Никаких приключений!

Первой на каникулы прилетела Полина, благо и добираться ей было ближе всего. Она училась в столице, в Новобобруйском государственном университете, на биофаке. Университет, может, и не входил в десятку самых престижных учебных заведений, но образование давал вполне приличное. А кроме того, было у него и еще одно достоинство — там преподавала Венина подруга Валентина Сергеевна Родионова, которая с радостью согласилась присмотреть за девочкой. Стас и Веня встречали Полину на платформе монорельса. Полина увидела их еще в окно, первая выскочила из вагона, кинулась обниматься. — Мамочка, папа, я так по вам соскучилась! — Так кто виноват? — шутливо проворчал Стас. — Могла бы и зимой приехать на каникулы. — Но я же писала! Мне предложили практику на биостанции, как я могла отказаться?! По дороге домой Полина, рассказывала об университете, об общежитии, о новых подругах… — Ну что, Полинка, определилась, чем хочешь заниматься? — спросила Веня. — В науку пойдешь, наверное? Полина замялась, потом сказала неуверенно: — Знаешь, мама, мне кажется… я не хочу оставаться на кафедре. — Почему? — удивилась мать. — С твоими-то оценками! И Валентина Сергеевна пишет, что у тебя экспериментаторский склад ума! — Потому что это надо будет выбрать одно, — хмуро пояснила Полина. — Или головоногих моллюсков, или биоценоз лесопустыни, или вообще какую-нибудь одну-единственную букашку. Знаешь, у нас там есть один препод, так он уже двадцать лет изучает одну бактерию! И ладно бы это был возбудитель пурпурной язвы или хотя бы горного гриппа, а то — ни пользы, ни интереса! А я так не хочу. Я хочу заниматься биологией. Наукой о жизни. — Что же, — задумчиво предположил Стас, — наверное, можно найти такое дело, чтобы не упираться носом в одно. В заповеднике работать, или на той же биостанции. Или в школе детям биологию преподавать, вот уж точно жизнь вокруг будет во всех проявлениях! — И вы не будете меня отговаривать?! — изумилась Полина. — Говорить, что я закрою талант в землю, что нельзя разбрасываться, если хочешь чего-то достичь? — А ты хочешь, чтобы мы отговаривали? — удивился в свою очередь Стас. — Ну тогда напиши мне этот текст, а я на досуге порепетирую. — Знаешь, дочка, — негромко сказала Веня, — мне ведь тоже в свое время предлагали на кафедре остаться. Только мне тоже все интересно было, как и тебе. И я пошла в лечащие врачи. И, знаешь, ни на минуту не пожалела! Ланс ждал их у калитки, молчаливо и терпеливо. И Стас сильно подозревал, что тот стоял там с того самого момента, как они с Веней вышли из дома. — Лансик! — Полина и его обняла. — Я так по тебе соскучилась! Она скучала по всем своим братьям, но и Тед, и Дэн уже давно разлетелись из гнезда, к их отсутствию Полина уже привыкла. А с Лансом они очень сблизились с тех пор, как Дэн закончил школу и поступил в училище. Потом она обнималась ещё и с Михалычем, по такому случаю переодевшимся в совершенно чистый, не иначе как праздничный комбинезон. Последним к ней подошёл серый кот, лохматый и мордатый. Посмотрел чуть высокомерно, махнул хвостом — так и быть, живи, раз приехала! — Нахал ты, Микки! — засмеялась Полина. — А кто тебя к ветеринару таскал, уже забыл, да? «Ланс, конечно», — явственно ответил взглядом кот. Через два дня прилетел Тед. Увидев сестру, ахнул от восторга: — Ну ты и выросла, мелкая! Красавица стала, за тобой женихи небось табунами ходят! — Как и за тобой невесты! — вернула ему комплимент Полина. — Надолго у тебя отпуск? — поинтересовался Стас. Тед отмахнулся: — Насколько захочу. Я сейчас без работы, только из госпиталя… ой! Он зажал ладонью рот и огляделся, не услышала ли мама. Стас нахмурился. — Из какого госпиталя? Что у тебя стряслось, а я не знаю? Давай выкладывай! — Да нормально все, ну ведь выписали же, значит, здоров, ну и что зря волновать, — Тед пытался отделаться недомолвками, но под строгим взглядом отца сдался и рассказал про нападение пиратов, про ожог роговицы и про то, что теперь он может пилотировать даже вслепую. Стас слушал с тревогой, Полина и Ланс с восторгом. — Так что теперь я безработный, — подытожил Тед. — Вот прилетит Дэнька, и будем мы с ним на пару работу искать, чтобы в одной команде. С кем ещё я так хорошо сработаюсь? Ещё через два дня прилетел Дэн — выпускные экзамены в училище ещё