!), какие-то ещё косметические и внезапно таинственные «краски, поддерживающие свойства артефактов». Что ж, по крайней мере, понятно, зачем профессору Снейпу нужна эта кровохлёбка. Мало ли, что может случиться в школе, надо иметь возможность быстро остановить кровь. Тот единственный справочник из полудюжины имевшихся в Хогвартсе, который вообще упоминал пресловутую кровохлёбку, был написан очень мудрёно, но, похоже, все названные профессором условия существовали на самом деле. Ещё там было написано, что собирать кровохлёбку должна только женщина, а измельчать — только мужчина, так что следовало позаботиться, чтобы растения остались целыми, а то ценный ингредиент будет испорчен. — Всё равно мне это не нравится, — в сотый раз сказал Рон, когда они уже шли в направлении Запретного Леса. Стемнело, школьный двор опустел, только пара старшекурсников в хаффлпаффских мантиях спешила к замку. — Ну, тебе ведь необязательно идти с нами, — мягко сказал Гарри. Рон метнул на него возмущённый взгляд. — Эй, старик, ты за кого меня принимаешь? Я не оставлю тебя... вас обоих в опасном месте одних! — Такое ли уж оно опасное? — пожал плечами Гарри. — Тебе всё неопасное, где Сам-Знаешь-Кого нет. А я вот думаю, что нас туда послал Снейп, значит, место по умолчанию опасное. — Профессор Снейп, — машинально поправила Гермиона. — А вот кстати, ты меня на умную мысль навела! — продолжать разглагольствовать Рон. — Он вообще имеет право нас так вот отправлять? — Он не отправлял, а попросил, я же говорила. — Но это точно в его полномочиях? — Просьба? Думаю, вполне. Послушай, Рон, я понимаю, что ты не любишь профессора Снейпа, но это уже слишком. Он такой же человек, как все. Запретный Лес чернел прямо перед ними. Тропинку было едва видно: новолуние, только звёзды сияли на небе. Луг простирался дальше, чем Гермионе казалось раньше, — или это, наоборот, ночью он казался больше? Было ещё достаточно рано, просто уже темно, и стоило начинать искать траву, чтобы освободиться пораньше. Гермионе не хотелось провести за сбором кровохлёбки всю ночь. — Как тебе помочь? — спросил Рон. — Покажи, как эта штука выглядит, я тоже пособираю. — Мы пособираем, — поддакнул Гарри. Гермиона покачала головой. — Вам нельзя, испортите ингредиент. — Это почему?! — оскорблённо воскликнули мальчики. — Во-первых, собирать кровохлёбку выгнутокоренную должна девочка, во-вторых, рождённая в сентябре, и ещё тысяча условий. Вы не подходите. Рон надулся, как будто дурацкие условия выдумали специально, чтобы ущемить лично его. Гермиона с удивлением почувствовала странную гордость: сегодня она были Избранной, особенной девочкой, которой подчиняется строптивая трава. — Я ничего не вижу, — пробормотала она и опустилась на колени. Торчащие ровно стебли с тёмной штукой наверху, похожей на мочалку или ёршик для мытья бутылок, — характерным соцветием кровохлёбки. Искать торчащие ровно стебли, толстенькие, крепкие, и мохнатую «шапочку». Гермиона напрягала глаза, шарила руками в траве и хорошо понимала, что имел в виду профессор Снейп, говоря, что её внимание будет полностью поглощено сбором травы. О, вот она! Осторожно помогая себе странного вида деревянной лопаточкой (металл этой вредной кровохлёбке тоже было нельзя), Гермиона осторожно выкопала корень, и вправду выгнутый, как диковинный старинный вензель. А вот ещё одна... Гермиона всматривалась, но больше кровохлёбки не видела. Она по-крабьи, не разгибаясь, шагнула вперёд, обшарила всё, шагнула ещё раз... — Да вон же она! — подал голос Рон. Оказывается, он тоже присел на корточки и высматривал траву, похожую на то, что уже лежало у Гермионы в корзинке. Руками не трогал, просто показывал пальцем. Гермиона благодарно кивнула. Гарри тоже пытался помочь, но с его плохим зрением это была пустяшная затея. — Вон ещё! — раздуваясь от гордости, говорил Рон. С его помощью работа пошла быстрее. Гарри старался не мешать и ходить только у Гермионы с