Путь друг к другу

Она смотрит на свой труп — разложившийся, сгнивший, почти превратившийся в труху. У места своей гибели Кара чувствует себя дома. Впервые за всю чертову бесполезную жизнь. Ощущает, словно вернулась к началу собственного пути. Отсюда все началось, но закончится совсем не здесь — дальше. Боги указывают ей предназначение, и наконец Кара верит, что оно у нее есть. Кара Трейс посреди пустоши на уничтоженной планете обретает смысл. Насмешка? Ведь так? Она раскидывает руки в стороны и смеется — зло, издевательски, надрывно. Разве ей оставили выбор? С самого ее рождения все было предрешено, она ведь знала, но оказалась совсем не готова к тому, что видит сейчас. Безобразный труп с ее жетонами и обручальным кольцом на груди скалится. Корабль, раскидавший останки по всей планете, как зияющая рана в сердце. Она здесь не просто так — ни в первый раз, когда умерла, ни в этот, когда вернулась. Кара должна была найти свои останки, чтобы пойти вперед. — Кто я, черт возьми, такая? — кричит она во весь голос, но, естественно, никто не отвечает. Она сама не сможет, и голоса вокруг молчат. За ней наблюдают, Кара чувствует. Откуда? Из-за деревьев, из развалин сгинувшей цивилизации, с небес? Боги давно мертвы, ангелы покинули эти земли, демоны живут среди них. Кто она такая? Кто? — Долбаная Кара Трейс, — выдыхает она, заходясь в кашле, сжирающем ее внутренности. — Никто, — падает на землю и бьет ее кулаками. — Сбой системы, — сбивает костяшки в кровь, не чувствуя боли. — Жалкая неудачница, — с остервенением стирает слезы с лица. — Лучше бы оказалась сайлоном. Лучше бы... По крайней мере, она бы знала, чего ожидать. По крайней мере, знала, с кем поговорить и спросить, что делать. По крайней мере, была бы не одна. Жена сайлона, оказавшаяся еще одним «спящим» сайлоном. А что, звучит вполне логично. Это бы объяснило все: метания от Сэма к Ли, замужество, непреодолимую тягу к Земле, собственный труп посреди костей сайлонов и вполне себе живое тело. Ошибка в программном коде ответила бы на все вопросы разом. Но она не сайлон и не человек. «Кто ты, черт возьми, такая?» — раз за разом крутится в уставшем искать истину мозгу. Ни хрена она не избранная, как годами твердил Леобен, скорее уж прокаженная, вынужденная соскребать свою пыль с чертовой Земли, которую все-таки нашла. Как и обещала старику. Как и обещала себе, чтобы голова не взорвалась от сводящих с ума видений звезд и разноцветных кругов в пространстве. А может, в этом все дело? Может, она окончательно двинулась? Подтвердила наконец слова матери, что она никчемный кусок дерьма, ни на что не способный кроме мазни на стенах? То-то бы мать была рада. — Бестолковый пилот вайпера — предвестник смерти, — рычит Кара, впиваясь ногтями в мерзлую землю. Кажется, так ее назвала Гибрид. Или что-то около того. И ведь не ошиблась. Кара сидит у собственного трупа, сжимая зубы. Она привела оставшуюся в живых горстку людей на Землю, растерзанную другой ядерной войной. Хрустит костями погибших две тысячи лет назад и не морщится. Словно она и есть причина того апокалипсиса. Словно она палач тех людей. Словно жаждет забрать с собой всех, до кого только сможет дотянуться. В пальцы впивается что-то металлическое, и она достает это, сдирая кожу. Часть брони? Кара разгребает листья, труху с корабля и снова смеется. Морда центуриона. Не современного, не такого, к каким она привыкла, древнего, потускневшего, но центуриона. Они были и здесь. Холокост и «тостеры». История повторяется. Кобол, Земля, Колонии... В который уже раз рабы уничтожают хозяев, а человечество не учится? В который? А сколько их будет еще? Чувство бессмысленности окружает, как рейдеры с базового корабля, лишает надежды и вытягивает последние силы. Страха нет, только злость на себя и собственную беспомощность. С чем они сражаются? С человеческой природой? С программой, которую сами и заложили в сайлонов? С неизбежностью? Кара закусывает губу и падает на спину, разводя руки в стороны. Что ты на это скажешь, Леобен? Ха! Уже сказал, пустившись бежать обратно к своим. Он ошибался. Все ошибаются в Каре, как и она сама. Кроме матери, разумеется. В ответ на нее смотрит только хмурое небо, которое вот-вот разразится дождем. Было бы весьма кстати. Это как очищение после того, как по уши увязнешь в грязи. Хотя какое там, если по горло в трупах, а радиация забирается даже в поры. Тьма живет в душах, тьма царит и вокруг: все правильно. Луч солнца ослепляет, и она жмурится, а когда открывает глаза, совсем не узнает это место. Она лежит на поляне, над ней летают бабочки и откуда-то издалека слышится детский смех. Кара резко садится, оглядывается по сторонам и тонет в свете. Рядом нет ни ее корабля, ни костей, ни останков центурионов. Кипит жизнь, и она в ее эпицентре. Кара поднимается, прикрывая