***
Лиса просыпается от пронзительного писка будильника. 8-ми битный звук раздражает девушку уже 10 минут как, и в конце концов желание прекратить это пересиливает нежелание двигаться. С тяжелой головой она приподнимается, обнаруживая себя в своей кровати. Из-за плотно задернутых штор в комнату едва попадает свет, она практически ничего не видит. Попытавшись подняться, тайка почувствовала неприятные прикосновения на теле: вчерашняя футболка была влажной и липкой, не говоря уже о запахе, который был просто ужасным. — Скажи мне честно, — Дженни вздыхает, — дело не только в месиве Юнсу? Ты сегодня первый раз что-то пила? — Да… Нет. Возможно… — со второй попытки выдавливает Манобан. Она лыбится и запинается об очередной камень, цепляясь за Дженни. Ким не выдерживает и случайно выплескивает на нее содержимое отнятого виски: — О черт! Манобан подходит к окну и распахивает шторы. Комната моментально наполняется сиянием утреннего солнца, освещая некоторые новые детали: постель была в земле, пол был в земле — все было в земле. Останавливая взгляд на своем отражении в одном из зеркал, Лиса понимает, что выглядит на столько же, на сколько можно предположить из полученной из интерьера информации — просто дико. — Где ты живешь? — Дженни трясет Лису за плечи, но та в ответ лишь смеется. — Хорошо… Где твоя школьная карточка? — В куртке… — Где твоя куртка? Лалиса не помнит, как оказалась дома. Кровожадные школьницы, безумные погони, урод-директор — все можно было бы списать на дурной сон, если бы она сейчас не стояла посреди комнаты с ног до головы в грязи и траве. Раскидывая постельное белье, она пытается найти телефон, который мог бы дать подсказки. Источниками света в этом сравнительно небольшом парке служили звезды и один единственный тусклый фонарь, которого хватало лишь на близлежащую скамейку. Спокойствие этого места нарушали Лиса, которая всю дорогу смеялась себе под нос, и фоновые звуки машин где-то вдалеке. Стоило только подумать, что в округе нет ни одной живой души, как сразу же мимо проходила увлеченная друг другом парочка. Дженни быстро устает нести Манобан, она садит ее на скамейку и начинает копаться в карманах пальто. — Что ты делаешь? — Ким вопросительно смотрит на тайку. — Тссс… — Манобан растягивается на скамейке, прикладывая телефон к уху. — Чеён-ии~ где я живу? — Лиса, ты серьезно? Ты звонишь мне в час ночи, чтобы спросить, где ты живешь? — голос Пак на другом конце. — Не совсем, — заплетающимся языком говорит Лиса, — I just called… to say… I love youuu~ I juuust caaaalled… — Поверить не могу, ты поешь Стиви Уондера*(1)? Мы что, в 84-м? — недовольно бросает Дженни, наблюдая за всем этим. Манобан чувтвует себя просто отстойно, и речь идет не только о больной голове. Плывущая перед глазами картинка вчерашнего вечера даже сейчас не сфокусировалась до конца. Лисе ужасно стыдно перед Дженни. Она трет виски, пытаясь вспомнить больше обрывков, и надеется, что новые факты не заставят ее краснеть перед Чеён или Дженни еще больше. Направляясь в ванную, она заглядывает в комнату брата. — Оппа? Ты дома? Никого нет. — Где ты бы… о боже, — Сынхён открывает дверь и запинается на полуфразе. — Тебя долго не было и я пыталась найти тебя. — Ну и как, нашла? — Лучше~ — Манобан смеется и подает в руки Сынри. — Слушай, — Сынхён придерживает сестру, помогая дойти до комнаты, — ты достаточно взрослая девочка, чтобы понимать… если я не ночую дома — ночую у девушки. Я не могу никого сюда приводить, ты оккупировала квартиру, помнишь? — Оппа, я ни разу не видела твою девушку, — говорит Лиса, опускаясь на кровать. -…И то, что это могут быть разные девушки, ты тоже должна понимать. Но тебе так делать