***
Реальность возвращалась с трудом, тяжёлым молотком опускаясь на затылок. Видимо она уснула, так как была всё ещё в уличной одежде, а рюкзак аккуратно стоял у кровати на том же месте. Солнце радовало всех своим присутствием, не скрываясь за пушистыми облаками и одаривая теплом каждого жителя. Прошли сутки? Похоже никто не заходил в комнату. Она села на кровати, потирая глаза, и дёрнулась от жжения в руке, а ведь точно, она заработала ожог, пытаясь выбраться из барьера. Рука покраснела и в некоторых местах появились белые пузыри. Вскоре ладонь аккуратно обработали мазью от ожогов и перемотали бинтом. Рубашка Катсуки до сих пор на ней, застёгнутая на все пуговицы, свисала почти до половины бедра и пахла дымом и одеколоном. Она уткнулась в воротник млея от запаха, чувствуя себя защищённой, и про себя подумала, что назад он не получит её. Умываться одной рукой оказалось очень сложно, как и переодеваться, это было похоже на очень сложный квест, но тем не менее она справилась. Мэги спустилась на первый этаж (на кухню), чтобы позавтракать, и увидела, что за столом сидели Яомомо с Ураракой и Денки, что весьма неожиданно, видимо они выполняли домашнюю работу. Ой, тут ещё Хагакурэ, она не сразу заметила её. Они с молчанием наблюдали за манипуляциями одноклассницы, как она ругается, пытаясь одной рукой налить кофе, а потом садится рядом за стол. С губ Шейн слетел сухой вопрос об их странном поведении и получила чистые и искренние переживания на счёт подавленного вчерашнего состояния. Благо она быстро придумала, что ответить – слабости причуды можно использовать в других направлениях. Позже оказалось, что у Изуку лёгкое обезвоживание и мелкие ожоги, но благодаря помощи квалифицированных специалистов он быстро поправился. Новый укол в сердце заставил поморщиться, она ведь так и не попросила прощения и не поинтересовалась его состоянием. Можно смело получать награду «Лучший друг года». Мэгуми вздохнула, вглядываясь в тёмный напиток с ароматным запахом, жидкость плавно покачнулась и ударилась о стенки, застыв в безмолвие. Она уже думала уходить, как случилось то, что осветило всё утро — Денки заговорил с ней. Спрашивал о том, не сделали ли ничего с ней нападавшие? Она даже не вслушивалась в вопрос, смотря с облегчением в жёлтые глаза, груз на плечах обратился небывалой лёгкостью. Всё-таки решился поговорить. Девушка уже успела соскучиться по его голосу и взгляду. Немного неловко и грустно, что обстоятельства разговора настолько плохи. Он волновался и от этого так тепло в груди, что ей хочется накинуться на него и крепко обнять, говоря о своих чувствах, перебирать блондинистые пряди как раньше и глупо шутить. Неважно на обратные слова, они ничего не значат, куда важнее, ответит ли он на другое. Она как бы невзначай постучала ногтем по кружке, два стука, пауза, три стука. Одним днём Денки подумал, что придумать собственный шифр будет круто, как у всяких агентов в фильмах, Мэгуми поддержала идею. Обычно он использовал это на контрольных, другие ничего не подозревали, принимая это за обычную привычку, которой обладают все. Денки постучал ручкой в ответ два раза, пауза, один стук, пауза, два стука, и её сердце остановилось, с глаз чуть ли не брызнули слёзы счастья. Никто не заметил своеобразного общения, переговариваясь о теме электричества в физике. Оказалось, девушки не совсем поняли тему и попросили Момо объяснить, а она уже захватила с собой Каминари, которому эта тема как никогда близка и полезна, но это не значит, что он хотел тратить выходной на физику. У Шейн непроизвольно вырвалась шутка про «головные боли», но парень лишь театрально начал восхвалять физику и признаваться ей в любви, а после отвесил довольно грубую шутку в ответ: «Ты довольно плохой Герой, если смеёшься над травмами человека». Он пошутил, но