* * *
В машине сержанта Корби, его нового напарника, пахло карри и, едва уловимо, гарью. Обивку пассажирского сиденья недавно заменили, а может, не только обивку, но и всё кресло. Окно с его стороны тоже несло на себе следы ремонта. — В аварию попали? — поинтересовался Ньюпорт, застегивая ремень безопасности. Корби был старше его лет на десять, с короткой шеей, заметным брюшком и темными, почти черными глазами. Костяшки его лежащих на руле пальцев было сбиты и только начали зарастать. Ньюпорт мог поклясться, что Корби вывел свою машину наперерез другой, и готов был услышать историю о задержании, но другой полицейский только хмыкнул и кивнул. — Знаком с районом университетского городка? — спросил он, выводя машину с парковки. — Там ночью собаки снова кого-то подрали. Ньюпорт отрицательно покачал головой. — Привыкай, нас туда раз или два в месяц вызывают. Скоротать дорогу за беседой особо не удалось, Корби был дружелюбен, но еще присматривался к новичку. Всё, что Ньюпорт смог из него вытянуть, это пару фраз о старом нашумевшем деле со взорванными сердцами, и заверение, что недооценивать лейтенанта Мёрфи будут только полные кретины. Крошечную блондинку в отделе явно уважали. Ньюпорт еще раз похвалил себя за сдержанность при знакомстве. Вызов поступил из медицинского центра на окраине университетского городка. Ньюпорт прежде нечасто бывал в этой части города и по пути постарался осмотреться. Вроде бы всё было как в его старых, смазанных воспоминаниях — те же дома и парк, — но всё же что-то с тех пор изменилось. А может, он просто бывал здесь зимой. Звонившая в полицию женщина, медсестра средних лет с широкими плечами и мешками под глазами, провела полицейских внутрь. — Мы нашли этого... пациента за мусорными баками, когда выносили пакеты, — по пути объясняла она. — Обработали, перевязали и вкололи успокоительного, чтобы не ушел. — Но полицию вызвал не он, а вы, — в этом не было ничего странного, особенно когда человек ранен, но Ньюпорт решил уточнить. Медсестра отрывисто рассмеялась. — Мы просто не хотели, чтобы он появился тут еще раз! — и, заметив недоумение на лице собеседника, переглянулась с Корби. — У него при себе штук пять пакетиков с таблетками, и купил он их точно не в нашей аптеке. — Дилер? — оживился Ньюпорт. — Раньше их здесь было много, — женщина остановилась перед дверью в палату. — Но пару лет назад кто-то начал выгуливать тут по ночам больших собак. Может, животным не нравится запах наркотиков, а может, их кто-то специально обучает — я этого не знаю. Но раньше «скорая» забирала из парка по паре человек в неделю. Теперь ублюдки решили, что от этого района стоит держаться подальше... Но всё равно иногда лезут. — А собаки? Нападение на людей — это не шутки. Их искали? — И не нашли, — ответил вместо медсестры Корби. — Местных они не трогают, только таких вот торгашей или воришек. Даже бездомных не беспокоят. Они пока никого всерьез не покалечили, так что никто особо и не суетится. — И вас это не беспокоит? — не поверил Ньюпорт. — Раньше этот медцентр грабили по три-четыре раза в год. Искали таблетки, — передернула плечами медсестра. — Иногда при этом избивали охранников. Одного убили. А теперь всё спокойно. Извините, но мне как-то совсем не жаль таких людей. У сегодняшнего красавца всего десяток царапин, пара ушибов, одежда порвана в клочья... ну развился и страх перед собаками, я подозреваю. Я бы приложила его чем-нибудь по голове, если бы не старик Гиппократ, — женщина отступила в сторону. — Он ваш, офицеры. Всего через минуту Ньюпорт понял, почему дело переадресовали ОСР. Дилер хватал полицейских за руки и утверждал, что на него напали огромные волки. Не собаки — это он особо подчеркивал. — Мы посреди Чикаго, — попытался напомнить Корби, — откуда здесь взяться волкам? Возможно, ты видел овчарок? В темноте легко ошибиться. — Нет, это были волки! Штук десять! — не сдавался потрёпанный мужичок. — Вот такие огромные! — Он помахал перебинтованной ладонью в метре над полом. Корби у него за спиной закатил глаза. Ньюпорт и сам едва удержался, чтобы не покрутить пальцем у виска. Его последняя девушка любила животных, и они ходили в зоопарк раз пять. Вполне достаточно, чтобы запомнить — таких огромных волков просто не бывает. — Ни черта это не нападение собак! — бросил Ньюпорт, когда они с напарником вручили дилера паре крепких санитаров «Скорой помощи» — медцентр обслуживал потянувших ногу на пробежке или отравившихся пиццей студентов и настоящей больницей не был. — Разборки за территорию, вот что тут произошло. Посуди сам — собаки, которые нападают только на бандитов, это слишком нереально. — Ну, не знаю, — Корби энтузиазма не разделил. — Мы опросили уже два или три десятка человек, которые мельком видели свору. Хотя обычно они использовали слово «стая». Скажешь, им всем померещилось? — Может, кто-то и правда видел стаю собак и связал её со слухами, — Ньюпорт понимал, что копу, который не провел в отделе и дня, не стоит указывать старшим коллегам на их слепоту. Но сдержать присущего всем новичкам энтузиазма не смог. — А остальные местные могут просто бояться. Очень удобно списывать беспорядки на неуловимых животных. Если это действительно