продолжались, но он сдал досрочно, чтобы побольше побыть со всей семьёй. Напрасно он в свое время скрывал свой выбор — Стас, как выяснилось, давно все понял. И очень возмутился, узнав о планах Дэна самостоятельно накопить нужную сумму. Они тогда чуть всерьез не поссорились. Стас горячился, обзывал Дэна глупым мальчишкой и с трудом удерживался от более резких формулировок. Дэн был вежлив и корректен, но непоколебим. Помирила их Веня — пока они спорили, она залезла в инфранет и обнаружила, что в училище есть возможность учиться по бюджету. Правда, для этого нужен было иметь блестящий школьный аттестат и выдержать жёсткий конкурс, но Дэна это не испугало. — Показывай корочки! — с порога потребовал Тед. Тот, не споря, достал из кармана пластиковую карточку — свидетельство об окончании училища. — С отличием? — уточнил Тед. — С отличием, — кивнул Дэн. — Молодец, весь в меня! Сейчас обмывать будем. Да мама, ну пивом же! Ну, мы же совершеннолетние! — Все равно нечего Ланса плохому учить! — Так хорошее он и без нас умеет! Все равно как пойдет учиться на пилота, так и пиво пить научится. — Хватит нам в семье одного пилота! — возразила Полина. — Лансик будет учиться на художника. Его картина на городской выставке первое место заняла, он талантливый! — Вот и хорошо, — одобрил Тед. — Пилотам и пространственное воображение, и глазомер, и твердая рука очень даже нужны! Сам Ланс молчал. Спорить он по-прежнему не любил, да и зачем? Все равно решать будет он сам, никто ему не прикажет. Проблема была только в том, что он сам до сих пор не решил, чего ему хочется больше — летать или рисовать. Но ведь, наверное, это можно совместить? Любовь к рисованию Ланс в свое время тщательно скрывал. В той, прежней жизни, которую он почти не помнил и о которой никогда не говорил, это было даже не то что запрещено — просто невозможно, немыслимо. Напрямую никто не запрещал Лансу рисовать, как никто не запрещал ему ходить по потолку. Впоследствии он сам удивлялся, как понял, что это надо скрывать. Он рисовал палочкой на сырой земле, пальцем на пыльной поверхности — а потом торопливо стирал, пока кто-нибудь не увидел. Увидела Полина. Открыла дверь и застыла, опасаясь спугнуть. Молча стояла и смотрела, как он рисует цветок гортензии в вазе — мокрым пальцем по столу, на котором эта ваза стояла. Потом он обернулся и тоже, в свою очередь, застыл, испуганный и растерянный. Он уже понял, что теперь в его жизни многое изменилось, но ещё не совсем разобрался — что именно и в какую сторону. И что ему теперь запрещено. И тогда Полина на мгновение выскочила из гостиной, чтобы тут же вернуться с альбомом и коробкой карандашей. Положила их перед мальчиком и сказала: — Это можно делать, Лансик. Даже хорошо! Теперь рисунки Ланса висели и в гостиной, и в школьном холле, и в ординаторской у Вениамины… Несколько дней прошли в разговорах, смехе, суете… И нет-нет, а среди этой радостной суматохи у Стаса мелькала невесёлая мысль — ещё неделя-другая, и снова все разлетятся, а через год и младший, Лансик, закончит школу и уедет куда-то… И что останется им с Веней и Михалычем? Ну, работа, это понятно. А по выходным? Голубей на площади кормить? Тосковать, ждать нечастых писем? — Знаете, что я сейчас подумала? — неожиданно сказала вечером за чаем Веня, оглядывая все семейство. — А не купить ли нам с тобой, Стасик, корабль? Стас поперхнулся лимонной долькой. — Зачем?! — Ну как зачем? Развеемся, а то засиделись мы с тобой на одном месте. Хочется уже каких-нибудь приключений! У нас ведь здесь целая команда есть. И пилот, и навигатор… — И мхнк, — вставил Михалыч. — Ну и врач, — скромно закончила Веня. — Прекрасно, — проворчал Стас, — ну, а я вам зачем буду нужен? — Как зачем?! Ты будешь капитаном! Ну, а Полинку с Лансом пока пассажирами возьмём. — Я смогу собрать материал для курсовой по ксенобиологии, — заметила Полина, — а Лансик рисовать будет! Идея была воспринята с всеобщим энтузиазмом. Ее бурно обсуждали, прикидывали, сколько может стоить списанный транспортник, обдумывали, где брать заказы. Стас в обсуждении не участвовал. Махнул рукой: — Ну, болтуны! А через неделю ему позвонил старый армейский друг Коля — когда-то интендант, потом риэлтор, а нынче заведующий базой уцененной и списанной техники. Но это была уже совсем другая история…