Роном за спиной, чтобы не затоптать нечаянно драгоценную траву. Неудивительно, что странный звук первым услышал именно он, от нечего делать вглядывавшийся и вслушивавшийся в темноту. — Вы слышали? — спросил он. — Нет, не слышали, а что? — Гермиона выпрямилась и прислушалась. Сперва было тихо, а потом послышалось нечто, похожее на негромкое хихикание. — Это где-то далеко, — уверенно сказал Рон, — в Лесу. Там что угодно может быть, но сюда оно обычно не вылезает. — А кто вообще может издавать такие странные звуки? — озадаченно спросила Гермиона. — Понятия не имею, но если ты боишься, можно просто ускориться. Сколько тебе этой травы надо собрать? — Как минимум половину этой корзинки. Слова Рона были вполне разумны, так что Гермиона снова присела на корточки — и сразу увидела знакомый стебель. Гарри молчал, прислушиваясь. Гермиона орудовала совочком. — Говорят, — не выдержал тишины Рон, — что где-то в Запретном Лесу живёт дикий шницель. Когда-то он сбежал и... — Шницель? — фыркнул Гарри. — Сбежал? — Ну да, — не моргнув глазом подтвердил Рон. — Он же дикий! Говорят, дело было так: один могущественный волшебник решил пообедать вдали от всех, на природе. Вроде бы его постоянно дразнили за то, что он слишком много ест, и он стал утаскивать тарелку на берег Озера. Договорился как-то с эльфами, они приносили ему туда еды, сколько он захочет. Судя по тону, у Рона сейчас было мечтательное выражение лица. Гермиона тихонько хихикнула. — Но когда ешь на природе, случается всякое, и это правда. Как-то раз Фред и Джордж присели на огороде перекусить, так гном выхватил сэндвич прямо у Фреда из рук и удрал, я сам видел! Так что опасная это затея. И вот этот волшебник тоже попал в историю: однажды к нему в тарелку запрыгнула лягушка! Гермиона, справа от твоей руки ещё одна. — Лягушка? — уточнил Гарри. — Нет, мочалка. Ну, трава. Так вот, сперва он пытался лягушку прогнать, но она была назойливая, как Малфой. Он разозлился, схватил палочку и стал швыряться заклинаниями, и нечаянно попал в шницель. А тот возьми да спрыгни с тарелки! И упрыгал прямо в лес, и посейчас там живёт. Говорят, если гулять там ночью, он может подкрасться и укусить тебя за пятку. — Чем? — Ну Гарри, как чем, зубами! Он зубы отрастил. А как иначе, ты думаешь, он бы выжил там? Он же шницель, его бы съели моментально! Зверья же в лесу полно, да и кентавры поесть не дураки. Гермиона уже откровенно смеялась. — Тебе бы, Рон, сказки сочинять, прославишься. Будешь знаменитым сказочником, будут твои книжки всем детям покупать. Рон насупился. — Это не я придумал. — Но ты здорово рассказал! — Гарри явно был согласен с Гермионой. — О, а теперь слышали? — Да это Гермиона хихикает! — Нет, это не я. Я лопаткой этой по руке себе заехала впотьмах, мне не до хихиканья. — Хи-хи-хи! — раздалось где-то совсем рядом. Зашевелилась трава, как будто кто-то бежал прямо на них. Гермиона перехватила лопаточку поудобнее, чтобы в случае чего треснуть этого кого-то как следует. Вскоре она его увидела — когда там, где он бежал, кончилась высокая трава. Это было странное существо ростом с крупную курицу, тощее и заросшее не то свалявшейся шерстью, не то длинными волосами. Человечек? Или двуногое животное странного вида? Что ему нужно? — Что тебе нужно? — спросила Гермиона. — Хи-хи! — подпрыгивая и смешно суча ножками, заявило существо. — Хи-хи-хи! — Ты меня понимаешь? Странное создание подпрыгнуло ещё раз и склонило голову набок. — Если ты меня понимаешь, пожалуйста, отойди в сторонку, ты стоишь перед травой, которую мне нужно собрать. Гермиона боялась, что неизвестное существо растопчет несчастную кровохлёбку, которую она нашла с таким трудом. Чтобы её точно поняли, она указала на стебель пальцем, и существо явно проследило её взгляд! — Хи-хи! — сказало оно и проворно отбежало в сторонку. Затем, пританцовывая на месте, завертелось волчком и вдруг ткнуло куда-то странной четырёхпалой ручкой: — Хи-хи! — Ого! — воскликнул Рон. — А я эту пропустил! Вот глазастая штуковина! Ты что же такое, а, хихикалка? — Хи-хи-хи-хи-хи! — радостно залилось смехом существо и подбежало к ещё одной кровохлёбке. — Гермиона, кажется, у тебя появился помощничек получше меня, — Рон поднялся и отряхнул грязь со штанин. — Никогда не слыхал о таких. — Только о ленивом шницеле? — уточнила Гермиона. — Почему только, я много о чём ещё могу рассказать, только припомню. — Пройдут годы, и здесь станут рассказывать легенду о диком «Фордике», — сказал Гарри. — Жаль всё-таки, что с ним так вышло. Рон вздохнул. — Жаль. Эй ты куда нас тянешь? Существо, проворно перебегая от кровохлёбки к кровохлёбке, уверенно углублялось в Запретный Лес. — Послушай, — неуверенно сказала Гермиона, — нам туда не надо ходить. Мне профессор сказал, собирать здесь. Существо запрыгало, отчаянно заверещало, стало суетливо тыкать то в корзинку Гермионы, уже почти полную, то в темноту леса перед ними. — Ну, давай посмотрим, чего он хочет, — предложил Гарри, — а если что, сразу уйдём. Гермиона немного поколебалась, но всё же решила рискнуть. И не прогадала: существо привело их к целым зарослям кровохлёбки. Наконец можно было не выискивать каждый отдельный стебелёк, а аккуратно выкопать целый букет и отделить от него несколько лишних травинок. Гермиона с энтузиазмом принялась за дело. Их новый приятель крутился поблизости, хихикал и довольно потирал ручки. Кажется, он был рад, что принёс пользу. Покончив здесь, Гермиона могла бы уже идти домой — корзинка была полна. Но существо подпрыгивало и звало и дальше, вроде бы никакой опасности поблизости не было, и она подумала: почему бы нет? Если принести профессору Снейпу много кровохлёбки, вряд ли он расстроится. Мальчики смотрели на горящего энтузиазмом провожатого с подозрением, но шли следом, подсвечивая себе Люмосом. Глубоко в Запретный Лес они не уходили, держались у самой кромки. Гермионе уже приходилось осторожно утрамбовывать траву в корзинке, и она всерьёз подумывала поблагодарить нового знакомца и пойти домой, как вдруг Рон предупреждающе вскрикнул, и она вскинулась, готовая ко всему. Вокруг были толстые стволы деревьев, кое-где из земли вылезали корни, о которые Гермиона иногда спотыкалась. Кусты и густой подлесок показывали, что от тропки ребята ушли довольно далеко, но сквозь деревья всё ещё просматривался луг. Вроде же ничего страшного, им ничего не грозит, в чём дело? — Хи-хи! — сказало существо и подпрыгнуло. Его глазки-бусинки сверкнули. — Хи-хи-хи! — отозвались с другой стороны. — Хи-хи! — услышала Гермиона за спиной. Рон и Гарри подошли поближе, они все трое встали спиной к спине, не понимая, что происходит, чего ждать от этих маленьких и на вид безобидных созданий. — Хи-хи! — словно бы с сомнением произнесло одно из них. — Хи-хи-хи-хи-хи! — довольно ответило самое первое, которое привело их сюда. Как будто возражало: «Да нормально, справимся!». — Вингардиум левиоса! — сказал Рон. Это могло быть временным выходом: одно из существ с визгом взмыло в воздух и барахталось там, не в силах достать до кого-нибудь из них. Рон попытался отбросить существо, но вышло не очень. — Что вы делаете? Зачем мы вам? — спросила Гермиона. Голос её дрожал, и она понимала, что вряд ли получит вменяемый ответ. Но в памяти, как назло, не всплывали нужные заклинания. В ручках существ невесть откуда появились дубинки, и последние сомнения в их намерениях развеялись. — Как думаете, мы успеем убежать? — спросил Гарри. — Мы ведь едва зашли в лес. — Надо попробовать, — решительно ответила Гермиона. — Побежали? Они сорвались с места одновременно. Спасительный луг маячил за деревьями, а они бежали что было сил, слушая весёлое хихиканье за спиной. Существа не отставали — а луг внезапно не приближался. Каким-то чудом ребята не налетали на корни; может, привыкли уже примерно оценивать, как близко от стволов те должны находиться. Гарри пару раз споткнулся