Снова Избранный.

      Гарольд Певерелл всегда мечтал о таком пробуждении. Похмелье было не сильным, да и голова гудела скорее приятно чем нет. А уж голое пробуждение на каменном траходроме с четырьмя красотками и вовсе вызывало восторг. Единственное, чего не мог понять Гарри, так какого хрена он делает в двемерских руинах? А главное что здесь делают эти девушки?       На момент мелькнула мысль, что он находится в Вал Лирея, но металлические вставки и каменные узоры были другими по стилю. Как успел узнать Гарри, каждые двемерские руины отличаются своими знаками. Местное оформление было похоже на знаки Нчуандзела. Но какого даэдра его занесло в Маркарт, когда бухать он начал в Айварстеде? — У меня просто нет слов.       Гарри кое-как встал, пытаясь понять, чем прикрыть свои чресла, которые судя по стояку твёрдо сигнализировали что сейчас утро и пора подыматься местное солнце поприветствовать. Позади него раздалось хихиканье. — У нас тоже просто слов нет. — А у него классная фигура. — Да и его «анимункуль» снова готов исследовать «подземелья». — Девушки, имейте совесть. Наш герой итак трудился весь прошлый день без передышки. Так что сперва дайте ему отойти. И не забывайте о порядке очереди.       Гарри обернулся. Теперь картина начала становиться на свои места. Четыре девушки оказались жрицами Дибеллы, о чём красноречиво говорили соответствующие амулеты дополняющие их костюмы Евы. Вывод напрашивался один — Гарри сейчас находится в храме этой аэдра. — Доброе утро.       Конечно слова по ситуации, но, а что ещё говорить четырём красивым девушкам, когда вылез из постели, где оприходовал их всех. Судя по обстановке вчера здесь была знатная оргия. Впрочем внимательный и цепкий взгляд отметил, что одна из жриц скорее зрелая женщина в самом соку. Видимо это настоятельница храма и старшая жрица. — Доброе утро.       Жрицы тут же весело смеясь окружили его и заключили в объятия ничуть не смущаясь своей наготы. От их прикосновений член у тана закаменел настолько, что им можно теперь спокойно дубы крушить. — Хоть ты нагло и совратил всех нас, но сделал это мастерски, а Дибелла ценит мастеров своего дела. — Хамал, главное, что он сделал для нас в качестве компенсации.       Гарри решил узнать, что же он такого компенсировал. Узнал. Оказывается он умудрился привести к ним девочку, на которую указала сама Дибелла, как на свою пророчицу.       Дальнейшие вопросы свелись к знакомству. Старшую жрицу звали Хамал — она и была той самой зрелой женщиной здесь. Эта нордка распоряжалась остальными по праву старшинства. Наличествовали также редгардка Амвен, нордка Орла и бретонка Сенна. — Жрица Хамал, прихожане проявляют беспокойство закрытием храма на недельный пост.       В комнату залетела девочка-подросток лет четырнадцати. Жрицы оперативно обняли собой Гарри, чтобы их новоявленная пророчица не увидела ничего лишнего. — Спасибо Фьотра. Иди, мы тут заняты молитвами, которые тебе пока рано видеть.       На лице старшей жрицы ни один мускул не дрогнул от сомнения. Фьотра тоже невозмутимо пожала плечами и пошла на выход, говоря достаточно громко, чтобы её услышали. — Ой, не смотрю. Чего я там не видела. Я уже достаточно взрослая, чтобы сообразить, видела не раз как папка мамке молитвенно и благочестиво засаживает.       Тут память начала подкидывать тану города Вайтран по чуть-чуть картинки прошедших дней. Так Гарри вспомнил, что эта маленькая сволочь, которая юная пророчица, очень остра на язык, покруче Малфоев будет. Даже изгои, которые похитили девочку, готовы были волком выть.       Последующее время до завтрака воспринималось весьма комфортно. Гарри дали время очухаться и привести себя в порядок, после чего накормили, напоили, и снова в койку потащили, а Гарри не возражал. Единственное, что потом начал выспрашивать о том, что произошло, пока он был пьяным. Обстоятельства двухнедельного запоя молодого волшебника не обрадовали.       