была разборка, то меня беспокоит, кто с кем столкнулся. Порядок на улицах и то, что дилеры перестали отсвечивать, может говорить о руке Джонни Марконе. Если кто-то посягнул на его территорию, начнется бойня... — Джентльмен Джонни не отправляет дилеров в университетский городок, — раздраженно отмахнулся Корби. — Он вообще старается сюда не лезть. И, ничего не объясняя, ушел обменяться парой фраз с университетской охраной. Через пару минут до ушей Ньюпорта долетели шутка о тайном питомнике служебных собак и дружный смех. Но Ньюпорт почти не обратил на это внимания. Он никогда раньше не слышал, чтобы в Чикаго были места, от которых Марконе, едва ли не единоличный глава преступного мира города, держался подальше. Если бы университетский городок держала какая-то сильная банда, его старому отделу было бы об этом известно... или нет? Хотя с чего он взял, что Корби, выпертому в Отдел Специальных Расследований, можно верить. Вернувшийся к машине напарник был занят какими-то своими мыслями и задумчивость Ньюпорта заметил не сразу. А заметив, отреагировал совершенно неожиданным образом. Нажав на тормоз перед перекрестком, он обернулся всем внушительным корпусом и посоветовал: — Если хочешь поскорее отсюда выбраться и сохранить нервы — не смотри по сторонам, пиши отчеты, которые понравятся начальству, и не мешай работать другим. А если вдруг что-то пойдет не так, и ты захочешь выжить — слушай лейтенанта и старших. Какую бы глупость они ни приказывали. — Много ли людей уходит из ОСР? — Ньюпорт решил, что раз уж Корби сам поднял эту тему, то не обидится и на вопрос — Ты имеешь в виду — уходят в другие отделы? Случается. Взять к примеру ублюдка Рудольфа, который сбежал от нас вскоре после дела МакФинна, — До того почти равнодушное лицо Корби скривилось от неприкрытого отвращения. — Говорят, сделал неплохую карьеру. Но чаще от нас уходят в отставку или в морг. Он похлопал Ньюпорта по плечу похожей на лопату лапищей. — Но ты не переживай, некоторым парням, которых засунули к нам, просто чтобы убрать с глаз долой, тоже удалось потом вернуться к старой работе. Потому, что они слушались старших и не искали в каждом деле вселенский заговор. Иногда стая собак — это просто стая собак, большего нам знать не надо. — Начальство не любит, когда мы суем нос куда не следует? — понял это по-своему Ньюпорт. — Оно не любит отчеты, которые заставляют отправлять толпы людей гоняться за призраками. Там, наверху, никому не интересно, что происходит. Они спускают дело нам и хотят, чтобы лейтенант как можно быстрее прислала наверх отчет о том, что проблема решена. Что жертв и разрушений больше не будет — и точка. Вот и всё. Светофор мигнул, и Корби снова взялся за руль. — А еще эта работа делает с людьми вещи, которые не слишком нравятся штабным психологам, — пробормотал он, трогая машину с места. Ньюпорт отвернулся к окну, за которым мелькали широкие витрины магазинов и крошечные закусочные. Слова о деле МакФинна разбудили что-то в его памяти. Кажется, пару лет назад коррумпированные агенты ФБР спровоцировали у миллионера приступ нервного расстройства, и тот слетел с катушек прямо в полицейском участке. Несколько офицеров погибло. И это было одно из немногих известных дел ОСР. Взорванные сердца, психи-берсерки и бродячие собаки — что у этих случаев могло быть общего?* * *
Следующие два дня Ньюпорт провел, составляя отчеты о поиске собак и передаче дилера в наркоотдел. Остаток времени он потратил на наведение справок об ОСР у старых знакомых. Мнения последних диаметрально различались. Некоторые припоминали тех или иных членов ОСР по работе в других отделах и отзывались о них как об очень компетентных и ответственных людях. Другие утверждали, что отдел создан с единственной целью — чтобы было кого отдать на растерзание прессе в случае очередной запутанной чертовщины. Несколько патрульных вдруг принимались отводить глаза и ворчать, что в ОСР одни психи. А старый офицер, обычно патрулировавший в районе доков, посмотрел на Ньюпорта как на смертника и пожелал удачи. Не полагаясь только на чужое мнение, Ньюпорт как можно пристальнее наблюдал за работой ОСР изнутри. И постепенно стал замечать всё больше странностей. В углу общего зала стоял картонный ящик, в котором лежал всеми забытый оккультный конфискат. Казалось, что кто-то смахнул в него содержимое пасхального прилавка, а потом добавил щедрую горсть буддийских аромапалочек и дребедени для фэн-шуя. На бронзовых зеркалах и красных шнурках даже остались ярлыки магазина. На всех столах, среди ручек и карандашей, лежали большие строительные гвозди, а у некоторых его новых коллег стояли еще и баночки с солью или сухими бобами. В нижнем ящике его собственного стола обнаружились большая коробка кускового мела и моток стальной проволоки. Над шатающимся столиком с кружками была приклеена распечатка «Не будь ленивой жопой, сразу проверь пол». Ниже ручкой было подписано «Слизь испаряется в течение 10–25 минут». Но никакой слизи ни в кружках, ни под столом Ньюпорт так и не увидел. На перекидных календарях черным и красным были сделаны пометки. Ньюпорт потом погуглил даты с большого календаря в кабинете лейтенанта Мёрфи, там пометки были