живая петля

Рику Граймсу за сорок, а он ничегошеньки не понимает в этой грёбаной жизни. Пока не встречает Нигана. В их первую встречу Ниган просиживает штаны в баре, методично заливая в себя шоты виски, ну а Рик оказывается здесь и вовсе случайно. У него только подходит смена к концу, табельное оружие тяжёлым куском металла будто тянет вниз, а голова от усталости кружится немилосердно и тошнота подкатывает к горлу. Граймс сам не помнит, как садится на высокий барный стул и мутными глазами изучает полку со стеклянными бутылками, пестрящими яркими наклейками на боках. Граймсу уверенно хочется сдохнуть, выпив перед этим что-то крепкое, ну или хотя бы завалиться спать. Тяжёлую руку на своём плече он упорно не замечает, пока его обладатель хриплым голосом не тянет ему в ухо: - Копов здесь не жалуют, так что валил бы ты отсюда, дружок. Последнее слово буквально выплёвывают, но Рик даже не тянется к пистолету. Он бросает рассеянный взгляд на верзилу с кривыми зубами и с противным запахом изо рта. И лишь пожимает плечами. Ему до отвратительного всё равно. Только вот Нигану почему-то нет. У Нигана в этот момент количество алкоголя в крови чуть превышает норму, и от этого он становится не то, чтобы буйным, нет, но Фрэнка он и до этого стойко не переваривал, хоть и больше причин защищать, заблудившегося в этой помойке, копа вроде как нет. Поэтому он отрывается от шестой стопки и даже особо не напрягается, чтобы его услышал каждый посетитель бара: - Отъебись от него, Фрэнк. Этот голос совершенно другой. Этот голос не такой хриплый, он звучит уверенно, хоть и не столь громко. Граймс оборачивается на этот звук, чтобы найти его обладателя и натыкается на чуть насмешливый взгляд. Мужчина смотрит на него неотрывно и даже не обращает внимания на Фрэнка, который недовольно бурчит что-то себе под нос, но больше к Граймсу не лезет. Просто чудо, что обошлось без драки. И вроде как, теперь Рик должен своему спасителю, избавившего его от назойливого пьяницы, хотя прекрасно справился бы и сам. Пистолет всё ещё тянет вниз. Но Граймс с недавних пор ещё и почётный бегун от ответственности, привыкший игнорировать такие, пусть и назойливые, но уже не такие важные вещи. Не такие важные, как, например, беременность жены от лучшего друга. Граймс встряхивает головой и сползает со стула. Головокружение и тошнота не прошли, но теперь у Рика есть цель в виде столика, за которым сидит мужчина, всё ещё не отрывающий от него своего взгляда и даже не думающий прятать хитрую усмешку. Он услужливо подталкивает стул к Рику и сразу тянет свою широкую, шероховатую ладонь для приветствия. Граймс в ответ таращится на него целую минуту, пока не понимает, чего же от него всё-таки хотят. И почти виновато отвечает на рукопожатие. - Рик Граймс. И Ниган не может его осуждать, ни капельки. У этого шерифа, Рика Граймса, как представляется наконец-то мужчина, настолько потрёпанный вид, что его становится даже жаль. И совсем не хочется его торопить или испугать своим излишним вниманием. - Тяжёлый денёк, а, шериф? Ниган откидывается на стуле расслабленно, всем своим видом показывая, что париться не нужно. Ниган, конечно же, не настолько компанейский парень, но для Рика он готов сделать исключение. Вот только сам не понимает почему. Заёбанный шериф диковинка для местного контингента, но пока ничем больше не отличился. А ещё у него слишком яркие глаза. Как кусочки стекла из церковного витража. И тяжёлые кудри, зачёсанные назад. И да, Ниган смотрит слишком долго, возможно, от того Рику и некомфортно, а не от того, что он выглядит, как побитая собака, готовая сдохнуть хоть прямо сейчас, на этом барном стуле. - Не то слово, - Рик хмурится чуть и кивает на рюмку в его руках – Будешь ещё? И, так, как говоришь тебя зовут? Игры в гляделки чуть затянулись. Упс. - Ох, точно, - он хлопает себя по лбу в излишне театральном жесте, но ему всегда такие манеры шли - Вовсе забыл про вежливость и всё такое. Я Ниган, и пить мне, наверное, на сегодня хватит. И тебе не советую, Рик. Ты, если честно, выглядишь так, будто откинешь копыта прямо сейчас. Ниган озвучивает свои мысли, высказывает всё, как и обычно, в лоб и ему становится почему-то легче. Будто избавился от щекочущей язык навязчивой шутки или угрозы. Будто от произнесённой вслух, хоть и в шутливой манере, предположения Граймсу станет легче. Что за глупости. И эта рюмка точно была бы лишней. Но ведь Рик не отрицает, что хочет пустить себе пулю в висок, да, он хорошо помнит, что в рот дуло лучше не наставлять – есть вероятность, что ты не только не сдохнешь, но и будешь доживать остатки жизни с лицом в виде бифштекса, пока не решишься закончить свой неудачный трюк. И, наверное, Рик правда пришёл в этот бар, чтобы напиться и опустошить магазин своего пистолета. Потому что, ха, вы только представьте заголовки местной газеты – шериф застрелился после смены из табельного ружья. Но будет ещё лучше, если он застрелит кого-нибудь из этой грёбаной дыры, может сраного Фрэнка, или даже Нигана. Вот анекдот - пьяный шериф устроил перестрелку, а после задержания повесился в собственной камере. Это тоже звучало бы недурно. Но вот Рик Граймс встречает Нигана, и почему-то позволяет ему посадить себя в старенький камаро. Он даже не успевает напиться, зато у него отлично получается заснуть, уткнувшись носом в холодное стекло под тихое звучание радио. Кажется, из колонок играет что-то похожее на Боба Марли, и, блять, кто слушает Боба Марли в потрёпанной тачке за пятьсот штук. Хотя, вот Ниган, получается, слушает, и по правде, Рик не разбирается в тачках и их стоимости. И в людях, наверное, тоже, иначе как объяснить то, что он не понял происходящего между собственной женой и лучшим другом у него же под носом. Отстой. Это такой отстой. И Рик настолько устал, что он всё это бормочет кому-то, кому не всё равно, и это, кажется, Ниган, выруливающий из стоянки не менее отстойного бара, чем жизнь самого Граймса. А потом засыпает, и последней мыслью, может быть, тоже сказанной вслух, становится извинение перед Карлом. И, наверное, Ниган догадывается, что он про сына. Ниган вообще оказывается на редкость понятливым парнем. Может, поэтому Рик подсаживается к нему в этом баре, а после позволяет увезти себя чёрт знает куда. В этой жизни всё, блять, может быть. И вот, что уясняет себе Рик Граймс, засыпая в чужой тачке. А Боб Марли всё продолжает петь.