Гарольд Певерелл теперь самая известная пьяная морда лица во всём Скайриме. По провинции неуловимый довакин пронёсся словно снежная буря, опиздюлив и осчастливив всех встречных поперечных, хотят они того или нет. Причём неуловимым Гарри был в самом прямом смысле, ибо очень много людей, меров и звероидов хотят пожать ему руку или мужественное горло.       Начать повествование стоит с Рифтена, откуда и начинается шествие грозного тана Певерелла, который был самую малость навеселе. Прибыв в город, Гарри выступил у часовни Талоса перед толпой нордов, потом завалился в храм Мары и взялся нести силу любви в массы. Первым делом в Рифтене состоялась свадьба управляющего нового магазина стеклянной продукции. Потом была аргонианская свадьба, попутно храму Мары перепали солидные пожертвования.       В Виндхельме Гарри устроил пьяную драку, успев опиздюлить даже правую руку Ульфрика Буревестника Галмара Каменного Кулака. В начавшейся заварушке никто не пострадал, если не считать сломанные челюсти братьев Каменных Кулаков. Не удовлетворившись приёмом в самом холодном городе провинции, Гарри свалил оттуда и покатил в Данстар.       Про Данстар жрицы знали только, что там какая-то история связанная с рудниками и даэдропоклонниками приключилась. Подробностей здесь никто не знал, а Гарри не мог вспомнить. Память делала невообразимые кульбиты, пытаясь вытащить воспоминания о запое. Мелькали картинки мест и людей, но внимательно сосредоточиться на них без омута было никак невозможно.       Прямым ходом на своём мотоцикле Гарри оттуда прибыл в Маркарт и женил старика Колсельмо на хускарле ярла Игмунда редгардке Фалин. Это вроде как стало местной сенсацией и на волне этого успеха Гарри забурился в храм Дибеллы, где сейчас и очнулся.       После наведения порядка жрицы передали ему его же вещь, которую он просил подержать у себя на сохранении, пока бегал по их заданию, ища пророчицу по горам и долам холда Предел. — Что это такое?       Гарри было с чего удивляться. Орла выдала ему странный посох с искусно сделанной розой-навершием и записку, которая сообщала список предметов, необходимых для починки посоха. Сами предметы из списка были выданы в отдельном мешке. — Девоньки, я что-нибудь вам говорил про этот посох?       Сенна только хмыкнула, старательно пряча довольную улыбку до ушей. — Когда соблазнял меня в кладовке, ты что-то упоминал про свадьбу своего друга Сэма Гевена и как вы устроили классный мальчишник в Рорикстеде. — М-да, вот это напился. Подозреваю, что меня ждёт много открытий.       Жрицы как-то странно переглянулись между собой. Амвен, подхихикивая в ладошку, хотела что-то сказать, но её разобрала истерика. — Амвен хотела сказать, что ты ещё хвастался, будто ярла Солитьюда Элисиф Прекрасную вертел на… своём волшебном посохе.       Тут все жрицы Дибеллы зашлись смехом, а Гарри принялся судорожно вспоминать, когда он успел побывать в Солитьюде и чего там натворить. Но как и ожидалось, ничего путного вспомнить не получилось. Может просто хвастался? Короче видно будет. — Так, девоньки, а теперь самый душещипательный вопрос, где я свой двемерский драндулет оставил? — Гарри, если ты про ту странную штуку на трёх колёсах, то мы видели её в сарае у Колсельмо на свадьбе. — А, точно! Это где входы в основные подземелья Нчуандзела? Там ещё вход в зал мёртвых? — Да. — Хамал, Амвен, Орла, Сенна, вы чудо.       Поцеловав каждую из жриц, Гарри наконец-то смог покинуть храм Дибеллы, где он последние три дня молился денно и нощно. В голове у мага играла какая-то мелодия, а мысли были исполнены сальными и богохульными шутками. Даже в этом городе камня царила весна. Снег с крыш медленно таял, вода в городе шумела по сотне каналов, а путь в Подкаменную крепость Нчуандзел шёл через сотни лестниц, укрытых металлическими галереями из двемерской бронзы. Были впрочем тут и обычные лестницы под открытым небом, а также и дорог хватало. Дорога точнее тут была всего одна, которая вела от городских ворот до шахты Сидна, которую начали разрабатывать ещё двемеры перед своим исчезновением.       