Все так, как и должно быть

      …Уложив особенно беспокойных последние пару дней из-за отсутствия мамы Джастис и Александра, Тор спустился в гостиную, и увидел там Диану. Принс полусидела полулежала на диване, прикрыв веки. Вид у нее был очень уставший и изможденный. Кое-где имелись синяки и ссадины. Женщина даже не смогла снять свой боевой наряд, настолько сильно она устала. Зашла домой и просто рухнула на диван.       - Бедная моя, - тихо проговорил Одинсон, присев рядом с женой. - Совсем тебя загоняли на работе, - он нежно коснулся рукой лица Богини, и так открыла глаза. – Устала? – скорее для проформы спросил Бог Грома.       - Очень, - еле выдавила из себя дочь Зевса. – Как дети?       - Скучали по тебе, - Громовержец убрал выбившуюся прядь волос с лица Дианы. – Еле угомонились.       - И я скучала. По ним и по тебе, - Принс слабо улыбнулась. – Так хочется тебя обнять, но сил нет, - она тяжело вздохнула.       - Давай я отнесу тебя в ванную, - предложил мужчина. – Думаю, от теплой воды тебе станет получше.       Женщина благодарно кивнула.       Одинсон закинул ее руку себе на шею, и, подсунув под Принс свои ладони, легко поднял ее с дивана.       - Да и помыться бы тебе не помешало… Вся в грязи, - подколол Богиню Громовержец.       - Ну, Тор, - она притворно нахмурилась, - если бы я не была такая уставшая, отпинала бы тебя…       - Потом… хм… отпинаешь, - он засмеялся, подумав о чем-то своем. - А сейчас – мыться.       С этими словами мужчина понес свою хихикающую женщину в ванную комнату.       - Тише, - незло шикнул Бог Грома на Богиню, - детей разбудишь.       Диана картинно закатила глаза, и несильно ущипнула своего мужа свободной рукой.       - Ай, женщина, - Тор притворился, что ему больно, - синяк сделаешь.       - Нежный какой, - еле сдерживая смех, проговорила Диана.       Наконец они добрались до ванной комнаты. Мужчина плечом открыл дверь, и внес внутрь жену. Усадив Принс на стиральную машину, Одинсон сначала включил воду, чтобы наполнить ванную. После чего он присел на корточки, и принялся снимать одежду с Принс. Он так часто раздевал эту женщину, что прекрасно знал, что, где и как застегивается и крепится.       Снимая с Богини сапожки, Громовержец принялся напевать себе под нос песенку, на которую женщина не сразу обратила внимание, потому что снимала с себя наручи.       - Детка, сними свою обувь… Я помогу тебе ее снять…       - Что? – переспросила Диана, сдерживая улыбку.       - А? – Одинсон сделал вид, что не понял о чем она.       Мужчина встал с корточек, и взялся за корсет с юбкой.       - Детка, сними свое платье…       Одежда была отброшена прочь, и Богиня предстала перед Повелителем Молний во всей красе. И он невольно ей залюбовался.       - Ну, хватит, - ее щеки запылали, - ты вгоняешь меня в краску.       - Ну, запретить смотреть на тебя ты мне не можешь, - Тор коснулся обручального кольца на ее руке, - моя жена, сколько хочу, столько и любуюсь.       Принс засмеялась. Хоть она и была уставшей, Бог Грома все же смог ее немного расшевелить. Добротой. Теплотой. Заботой.       - Ты можешь оставить свою шляпку, - Одинсон коснулся диадемы дочери Зевса.       - Ты это помнишь? – закусив губу спросила у мужа женщина.       - Твой стриптиз? – он улыбнулся. – Конечно… - Тор мечтательно закатил глаза. – Лучший стриптиз в моей жизни.       Диана покраснела еще сильнее.       - Повторим когда-нибудь, - его руки осторожно сняли диадему, и положили ее стиральную машинку.       Лицо Бога Грома было совсем близко к лицу Богини. Его дыхание обдало ее губы жаром.       - В следующий раз ты танцуешь, - прошептала женщина, прежде, чем мужчина успел поцеловать ее.       - М-м-м, - промычал Одинсон, лаская ее губы своими, - люблю тебя…       - Ой, - вдруг прервала поцелуй Принс, - мы же про воду забыли…       Выпустив жену из объятий, Бог Грома посмотрел в сторону ванной. К счастью, воды успело набраться не так уж и много.       - Ох, женщина, отвлекаешь, - проворчал Тор, и, обернувшись, добавил: - Иди сюда, купать тебя будем.       Мужчина распахнул объятия, и дочь Зевса сделал шаг ему навстречу. Усадив Диану в ванну, Одинсон взял с полки гель, и обильно полив им мочалку, принялся растирать тело жены.       - Третьего ребенка за день мою, - его слова заставили Принс улыбнуться.       Пока муж смывал с ее тела грязь, дочь Зевса любовалась им. Он что-то увлеченно рассказывал ей о том, как проводил время с детьми, пока ее не было, как они веселились и скучали. А Диана смотрела на него и улыбалась. Она тоже скучала. И сейчас почувствовала это еще сильней. Почувствовала, как сильно любит этого мужчину. Как ей с ним повезло.       Теплая вода, приятные поглаживания сделали свое дело, Богиню разморило еще больше. Под конец водных процедур у нее снова начали закрываться глаза. Бог Грома взял большое белое полотенце, и, дождавшись, пока сонная жена встанет, обернул ее в него. Полотенце было мягкое, и пахло кондиционером для белья. Диана зажмурилась, когда губы ее мужа снова наградили ее поцелуем.       - Вот так, - тихо проговорил Громовержец, и взял жену на руки.       Все это было так по-домашнему. Пока Тор нес ее в спальню, женщина думала о том, что раньше и не представляла свою жизнь такой, даже боялась. Осесть, выйти замуж, родить детей… А теперь на заданиях она все чаще и чаще думала о том, чтобы вернуться домой. К мужу и детям.       Оказавшись у дверей спальни, Одинсон открыл дверь в комнату тем же способом, что и в предшествующее помещение. Закрыв дверь в спальню ногой, мужчина подошел к постели, и бережно усадил на нее жену, которую вконец разморило.       - Сейчас дам тебе что-нибудь из одежды, и ляжем спать, - негромко проговорил Громовержец, и по привычке подошел к своему шкафу.       Открыв дверцы, он обернулся, и, улыбнувшись, произнес:       - Перепутал. Чуть не выдал тебе свою рубашку вместо пижамы…       - Вон ту, темно-синюю в клетку, - перебила мужа Диана.       - Все что угодно для моей Богини.       Его слова заставили Принс улыбнуться.       Одинсон достал из шкафа нужную вещь, и, вернувшись к кровати, протянул рубашку женщине. Богиня накинула на себя рубашку, и только после этого сняла полотенце. Из-за чего ее муж разочаровано вздохнул. Она хитро усмехнулась, после чего сильнее прижала к себе мужскую рубашку. Ткань была мягкой, и пахла стиральным порошком и парфюмом Тора.       - Тебе идет, - искренне проговорил мужчина. – Здорово снова видеть тебя в моей одежде, и в нашей постели…       - Может, ты уже перестанешь болтать, и ляжешь рядом, чтобы я могла уснуть у тебя на груди? – снова нетерпеливо перебила Бога Грома его жена.       - Ну, это я могу, - он ухмыльнулся и покачал головой. – Душ я принял между купаниями детей. Точнее, два раза после купаний.       - Снова стреляли в тебя из пузырьков с шампунем? – Принс улыбнулась, вспомнив о любимой шалости двойняшек, когда папа их купал.       - О да, - подтвердил Громовержец. – Алекс даже мне в глаз попал. Точнее, в повязку. Меткий мальчик.       Показав на кусочек металла, расположившийся у него на правой глазнице, мужчина принялся снимать с себя футболку. Теперь была очередь Дианы любоваться своим мужем.       - Ну, хватит. Ты вгоняешь меня в краску, - не сдерживая улыбку, повторил слова своей жены Тор.       Принс коснулась обручального кольца на своем пальце, и парировала:       - Мой муж. Сколько хочу, столько и любуюсь, - после этих слов она откинула одеяло, и добавила: - Залезай скорее…       Одинсона дважды просить было без надобности. Он быстро забрался на кровать, и лег на спину. Женщина тут же улеглась ему на грудь. Ее левая ладонь опустилась на его грудную клетку.       - Как хорошо…       Неожиданно хором проговорили Боги, чем заставили друг друга невольно рассмеяться. Рука Громовержца накрыла плечо дочери Зевса.       Наконец-то видеть свою жену дома, обнимать ее, ухаживать за ней, чувствовать тепло ее тела - это было то, чего Повелитель Молний хотел все те дни, пока Богиня была на задании. Тор прижал свою женщину к себе покрепче, словно опасался, что она снова уйдет на миссию. Одинсон решил, что завтра поговорит с ней о том, чтобы она взяла «отпуск» на своей работе. Чтобы они все, наконец, побыли вместе. Семьей.       Ее мужчина – теплый, нежный, любящий… Его дыхание и поглаживания успокаивали Диану. Женщине еще больше захотелось спать.       «Все так, как и должно быть», - пронеслось с голове у Принс, прежде, чем она закрыла глаза...