было, но не упал. — Что... за... — задыхаясь от быстрого бега, спросил Рон. — Мы... на самом деле... далеко? Зашли? — Похоже, — так же лаконично ответила Гермиона. И, стараясь не сбиваться с быстрого бега, пронзительно завизжала. Удалось продержаться недолго, не хватило дыхания. Но ведь профессор Снейп обещал быть поблизости... Что-то засвистело совсем рядом, и хихиканье захлебнулось, перешло в крик. И в этот момент Гермионе стало по-настоящему страшно. Наверное, она действительно воспринимала некоторые вещи с опозданием, как говорил когда-то папа. Ещё одно существо догнало её и вцепилось в ногу. Оно было совсем лёгким, почти не мешало бежать, и Гермиона надеялась успеть хотя бы выскочить из леса. Существо, не слишком обращая внимание на то, что его болтает из стороны в стороны, принялось стучать её дубинкой по ноге. Гермиона чуть притормозила и попыталась его отодрать, и вдруг краем глаза увидела дубину побольше. Всё произошло очень быстро. Крепкая сучковатая дубина с силой опустилась на голову существа, попав удивительно точно. Раздался противный треск, и Гермиона, охнув, села на землю. Голова существа раскололась, будто спелый орех; Гермиона часто видела именно это выражение в книгах, а теперь наконец увидела, что оно означает: от удара по черепу зазмеилась трещина, и он разломился на две неравные половинки, раскрылся, как будто лопнул бутон. Из раны полилось что-то белёсое, конкретнее в темноте было сложно рассмотреть. Существо захрипело, задёргалось, из враз ослабевших ручек выпала дубинка, и оно кулём свалилось к ногам Гермионы. — Что ж вы, деточки, такие неосторожные-то, а? — прошамкала незнакомая ей старушка, перехватывая поудобнее сучковатую палку, оказавшуюся вполне годным орудием... Орудием убийства. Надо называть это правильно. Маленькое тельце у ног Гермионы сотрясала агония. Ручки пытались ухватиться за что-то, но пальцы уже не слушались бедное умирающее существо. Старушка подошла поближе, примерилась, но бить не стала. — А ну, убирайтесь отсюда, вы, недорослые! — сказала она в темноту, воинственно взмахнув своей дубиной. — Я ужо деток в обиду не дам! Ишь, обед себе нашли! Сгиньте, безмозглые! Сгиньте, сказала, всех порешу. — Хи-хи, хи-хи-хи! — встревоженно загалдели тоненькие голоса, удаляясь. — Ох, — сказала Гермиона, потирая ногу, — спасибо, что прогнали их. — Кто они? — спросил Гарри, тяжело дыша. Они с Роном успели отбежать чуть дальше задержавшейся Гермионы, но вернулись, как только увидели это. — И кто вы? — мрачно добавил Рон. — Я вас впервые вижу, мэм. — Ишь, сколько вопросов, — старушка захихикала, отчего всех троих передёрнуло. — Расскажу, деточки, всё расскажу. Пойдёмте, выйдем на свет, девочке надо ногу глянуть, я мазь приложу. Эк вас занесло-то сюда? Эти заманили? — Да, — грустно кивнула Гермиона. — Мы не очень боялись, вот же край леса видно... Старушка только руками на неё замахала. — Что ты, деточка, вы в самую чащу забрели. Для отвода глаз это всё. — Эти твари умеют колдовать? — изумился Рон. — А на вид не умнее гномов. — Никто не знает, что они умеют. Да только вы в глубине леса, деточки. Гермиона смотрела на тот самый луг, видневшийся за деревьями, и он истаивал прямо у неё на глазах. Как она вообще могла поверить, что видит просвет за деревьями? Темень же непроглядная. — Но ничего, ничего, я вас выведу отсюда, выведу. Вот ужо землянка моя, времяночка, вы заходите, заходите, милые. Сейчас ногу твою посмотрим, красавица, да я вас домой провожу. Старушка суетилась, торопилась помочь, и Гермиона была ей очень благодарна: нога болела всё сильнее. — Ох, бабушка, — донёсся откуда-то издалека голос Рона, — погодите-ка, мне, кажется, надо того... посидеть. Что-то голова кружится, где верх, где низ, не вижу. Я тут, на пенёчке, посижу. — Бедняжечка ты, — запричитала старушка, — посиди, милый, посиди, я тебе сейчас отвара травяного принесу, и тебе полегче станет. Деточка, идём в землянку, я ногу твою