нельзя, ясно? — Как? Ночевать у разных девушек? — Ха-ха, очень остроумно. О твоем состоянии и виде мы поговорим утром. Сынхён никогда не кричал и не мог разозлится, даже если хотел. Хотя Лиса сама никогда не делала ничего, что могло бы его разозлить, она также не видела, чтобы оппа срывался на ком-то другом. Максимум — раздражение из-за упрямых железяк на работе, что тоже было особой редкостью. Но его опять не было дома. Лалиса абсолютно уверена в последней брошенной фразе, которую она прокручивает в своей голове в который раз: «поговорим утром». Уже утро. Покончив с душем, формой и завтраком, любезно оставленным Сынри на столе, тайка упорно попыталась вспомнить еще хоть что-то, что могло бы оказаться важным. — Дженни-а~ у тебя такие большие щеки, — говорит Лиса, тыкая в одну из них. — Говори что хочешь — я в любом случае сейчас выгляжу лучше, чем ты, — Ким неслышно усмехается. — Манджен! (*Манду (пельмешек) + Дженни) В какой-то момент это могло бы даже показаться веселым, волнительным — искать воспоминания на задворках собственного сознания, как в каком-нибудь крутом психологическом детективе, которые любит читать Джису… если бы каждый новый кусочек этого пазла не приоткрывал больше иллюстраций о том, за что еще сегодня должно быть неловко Лисе. Манобан запрокидывает голову к небу и прикрывает глаза рукой. Прекрасное солнечное утро кажется началом не менее прекрасного дня. —…прости, что так поздно, — голос Дженни, — аджосси, можешь найти мне один адрес? — Джен Манджен! — Лиса смеется и тянет щеки Ким в разные стороны. — Прекрати меня так называ- Максимально растягивая последнюю реплику, Лиса пытается поймать последний кадр, но в конце концов сдается. Какая уже разница? Она облегченно вздыхает и перестает терроризировать свою и без того больную голову. Манобан не торопясь идет в школу по привычному маршруту. Судя по обилию девушек вокруг в такой же форме, она даже не опаздывает. Просто хорошее утро обычного дня, можно даже притвориться, что вчерашнего вечера вообще не было. У Лисы большой опыт в этом. Она останавливается, чтобы поправить выбившийся из-под воротника галстук. — Эй, ты! — Лиса оборачивается на крик парня метрах в двадцати. Он быстро сокращал дистанцию, держа что-то в руках. Перед глазами тайки пронеслись все вчерашние погони, она сделала два шага назад. Не хотелось даже думать, что было бы, поймай их вчера хоть раз, но в воображение очень кстати ворвались пара вариантов. Манобан на автомате разворачивается и срывается с места, парень с задержкой в несколько секунд бросается за ней. Его крики растворяются в толпе. Лиса ловко маневрирует между людьми, в то время как преследователь просто распихивает всех на своем пути. Они ловят раздраженные, удивленные, полные непонимания взгляды, Лалиса в любом случае не остановится, и парень, по-видимому, тоже не собирается отступать. Манобан уже порядком устает, когда контур школы начинает прорисовываться. Она замечает черную затонированную машину и выходящую из нее Дженни, прямо перед главными воротами. Делая последнее усилие, тайка ускоряется, слегка развивая волосы Ким, проносясь мимо нее. Бросая последний взгляд назад, Лиса забегает в здание и резко тормозит возле шкафчика Джису и его обладательницы. — Джи… Джис… — с трудом выдыхает тайка, — Онни! Какой-то пар- — СТОЙ, ЧЕРТ ТЕБЯ… — парень залетает в коридор и упирается рукой в стену, переводя дыхание, —…дери… Джису сначала выглядит обеспокоенно, потом переводит взгляд за плечи Лалисы и закатывает глаза. — Лиса, если ты нашла себе парня, — Ким лениво переворачивает страницу книги, — это не значит, что нужно хвастаться и распространять ваши ролевые игры до самой школы. — О… Онни! — Манобан