Мысли о серебряном руднике потянули за собой мысли о его хозяевах. Настрой резко испортился, рухнув до отметки «убить кого-нибудь». Благо возможность предоставилась совершить доброе дело. Запутавшись в лестницах по непривычке и незнанию, Гарри спустился на рынок, когда там решили напасть изгои. Мужик с татуированной рожей избрал именно этот момент, чтобы с диким воплем о том, что он умирает за свой народ, напасть на какую-то девушку, что тихо и мирно покупала себе серьги у ювелирного прилавка. Зеленый огонь авады сразил изгоя, когда он только собрался ударить свою жертву. Та вскрикнула и повалилась в обморок. Тут подбежала стража и застыла над трупом врага. Гарри же подбежал к девушке и привёл её в чувство. — Всё в порядке. Я убил его прежде чем он бы причинил тебе вред. Давай вставай, я тебя провожу. Где ты живёшь?       Девушка мелко тряслась и даже выговорить не могла что-нибудь, так перенервничала. Если у стражи и были вопросы, то они благоразумно решили их не задавать, видя перед собой мага, который одним заклинанием мгновенно убил преступника, так что и следов не осталось. Гарри пришлось постараться, чтобы заставить девушку выпить успокаивающего зелья. — Спасибо. Если бы не ты, я бы была мертва.       Это были первые слова девушки, когда она пришла в себя. Гарри отвёл её в таверну, где по словам девушки она снимала комнату. Заказав трактирщику парочку бутылок нордского мёда, маг отвёл девушку в её покои и продолжил разговор. — Как тебя звать? — Маргрет. Я приехала сюда из Сиродила за покупками. Здесь продают чудеснейшие серебряные украшения. — А я Гарри. Гарри Певерелл. Говорят по улицам Маркарта льются кровь и серебро.       Тут им принесли заказ, и Гарри пользуясь моментом, дополнительно попросил принести горячей шурпы из оленины. Откупорив пузыри, Гарри немудрёно поздравил девушку со вторым рождением. Маргрет охотно подхватила эту инициативу.       Внешне казалось, что эта нордка просто напуганная девушка, но была пара фактов, которые не вписывались в образ. Во-первых, пока девушка пребывала в ступоре, она почему-то вспоминала генерала Туллия. Любить этого имперского мудака Гарри было не за что. Во-вторых, маг заметил, что на секунду девушка напряглась, когда он назвал ей своё имя. Причём рука её дернулась к ноге, поправлять платье. Грюм бы в такой ситуации приложил бы непонятную особу инкарцеро или ступефаем, а потом бы допросил.       Когда служанка принесла им шурпу в двух маленьких горшочках, то Гарольд взялся за еду, хоть и был относительно сыт. Незаметно проверив харчи на яды и прочие добавки, Гарри решил закинуть пару провокационных вопросов. — Я слышал, будто ярлу Вайтрана надоел беспредел изгоев и он приказал захватить форт Сангард, чтобы прекратить нападения на свои земли. — Что-то такое я слышала по пути сюда. Про ярла Вайтрана говорят, что он до сих пор открыто не присоединился ни к одной из сторон. Но этот захват форта выглядит, как заявка на нечто большее. — Ну, я слышал, что ярл Балгруф терпеть не может серебро.       Гарри выразительно откашлялся, давая собеседнице обдумать эти слова. — А я тоже не люблю серебро. Знаешь, я предпочитаю металлы, которые не меняют свой цвет от времени или в силу каких-то обстоятельств.       Опять было сказано весьма многозначительно, давая Маргрет пищу для размышлений. Гарри же решил додавить своим мнением на девушку. — Я вот по торговым делам мотаюсь по всему Скайриму. Этот город слишком неуютный. Похоже у меня скоро на серебро начнётся аллергия. Я через пару часов планирую покинуть Маркарт. Мне надо добраться до Рорикстеда. — До Рорикстеда? А тебе потом в Солитьюд не по пути? — Я бы мог тебя отвезти на своей двемерской машине даже в Солитьюд, но боюсь мне пока туда не надо, так что только Рорикстед. Если через час выеду, то на закате уже буду там. Присоединишься? — Давай. Я хотела побывать в Солитьюде. Вот только добраться отсюда до него сложно.       