это задело, остро кольнуло в сердце и сбило дыхание. На секунду улыбка на розовых губах дрогнула в обиде. Хагакурэ со всей силой стукнула парня учебником по голове и начала защищать подругу, не забывая лупить одноклассника учебником по физике. Как говорится, если бьёт, значит любит, но Денки отказался от такой взаимности со стороны школьного предмета. Мэгуми закусила губу и встала из-за стола, пообещав присоединиться попозже. Палец нажал на кнопку лифта, и прежде чем двери захлопнулись помахала рукой девушкам с ослепительной улыбкой. Она вздохнула и сделала глоток холодного кофе. Ещё злится… Он имеет на это право. Хотя подождите, почему это он имеет права злиться из-за невзаимных чувств? Разве она виновата в этом? И он уж точно не имеет права переходить на личности и критиковать навыки Героя. Если уж так посудить, то плохой Герой как раз именно он. Потому что Герои не должны заботиться о собственном благополучии, а отдавать себя спасению людей. Немногие Герои заводят семью, потому что работа связана с постоянным риском – утром бороться со злом и вставать грудью под атаки для общества, а вечером обнаружить всю мертвую семью в своём же доме. Не каждый выдержит подобное. Поэтому это Денки виноват, она надулась, постукивая ногтем по кружке. Его слова причинили боль, Денки всегда мил и учтив с ней, а тут… Двери лифта плавно раскрылись, и она увидела Мидорию, который стоял у двери её комнаты, что-то бормоча себе под нос, и видимо так увлёкся, что не заметил звук лифта и хозяйку комнаты. Эта милая привычка — забавная. Он настолько погружается в свои мысли, что вывести его из транса бывает порой проблематично, но это помогает ему сосредоточиться и выдавать поистине гениальные идеи. Она подошла поближе и прислушалась к тихому бормотанию, юноша решал, как начать разговор, моделируя разные ситуации: — Обидится ли она, если я спрошу про её состояние? Очевидно да, ведь Шейн-сан редко принимает помощь от других, это как с Каччаном. Да и что я спрошу у неё? Эй, Шейн-сан, я боюсь, что Злодеи с тобой что-то сделали, пока я валялся беспомощный. Как ты? Девушка хихикнула, отмахиваясь от бубнежа, и склонилась к его уху: — Очевидно я отвечу, что со мной всё в порядке. Мидория согласно кивнул, а потом замер и медленно развернулся, сталкиваясь с озорным взглядом одноклассницы, мгновенно краснея. — Шейн-сан, это не то, что ты подумала! — он замахал руками. — Я просто хотел узнать о твоём состоянии. Я не сталкерил! — девушка рассмеялась, прикрывая рот ладошкой, Мидория же покраснел гуще, закрывая лицо и вновь что-то бормоча. — Мидория, всё хорошо, я не считаю тебя сталкером. Ты довольно милый и неловкий для таких жутких людей, — парень что-то сдавленно промычал в руки. Шейн частенько дразнила его подобными словами. Хотя, не только его, ещё Ииду, Токоями и Аояму. Изуку решил, что это своеобразный способ найти контакт с человеком и не препятствовал этому, но её слова порой дико смущали. — Что же, я думаю, моя очередь… Я хотела извиниться за то, что причинила тебе вред способностью, в то время как ты подставился под дротик, чтобы не навредить мне своей причудой, — девушка потупила взгляд, рассматривая себя в кофейной гуще. — Прости меня, Мидория. Изуку пораженно замер и опустил руки. Неловкое молчание так и сквозило между ними. Мидория не злился, он просто подбирал правильные слова, и спустя минуту он вдохнул побольше воздуха и сказал: — Я не держу на тебя зла. Если я могу спасти кого-то просто двигаясь, то я должен это делать, да? Но, Шейн-сан, у тебя всё в порядке? Я не хочу показаться навязчивым или как-то обидеть тебя, но… Они напали на тебя, — зелёные глаза с серьёзностью посмотрели на девушку, её руки задрожали от этих слов, чашка грозилась выскользнуть и брызгами разлететься на полу. — Тогда в парке летом и сейчас. Я