погляжу. — Так разве там светло? — не унимался Рон. — Давайте я вам Люмосом посвечу. До Гермионы наконец дошло, почему он так странно себя ведёт. Гарри стоял возле него и явно пытался придумать, что сказать, чтобы она поняла, но этого не понадобилось. Рон не хочет, чтобы она шла в землянку, теперь это было очевидно. Боится чего-то? Или о землянках посреди Запретного Леса ходят легенды вроде той, про дикий шницель? — Кстати, а вы здесь давно? Шницеля не видали? — ляпнула Гермиона, просто чтобы что-то сказать. Приковыляла к Рону, села рядом, прямо на землю. — Какого такого фницыля? — не поняла старушка. — Это кто? — А кто эти были? — спросил Гарри. — И чего хотели от нас? — Эрклинги это, деточка. Чего хотели, дело ясное: оголодали они здесь сильно. Еды-то для таких, как они, тут выходит, что и нету. Вон, даже на вас кинулись, а вы им не по зубам добыча, ой не по зубам. Откуда только взялись? Отродясь их здесь не бывало, не только в Лесу, а вовсе в округе. — А вы, значит, местная? — с видом полной дурочки расспрашивала Гермиона. До неё давно дошло, что милые беспомощные старушки в Запретном Лесу не живут. Долго, по крайней мере. — Хожу здесь иногда, — уклончиво ответила старушка. — Травки собираю. Господин здешний директор травки собирать разрешает. Надо будет ему про эрклингов сказать, им-то он наверняка ничего не разрешал. — Люмос, — почти шёпотом произнёс Рон. Гарри и Гермиона сделали то же самое. Поляну, на которой они оказались, наконец стало можно рассмотреть. Землянка здесь и правда была, но Гермиона смотрела не на неё, всё равно в землянках она ничего не понимала и потому пыталась найти хоть что-нибудь, делая вид, что чрезвычайно занята, рассматривая ногу. — Синяк будет, — с сожалением констатировала она. — Уй, деточка, это ты ещё легко отделалась. Сейчас я вам, милые, отвара принесу, полегчает. Старушка скрылась в землянке, и огоньки на кончиках волшебных палочек заметались, выхватывая всё новые и новые детали. Когда Гермиона вскрикнула, Гарри быстро зажал ей рот. Неподалёку от землянки валялся... эрклинг, так это, кажется, называется. Совершенно точно мёртвый: у него был разрезан живот, да так, что края раны вывернулись наружу. Траву залило кровью, но, насколько могла рассмотреть Гермиона, кишок не было ни в ране, ни поблизости. Зато возле тела лежали аккуратно нарезанные куски мяса. Тухлятиной не пахло: похоже, труп был свежий. Грудная клетка была вскрыта, похоже, топором, и рёбра аккуратно нарублены, как рубят свиные рёбрышки. Куски мяса на них тоже выглядели похоже. Ручек у эрклинга уже не было, наверное, отрубили раньше. Рон издал неопределённый звук, и Гермиона посмотрела туда, куда посветил он. Там лежал тот самый эрклинг, которого старушка метким ударом убила прямо на ноге Гермионы. Выходит, она принесла его сюда? Чтобы тоже съесть, не иначе. Ветер подул в другую сторону, и от землянки принесло отчётливый запах супа. Не туда ли пошли ручки бедного эрклинга? — Да кто же она такая и что здесь делает? — шёпотом спросила Гермиона. — Вряд ли Хагриду помогает, — так же шёпотом ответил Гарри. — Ты бежать не сможешь, да? — Рон смотрел на Гермиону серьёзно. — Смогу. Но не знаю, куда. Там ведь ещё эрклинги остались. — Увижу Снейпа — прокляну чем-нибудь противным, вроде слизней, — вздохнув, пообещал Рон. — Преподавателей нельзя проклинать, Рон! — возмутилась Гермиона. — Да мне плевать. Что он мне сделает, баллы снимет? А я порадуюсь зато. — Но он же сказал нам в Лес не заходить, — вяло спорила Гермиона. — Тыква, — сказал Гарри. — Что? — не поняла Гермиона. — Вон там лежит шкурка от тыквы. Где-то неподалёку хижина Хагрида. Мы всё-таки не очень глубоко в лесу. В какой стороне? Давайте быстрее... — Там, — Рон указал Гермионе за спину. — Ты уверен? — Да. В той стороне ёлки... а, короче, побежали. — Деточки, я вот отвара принесла... — старушка появилась на пороге землянки с дымящейся миской в руках. — Куда же вы? А ну