Они поговорили ещё немного, так что Гарри мог наблюдать глаза Маргрет и читать её поверхностные мысли. Девушка его откуда-то знала и справедливо опасалась, но за свою жизнь боялась ещё больше. Образы Маркарта также перемежались в её голове с образами генерала Туллия. Выглядело это странно и малопонятно, но твёрдая уверенность Маргрет, что на её жизнь покушались и надо как можно скорее валить из города, Гарри уловил также ярко и чётко, как и образ имперского генерала.       Да и ему тут находиться не безопасно. Гарри не сомневался, что новости о нём уже успели просочиться всюду, куда надо. Просто его возможные враги в других холдах не ожидают от него такой наглости. Мало ли какой там маг прикатил в гости к Колсельмо, который страсть как любит в двемерских руинах ковыряться.       Старый альтмер как и всегда ковырялся в своём гараже. Если уместно называть гаражом целую пещеру с врезанными в её стены двемерскими постройками и тремя люстрами для освещения. Особенный вид всему этому придавала подземная река, которая протекала в этой самой пещере, неся свои воды наружу в город на поверхности. — О, Гарри, мой друг, спасибо, что дал обследовать этот странный аппарат.       Колсельмо казалось сейчас от радости задушит Гарри, так он был рад видеть своего нордского доброжелателя. Племянник мэтра только сейчас оторвался от работы и вылез из-под непонятной конструкции, которую Гарри заметил в свежем отнорке в стене пещеры. Тройка механических пауков моталась оттуда и обратно, вынося камни и крошку. — Кого я вижу, наконец-то, мастер Гарри, я уж думал вы не придёте. Дядюшка совсем забыл с этим исследованием о себе. Фалин сама приходит к нему, чтобы кормить и поить, иначе он себя запустит.       Память услужливо начала подсовывать информацию на этих двух альтмеров, которые на удивление не вызывали отвращения, хотя были с посторонними хамоваты и неприветливы. С другой стороны два ботаника не были высокомерными, ибо всё их внимание пожирала наука.       Колсельмо помимо должности придворного мага сочетал в себе должности начальника музея и внештатного специалиста коллегии магов Винтерхолда по исчезнувшим расам меров. Его музей двемеров на самом деле был посвящён также фалмерам и айледам. Вместе с тем старик питал нежные чувства к Фалин и теперь они создали семью и жили вместе.       Айкантар будучи племянником Колсельмо неизменно восхищался своим дядей и ненавидел Талмор, о чём заявлял открыто. Надо заметить, что и Колсельмо прямо сказать не любил своих сородичей, которых считал в большинстве своём горделивыми мудаками. Память подкинула эпизоды того, как Гарри подружился с Айкантаром, когда был на экскурсии в музее. Именно тогда альтмер показал ему своё достижение с найденным в руинах поломанным этериевым посохом. Гарри посоветовал использовать ему для починки не один безупречный рубин, а тройку превосходных и один превосходный же сапфир, ещё и с зачарованием помог.       Короче теперь Айкантар носился всюду с тройкой двемерских пауков, а его дядя занимался изучением мотоцикла двемеров. Новость о том, что мотоцикл Гарри забирает, пришлось компенсировать обещанием знакомства со своим знакомым полудвемером. Сириусу эти дуболомы должны понравиться. Хотя Гарри и не был уверен, что это отличная идея. С другой стороны, если эти неугомонные великовозрастные экспериментаторы додумаются создать автомобиль, то это будет шикарно.       Дав пару советов по сборке авто и пообещав прислать им компетентного специалиста, Гарри вывел свою технику из дворца, а потом аккуратно спустил по самым широким лестницам к городским воротам. Маргрет уже ждала его вместе со своими пожитками в дорожном рюкзаке. — Готова? — Да. А? — Забирайся ко мне за спину и держись крепче. — Хорошо.       Поняв, что девушка устроилась у него за спиной крепко и даже глаза зажмурила для надёжности, Гарри дал газу. Они стартовали прямо от ступеней, ведущих к городским воротам и помчались так быстро, что только испуганный визг девушки было слышно. Спустя час девушка перестала визжать и стала просить остановиться. — Ну что ещё?       