подумал, что это совпадения, но учитывая, что тебя похитила Лига злодеев, — Изуку положил свои руки на её, сдерживая сильную дрожь и смотря в глаза. — Я волнуюсь за тебя, ведь ты мой друг, и я хочу помочь тебе. — Мидория, это всё не так просто… Я ценю твою поддержку, но я не могу. Я сама должна разобраться со всем этим. Я не могу вечно прятаться за другими и ждать помощи. Чтобы спасать других, мне надо сначала помочь себе, — ответила с задумчивостью девушка, парень с удивлением расширил глаза, а потом улыбнулся. — Просто знай, что есть люди, которые готовы тебе помочь, хорошо? — он заметил, что до сих пор сжимает её ладонь и с румянцем отдёрнул руки. — Прости! В любом случае, я рад, что мы поговорили, — и походкой робота он направился к двери. — Шейн-сан, мы сегодня хотим собраться все вместе на первом этаже, приходи, — двери лифта начали закрываться. — И Каччана позови! Мэгуми закусила губу и потупила взгляд, чем она заслуживает столь чутких и добрых людей рядом? Это неправильно, что близкие люди страдают из-за неё. Как Герой она должна отгородить их от этого. Крохотная искра и в душе всё начинает заново полыхать, кружка разлетается вдребезги. Отчётливо та самая ненависть заполняла тёмные уголки души, нашёптывая на ухо самые гнусные варианты решения проблем. Среди этого безумия кое-что не казалось столь кошмарным. Она не вышла из комнаты ни этим днём, не все последующие, запираясь в свои мысли. Самые близкие к ней люди пытались выяснить причину, по которой она запиралась, но получали в ответ глупые отмазки и нервную улыбку. Её слова звучали довольно убедительно и многие перестали расспрашивать о состоянии. Мэгуми умела хорошо врать и менять маски так, чтобы никто не смог догадаться во лжи, и впервые она была рада этому навыку.***
Шейн и Тайето шли на расстоянии двух метров друг от друга, смуглая девушка прикрывала опухший нос рукой из-за недавнего удара. Когда в очередной раз Шейн решила поинтересоваться причиной неприязни у соперницы, та начала оскорблять Юуэй и её одноклассников, ведь, по её словам, Яойорозу отобрала у неё лицензию прямо из-под носа. Сунетсу бы ещё долго покрывала Тодороки и Яойорозу помоями, пока Шейн со всей силой не ударила её в лицо и не налетела сверху, парируя любые попытки пресечь избиение. Разгневанную девушку еле оттащил Дурман, она постоянно вырывалась и обещала, что прикончит «зазнавшуюся сучку», мужчине пришлось скрутить её и потащить в кабинет для профилактической беседы. Ему не нужны распри в его агентстве, потому что это в первую очередь мешает командной работе. Мэгуми вела себя ещё страннее, чем обычно — задорный характер куда-то пропал, а потом она в злости налетела на ученицу Шикецу, вцепилась как гарпия, ему, действительно, пришлось приложить силу, чтобы остановить её. «Переходный возраст», – с усталостью подумал Дурман и вздохнул». И сейчас она отвернулась и абсолютно не желает нужным реагировать на вопросы. Дурман вновь вздохнул и отправил их на патрулирование, так сказать, рубашки примирения не нашлось, валите отбывать наказание так. Сейчас они прошли по главной улице, усыпанной зелёными деревьями и клумбами цветов, Шейн старалась следить за всеми людьми, чтобы законы об использовании причуды не нарушались, была предельно внимательной, чтобы не пропустить начало какого-нибудь преступления и по возможности предотвратить событие. На улице каждые три часа происходят нападения Злодеев после отставки Всемогущего, особенно в районе Сибуя. Все шло хорошо, пока на другой улице не прогремел взрыв. Звук выбитого стекла и последуемый истошный крик моментально коснулся уха. Девушки бросились туда и замерли от вида: дом полыхал в огне, стихия вихрем закручивалась и взметалась в воздух птицей, с криком растворяясь в небе. Здание в пять этажей именно оттуда гремит чья-то