нагляднее, чем где-либо. Самые жирные круги были нарисованы на зимнее и летнее солнцестояние. Также была обведена вся неделя перед Хеллоуином. У Ньюпорта зародилось тревожное подозрение, что, возможно, в Чикаго куда больше опасных оккультных психов, чем он думал... И был неплохой шанс, что эти психи — его новые коллеги. События субботнего вечера преподнесли еще один сюрприз. Новые коллеги, имена которых Ньюпорт еще не помнил с полной уверенностью, пригласили его после работы в паб. Сперва все обсуждали шумную облаву на толпу хиппи, которые устроили вечер свободной любви на набережной, потом чей-то бой в спортзале. Потом все шумно убеждали друг друга хотя бы сейчас перестать обсуждать дела о пропаже пары бродяг и прятавшемся в церкви наркомане, якобы слышавшем глас Божий. Когда принесли пиво, О`Тул, здоровенный парень раза в полтора шире Ньюпорта в плечах, пригубил из бокала и вздохнул: — Это вам не «МакЭнелли»... — Надо будет договориться о ящике на следующую неделю, — поддержал его сосед по столу. — Жаль, он варит слишком маленькими партиями, чтобы поставлять еще и сюда. — Никогда не пробовал его пиво? — поинтересовался Корби, без энтузиазма двигая по столу свою порцию. Хотя откуда бы, это маленькая частная пивоварня... — Лучшая в городе! — вставили голос из-за соседнего стола. — ... Лейтенант знакома с владельцем, так что пару раз нам перепадало это божественное варево. Одно плохо — на каждом углу его не купишь. — А почему бы нам просто не зайти в его таверну? — вновь подали голос за соседним столом. Видать, пиво было действительно хорошим. — Потому что придется тащиться через полгорода, балда, — ответил крикуну Корби. — Кроме того, я хочу после работы отдохнуть, а не влезть в еще одно дело. Это заявление встретило гул одобрения. — Вы что-то выяснили про тот случай с обледеневшей одеждой? — поинтересовался Ньюпорт у О`Тула. Про себя он ставил на решивших пошутить студентов-химиков. У кого еще мог быть доступ к моментально замерзающим веществам. — Потерпевшие намусорили в чужих владениях и нахамили хозяевам, — О`Тул почему-то решил обойтись без подробностей. — А те вот так своеобразно намекнули, что если потерпевшие не желают уважать границы чужой собственности, то это работает в обе стороны. Хорошо, что мы вовремя разобрались, в чем дело, а то могло бы и до обморожений дойти. Выгнали потерпевших на общественно полезные работы — убирать за собой и другими кретинами. Кто-то щелкнул переключателем висящего над барной стойкой телевизора, и реклама сменилась юбилейным выпуском шоу Ларри Фаулера. Знаменитого ведущего посадили на место гостя, а двое коллег по цеху упоенно вспоминали самые интересные выпуски и курьезные случаи. — Ларри знаменит своим вниманием к самым разным темам, — прощебетала блондинка с неправдоподобно большими губами. — И не раз за время выхода шоу касался скандальных историй. Но ни одна потерявшая контроль над собой звезда не нанесла студии большего ущерба, чем случай с массовым выходом из строя всех электроприборов, случившийся в прошлом году. В это время наш Ларри как раз брал интервью у представителей духовенства и некоего частного детектива, утверждающего, что является волшебником. — Скажи, Ларри, — подключился мужчина в сером костюме и со сверкающей улыбкой, — ты до сих пор пытаешься добиться от этого Гарри Дрездена возмещения ущерба? Как бы он смог всё это устроить? — Не знаю, — фальшиво рассмеялся Фаулер. — Он же волшебник! Кто-то щелкнул кнопкой, и шоу сменилось трансляцией отборочного матча по регби. — Я пару раз слышал об этом Гарри-волшебнике, настоящий псих. Всюду разгуливает с разрисованным посохом, как какой-нибудь ролевик, — пошутил Ньюпорт. — Кого только по ящику не показывают. Он широко усмехнулся, но на его улыбку никто не ответил. «Стоило раньше сообразить, что людей, которых высылают разбираться со следами НЛО и городскими волками, и самих часто в новостях обзывали психами, — подумал Ньюпорт. — Но что поделать — это работа полиции, отвечать на вызовы, даже на самые дурацкие».* * *
Во вторник Ньюпорт столкнулся с парой дежуривших ночью детективов. Те проталкивались среди бодрых и выспавшихся коллег к микроавтобусу, на пути проклиная любителей йоги и натуралистов. — Патрульные задержали в студенческом городке кучку голых любителей здорового образа жизни, и лейтенант попросила перехватить их, — объяснил возящийся с растворимым кофе Корби. — Это что, её знакомые? — Ньюпорт не смог сдержать недоумения. Лейтенант Мёрфи не походила на человека, который будет гонять подчиненных, чтобы кого-то отмазать. — Скорее наши информаторы, — напарник неопределенно повел плечами и едва не отправил в свой стаканчик щепотку соли. — Кто опять взял сахар? Я же лично лепил на него стикер! Фанерная дверь в кабинет лейтенанта распахнулась, и лейтенант выглянула в зал. Выглядела она так, словно полночи бегала по городу, а потом подралась с кучкой байкеров. Ньюпорт уже успел увидеть её спарринг против парня из группы захвата, так что не удивился бы, окажись впечатление правдивым. — Кто сейчас свободен? Ньюпорт? — спросила лейтенант. — Занесешь папки в главный офис. Звучало просто, но на деле беготня заняла почти полдня. Обедать Ньюпорту