несколько секунд сверлит Джису непонимающим взглядом и отчаянно кидается в сторону лестницы. - - Зал для торжеств использовался несколько раз в год, если не меньше. Огромное трехъярусное помещение на чуть меньше тысячи мест было построено по всем правилам строительного надзора. Никто не знал, кто это сделал и назвал «залом для торжеств», потому что это был самый настоящий западногерманский театральный зал. Если нужно было что-то объявить, всех просто собирали на улице. Мало кто хотел использовать этот зал, красивый, но ненужный. Просторное, заставленное хламом помещение, находящееся в одном из закулисных отделений, казалось очень маленьким. Покрывшийся пылью реквизит на многочисленных полках и стойки с костюмами, которым не хватило места в гардеробной, занимали половину пространства. Девушки обложились небольшими переносными декорациями и аккуратно расставленными открытыми красками. Все это напоминало минное поле. Сон и Пак Чеён работали в команде, обсуждали конечный результат каждой мелкой детали, поправляли друг друга и иногда перекидывались забавными комментариями. Цзыюй молча расположилась за небольшим столом, с каменным лицом изучая какие-то бумаги. А Им Наён просто… — Наён-онни! — не выдерживает Розэ, — хватит шутить над ростом Ченги! Это так низко… — она осекается, —…ай. Им взрывается смехом на последнюю реплику Рози. Чеён игнорирует ее уже пол часа, но с каждой секундой выглядит все более угрожающе. Наён заглядывает через плечо Сон, подбирает лежащую рядом кисточку и проводит на лице несколько линий. — Сон Чеён… Я, режиссер Сондже, не доволен Вашей работой на этой должности. Мы Вас понижаем, — она задумчиво проводит по своим только что сымпровизированным усам, — теперь Вы ровно полтора метра. Ченги поднимается и бросает свою кисточку в Наён. Та уворачивается, но тут же оказывается в руках Сон. — Хватит, пожалуйста, — Розэ поднимается с пола. Им, смеясь, показывает на Рози: — Я видела, она тоже смеялась! — Я не- Дверь резко распахивается. Темное неуловимое пятно запинается обо все банки с краской сразу, выплескивая их содержимое на всех присутствующих, и с грохотом падает в угол комнаты. Чеён отпускает принявшую весь удар на себя Наён: — Онни..? Ты… в порядке? Им медленно проводит тыльной стороной ладони по лицу: — Лучше и быть не могло. — Пом…гите… — девушка с трудом высовывает руку из-под кучи придавивших ее вещей. — Лиса? — Розэ узнает голос и спешит помочь подруге выбраться. — Лиса?! — в три голоса вскрикивают Цзы, Чен и Наён. — ЛИС- Парень распахивает дверь и скользит по разлитой по всему полу краске, но в последний момент удерживает равновесие. Решив больше не тратить время на восстановление дыхания, он подходит к тайке: — Лалиса Манобан?! — бросает в нее то, что все это время нес. — Моя… куртка? — невинно произносит Лиса. — Отбитая. Ты просто отбитая. Зачем ты побеж- Дверь снова открывается, все синхронно поворачиваются в сторону выхода. Следующая жертва моментально поскальзывается и падает прямо в желто-синее пятно на полу. — Дженни-онни… - Обстановка в классе накалялась. Учитель Сондже уже несколько минут молча отбивал по столу пальцами ритм, пронзая взглядом каждую из шести смирно стоящих перед ним девушек. Они покорно ждали, боясь даже пошевелиться. С Наён больше всех капала краска, она была испачкана практически полностью, в то время как остальные только частично. Цзыюй держалась за руку Ченги и казалась такой же злой, как и Сондже… Или у нее всегда такое выражение лица? Дженни выглядела потерянной, ее вытолкали сюда вместе с остальными. Когда все прибежали на шум, никто не разбирался кто виноват — это было очевидно. Лиса едва заметно наклонилась в сторону Розэ и виновато