причуда. Злодей? Жильцы дома выбегают толпой, прося о помощи, толкая друг друга. Новая волна огня настолько мощная, что огненное цунами вырывается наружу, делясь своим жаром с близстоящей зеленью, каплями падая на асфальт, будто лавой. Паника застилала людям глаза толстой плёнкой, Шейн и сама поддалась секундному страху, но после ещё с большей решимостью сжала кулаки прокричала: — Скарабей, накрой пожар своим песком! — Мэгуми помогает вставать людям и защищает от нового потока огня, просто перебив своей причудой. Это прискорбно признавать, но тут единственное чем она может помочь — минимизировать жертвы; нужен тот, кто сможет затушить пожар и желательно, чтобы он был очень сильным, иначе через время здесь останутся одни угли. — Мы не можем вступать в битву! — Дура, я не прошу тебя драться! Кого ты бить собралась? Нам неизвестно, что происходит. Мы должны свести жертвы к минимуму пока не прибудут Про-Герои! — вблизи эпицентра дышать труднее всего, она прикрывает нижнюю половину лица воротником, надеясь, что это хоть ненадолго поможет. Чёрный дым причудливым цветком распускался в небе, закрывая обзор. Стекло в одной из квартир на пятом этаже выбито, копоть оттуда простирается на несколько этажей вниз, густой дым валит не переставая, именно оттуда всё началось. Скорее в первый раз рванул газ, нужно быстрее выводить оттуда оставшихся пока здание не провалилось или не взорвалось чего похуже. Температура этой причуды высока, возможно, выше, чем у Мэгуми, и имеет странную особенность приобретать форму животных. Девушка присела около женщины, у которой был большой ожог на ноге: кусками белая кожа свисала с ноги, открывая мышцы. Чёрт, ей нужна срочная медицинская помощь, неподалёку слышится вой сирен скорой помощи, а пока: она достаёт бинт, как можно аккуратнее обматывает ногу пострадавшей и протягивает обезболивающие. Женщина рыдает и никак не обращает внимания на манипуляции Героини, ногтями шкрябая грязный асфальт. Она вздрагивает от каждого звука, будь то пламя или взрыв. — Всё в порядке, Герои в пути, — Шейн перекинула её руку через плечо и рывком подняла. — Я обещаю, что все будет хорошо. Пройдёмте, Вам нужна помощь, — девушка сделала шаг, но пострадавшая отказывалась идти, оглядываясь назад с мокрыми от слёз глазами. — Там мой сын, там осталось очень много людей! — она вцепилась в воротник Героини. — Пожалуйста, спасите моего сына! Пожалуйста! — Я спасу, прошу пройдёмте Вам нужна помощь. У женщины явно шок, она абсолютно не реагирует на слова, предпринимая попытки вырваться из железной хватки, и вероятно самой ринуться спасать мальчика. Послышался противный до ужаса лязг железа, и столб начал падать прямо на них, обрывая провода, Шейн успевает подхватить пострадавшую на руки и увернуться. Улицы в Японии настолько узкие, что пожар начал простираться на противоположные дома. Женщина закричала при новом потоке стихии, окна вдребезги вылетели с ближнего дома прямо на них, но песок спас их от смертельных осколков. — Прошу Вас покинуть место инцидента, чтобы не мешать. Я спасу Вашего сына, я обещаю! Юная Героиня с трудом передала женщину медработникам и еле выдернула свой рукав из её онемевших пальцев. Сунетсу пыталась заглушить пожар своей причудой, но этого было слишком мало, песка из фляги катастрофически не хватало. — Там остались люди, чёрт, — из фляги струёй вырвался песок. Крики разрывали сердце. — Я связалась с Дурманом, он в пути. — Нельзя ждать, они могут погибнуть, — Мэгуми побежала вперёд, но сзади на неё налетели и прижали её голову к земле, над головой раздался взрыв, который оглушил на пару секунд. — Ты дура! — Сунетсу нависала сверху, прикрывая её своим телом. — Мы не можем! Ни ты, ни я, не обладаем причудой, чтобы потушить ЭТО, — очередная огненная птица взлетела в воздух и подожгла всё вокруг себя, и