Гарри тормознул в одной из ложбин, густо заросшей можжевеловыми кустами, через заросли которых протекал ручей. — Мне в кустики надо. — Так беги. Я хочу до Старого Хролдана доехать к вечеру.       Маргрет поспешно слезла с мотоцикла и удалилась в кустики. По возвращении она была какой-то задумчивой. — Погоди, ты же сказал, что едешь в Рорикстед? А Старый Хролдан стоит на дороге к форту Сангард.       Гарри окинул девушку внимательным взглядом. — А ты не подумала о том, что чья-то серебряная морда может желать смерти не только тебе? — Ой, ну может быть… Погоди…       Маргрет может и хотела что-то спросить, но Гарри нетерпеливо махнул рукой. — Все вопросы потом. Приедем в Старый Хролдан и поговорим за жизнь. Думаю не у тебя одной вопросы есть.       Так они и сделали. Маргрет хоть и с опаской, но держалась за Гарри крепко, покуда маг гнал свою машину по горной дороге. Мимо проносились горные ландшафты и завораживающие виды, а мотоцикл отматывал милю за милей. Как и было им намечено, в Старый Хролдан они прибыли к пяти часам вечера. Неплохо для сельской местности.       Старый Хролдан представлял собой маленькое поселение: обычная таверна, шахта малахита, общага шахтёров и поместье самого владельца шахты, а также склад готовой продукции. Так как Старый Хролдан расположился ровно на перекрёстке дорог, то поселение потихоньку процветало, давая ночлег путникам и служа местом остановки торговых караванов. Отсюда в горы подымалась дорога до орочьей крепости Душник-Йал и до двемерской башни Ндарзел, служащей страже ярла Игмунда надёжным наблюдательным пунктом за южной дорогой.       Заказав в таверне легендарный номер, служивший в конце второй эры спальней для самого Талоса, пара приступила к обеду. Кроме них и странного призрака, который тут обитает с незапамятных времён в таверне посетителей больше не было. Гарри конечно удивило спокойное отношение местных к призраку, который напивался призрачным же элем за угловым столиком, но в целом пока призрак сидит тихо, он ему не мешает.       Установив вокруг их столика чары приватности, Гарри спокойно принялся за еду. После ужина, они решили поговорить. — Итак, Маргрет, расскажи, какого даэдра тебя понесло в Маркарт в эти смутные времена. Вот только свою легенду можешь не рассказывать. Про генерала Туллия я даже упоминать не буду.       Маргрет напряглась весьма серьёзно, но следующие слова просто выбили у неё почву из-под ног. — Твой дамский кинжал под платьем с внутренней стороны бедра для меня тоже не станет сюрпризом. Выбор у тебя небольшой. Я могу прямо сейчас взять тебя под полный контроль, и сделать с тобой всё, что пожелаю, но согласись, это будет непродуктивно.       Девушка вымученно улыбнулась. — Не врали слухи о тебе, тан холда Вайтран. Ты действительно дерзкий, наглый и жестокий маг на службе у Балгруфа. Я даже сперва не поверила, когда волей случая подслушала разговор о тебе между генералом Туллием и легатом Рикке.       Гарри позволил себе заинтересованную улыбку. — Приятно осознавать, что моя персона беспокоит столь значимые фигуры в провинции. И что же они обо мне говорили?       Маргрет как-то странно замялась, но ещё раз взглянув в глаза сидящего напротив неё мага, неспешно начала излагать слово в слово всё, что говорили о Гарольде Певерелле генерал и легат в подслушанном разговоре. Рассказанное стало для Гарри настоящим откровением. Генерал Туллий его боялся, и было этому весомая причина. Странности, которые происходят в провинции, заметил не один Гарри, да и было бы странно ожидать, что не найдётся ещё хоть один разумный, способный сложить все факты вместе и сделать выводы.       