пришлось в столовой, где, как назло, остались только рыбные палочки и сандвичи с яйцом. Но он решил считать это удачным поворотом событий, потому что один из знакомых указал ему на молодого, немногим старше самого Ньюпорта человека за стеклянной стенкой кафетерия. Рудольф, о котором с таким негативом отзывался новый напарник, быстро разглядел на папке собеседника надпись ОСР. Почти неприкрыто демонстрируя радость от того, что больше не имеет к этому отделу никакого отношения, он угостил Ньюпорта кофе из автомата и покровительственно заговорил о старых коллегах. Ньюпорт вслушивался первые пару минут, но потом перестал, поняв, что за годы в ОСР Рудольф накопил обиды против всех и каждого. — Это ведь ты участвовал в задержании Лангини? — продемонстрировал неожиданную осведомленность собеседник. — Это дело ты провел неплохо, но зря погорячился с обыском. Думаю, когда прокурор успокоится, ты сможешь подать прошение о переводе — и скоро тебе представится случай свалить из этой богадельни. Такие люди, как ты, нужны полиции. А чтобы не дать ОСР сломить себя, держи ухо востро и не давай заморочить себе голову. Просто ни во что не суйся и не верь в сказки. Подумав о сказках, Ньюпорт не удержался и пересказал недавний случай с собаками, которых искусанный дилер упорно продолжал звать волками. — И никто не пожелал разбираться, что же произошло! — не сдержался он. Отношение коллег его до сих пор напрягало. Но вместо того, чтобы удивиться или выказать раздражение от чужой глупости, Рудольф почему-то напрягся. Даже испугался. — Может, это и к лучшему, — сбивчиво пробормотал он. — От диких животных лучше держаться подальше... С видимым усилием вернув на лицо выражение ленивого превосходства, Рудольф похлопал Ньюпорта по плечу и повторил свой совет: — Не стоит влезать в дела ОСР слишком глубоко. Не давай себя запутать, — и, понизив голос, добавил. — Если вдруг появится консультант огромного роста и в плаще — лучше возьми больничный. И ни о чем не спрашивай. Уже уходя, в отражении на зеркальной панели Ньюпорт увидел, как Рудольф достал из кармана баночку успокоительного и жадно проглотил целую пригоршню. Ньюпорт поежился. Возможно, в слухах о том, что работа в ОСР сводит с ума, была доля истины. Когда он вернулся, отдел походил на растревоженный улей. От обычной нервной вялости не осталось и следа. Все, кроме нескольких отсутствующих человек, вооружались — и вооружались всерьез, а не просто проверяли табельное оружие. Кто-то раздавал бронежилеты, а кто-то уже успел облачиться в них. Одежда на членах ОСР тоже изменилась — Ньюпорт не сразу поверил своим глазам, но картина была ему хорошо знакома. Отдел собирался брать вооруженных преступников. Но у них не было в работе ни одного дела об убийстве. Наркоторговцами и контрабандистами ОСР тоже не занимались. — Ты вовремя, — кивком поприветствовала его лейтенант. Атмосфера вокруг нее изменилась до неузнаваемости, теперь Ньюпорт охотнее пригласил бы на свидание цепную пилу. — Нам не хватает рук, четверо на вызовах. Ньюпорт не успел задать ни одного вопроса — его вооружили дробовиком, а потом едва ли не под роспись выдали по мешочку соли и бобов. Корби бросил на него сочувствующий взгляд, шепнул: «Ты, главное, держись сзади и не паникуй» — и пихнул ему в карман пару гвоздей из коробки Уолл-марта. Сержант, имя которого Ньюпорт так и не запомнил, выстроил всех для последнего инструктажа. Но вместо него, по кивку лейтенанта, принялся обходить строй с тем самым ящиком оккультной дребедени. — У меня свой, — стоящий слева от Ньюпорта здоровяк О`Тул вытащил из-под спецназовского комбинезона крест, поцеловал его и принялся наматывать толстую цепь на ладонь. Сержант двинулся к Ньюпорту. — Верующий? — деловым тоном поинтересовался он. — А во что? — и, не дожидаясь ответа, пихнул ему в грудь ящик — Если своего нет, выбери что-нибудь. — Святой символ, — подсказал напарник. Ньюпорт осоловело уставился на груду барахла. Там были христианские распятья и маленькие иконы, бумажки с надписями, какая-то ветка и даже ящичек для изречений из Корана — он такие однажды видел в музее. «Это какой-то розыгрыш», — подумал он. Вот только обстановка была слишком напряженной. Некоторые офицеры потели или, наоборот, бледнели, а такие трюки уже выходили за границы актерского мастерства. — Мы обнаружили заброшенный склад, где в последний раз видели пропавших бродяг, — лейтенант Мёрфи повесила на пояс две ракетницы, какими подают сигнал попавшие в кораблекрушение, и еще одну передала своему напарнику. Она обвела всех членов отдела тяжелым решительным взглядом. — Для опоздавших повторяю: «Наши худшие опасения подтвердились». Но консультант провел разведку — ублюдков еще немного, от двух до трех. Корби тихо выругался. Судя по гримасам — остальные только чудом не последовали его примеру. — План такой: перекрыть выезды, окружить склад, определить, где пленники, если они еще живы, — продолжила лейтенант. — Потом первая группа, которую поведу я, вламывается с парадного хода. Вторая, во главе с Мартинесом, пойдет через служебный. Её задача — вывести людей. Остальные держат оцепление и стреляют во всё, что вырвется. Только крупный калибр, старайтесь