привычно растворилась. — Мы — Герои! Я знаю, что могу их вытащить оттуда! Ты со мной или будешь трястись в стороне? — внутри себя Мэгуми чувствовала уверенность и огромное желание помочь, он заглушал страх и здравый смысл. Она сделает это! Сунетсу колебалась, а потом посмотрела на горящий жилой дом, некоторые люди высовывались из окон и пытались дышать с тряпками у носа, кто-то прыгал, пожар начал простираться по всей улице. Она потупила взгляд, просчитывая варианты, пока Шейн не оттолкнула её и не побежала прямиком к дому, невзирая на препятствия. Её ноги тряслись от страха, но, смотря в спину убегающей девушки, она поднялась и тоже побежала в дом. Шейн выбила плечом входную дверь и сильнее уткнулась в воротник, двигаясь в глубь квартиры, сначала спасти тех, кто ниже, пока этажи не обвалились. Пара девушки и парня сидела в углу кухни, они оказались в ловушке из-за огня, который кольцом расположился вокруг них, увидев, девушку они сильнее заплакали. Струя песка засыпала очаг пожара и двое Героинь вытащили людей, и убедившись, что травмы позволят им идти двинулись к следующей квартире. Но она оказалась закрыта, оттуда кричал человек о том, что дверь заклинило. Они пытались выбить дверь, но это было бесполезно, и не оставалось ничего другого как взорвать её. Мужчина уже лежал без сознания, когда прибыла помощь, с помощью Про-Героев, которые присоединились к спасению, они передали пострадавшего врачам. Прибыла бригада пожарников, они пытались потушить яростную стихию смерти, однако возгорание с каждым разом было всё сильнее и сильнее, будто там находится неиссякаемый очаг. Тем временем горела уже вся улица, толпа зевак скопилась у ленты оцепления территории, подоспели репортёры, снимая отчаянное спасение. Сунетсу и Мэгуми разделились на пятом этаже, именно отсюда шёл очаг возгорания, из квартиры вырывались потоки пламени, они принимали форму различных животных и бежали по коридору. Девушка, дрожа, заглянула в квартиру и увидела ребёнка, он со слезами на глазах махал руками, пытаясь затушить огонь с раскалённых рук, но вызывал лишь новую порцию пламени. Это всё из-за ребёнка? У него видимо проявилась причуда. Увидев Взрыводеву, мальчик закричал ещё громче, размахивая руками и огонь направился прямиком к ней львом с жутким рёвом, окутывая как одеяло, следом заполнил всё пространство, бегая по стенам, и выбежал наружу. Девушка дрожала, сжавшись в позу эмбриона и прикрывая голову, боясь поднять голову. Обожженные участки тела тут же дали о себе знать острой болью. От запаха гари уже начала кружиться голова, брюнетка зажала нос красной рукой, чувствуя, как горят лёгкие. Плащ благодаря встроенным настройкам Хатсуме отчаянно пытался восстановить температуру тела и регенерировать сгоревшие куски. — Эй, всё в порядке, мальчик, — девушка с улыбкой вытянула руку вперёд, позиционируя себя как доброго человека. — Всё хорошо, не плачь. — Я не контролирую это! Я не контролирую это! Помоги! — Просто смотри на меня, хорошо? Я Взрыводева, а как твоё имя? — при каждом шаге навстречу к мальчику, она чувствовала увеличивающуюся температуру, в очках всё замигало красным об опасности, вылезла просьба покинуть территорию пожара. — Хокин. — Какое замечательное имя, Хокин. Огонь и птица? Красиво. Попробуй прекратить думать о своей причуде, — она подошла ближе, волоски на руках сгорели даже сквозь плащ. И, присев на колени перед мальчиком, протянула раскрытую ладонь с покраснением, которое получила, когда поднимала раскалённый столб, кожа ладоней ещё не до конца освоилась с высокой температурой, к сожалению. — Возьми меня за руку, если тебе страшно. Вместе страх пропадает. Я пришла, чтобы помочь тебе, — мягкая улыбка на её губах, и мальчик шмыгает носом, протягивая руку. До локтя детская ручка раскалилась, горела ярко-оранжевым