Суть размышлений генерала Туллия сводилась к тому, что он подозревал Талмор в организации всей этой бучи в Скайриме, но многие факты не вписывались в эту теорию. Подобный уровень планирования операций был выше сил Талмора. И тут вдруг появляется никому неизвестный маг и буквально за полгода становится самым важным человеком холда Вайтран. Ярл Балгруф открыто ему благоволит, а сторонники стекаются к нему словно так и надо. Этот самый маг вынуждает силы легиона и мятежников воевать на выгодных ему условиях. Заводит дружбу с двемерами, а тут вдруг такой разгром у Мзинчалефта для обеих сторон гражданской войны. По сути бойня около двемеркого города стала последним доказательством в пользу того, что некая пятая сила замешана в этом противостоянии.       Короче, как бы то ни было, но Гарри стал для генерала Туллия персональной головной болью. Гарри себя святым не считал, но размах мысли генерала его поразил. Гарри был только в самом начале пути, описанного Туллием. Однако, молодой маг прекрасно понял, что если он желает добиться титула конунга Скайрима, то ему придётся играть на опережение. Благо искусство лёгкой поверхностной легилеменции радовало его своей аккуратностью, позволяя давить на Маргрет так, чтобы девушка считала свой рассказ искренним порывом. Можно сказать по грани прошёл. — Ну, а ты сама, что об этом думаешь? — Я простая лазутчица, мне думать не полагается. Моё дело собирать информацию и… — Позволь с тобой не согласиться. Не думаю, что тебе безразлично всё то, что происходит в Скайриме.       Девушка постаралась не показать своих переживаний, но перед легилементом это было даже не смешно. Гарри прекрасно увидел всплывшие на границе сознания образы того, как Маргрет пошла в лазутчицы, чтобы помочь навести порядок в Скайриме. — Маргрет, я же прекрасно понимаю, что ты, как и я, желаешь остановить это беззаконие, гражданскую войну и хаос.       Девушка долго боролась со сладким голосом Гарри. Сам маг хоть и без особой охоты, но ломал лазутчицу. Хотя тут и не особо с совестью пришлось договариваться, ведь девушка сама хотела помочь Отчизне. — А ты сам, чего желаешь? Чем ты лучше Братьев Бури?       Гарри рассмеялся ей в лицо. — Братство Бури и Легион в данном случае лишь пешки, заметь не мои пешки. Я играю честно.       Маргрет сделала лицо, как будто дремора ей сказал, что собирается стать священником Девяти. — А разве не ты всё это организовал? Хочешь сказать, что гражданская война, наплыв разбойников и прочие бедствия не твоих рук дело?       Девушка сделала скептическое выражение лица, а Гарри оставалось сделать жест рука-лицо. — Думаешь мне оно надо было? Меня в эту историю против моей воли втянули. Я честный норд, который посвятил себя изучению магических таинств. Когда я узнал не предназначенное для чужих ушей, то от меня попытались избавиться. Я был вынужден сбежать и скрываться в таких углах мира, что ты себе даже представить не можешь.       Гарри пригубил мёда, делая вид, что у него в горле пересохло. — Признаюсь честно, я сперва хотел отомстить, но потом начал своё расследование. Богатые кланы Скайрима вступили в сговор между собой и используют войну, чтобы не только обогащаться, но и поставить на места ярлов верных себе людей. Они хотят сделать полностью марионеточную власть, чтобы никто не мешал им зарабатывать деньги.       Вот тут девушка ахнула. Воистину, чем больше ложь, тем охотней в неё поверят и примут как правду, а тут на руку играет и то, что какие-то масштабные тёмные делишки у богатейших кланов Скайрима есть по любому. Далеко ходить не надо, чего стоит один клан Чёрный Вереск. Так что обольстительные слова легли на благодатную почву. — Но почему ты не присоединишься к империи?       