целиться в голову и ноги. Все, у кого ракетницы, знают, что делать. Консультант будет ждать нас на месте. По дороге заедем к отцу Фортхиллу за последним средством. Водяные пистолеты есть у всех? Кто-то хочет отпроситься к зубному, пока не поздно? Ньюпорт подозревал, что ему стоит сказать «Да!» и бегом отправиться к начальству — сообщить, что весь его отдел свихнулся. Но для массового безумия должны были быть серьезные причины. Стоило сначала во всем разобраться. К тому же события развивались слишком быстро. — Если все в деле, то Пит и Ньюпорт стоят в оцеплении и ни в коем случае не суются дальше. Весь отдел погрузился в два бронированных фургона и выдвинулся... куда-то. Ньюпорта не оставляло ощущение, что он в этой решительной, молчаливой толпе лишний и еще не поздно сбежать. Что-то похожее он испытывал во время своих первых облав, когда подсознание принималось вопить, что он больше не на учениях в академии и может столкнуться с чем угодно. Когда машины остановились, Ньюпорт вцепился в плечо напарника и прошипел: — Куда мы едем, что происходит? — Облава, — как нечто само собой разумеющееся пояснил Корби. — Есть в этом городе несколько кучек совершенно чокнутых ублюдков, которые похищают людей, чтобы их съесть. Или выпить кровь. Мы с такими уже пару раз сталкивались. Когда ходят по одному, то просто опасны, а когда засядут где-то толпой, то проще сжечь нору, чем к ним соваться. Они быстрые, совершенно спятившие, выглядят что твои покойники. Переговоры вести бесполезно, живыми не даются. — А еще они не чувствуют боли, — поделился О`Тул. — Думаешь, что убил урода, а стоит только опустить оружие, как он на тебя кидается... Ты правда раньше ни одного такого не видел? Ньюпорт мотнул головой. Такое он бы точно запомнил. Если бы подобная чушь могла происходить в реальности и не попасть во все сводки. По лицу напарника пробежала тень разочарования, сменившаяся почти неприкрытой жалостью. — Вот потому и будешь стоять в оцеплении. Может, тебе повезет, и ты так ничего и не увидишь. Остановка оказалась вовсе не конечной. Фургоны встали перед громадой церкви Святой Марии Всех Ангелов. Ньюпорт уже устал удивляться. Он старался просто запомнить всё происходящее для отчета... кому-нибудь. Потому что происходило что угодно, но не нормальная операция. А вот пожилой священник, отец Фортхилл, не только совершенно не удивился визиту толпы упакованных для небольшой войны полицейских, но и с совершенно невозмутимым видом благословил две канистры воды. А потом, хоть его об этом никто и не просил, весь отряд едва ли не поименно. — Я буду здесь, — он указал на алтарь за своей спиной. — Молиться за ваш успех и ваши души. Члены отдела с серьезным видом покивали. — Я позвоню вам, когда всё закончится, — пообещала священнику лейтенант, за что заработала персональное благословение. Одна из канистр оказалась в фургоне Ньюпорта, и он, крепко сцепив челюсти, всю оставшуюся дорогу наблюдал за десятком суровых взрослых мужчин, наполняющих этой водой баллоны пластмассовых пистолетов. Судя по сосредоточенным лицам коллег, можно было решить, что они работают по меньшей мере с серной кислотой. Услышав о складе, Ньюпорт думал, что они поедут в район доков, но когда двери фургона распахнулись во второй раз, за ними оказалась едва ли не противоположная часть города. Справа и слева тянулись стены построенных едва ли не полвека назад крошечных фабрик. На воротах ближайшей виднелось успевшее выцвести объявление о продаже под снос. Такое место должно было прийтись по вкусу и бродягам, и всем, кто желал бы на них поохотиться. Остальные члены ОСР не выглядели удивленными — видимо, собирая отдел для этого выезда, лейтенант провела более подробный инструктаж, чем в самом конце. А потом Ньюпорт обошел фургон вслед за напарником и увидел его. Высокого, рядом с лейтенантом Мерфи казавшегося просто великаном, человека в плаще. — Это наш консультант, — решил объяснить Корби. — Полезный мужик, хотя то, что он говорит, обычно похоже на полный бред. Если он вдруг что-то скажет — просто подчиняйся. Спорить будешь, если уцелеешь. Консультант прижал левой, очевидно, плохо слушающейся рукой к груди длинный посох и чуть наклонился, выслушивая слова лейтенанта. Покачал головой, потом указал свободной рукой вглубь квартала. Лейтенант немного расслабилась. Над крышами домов и фабрик раздались низкий, протяжный гул и перестук. По железнодорожному мосту, переброшенному через низину, промчался поезд. Но Ньюпорт его даже не услышал. «Гарри Дрезден, — подумал он, глядя на высокую фигуру. — Рудольф предупреждал меня о „настоящем волшебнике“ Гарри Дрездене». Вряд ли в Чикаго нашлось бы двое, подходящих под это описание. И Гарри Дрезден сотрудничал с ОСР, в котором теперь работал и сам Ньюпорт. Понять, значит ли это что-нибудь, Ньюпорт не успел. Лейтенант бросила короткую команду, и они с Корби, О`Тулом и еще одним парнем, схватившим канистру, поспешили нырнуть в боковой переулок. Уже оттуда ему удалось услышать голос Мёрфи, выговаривавшей кому-то: «Нас всё равно слишком мало! Барри и Нокс до сих пор на больничном, а еще двое преследуют заезжих ликанов. Мне пришлось взять с собой новичка. А ты сам говорил, как опасно