улыбнулась. Никто из сидящих сзади учениц не издавал ни звука, поэтому один единственный несдержанный смешок оказался безумно громким. Тайка резко оборачивается, обращая всеобщее внимание на себя. Кто-то показывал на юбку Дженни. Манобан быстро подвязывает свою куртку на бедрах Ким, прикрывая пятно от краски. Будто это поможет. — Девочка-катастрофа… — наигранно спокойно начинает Сондже, все вздрагивают. — Твои выходки всегда хуже атомной войны, но в этот раз, — он поднимается с кресла, — в этот раз ты перешла на совершенно новый уровень! Ты в состоянии хотя бы на половину осознать, что перечеркнула двухнедельную работу, причем, своих же друзей?! — М-мы можем быстро все восстановить… — неуверенно встревает Розэ. — Говори за себя, Пак Чеён, — раздраженно бросает Цзыюй. — Тихо! — Сондже снова садится. — Машина директора всмятку, сегодня над этим еще не посмеялся только ленивый… В его кабинете будто всю ночь бушевало торнадо, и знаешь… Если бы мне кто-то сказал, что это все опять твои заслуги, я бы даже не удивился, с учетом того, какой ветер в твоей голове, но даже у тебя есть предел. Никакая пьеса не сравнится с тем шоу, которое ожидает нас через пару часов, когда этот чертов американец будет здесь. И я, как режиссер и постановщик полусорванного тобой мероприятия, заявляю: каждая душа, на которой сейчас есть хоть капля краски, УЧАСТВУЕТ, — он показывает на Лису, — вероятно, я пожалею об этом, — на Цзы и Чен, — я позабочусь, чтобы у вас были передовые гномьи роли, — на Розэ, — прости дорогая, но у тебя и без того не было шансов отвертеться, — на Дженни, — и ты… Ты кто вообще? Не важно. После уроков жду вас всех для вытягивания ролей. Вы можете взять любую одежду в гардеробной, вас все равно никто никуда не отпустит. И те, кто окажется там раньше других, имеют больший шанс выбрать менее смешной костюм. — Моя красота может спасти любое выступление, даже если это школьная постановка, — говорит Наён. — Участвуют все, кроме Им Наён. Свободны. - Лиса ровняется с Розэ. — Чеён-а… Прости, что так получилось. — Это уже не важно, — Пак улыбнулась. — Ты в порядке? Ничего не ушибла? — Со мной все нормально, — она улыбается в ответ. — Что это вчера было? — спрашивает Чеён, поправляя волосы. — Я имею в виду… Ты не ответила ни на одно мое сообщение, и тот звонок посреди ночи- — Просто шутка, — отрезает Лиса. Что ей сказать? Что она вчера влипла в энигматичные истории и погони на пару с новенькой, которая сама по себе оказалась достаточно мутной личностью. Что остается только затаив дыхание ждать, во что это выльется. Что учитель Сондже угадал — они играли в обостренное чувство справедливости из-за, кстати, частично самой Чеён. Что тот звонок просто вырвавшийся крик… Джису присоединяется к ним, обгоняя плетущуюся сзади Дженни. — Онни, — обращается к ней Лиса, — как ты узнала, что тот парень официант? — Ты издеваешься? Мы раньше постоянно ходили втроем в одно кафе, не помню точно где оно, но я запомнила этого парня, потому что он постоянно выпрашивал твой номер, — Джису задумалась. — Что ты там делала? — Мы вчера с Дженни заходили туда. — Дженни? Новенькая? — уточняет Чеён. — Да, — Лиса поворачивается, от чего Дженни вздрагивает, — я встретила ее вчера вечером…на улице. Она потерялась, — тайка берет Ким за руку и, улыбаясь, подтаскивает ближе ко всем, — я показала ей окрестности. - В отношении этой гардеробной, слово «гардеробная» звучало грубо и неуместно. Тут скорее подходило «куча наваленной на пол одежды и милый диванчик слева», на который, собственно, и легла Джису сразу же как все зашли, ведь ей не нужно было тратить свои жизненные силы на поиски: с ее формой все было в порядке. — Это Пак Чеён, она мой