цветом с красными лентами. Кофта ребенка сгорела, даже его тело было не готово к такому жару, кожа с рук и плеч облезала. — Какие сладости ты любишь? — его рука была всё ближе, и она почувствовала покалывающую боль. — Карамель, — он шмыгнул носом, утирая слёзы другой рукой, поджигая волосы. — Разве тебе не больно? — несколько сантиметров до соприкосновения. — Нет, мне не больно, Хокин. Тебе страшно, я понимаю, но рядом с тобой всегда будут люди, которые невзирая на боль, будут с тобой, чтобы помочь тебе, — его рука дотронулась до ладони и место прикосновения начало нестерпимо жечь. Она постаралась сохранить улыбку, но губы дёргались. Нельзя! Нельзя показывать боль и страх! Соберись! — Я куплю тебе карамель позже, хочешь? Огонь постепенно начал затухать, огненные мыши перестали разносить огонь, и, запищав, исчезли. Мэгуми вытянула руки, обнимая ребёнка, закусывая губу от боли, мальчик глотал слёзы, утыкаясь в её шею. Причуда пропала, когда детские ручки сомкнулись на спине. Она вздохнула и с улыбкой укутала его в плащ, и потрепала по голове. Показать, что всё хорошо. Треск сухих досок заставил внутри всё замереть. Дом начал осыпаться, верхние этажи продавливали здание, силой и мощью захватывая всё с собой. С громким грохотом оно сравнялось с землёй, и поднялась плотная завеса серой пыли, скрывая от любопытных зрителей финал пьесы. Пожарники и Про-Герои уставились на последствия пожара, не зная, что делать, они вытащили последнего человека, но Скарабей говорила, что внутри была Героиня Взрыводева. Женщина сбоку закричала и вцепилась руками в волосы, забыв, как дышать, ведь там был её сын. Дым стал понемногу оседать, пепел разлетался по сторонам последним танцем, репортёры застыли в ожидании. Некоторые начали понимать, что двое остались погребёнными под завалами здания. Дурман вглядывался в обломки, просто не веря, что Шейн может остаться там. Копошение между досок заставило замереть всех. Доска с грохотом отъезжает в сторону и показывает тело в белом разорванном костюме. Девушка тяжело дышала, задыхалась от чистого воздуха, который разрывал лёгкие, и держала на одной руке испуганного ребенка в плаще. Очки вдребезги, пол лица залила кровь с головы, рука вывернута под неестественным углом. Про-Герои пораженно вздохнули, а репортёры начали кричать в микрофоны. — Взрыводева, ты в порядке? Спросил мальчик с жалобным голосом, вглядываясь в голубые заплывшие кровью глаза. Раненый Герой — самый страшный Герой. Ручки прикоснулись к щекам. Девушка начала падать, но выставила ногу вперёд, удерживая своё тело ради малыша на руках. На глазах ребёнка появились слёзы от бессилия, страха и восхищения. — Я… в порядке. Где-нибудь больно? — Про-Герои поспешили к обломкам, чтобы помочь Героине. Мальчик помотал головой. — Славу Богу, прости, что заставила испугаться, — и постаралась улыбнуться, но наверняка это больше походило на вымученное действие. Мэгуми начала чувствовать, что теряет сознание. Стоять до конца! Люди и репортёры начали кричать её геройское имя, осыпая овациями, хлопки и похвала раздавалась на всю округу, но девушка почти не слышала их, вглядываясь в счастливые и благодарные глаза ребенка. Она спасла жизнь человеку. Хокин не хотел отпускать своего Героя, но взрослые настояли, что им нужна срочная медицинская помощь. Только ребёнка забрали — Шейн упала на спину без чувств, наполовину сожжённые доски жалобно скрипнули, выражая свое недовольство подобным делам. Голубое небо казалось столь красивым с причудливыми белыми облаками. Оно всегда было таким проникновенно-впечатляющим? Лёгкий холодный ветерок убаюкивал и звал с собой ради приключений. Глаза против воли закрываются, будто оказались налитые свинцом. Сейчас же можно отдохнуть? Пожалуй, она заслужила отдых. Сознание окончательно покидает ослабевшее тело.