идти на охоту с человеком, который не до конца верит в происходящее. Проклятье, я почти готова выпустить из клеток ребятишек Билли и поставить их в оцепление. У Альф хотя бы есть опыт...» У Ньюпорта никогда не было проблем с наблюдательностью или памятью. Он всегда мог в точности восстановить в памяти все события, свидетелем или участником которых был. Очень удобные качества, когда постоянно приходится писать отчеты. Но случившееся в следующие полчаса будто не желало запоминаться. Сначала он, с оружием в руках и прижавшись плечом к стене забора, стоял и всматривался в темноту. Потом снова застучали колеса железнодорожных вагонов, рация затрещала и выплюнула команду голосом лейтенанта Мёрфи. Со стороны едва различимого в темноте склада послышался лязг, а потом у него внутри что-то вспыхнуло. Ньюпорт вслушался в топот множества ног и подумал, что прожекторы пригодились бы им куда больше, чем водяные пистолеты. Раздались звуки выстрелов. Он сумел различить хлопки беретты и лай дробовика. Нет, дробовиков. Кто-то закричал. Не человек, а какое-то животное, люди просто не способны издавать настолько леденящие кровь звуки. Но вторил жуткому воплю вполне человеческий стон, Ньюпорт плотнее сцепил зубы, узнав голос Корби. Они были знакомы всего неделю, но справиться с желанием броситься на помощь оказалось невероятно сложно. Окна склада снова вспыхнули, а потом еще раз. «Ракетницы», понял он. — Пленники освобождены, возвращаемся к фургону, — протрещала рация. Помехи становились всё сильнее. По крайней мере там внутри действительно были какие-то пленники. Ньюпорт почувствовал облегчение, он и не подозревал, что не верил в их существование. — Сзади! — не по рации, а просто дурным голосов завопил Пит, стоявший совсем рядом. Из темноты пустой улицы на них неслось что-то огромное и еще более темное. «Медведь, это медведь!» — истерически пискнуло подсознание. Но на медведя это существо было совершенно не похоже. — Один вырвался, бежит к воротам! — закричала лейтенант, прежде чем её голос утонул во всплеске помех. — Стоять! — почти одновременно с рацией заорал Пит. — Это полиция! И, едва договорив, выстрелил в приблизившуюся почти вплотную тушу. У существа были широкие покатые плечи, мощные руки и растущая прямо из плеч сплюснутая голова. Его пузо обхватывала — и это Ньюпорт еще успел заметить, — набедренная повязка из старого ковра. А Пит продолжал стрелять. Потом, как следует подумав об этом в тишине, Ньюпорт решил, что с его стороны это было очень храбро. Потому что сам Ньюпорт замер, парализованный нереальностью происходящего. Но вот патроны у Пита закончились, вместо выстрелов послышались сухие щелчки. Монстр, которому полагалось бы лежать на земле и истекать кровью, не замедляя шага приблизился к ним, отшвырнул Пита и ударил сцепленными кулаками по стене. Ударившаяся в жилет каменная крошка привела Ньюпорта в чувство. Не до конца, но достаточно, чтобы он тихо сделал два шага назад и попытался прицелиться. Потом произошли две совершенно невероятные вещи. — Ты из стражи, ничтожное существо? — прогрохотал гигант. — Вы влезли в мою охоту или я в вашу?! И рассмеялся, словно хорошей шутке. А потом ему на голову прыгнул кто-то обгорелый, костлявый и, очевидно, раненый. Почти в тот же миг над забором пролетел огненный сгусток и врезался в стену на другой стороне улицы. Гигант взвыл от боли, тощий и костлявый замахнулся рукой с похожими на когти пальцами, но противник ухватил его за ногу, сорвал с себя и ударил об асфальт. А потом еще и еще раз. Никто не мог бы такого пережить, но тощий с щелчком изогнулся, сложился вдвое и впился гиганту в руку зубами и пальцами. Гигант же перехватил его второй рукой и принялся сжимать... «Это наркоман, это должен быть наркоман, ты же видел, до какого истощения они себя доводят», — попытался как-то объяснить происходящее внутренний голос, но Ньюпорт ему уже не верил. Он продолжал пятиться и не моргая наблюдал за схваткой двух чудовищ. До его локтя что-то дотронулось, и он едва не заорал. — Правильно, не шуми, — зашептала лейтенант. Она перевела дыхание. — Возьми Пита, проверь, дышит ли он, и оттащи к фургонам. Быстро. Голос её звучал негромко, но уверенно. Это был приказ, и пока разум Ньюпорта скулил от ужаса и смятения, привыкшее подчиняться приказам тело бросилось к лежащему кучей коллеге, немного повозилось и подхватило его подмышки. Где-то на краю зрения вспыхнул и тут же опал огонь. Запахло гарью. В себя Ньюпорт пришел уже возле фургона, в светлом пятне фонаря, когда под ногами захлюпала лужа. Кто-то из уже вернувшейся к машинам второй группы бросился ему навстречу и подхватил Пита. Ньюпорт что-то ответил на какой-то вопрос, возможно, невпопад, и уставился себе под ноги. Асфальт в других местах был сухим, нигде не было видно труб, но лужа откуда-то взялась. Вот только сил удивляться не было. Как не было сил и биться в истерике. «Я видел медведя, на которого набросился вконец обдолбанный торчок, — попытался осознать произошедшее он. — Нет, это был огромный качок, ведь он со мной разговаривал. Я точно слышал голос». Во втором фургоне сидели, вцепившись друг в друга, три немытые голые фигуры. Жертвы сектантов, или кто они