лучший друг, — Лиса представила Дженни Розэ. — А я кто? — подала голос Джису. — Диван, стул, предмет декора? Кто я, Лиса? — Чичу, не обижайся, — Лиса подошла к ней. — Это Ким Джису, сама Любовь втайне носит ее имя… — Это так мило~ — растрогалась Чеён. — У вас много общего, — продолжает Лиса, — фамилия, например… Джису 4D личность, она очень умная, иногда говорит вещи с глубоким смыслом. Онниии~, скажи что-нибудь. — Интересно... рыбы чувствуют жажду? — Все странно посмотрели на Джису. — Чего? Что может быть глубже рыб? — Это Им Наён, — Лиса показывает на девушку в другом конце комнаты, — ее можно было бы назвать одним из лучших человечков в этой школе, она очень добрая и общительная, всегда всех поддерживает, меня в том числе, но есть одно «но»… Ладно, два «но». Три..? — Я все слышу, вообще-то! — Наён подходит к Дженни. — Они ничего не понимают. Да, я фанат Тэнгу и Чжиын*(2), но что в этом плохого? — Наён-онни, — мягко начинает Розэ, — на каждый их день рождения ты отправляешь подарки стоимостью как от целой фанбазы, это немного… Слишком. — И постоянно ноешь, — говорит Джису. — Это не- В комнату заходят Цзы и Чеён. — Ким Дженни здесь? Чхвэ Ханду ее ищет. — Манджен, тебя проводить? — Лиса случайно называет Ким вчерашним прозвищем и издает нервный смешок. — Нет, спасибо… — Дженни переминается с ноги на ногу, — мне было очень приятно со всеми вами познакомиться. Но я найду дорогу… правда. — Она такая застенчивая, — Джису улыбается, — кстати, Лиса, — она переводит взгляд на тайку, — что это вчера было? — Что случилось? — спрашивает Розэ. — Ааа... Она мне писала какой-то бред, а потом меня чуть не придавило роялем. Дженни, собиравшаяся уходить, остановилась в дверном проеме и развернулась: — Мы были в том... двухэтажном кафе напротив. Манобан... «показать окрестности» — это не значит «затащить во все кафе по дороге», — Джису вздохнула, — значит, вы видели, кто это сделал? — Нет- — Да, — одновременно начинают Лиса и Дженни. — ...Да? — Джен недоверчиво косится на тайку. — Это были... девушки, — Лалиса просияла, будто бы придумала что-то остроумное, — ...с синими волосами. Полный провал. — Просто она, — Дженни указывает на Лису, — вчера выпила просроченное детское шампанское, а на улице было темно. — Ааа...как всегда, — Джису зевнула и уткнулась в свой телефон, из которого тут же начали раздаваться звуки какой-то игры, — но, похоже, у нас теперь есть Могучие Рейнджеры, которые будут надирать всем задницу во имя справедливости... хотя кто знает? — она бросила быстрый взгляд на тайку и вернулась к игре. Пожалуй, самым пугающим в Чу Лиса считала ее умение молча анализировать и делать свои выводы. Все, о чем она когда-либо хотела рассказать или поговорить — Джису знала наперед. Было ли это особенностью характера или последствием зачитанных до дыр японских детективов, но Джису просто не может до чего-то не догадываться. — Онни, что ты вообще там делала так поздно? — поинтересовалась Манобан. Чу скривила лицо. — Когда я вчера пришла к учителю Сонджэ с претензиями по поводу текста автора, он просто рассмеялся мне в лицо и вручил кучу бумаг с текстом, которую мне нужно выучить... Потом добавил «С Чеён будет сложнее» или что-то на подобии. — То есть, мы с самого начала были в режиссерском списке? — Сказала все это время молчавшая Розэ. — Получается. — Джису пожала плечами, — Я уснула в обнимку с текстом на этом самом диване и проснулась только ночью. Меня даже никто не попытался разбудить... - Посчитав, что таким образом они освобождены от первого урока, девушки дурачатся какое-то время, пока разговор не заходит об очередном споре. Наён уходит, и они разбиваются на команды по двое, Лиса не проигрывает только благодаря божественному провидению Чеён. Проигрывает Джису, которая вообще не участвовала. — Онни, ты готова? — Розэ сладко смеется и завершает новый образ Джису, надевая на нее очки. — Убейте меня…под начало Britney Spears - PrettyGirls
