Ты все делаешь не так

– Ты все делаешь не так. Тор сжимает челюсти и раздражённо дёргает плечом. Они уже битых двадцать минут торчат в обыкновенной человеческой забегаловке и вроде как ждут свой заказ. Они. Он и Локи. Рядом. В забегаловке. Рядом с вредным, противным Локи, который вместо того, чтоб повзрослеть, с годами стал только ехиднее. А еще, признаться, весьма неплох в своем идеально сидящем черном костюме. И весьма выделяется на фоне остальных посетителей этой затерянной среди высоток кафешки. Сразу видно того, кому не довелось пожить среди простых смертных. Почти улыбается своим мыслям, но снова нарывается на тот самый взгляд, и губы сами собой сжимаются в прямую линию. – Прекрати. Сердито обрывает брата и опять утыкается в такой привычный для любого землянина телефон. Настолько привычный, что и ребенок бы справился, но увы, не могучий Тор. Не бог грома, который рискует продавить экран пальцами, но никак не может сдвинуть проклятый переливающийся шарик в сторону. – Стоит быть понежнее, если, конечно, ты не хочешь поиграть с внутренностями этой штуковины. – Да я и так уже нежнее нежного! Тор резко осекается и притормаживает, понимая, что нечто подобное уже произносил, собирается было поправиться, но, поймав взгляд Локи, решает, что не стоит. Поджимает губы, потирает начавшую превращаться в бороду щетину и снова поворачивается к телефону. К телефону, экран которого предательски погас, и бог грома вдруг понимает, что попросту не помнит, как разблокировать чертову штуковину. – Если тебе нужна помощь... Локи – сама невинность. Разве что сидит на дешевом, обтянутом черт знает чем диванчике, будто на иголках, и брезгует ставить на пластиковую столешницу локти. – Боюсь, как бы не пришлось расплачиваться за твою помощь следующие несколько лет, любезный братец. – Ну что ты, кнопку на корпусе я покажу тебе совершенно бесплатно и без последствий. – Ты кубок мне передать не мог «бесплатно и без последствий». – Громовержец, кое-как втиснувший свои плечи в темную толстовку, не может удержаться, чтобы не напомнить о том случае, когда он едва не слег на неделю после шуточек брата. – Я был юн… – Локи не оправдывается, но произносит это как самый весомый из всех аргументов. – Возраст сделал меня более великодушным. – Обойдусь без твоей помощи. Тор вертит девайс так и эдак, вдавливает выступающую пластинку со знаком "+", пытается ногтем подцепить круглое отверстие снизу. Наконец находит неприметную круглую кнопку. С воодушевлением жмет на нее, и экран, не выдержав напора, покрывается сетью трещин. Корпус промят в двух местах. Сын Одина медленно, очень медленно отрывает от отказывающегося подавать признаки жизни телефона взгляд и впяливается им в притихшего сводного брата. – Откроешь рот – и эта проклятая штуковина станет твоим кляпом, – произносит с расстановкой и в полтора раза тише, чем все предыдущие фразы. Локи в шутливом ужасе прикрывает рот ладонью, и Тору больших усилий стоит проигнорировать его растянувшуюся от уха до уха усмешку. Прицельным броском отправляет сломанный аппарат в мусорную корзину и остаток времени пялится на хорошенькую официантку, снующую по залу на довольно высоких каблуках. На довольно высоких каблуках и в довольно короткой юбке. Ох, как Тору нравятся здешние юбки. Локи, проследив за направлением его взгляда, лишь скрещивает на груди руки и закатывает глаза. – Ты пялишься. – И что? – Тор даже и не думает отрицать, напротив, жаждет ответного внимания от прекрасной девы. Почему бы не порадовать глаз, все одно на большее времени не будет. – И то, что это недостойно царской крови, к которой ты по какому-то недоразумению относишься. Тебе бы в хлеву жить и со свиньями работать. – Ага… – Тор его почти не слушает. Слишком близко круглые оголенные коленки. — Свиньи, по крайней мере, не лицемерят. – О, какие слова. Намекаешь на что-то, братец? – Отчего же намекаю? Я могу и прямо сказать. Юлить и уклоняться это по твоей части. – Так давай же, скажи. Тор прикрывает рот ладонью, якобы почесывая большим и указательным пальцем нос. И с затаенным удовольствием, словно ни к кому и не обращаясь, произносит: – Ты тоже пялишься. – На кого это я здесь пялился? – Так и не здесь, и не сейчас. Вчера утром, когда я вышел из купальни. – Было бы там, на что смотреть. – Ты же нашел. Локи выпрямляется и чопорно разглаживает сложенную в нечто трудноопределимое тканевую салфетку на столе. – Шрамы на твоей спине привлекли мое внимание. – Ты уверен, что не позабыл родной язык от созерцания тех ужасных шрамов? Потому что в слове «задница» нет букв "с" и "п". – Знаешь что!!!... Локи, готовый вспылить и вскочить на ноги, действительно напоминает разъярённую ведьму. Метлу бы до кучи и остроконечную шляпу. Тор видел множество таких в прошедший Хэллоуин. И ни одна не реагировала на его речи столь занятно, как сводный братец. – Ваш заказ, господа. Тор весело подмигивает девчонке, опустившей перед ним тарелку с добротным бургером и горкой картошки фри. Светлое пиво пенится в объёмистой кружке по его правую руку. Ох, тут не смахнуть бы. Сразу же с энтузиазмом принимается набивать рот. И его настроение становится еще лучше, стоит ему бросить случайный взгляд на притихшего брата. На брата, в глазах которого читается почти что ужас. На брата, который, не найдя привычных столовых приборов, осторожно берет свой чизбургер и вертит его в разные стороны, не зная, с какой же подступиться. Двойной, с прослойкой из соленых огурцов, расплавленного сыра и толстых котлет. А пока вертит – неосторожно наклоняет вбок, и разогретый стекающий соус капает на его идеальный галстук. Локи крупно вздрагивает и замирает. Тор и думать забыл про треклятый телефон. – Ты все делаешь не так. Произносит, возвращая реплику, с таким удовольствием, что того и гляди морда треснет. Ответом ему служит абсолютно зверский, затравленный взгляд. Следующая капля растекается уже по темным брюкам.