глаза от солнца, и несмело улыбается. Это же не воспоминание? Не может быть им? Как такое вообще возможно? Сейчас Земля — мертвое место, гиблое, откуда ей знать, какой она была до взрыва? Откуда Каре знать, какие люди здесь жили? Откуда ей знать, как они радовались каждому дню и не воевали? Они кажутся такими счастливыми и умиротворенными, словно и нет в мире ничего плохого, только радость и вечный праздник. — Привет, Кара, — она оборачивается и видит перед собой улыбающуюся Тори. — Заглянете сегодня к нам на ужин? — Кара хмурится, не вполне понимая, о чем она. — Я приготовлю рыбу по особому рецепту, только тс-с-с, — для убедительности та прикладывает палец к губам. — Мне Сэм сказал, только не выдавай. Кара кивает и приобнимает ее. Она ловит себя на том, что не вполне отдает отчет своим действиям, будто кто-то другой управляет ее телом. Другая она? — Если вы не засидитесь допоздна, спасая расу от вымирания, — Кара делает страшные глаза и хихикает. — Один вечер, думаю, сможем, — заговорщицки подмигивает Тори. — Ну ладно, я побегу, еще не все купила, — и уходит, напевая под нос. Что-то знакомое, красивое и... Важное? Кара не успевает зацепиться за эту мысль, ее поднимают на руки и кружат. — Не ожидала? — шепчет на ухо знакомый, любимый голос. — А я тебя нашел. Кара откидывает голову ему на плечо, болтает ногами в воздухе и хохочет. — Еще отыграюсь, — шутливо грозится она. — Не смей меня недооценивать, мистер Андерс. — Никогда, миссис Андерс, — задорно откликается он и опускается с ней на поляну. Люди обходят их со всех сторон, говорят о чем-то своем, похоже, и не замечают вовсе. Ей хорошо и спокойно. Кара чувствует себя защищенной и впрямь рада быть его женой. Так просто и понятно, так естественно. — О чем задумалась? — Сэм целует ее в кончик носа и прижимает ближе к себе. — Все в порядке? — Как в сказке, — выдыхает она и тянется за поцелуем, закрывая глаза, и... Открывает, чувствуя мокрые капли на лице. Ну конечно, это ведь не могло быть правдой, иначе означало бы?.. Что она совсем не та, кем себя считала. Да, она не помнит возрождения, но ведь и Сэм не помнит, никто не помнит. Они же еще не знают, кто пятый, может, это и есть она, Кара? А может, она шестой «спящий секретный» сайлон, о котором не знают даже первые пятеро? Может, Сэм нашел способ и ее спасти в тайне от остальных? Возможно же... Черт подери, она сидит у собственного трупа, после такого она поверит во что угодно, лишь бы объяснить, кто она такая! Сайлон не самый плохой вариант. Они ведь не так уж и отличаются от людей. Сэм не отличается, и шеф, и даже Сол. Это сбивает с толку, но неизвестность всегда пугает. Нужно просто остановиться, выдохнуть, осознать и принять. Сайлонов ведь создали люди по своему образу и подобию, заложили те же пороки, представления о морали и чувства. Человек же тоже этому учится, эволюционирует. Так чем сайлоны хуже? Чем? Еще бы пару недель назад она бы рассмеялась в лицо, а потом хорошенько накостыляла тому, кто бы ей это сказал, а сейчас почти мечтает оказаться сайлоном. Хотя какие у нее варианты после всего, что она увидела и узнала? Может, именно эту избранность Леобен в ней и разглядел? Именно про это считывание информации с потока говорил? Не зря же она прилетела тогда на сайлонском райдере, синхронизировалась как-то с ним, почти сроднилась. Это ли не первое доказательство ее истинной сущности, в которую она так долго отказывалась верить? Разве нет? Сколько еще тебе нужно подтверждений, Кара Трейс, чтобы ты наконец поверила? Он щурится на солнце, как довольный кот, глядя на нее. — Когда вы закончите, это ведь будет означать, что мы никогда не умрем? — спрашивает Кара, перебирая его волосы на затылке. — Будем жить вечно? — Что бы ни случилось, я всегда буду любить тебя, — улыбается Сэм, наслаждаясь ее прикосновениями, переворачивается на живот и обнимает ее колени. — И если даже смерть когда-нибудь нас разлучит, мы обязательство встретимся на той стороне. — Обещай, — не просит — почти требует она. — Что бы ни случилось, — клянется он. Яркая вспышка под веками гаснет, и Кара мотает головой. Снова. А что если именно поэтому она и чувствует себя здесь дома? Поэтому разбивается на этой сраной Земле? Поэтому находит свой труп? Чтобы вспомнить, как все начиналось, осознать наконец, кто она такая, понять, где искать ответы. Она так давно нашла Сэма, но слишком долго не замечала. Он сдержал свое слово: нашел ее и никуда не отпускал. Все это время они оба пытались вспомнить, кто же такие на самом деле, и наконец взяли верный курс. Путь друг к другу. Все это было и повторится вновь. Теперь ее больше ничего не сдерживает. Кара Трейс обрела свое предназначение: чтобы ни случилось, сколько бы раз они ни перерождались. Можно потерять память, но не забыть чувства. Любовь переживет смерть.