Цзы выталкивает Джису в коридор. — Не ждите меня сегодня ночью, — жестко бросает Чу. Три стоявшие перед дверью ученицы замирают, наблюдая за решительной походкой Ким. Высокие сапоги, короткая кожаная юбка, топ с фразой, которую любой кореец постеснялся бы писать даже на стене, куча ненужной бижутерии, красное хаори с белым мехом, и как бонус — китайская соломенная шляпа. — Это… не Джису, — медленно произносит Чонён. — Это не Джису, — повторяет Момо. — Это Джису, — радостно говорит Сана.***
Остаток дня проходит без происшествий. Хотя в этой школе в любое время дня и ночи что-то происходит, и если ты не видишь этого, как постоянно спящая Лиса, это не значит, что чего-то нет. При определенном стечении обстоятельств может существовать та или иная ситуация, все, что только можно представить — возможно. Но возможно ли повлиять на ситуацию в своих интересах, если цепочка событий может запустится просто от того, что ты утром сделал два шага вместо трех?.. — Я была похожа на новогоднего BDSМщика, нельзя было придумать что-то более безобидное? — возмущается Джису. — Онни, ты редко проигрываешь, мы подумали… Что это наш последний шанс, — Розэ состроила виноватое выражение лица. Тайка отвернулась к окну. От утренней хорошей погоды ничего не осталось. Синие тучи вдалеке стремительно приближались и могли предвещать только бурю — еще одно маленькое разочарование для Лисы, которая предпочитает ясные, безоблачные дни. Ветра не было, даже дождь заставлял себя ждать. — Нам нужно идти к Сондже, — говорит Чеён, дотрагиваясь до плеча Манобан. — Да-да… — она поднимается и бросает взгляд назад. До нее только сейчас доходит, что все это время там никого не было. — Где Дженни? — Я не знаю, — удивляется Пак, — она так и не вернулась. — Хей, это разве не она? — Джису показывает на расплывчатый силуэт в окне. Несколько капель ударяют по стеклу. К тому времени, как Лиса спускается, дождь усиливается. Она пытается что-то крикнуть Дженни, но из-за внезапно поднявшегося ветра ничего не выходит. Что не так с этой девушкой? Каждая клетка в теле тайки кричит повернуть назад, но она делает шаг вперед. Она мгновенно промокает и делает еще один шаг навстречу шторму. Срываясь на бег под один из раскатов грома, Манобан понимает, что ни на сколько не приблизилась к Дженни. Дождь застилает глаза, практически ничего не видно, Ким тоже бежит. Куда? Лиса теряет ее из виду, увязнув в размокшем песке. Освободившись, она продолжает бежать едва ли не вслепую, пока не спотыкается о ступеньку и не вваливается в какое-то строение. Школьный бассейн. Все его ненавидели, потому что знали, что хлорки в нем больше, чем воды. Некоторые ученицы по нескольку дней не могли отмыть волосы от этого запаха. С другой стороны это большое помещение было соединено с главным корпусом через раздевалки, но сейчас этот проход наверняка закрыт. Школьная форма кажется ужасно тяжелой из-за воды, но Лиса находит силы подняться и протирает глаза. Дженни сидела на коленях. Она крепко держалась за бортик, смотря в воду. Насквозь промокшая, такая же, как и Лиса. — Дженни..? — неуверенно начинает Манобан. Ким поворачивается, и первое, что видит тайка — оскал, стоящие в глазах слезы, и все это без единого всхлипа. Водяные блики играли с чертами ее лица, то смягчая, то ожесточая их. — Какого черта ты тут делаешь? — цедит Дженни, поднимаясь с колен. — Я… — Лиса делает несколько шагов вперед и останавливается. — Дженни-а... Что-то