там. Люди, которых удалось спасти. «Нет, — решительно сказал себе Ньюпорт. — Нет, я знаю, что я видел. Не бывает людей такого роста. Люди не могут так двигаться. Мне никто не поверит, но я это видел!» Вернулись лейтенант, дылда-консультант и почти несший его напарника на руках О`Тул. За ними виднелись и другие подкопчённые и помятые тени. Приехали криминалисты, машины скорой и пожарная служба, вызванные второй группой. В одну из «Скорых» уложили Пита, который всё никак не приходил в себя, и Корби, хоть тот и пытался отбиваться. Потом почти все, кто еще мог стоять на ногах, обменялись рукопожатиями с Дрезденом и тот уехал на машине-развалюхе. Лейтенант вытащила откуда-то из кабины термос, и к возвращению экспертов тот успел опустеть. Потом члены ОСР снова погрузились в фургоны и поехали обратно в участок. Все молчали. Если они видели то же самое, что и Ньюпорт, он не мог их винить. Но чем больше ехал фургон, тем больше Ньюпорт уверялся в том, что коллеги и близко не так удивлены произошедшим, как он. — Лившиц передает, что завтра задержится, — услышал он разговор в кабине. — Он сегодня, наконец, уверовал, после того как забил эту штуку до смерти Торой. Теперь хочет спросить у ребе, было это богохульством или актом Божьей помощи. — Пусть расскажет, что тот ответил, — Ньюпорт почти видел, как лейтенант пожала плечами.— Остановитесь у Института, стоит перекинуться парой слов с экспертом. Все полицейские одобрительно загудели. Фургон подался к обочине, хлопнула дверь кабины. Не позволяя себе засомневаться, Ньюпорт поднялся и тоже двинулся к выходу. Свет фонарей Института выхватывал из темноты ряды машин и вкопанную в клумбу мемориальную табличку. Ветер швырнул ему в лицо сорванный с дерева лист. — Парень, а оно тебе надо? — спросил мрачный голос за спиной. — Некоторых вещей лучше не знать. Ньюпорт спрыгнул на асфальт, пригнул голову и поспешил следом за лейтенантом. Та шла в морг, он узнал дорогу. Стоит или не стоит — но не появись гигант, костлявая тварь набросилась бы на него или Пита. Он должен был понять, что могло его убить. Дежурный охранник махнул рукой и пробормотал объяснения, едва увидев значок Ньюпорта. «Не стоит в это влезать. Некоторых вещей лучше не знать. Эта работа сводит людей с ума». В нужную лабораторию он ворвался, когда лейтенант уже разговаривала со щуплым всклокоченным экспертом. — Лейтенант, — кивнул Ньюпорт. Под пронизывающим взглядом непосредственного начальства решительности заметно поубавилось. — Лейтенант, осмотр этих существ уже начали? — Это просто неопознанные человеческие тела, — спокойно, будто проясняя недоразумение, напомнил эксперт. — Было темно, но для людей они были уж слишком искажены, — не дал запутать себя Ньюпорт. Лейтенант прикрыла рот ладонью. Нельзя было понять, от досады или пряча улыбку. Ньюпорту даже показалось, что он заметил в её глазах одобрение. — Скорей всего прогерия, — эксперт, надпись на бейдже утверждала, что его фамилия Баттерс, будто невзначай встал между ним и двумя черными пакетами на столах. — При прогерии люди едва шевелятся! — Ньюпорт снова отдал должное своему широкому кругу интересов. — Мы должны вызвать... кого-нибудь. Скорее всего, это какая-то генетическая мутация, но что если нет? Если это заразно? Эксперт и лейтенант переглянулись. Они определенно знали, что происходит. — Не стоит никого вызывать, — умиротворяюще поднял ладонь эксперт. — Они не найдут ничего необычного. А если и найдут, то не признаются в этом. — Что, если я сейчас открою тот мешок, — Ньюпорт почувствовал, что ему перестает хватать воздуха. Горло запершило от запаха химикатов. — И увижу там хрень, совсем не похожую на человека? Это... Это ведь были не люди, верно? Они оба — и здоровяк, и костлявый. Лейтенант прикусила губу и поморщилась. Она явно боролась с собой. Эксперт скосил на нее глаза и невесело усмехнулся. Он снял очки, протер их и вернул обратно на нос. Весь дальнейший разговор он оставил Мёрфи. — Да. — сказала она. — Ты прав, это были не люди. Совсем не люди. Когда эти слова сказали мне несколько лет назад, я не поверила. Скорее всего, и ты сейчас не поверишь. Не знать правду... это удобно. Слишком удобно. Люди стараются о ней не задумываться. Последние лет сто, если не двести, всерьез такое обсуждать — практически табу. Взгляд лейтенанта на мгновение стал сочувствующим, но уже через миг в него вернулась прежняя жёсткость. — Тебя отправили к нам в наказание, на пару месяцев. Ты уверен, что ты хочешь влезать во всё это еще глубже? — А вы сами... Лейтенант и эксперт, оба невысокие, даже маленькие, словно заполнили всё пространство лаборатории. Мёрфи нахмурилась, Баттерс осторожно опустил ей руку на плечо и снова заговорил мягким, успокаивающим голосом. — Проблема решена. Полиция сделала свою работу. Люди в безопасности. Так ли важны детали? Мёрфи пихнула его в бок. — Да-да, знаю. Если бы я сказал такое тебе, ты бы сломала мне руку. Но... В воздухе повисло «Разве ты сама не скучаешь о неведении?». Ньюпорт готов был в этом поклясться. Ему предлагали сделку. Нет, ему предлагали последний шанс сохранить прежнюю жизнь. Ну уж нет, он шел в полицию не просто так. — Покажите тела и объясните, какого черта здесь