Вопрос девушки был понятным. Гарри жестко посмотрел на Маргрет, давая понять, какого он мнения об империи. После игры в гляделки он решил пояснить свою позицию. — Понимаешь, я честный норд, а бюрократия в империи прогнила насквозь. Там каждый второй если не предатель, так точно взяточник, которого легко купить. А это позволит моим врагам избавиться от меня сотней способов, не прибегая к услугам гильдии убийц. Вот и приходится действовать самому. Но если ты мне поможешь…       С помощью легилеменции Гарри уловил желание девушки ему возразить, так что поспешил поднять руки в жесте примирения. — Нет, ничего такого, что было бы противно тебе. Всего лишь принесёшь генералу Туллию мою записную книжку. Скажешь, что случайно встретилась со мной и решила покопаться в моих вещах, а там такое…       Гарри сделал страшное лицо, давая понять, что в книжке будет сенсационная информация. Маргрет поколебалась для виду, но подобная перспектива была ей интересна, да и странное чувство гнева на кого-то конкретного из богатеев, что явно замешан в грязных делишках, поднялось из глубин сознания девушки. — И как ты предлагаешь объяснить мне генералу, скажем способ, которым я подобралась к тебе так близко?       Вот тут Гарри выразительно окинул взглядом фигуру девушки. Что поделать, нордки в большинстве своём были очень фигуристыми, а Гарри Певерелл в полной мере ощутил пробудившийся в нём дух Мародёров. Маргрет сперва аж подпрыгнула на месте от понимания, но покрутив мысль в голове, признала её интересной. Всё это Гарри мог понять с помощью легилеменции. — Иди в комнату. — Чего? — Призрак уже пять минут стоит у тебя за спиной, желая со мной поговорить.       Маргрет обернулась, только сейчас заметив, что местная призрачная достопримечательность стоит около их столика и сверлит взглядом мага. Девушка ойкнула и поспешила в их комнату, испуганно оглядываясь на Гарри.       Гарри же оставшись с призраком один на один, любезно предложил своему нематериальному собеседнику присесть на то место, где раньше сидела Маргрет. Призрак благодарно кивнул головой и тут же обратился к магу. — Хьялти, наконец-то ты вернулся из дальней дороги. Я ждал тебя, мой старый друг. Ты принёс то, что обещал?       Вот это был поворот. Кто такой Хьялти Гарри прекрасно знал, ибо история с довакинством ему не пришлась по вкусу, так как попадать в пророчества и не знать их содержания было уже выше всяких сил тана Певерелла. — Прости, я так долго странствовал. Напомни мне свою просьбу. — Хьялти, ты всегда был хитрым лисом, но порой забывал элементарное. Вот, эти дикари-ричмены утащили меч моего отца. Я тебя просил вернуть реликвию моего рода перед смертью. Вот, смотри, эти гады изгои унесли клинок вот сюда.       Призрак расстелил на столе призрачную карту, которая вдруг стала объёмной и показала конкретное место. Гарри очень чётко запомнил его. Весьма своеобразные руины древних нордов послужили убежищем для одного из племён ричменов. — Хорошо, я тебя понял. Постараюсь как можно быстрей отыскать твой клинок. — Спасибо, Хьялти, я знал, что ты вернёшься.       Призрак изобразил широкую улыбку, отсалютовал своей призрачной бутылкой и направился снова в свой угол под удивлёнными взглядами трактирщицы и её сына. — Что это было?       Гарри не вдаваясь в подробности сказал как оно было. — Старый друг подошёл ко мне поздороваться. Ничего необычного, обычная дружеская беседа.       Трактирщица и её сын как-то озадаченно кивнули в согласии и вернулись к своим делам. Гарри же отправился в свою комнату, как бы он не торопился в Рорикстед, но с Маргрет надо ещё поработать. Ставить небольшие ментальные закладки следует тогда, когда жертва максимально расслаблена. В итоге Гарри сам превратился в того, кого так сильно ненавидел. Однако если Дамблдор делал это ради всеобщего блага, то Гарри желал только одного, защитить себя и свою семью. Генерал Туллий не того полёта птица, чтобы просто отмахнуться от его тараканов в голове. Если Туллий захочет, то он сможет стать опаснейшим врагом для Гарольда.       А Маргрет, ну что же, он даст девушке то, чего она сама желает. Хочется ей пахать на благо Скайрима? Да ради Девяти, пускай пашет, только теперь она будет пахать так, как ей укажет Гарри. Мысленно брюнет напомнил себе, что девушку надо напоить противозачаточным зельем.       И ведь ещё следует разобраться с этим странным запоем. Гарри надеялся только на то, что он не успел совершить чего-то сверх невозможного и непоправимого.