случилось? — Что ты тут делаешь? — медленно повторяет Ким, понизив голос. Манобан не смогла бы объяснить, даже если бы захотела. Но разве это имеет значение, если она уже здесь. — Я просто хочу... помочь..? — Помощь, дааа? — Растягивает Дженни, запрокидывая голову назад, — сколько можно повторять, она мне не нужна! Ни твоя, ни чья-либо другая. — Вернулись к началу, да? Мне показалось, что мы это уже проходили… — Лиса старается, чтобы голос звучал максимально спокойно. — Дженни-я, что произошло?.. — И снова этот взгляд, — Ким опускает голову, — я буквально могу прочитать в нем, на сколько ты нихрена не понимаешь, но все равно пытаешься впихнуть свою помощь. Но зачем? Ради какой цели? Открой глаза — мы друг другу никто! Мне показалось, тебе хватит мозгов держаться от меня подальше! — Никто..? А мне показалось, после того что было, люди могут называться, не знаю, как минимум «знакомые», — тайка начинает раздражаться. — Как дела, приятель?! Дженни усмехается: — Если ты считаешь, что мы «должны» резко превратиться в лучших друзей, то сообщаю — нет, не должн- — Ким Дженни! — прерывает ее Лиса. — Я знаю тебя восемь часов, да, это так! Но мы не застревали в лифте на весь день, мы не сидели рядом в самолете, мы не стояли рядом в архиебически длинной очереди! Мы прошли через кучу дерьмовых событий, многие из которых я до сих пор не до конца понимаю! Почему ты каждый раз ведешь себя по-разному?! Что ты пытаешься показать сейчас? Да, я понимаю, что если буду рядом с тобой, может случиться что-то еще более дерьмовое, но я правда хочу во всем разобраться! Я правда хочу быть твоим другом! Лиса выдыхает и резким движением отбрасывает мокрую челку с лица. Дженни выглядит ошарашенной, она пытается открыть рот, чтобы что-то сказать, но сомневается. — Почему… — тихо произносит Ким. — Чт- — Почему ты никак не оставишь меня в покое?! Сколько мне еще раз повторить, чтобы до тебя дошло?! — ее голос срывается на высокой ноте, эхом разливаясь по всему помещению. — Просто возьми пример с себя же и свали, у тебя хорошо получилось! Если бы ты не вляпалась в Юнсу, мне бы не пришлось тебя терпеть все это время! Глаза тайка расширяются: — А ты знаешь, прекрасная идея! Можешь оставаться здесь и ныть сколько угодно, мне все равно! — О боги, до тебя, наконец, дошло! Лалиса разворачивается и дергает дверь. В лицо ударяет холодный ветер, освежая голову. Сколько она смотрела подобных дорам, считая главных героев глупыми, и думала, что сама справилась бы лучше? Слишком много. Вчера Лиса мало на что могла повлиять, пресловутая цепочка событий запустилась, едва девушка задержалась возле магазина. Но сейчас… Сейчас она чувствует, что впервые может сделать сознательный, и, возможно, единственный выбор. Вернуться или попытаться еще раз? Кажется, с тем или другим, происходящее в ближайшем будущем будет сильно различаться. Просто предчувствие. Но какой идиот верит в предчувствия? Манобан разворачивается, сжимая руки в кулаки. Белые костяшки выдают напряжение. Дженни стояла все там же, спрятав лицо в руках. И не единого всхлипа. Тайка, в три больших шага преодолевает расстояние между ними и, прежде чем Ким снова начнет орать, прижимает к себе за плечи. К большому удивлению Лисы, Дженни продолжает просто потерянно стоять. Они снова испортили форму, которую чудом нашли в той куче хлама: на ней нет ни единого сухого места. Интересно, здесь было так холодно с самого начала? Потому что теперь, чувствуя горячие слезы Дженни через мокрую ткань, Лисе стало очень холодно. — Почему..? — Дрожащим голосом спрашивает Ким. — Почему это на тебя не действует? — Тебе не избавится от меня так просто, — Лиса с трудом улыбается, но Дженни этого не видит. Ким