происходит, — потребовал он. — Это твой человек, — эксперт пожал плечами и тоже вопросительно посмотрел на лейтенанта. Она указала подбородком на ближайший мешок. — Это костяк вампира. Да, настоящего вампира, — лейтенант сделала паузу, ожидая вспышки возмущения. Но Ньюпорт стиснул кулаки и кивнул. — Соцработники обнаружили их гнездо. Повезло, что их было немного. Сейчас Баттерс начнет проводить опознания, хоть это и будет сложновато. — Когда-то все они были людьми и значатся пропавшими без вести, — объяснил эксперт. — Их родные должны знать, что всё закончено. — Потом спихнем дело службе розыска пропавших, — лейтенант скрестила руки на груди, и без всякой психологии было видно, как ей неприятно поступать таким образом. — Пусть сами выдумывают, жертвы это преступников или они вступили в секту поклонников конца света и заморили себя голодом... Или что-то еще. — А огромная дрянь? — Тролль, мы надеялись его опередить — вампиры засели под мостом, и у них вот-вот случилась бы стычка за территорию. Когда мы напали на вампиров, он решил, что это его шанс. Кстати, он уже почти испарился, и предъявить его кому-либо мы бы всё равно не смогли. — И много в городе... таких тварей? Как часто это вообще происходит? — Случается иногда, — проворчала лейтенант. — Иногда нам удается вмешаться. Иногда нет. — Но мы же должны куда-то сообщить, — Ньюпорт тоже почувствовал желание обхватить себя руками. — Власти не могут это игнорировать! Кто-то же должен этим заниматься? — Да, — просто ответила лейтенант. — Этим занимаемся мы. Эксперт прокашлялся: — Как мне сказал один хороший друг, люди не любят замечать то, что им не нравится. Мы склонны верить в самое удобное объяснение. Люди просто пропадают и всё. Теперь ты знаешь, куда именно пропадают некоторые из них. Думаю, понятно, что упоминать об этом в отчетах не стоит. Единственный, кто ими заинтересуется, — штатный психолог. — Некоторые оказываются в ОСР потому, что слишком много видели и уже не могли себе врать. — Лейтенант опустилась на единственный в лаборатории стул. Только теперь Ньюпорт заметил, что у нее рассечен лоб, а на скуле вызревает синяк. — Иногда к нам подбрасывают случайных людей, таких, как ты. Обычно вы так ничего и не замечаете, может, оно и к лучшему. Уверена, тебя предупреждали, что не стоит влезать в наши дела, если хочешь однажды выбраться из ОСР. Ньюпорт опустился на пол, привалился спиной к холодной стене и стиснул виски руками. Но видел то, что видел. Он видел то, что видел, и мир рушился. — Тебе бы выпить, — сказала лейтенант. — Только сдай сначала оружие и жилет.* * *
Когда он добрался до участка, почти все уже разошлись. На месте был только дежуривший О`Тул, который похлопал его по плечу и посоветовал поговорить с отцом Фортхиллом, если приспичит кому-то выговориться. Голова, которая, казалось, вот-вот взорвется, в стенах отдела совершенно опустела. Ньюпорт заварил кофе, попробовал его, вылил и заварил чай. Он стоял, вглядываясь в расползающуюся по стынущей поверхности пленку, когда услышал незнакомый голос. — Офицер! Бросьте нам хотя бы карты или кубик, где шесть граней! — Возьми карты из стола Корби, — крикнул О`Тул, не поднимая головы. — А я пока закончу отчет, ты потом перепишешь. Всё равно их никто не сравнивает. У ОСР была пара своих камер, куда полагалось бросать слишком шумных подозреваемых или неадекватных потерпевших, но Ньюпорт ни разу не видел, чтобы ими пользовались. Теперь обе камеры были переполнены. В одной сидело полдюжины крепких молодых мужчин, в другой примерно столько же спортивного телосложения женщин. Телосложение он особенно хорошо рассмотрел, потому что все задержанные были голыми и кутались в куцые одеяла. — Не обращай внимания, это просто натуралисты, занимались йогой в парке, — всё-таки поднял голову О`Тул. — Ночью, офицер! — уточнил один из задержанных. — И мы никому не мешали! Зазвонил телефон, О`Тул снял трубку и крикнул: — И не надо мне угрожать! Переловили мы этих волков, можете прийти проверить. Закончив разговор, он бросил в сторону клеток: — Вы хоть при инспекторе не играйте! Если он такое увидит — его тоже к нам спихнут. А мужик — тот еще мудак. Никаких волков видно не было, в этом Ньюпорт мог поклясться. На всякий случай он выглянул в коридор и даже заглянул в отдел краж, бывший этажом ниже. Никаких клеток с животными. Большая шишка из главного офиса явилась через полчаса. Лицо его несло на себе следы глубокого недосыпа, а воротничок так плотно обхватывал горло, что это было почти опасно для жизни. Он ворчал всю дорогу до камер:о бесполезных кретинах, о ночной смене, о журналистах и зоозащитниках... А О`Тул у него за плечом только закатывал глаза. Нудистов в камерах больше не было. Теперь там сидела дюжина волков, а по полу были рассыпаны карты. — У вас что, волки играют в покер? — хмыкнул придушенный офицер. Потом расписался на каком-то бланке и ушел. — Вот, — О`Тул постучал ногтем по бумаге, — всегда важно иметь нужную подпись. Одной проблемой меньше. Ньюпорт на негнущихся ногах подошел к окну и уставился на полную луну. «Этого не может быть». — А кофе нам нальют? Мы полицейским всегда наливаем, — донеслось из камеры. «Этого просто не может быть».