стойте, негодники! Стойте! И она вдруг заплакала, так горько, что Гарри едва не остановился. Но и Рон, и Гермиона лишь ухватились за него и побежали быстрее. Нога болела, но страх гнал Гермиону вперёд. Страх — и очень явное осознание: милая старушка оплакивает удравший ужин. Перед глазами стоял расчленённый эрклинг. Крохотное тельце, выдранные из локтевых суставов ручки, которые сейчас, наверное, кипели в супе, разделанные рёбра. И у него не было кишок. Суп с потрохами? Гермиону мутило. Никаких ёлок в той стороне, куда они бежали, Гермиона не видела и уже готова была поверить, что Рон указал направление наугад, лишь бы они куда-то побежали, а не сидели и не ждали, пока им принесут сонное зелье или оглоушат дубиной. Но вскоре поняла, что он имел в виду: когда из-за облаков появились звёзды, и Гермиона смогла разглядеть верхушки деревьев вдали. Они были в форме зигзага, как верхняя линия нарисованного ребёнком елового леса. И правда, такое было возле хижины Хагрида. Они мчались во весь дух, опасаясь если не эрклингов, то какой-нибудь ещё нечисти, неведомой им. И наконец услышали звук, который в тот момент казался им самым сладким в мире: лай Клыка, а сразу затем — успокаивающий голос Хагрида. — Хагрид, Хагрид! — закричал Гарри. Гермиона взмахнула руками и с облегчением врезалась в мягкую громаду с длинной бородой. Боль в ноге почти совсем не чувствовалась; некстати снова вспомнилась легенда о шницеле, потом куски мяса возле мёртвого эрклинга, её снова замутило, а потом она просто сползла вниз, там почему-то оказались руки Хагрида, и Гермиона потеряла сознание. *** — Я должен был догадаться, что добром это не кончится, — устало сказал профессор Снейп. — Но я же принесла кровохлёбку, сэр! Целую корзинку! Я её не потеряла, не выпустила из рук, даже когда мы убегали от... — Гермиона запнулась. Она лежала в больничном крыле, а профессор Снейп сидел у её постели скорбной летучей мышью. — Кровохлёбку вы принесли, — признал он. — И если уж на то пошло, ещё некоторую пользу принесли тоже: теперь директору известно, что в Запретном Лесу завелись эрклинги и карга. Он, разумеется, уже принимает меры и по своему обыкновению добавил Гриффиндору баллы за невероятное везение. Не то чтобы в произошедшем была ваша заслуга, если не считать собранной травы, конечно, за неё спасибо. Но послушайте, Грейнджер, неужели вы действительно не можете ничего сделать, чтобы не попасть в приключение? Это ведь на самом деле очень просто, надо только делать строго то, что вам сказали. — А что такое карга, сэр? — спросила Гермиона. Он, конечно, был прав, но она подросток, у неё познавательный интерес, в конце концов, а от них и так постоянно скрывают важные и интересные вещи. Профессор Снейп застонал и закрыл лицо рукой. Гермиона вздохнула и совершенно неожиданно для себя подумала, что проклятие со слизнями — действительно неплохой вариант. — Карга — это та милая бабушка, которая вас чуть не съела, — не отрывая руки от лица, отчего его голос звучал несколько глухо, сказал профессор. — О них много специальной литературы, если вам интересно, почитайте на досуге. И будь я проклят, если снова попрошу хоть о чём-то студента Гриффиндора, неважно, какого он пола и сколько ему лет. Лучше буду сидеть без кровохлёбки. Гермиона хотела ещё спросить у него, могут ли быть хоть какие-то основания под глупой байкой о шницеле, но её снова замутило. Мысль о том, что роль шницеля в эту ночь исполняли они сами, оказалось на диво неприятной. — И ведь действительно диковат шницель оказался, — задумчиво произнесла она и ойкнула, поняв, что сказала это вслух. — В смысле из вас троих? — неожиданно понимающе отозвался Снейп. — Да, сэр. — Гермиона сглотнула. — Вот уж верно. И знаете что, мисс Грейнджер, — его лицо исказила гримаса, какая бывает у людей, у которых внезапно заболела вся челюсть, — пожалуй, директор прав: три балла Гриффиндору. За невероятное везение. Просто необычайное.