робко кладет дрожащие руки на талию Манобан, она беспомощно скользит ладонями по спине, перебирая складки на ее блузке. Лиса слышит первый сдавленный всхлип. Ей становится больно от того, сколько отчаяния в этом маленьком, хрупком теле. Дженни смелеет и прижимается сильнее. Вопреки заявлению Сондже, в голове тайки далеко не ветер, и она в состоянии понять, что лучше больше не спрашивать, что сегодня произошло, пока Джен сама не захочет рассказать. Утренняя мысль о том, чтобы притвориться, будто вчерашнего вечера не было, сейчас в голове звучала донельзя отвратительно. Нельзя просто выкидывать из памяти события, боясь их развития. Лиса не может так поступить. Только не снова. Волосы Ким Дженни пахнут цветами. Никто из них не знал, сколько они так простояли, но знаменательно то, что все закончилось с самым громким раскатом грома, в ту самую секунду, когда небо разрезала последняя молния. Дженни больше не плакала. Со словами о том, что их все ждут, Лиса подхватила ее на руки. Манобан не знала, на сколько Ким была серьезна во вчерашнем споре, но надеялась, что это поднимет ей настроение. На улице снова было солнце с ярко выраженной радугой в небе. Не хватало только единорогов. — Знаешь, что скажет Наён-онни? — начала тайка, — она скажет «только пробежав под проливным дождем в бурю, вы смогли почувствовать ту малую крупицу всей боли, которую я испытала, когда краска соприкоснулась с моим прекрасным лицом». Дженни наконец смогла улыбнуться — улыбка Ким Дженни выглядит немного странно и неумело, будто бы она редко улыбалась в своей жизни. Что, скорее всего, правда. — Лиса! — к ним подбегает запыхавшаяся Чеён. — Где вы были? Я пол часа… — она была такой же вымокшей, — что вы… вообще делаете? — Я снова продула, — Манобан улыбается Чеён, продолжая нести Ким. Кто-то в одной из подсобок нашел точно такие же готовые декорации, многие возмущались, что за зря несколько недель делали ненужную работу. Но в плане обещаний учитель Сондже всегда был непреклонен: они все-таки должны были вытянуть рандомную роль из бумажек на столе. Лисе достался Лизандр, всех повеселило, что имя почти совпало. Его любовную линию — Гермию — получила Розэ. Дженни вытащила Елену. Сондже отмахивался от возмущений, что это все главные роли. А на вопрос, кто четвертый, Джису, или лучше сказать Деметрий, многозначительно указала на себя. Возможно, это могло показаться странным — все роли должны были играть девушки. Но, в конце концов, это частная женская школа, все перестали удивляться подобному давным давно.***
И без того чуть опущенное настроение Лисы разбивается вдребезги вместе с падающей из рук сумкой при виде перевернутой квартиры Сынхёна. Кухня и ванная были не тронуты, в остальных царил полный хаос. Сломанные, разбросанные вещи, одно из больших зеркал разбито — на полу валялись сотки мелких осколков, на некоторых алела кровь. Пострадал даже любимый телевизор, хотя было не самое время, чтобы его выделять. Не ограбление, нет, все напоминало… Драку? Сломанные от падения столы, кинутые в оппонента вещи… Кто-то очень сопротивлялся. Может, к Сынри одновременно нагрянули все его несуществующие подружки. Лиса лихорадочно бегает из одной комнаты в другую, она на взводе. Это действительно пугает, чем, черт возьми, занимался оппа? Он вечно где-то пропадал и постоянно отшучивался от вопросов. Даже свадьбу лучшего друга пропустил. Но ради чего? Манобан набирает Сынри несколько раз, но он не отвечает. Сбрасывая предложенную Джису одежду, которую она сегодня по счастливой случайности взяла с собой в школу, Лиса преисполняется решимостью наконец разобраться во всем. Но было такое неприятное чувство… Предчувствие? К черту предчувствия.