Девять ступеней в ад или рай

В жизни преподобного Томаса все было вплоть до наоборот в отличие от обыденности среднестатистического гражданина — не наступи ни на одну из ступеней, дабы не корчиться, как на гравюрах, иллюстрирующих строки бессмертного произведения Данте Алигьери. Да и других тащи за шкирку прочь из булькающего костра. Жить праведно — легко ли? Отец Томас не знал — он не переходил за черту, за которую переходить нельзя, забыв, что такое быть вольным человеком. До тех пор, пока в его жизни кто-то не подпилил ножки табуретки, и он рухнул кубарем вниз. Нет, не в буквальном смысле, все намного поэтичнее. Но летел он знатно, как девочка еще в одной известной истории. Летел, летел, а дна все не было видно. Все началось со странных видений, которые ему ниспослал Бог, кто же еще. Лишь он ведал все помыслы Томаса, лишь он вел его по извилистому пути жизни. Но почему его толкало в сторону этого странного человека он не понимал, и не знал, чем все это обернется. А если бы и знал, помчался ли бы он по зову души, заглянул за приоткрытую дверь, ведомый молитвой, встретился бы лицом к лицу с Маркусом? Он не знал на это ответ — в жизни нет места на если. Раз ты так поступил, выбрал именно эту дорожку, значит расхлебывай заваренную тобой кашу. Маркус казался еще большим святошей на первый взгляд, но где-то там, внутри, плескалась тьма или настолько ослепительный свет, что невозможно было узреть. Лишенный воротничка, но не лишенный веры, Маркус уверенно шел дальше намеченным им путем. Демоны, вселившиеся в тех, кого он старался всеми правдами и неправдами спасти, искушали, соблазняли, давили на самое больное, но это его не останавливало. Бог ниспослал ему помощника, а в дальнейшем и замену, возможно. Томас казался чистым и непорочным, но внутри было столько неисполненных «хочу», что демоны были не прочь этим воспользоваться. Маркус не знал, готов ли он с этим мириться или нет. Лишенный воротничка, он стал более свободным в действиях. Томас же был нитью, связывающей со строгими правилами церкви. В душе каждого роятся темные мысли и неприличные желания, неважно одет ли ты в сутану или бодрым шагом идёшь в офис в костюме. Встреча с демоном вытащит наружу все твои пороки. Так случается и с Маркусом, когда очередная тварь впервые озвучивает то, чего не надо было, особенно при Томасе. Ему совсем не стоило знать о сексуальных предпочтениях напарника. Маркуса это не беспокоит — демону не смутить его этим. Но он опасается, что это начнет напрягать Томаса. После изгнания демона Маркус попытался объясниться, но ему намекнули, что это его личное дело, и больше никого не касается. Кин бы выкинул ситуацию из головы, даже поверив нарочито равнодушному голосу, но глаза Ортеги выражали совсем другое. И после этого разговора Маркус стал чаще ловить на себе взгляды исподтишка. Еще один демон пытался в подробностях рассказать, что делают с мальчиками-послушниками в монастырях опытные монахи, какой науке и как именно их обучают, намекая на отношения Маркуса и Томаса как учителя и его ученика. Первый пропустил это мимо ушей, а вот второго задело так, что он опять вспылил, как в тот самый первый раз, и умчался в неизвестном направлении. «Ориентацию подтверждать», — хмыкнул про себя Кин. Но тяжелые мысли о том, что Ортегу напрягают намеки на греховную содомию, не отступали. А его отмашка, что все это его не волнует — всего лишь попытка, чтобы от него отвязались. Напарник вернулся через пару часов. Попытка поговорить не увенчалась успехом, и Маркус отстал от Томаса, погрузившись в тяжкие раздумья. За одни постыдные мысли можно было отправиться в ад. Но белый воротничок давно уже валялся в пыли, а за его грешную душу пусть помолятся другие. Отношения становились более напряженными, то ли сказывалась усталость — борьба со злом отнимала много сил, то ли недоговоренность тяготила. Маркус старался уйти гулять после очередной попытки выманить еще одного демона, а Томас молился или читал. Но и это хрупкое равновесие пошатнулось. — Чем ты лучше меня? — хрипел демон в теле девушки. — Ты еще больше грешен. — Все мы не без греха, но свои я знаю и буду просить у Бога милости, — спокойно ответил Маркус и продолжил читать молитву. — Берегись его, — обратился демон к Томасу, — он и тебя утянет за собой. — Не слушай его, — предупредил Кин. И Ортега продолжил громко проговаривать строки молитвы. — Что ж ты его еще не поставил на колени и не дал причаститься собой, как сделал с… — прошипел демон. — Молчи, нечестивый! — закричал Маркус, и еще громче принялся молиться. В этот раз им пока не удалось справиться с дрянью в теле девушки, не хватило сил. Было решено сделать перерыв, а после продолжить еще и еще. Маркус сидел на стуле в углу кухни, прихлебывая сладкий крепкий чай, собираясь с мыслями и силами. И тут тишина была прервана. — Со многими мужчинами ты спал? — неожиданно прозвучал вопрос Томаса. Чай пошел не в то горло, и Маркус закашлял, похлеще курильщика со стажем. — Это не то, что я ожидал услышать. Не так начинается душеспасительная беседа, — попытался отшутиться Кин. — Я хочу знать ответ, — повторил Ортега. — Простите, отче, я согрешил, — бодро начал Маркус, — я возлежал с двумя мужчинами в своей жизни. Ну, это было очень давно. Двадцать лет целибата. Даже руки не возложил. — И как это было? Ты всегда хотел мужчин? — допытывал Томас. — А каково было возлечь с женщиной? — ответил вопросом на вопрос Маркус. — Странно, но хорошо, — просто ответил Ортега. — С мужчинами тоже было хорошо, но нет ничего лучше, чем спасти чью-либо душу. И уж ничего не сравнится с тем моментом, когда ты ощущаешь свет Божий. — Неужели? — тихо спросил Томас. Он оказался слишком близко. — Что, попробовал ириску, теперь хочешь нугу? — пытался разрядить неловкую атмосферу Кин. — Я не тестовый продукт. Не понравилось — можно больше не использовать. — Я и не собирался. Нужно поспать, чтобы набраться сил для борьбы против зла. — Спокойной ночи, — Маркус снова уткнулся в чашку уже остывшего чая. Томас развернулся и направился в сторону лестницы, но остановился и чеканным шагом вернулся на кухню. — Чёрт, я так больше не могу, — тихо сказал Томас, буквально вырвал чашку из рук Маркуса и неловко прижался к его губам. Кин замер, как олень перед светом фар огромного грузовика. — Хотя бы воротничок сними, — попросил Маркус. — А потом можем продолжить. Через два дня демон был изгнан, хотя его пошлые шуточки невозможно было пропускать мимо ушей. Но экзорцистам было на это плевать. Может, и они уже прокляты. И котел в аду для них уже нагревается, но узнают они об этом позже.