GANGSTA

— Пожалуйста, я клянусь, что… Заикающегося мужчину опустили на колени, надавив на плечо. Тихий судорожный всхлип эхом прокатился по помещению. — Что? — риторически бросил Шуга, крутя в ладони любимый нож-бабочку, — не будешь больше связываться с плохими дядями, станешь хорошим мальчиком и начнёшь каждое воскресенье ходить в церковь? — Я в-верну вам долг, отп-пустите, прошу. — остальное предложение пленный так и не договорил, начав нечленораздельно бурчать сквозь слёзы. Два охранника, удерживая сокрушающегося мужчину, взглянули на невозмутимого хозяина, который отложил нож на стол — из-за этого в глазах должника блеснула надежда — и устало выдохнул, оглядев мрачное полупустое здание склада. — Каждый раз одно и тоже, — Шуга засунул руки в карманы и подошёл к мужчине, наклонившись тому ближе к лицу и положив руку на угольные волосы, — ничего интересного. С этими словами он резко вонзил карманный нож в артерию на шее мужчины, почувствовав, как рассеиваются капли крови по его лицу. — - Отчистите тут всё, — скомандовал Шуга, оборачиваясь и забирая нож, лежащий на столе. Кровь с лица он смазал рукавом пиджака. Труп мужчины взирал на тёмный потолок остекленевшими, полными ужаса, глазами. *** Тяжёлые биты оглушали. То, что надо. Шуга безразлично осматривал заполненный клуб: сигаретами, выпивкой, женщинами. И отдыхал, потому что не один — так безопаснее и нет необходимости оставаться со своими демонами наедине. Он не пил, на столе стояла только бутылка газировки и лежала пачка сигарет. Вокруг ходили его люди, поэтому напрягаться самому не было нужды. Вот только единственная мелочь, в которую хотелось бы запустить пулю в лоб сидит через несколько столиков и прожигает взглядом. Раздражает. — Приведи его. — крикнул Шуга, прекрасно зная, что его услышат и то, что не один он заметил этого парня. Даже любопытно, что так приглянулось этому пареньку? Юнги знают только заседатели этого клуба. Знают, как что-то неизвестное, а оттого и страшное. Поэтому к нему не подходят, бросают косые взгляды и то так редко, что можно сравнить с числом трезвых в подобном месте. А тут прям напротив и так смело. Шуга бы предположил, что какой-то родственник заказа, но интересно, что в чужих глазах не бушевала ненависть, а заинтересованность. Такой взгляд, которым Шуга одаривал. Но не получал. Как раз-таки это рыжее недоразумение приземлилась напротив под навесом чужой руки. Мин отметил только пухлые губы, которые парень облизывает шаловливым языком и лисий прищур с жирным слоем подводки на веках. Шлюха? Нет, сука слишком статная. — Я тебя заинтересовал? — прокричал Шуга сквозь тяжелые биты. Малец услышал и ухмыльнулся. Смело. — Не в том плане, в каком ты подумал, Мин Шуга, — парень почти перегнулся через стол, заглядывая в глаза напротив. Юн же ничего не ответил, однако и не показал вид, что удивлён. — Меня зовут Чимин, — парень откинулся на спинку красного дивана и взял в руки пачку сигарет Шуги, играясь. — честно, я знаю, что ты сегодня делал и кого убил. — Вот как. — Юнги оттянул узел воротника. Ему теперь стало более любопытно.Этот парень…что-то в нём есть такое податливое, прирученное, но тщательно замаскированное под нахальным поведением, — это очень опасно, малыш. Не боишься оказаться на его месте? У Чимина в животе скрутило от этого шуговского малыш. — Мне срать, — Чимин нервно прикусил губу, раздумывая над следующим вопросом. Ради которого, собственно, сейчас он сидит, как полностью обнаженный, перед этим парнем. Шуга, мать вашу, почему он так заводит — а ведь просто смотрит своим обжигающим взглядом. Всё хуёво, Чимин, прощайся, скажи, что перепутал с другим Шугой и беги. Не сбежишь — кричали глаза напротив. — Раз срать, то почему так нервничаешь? — заметил, собака. — Верни мне деньги, которые ты забрал у сегодняшнего клиента. Даже музыка будто стихла, а Чимин кончился вместе с ней, замечая, как удивленно поползли вверх брови убийцы. — Идём в более тихое место, зайчонок. — обманчиво ласково в самое ухо. Честно, Шуга сам не ожидал подобного вопроса. Переспать — пожалуйста (самый предполагаемый вариант), а тут этот Чимин махнул с лихвой. Дверь вип-комнаты захлопнулась за спиной молчащего парня, который расслабленно сложил руки на груди и рассматривал кровать с красными атласными простынями. Чимин аж задницей чувствовал — какая ирония — как вступает в этот макабр. Только вместо смерти личный дьявол с запахом дорогого парфюма за спиной. — Повтори, что ты хочешь? — Шуга обошёл Чимина и сел напротив него, откинувшись на руки и играючи заглядывая в чужие глаза. — Верни мне деньги. Всё, что ты у него забрал — было моё. — Пак повторил, даже осмелившись поднять глаза. Вот только ничего хорошего он не увидел. — Эх, Чимин-а, — осклабился гангстер, доставая из пачки сигарету и медленно закуривая, играя на чиминовых нервах, как с дымом — искусно пропуская в воздух пережеванный туман. — ты серьёзно не понимаешь ситуации? — Понимаю, — отозвался парень, завороженно глядя на чужие тонкие пальцы. В животе летали птеродактили и стреляли из пулемёта единороги. Руки вспотели от жуткого волнения. Чимин незаметно вытер их об джинсы. — вам похуй, чьи это деньги, главное, чтобы они были. Однако помимо долгов к вам, этот тип задолжал и мне, даже контракт есть, поэтому я вполне законно могу требовать что-либо от его убийцы, сахарочек. Ой зря, ты сам пишешь себе приговор, парень — орало капсом сознание в голове Чимина. — Ещё что добавишь? — Мин поднялся с кровати, вставая на против Пака и выдыхая дым мальборо тому прямо в лицо. Тот даже не поморщился. — Пожалуй то, — Чимин аккуратно взял чужую кисть в свою ладонь и поднёс фильтр сигареты к своим губам, медленно вдыхая крепкий табак. Потрачено. — что я могу легко сдать тебя в полицию. The end. Шуга слишком много выслушал от этой бляди, пора платить. Секунда затишья перед бурей — Юнги делает последнюю затяжку и тушит сигарету об руку парня, оставляя тлеть пятно на рукаве рубашки. Чимин не дрогнул — окончательно доел вишнёвый блеск со своих губ и толкнулся в щёку, давая вполне однозначный намёк. Они возбудились оба, догорая пеплом на паркете, чёрном — под цвет скопившейся похоти. — Зови меня папочкой, сука, — прорычал Юнги, спешно расстёгивая ремень на брюках и вытаскивая его из шлёвок. Резкий удар им по бедру Чимина и тот свалился на колени, расстёгивая верхние пуговицы своей рубашки и оголяя выточенные ключицы, — думаю, вместо денег тебя устроит мой член. Чимин ухмыльнулся и припал губами к чужой ширинке, играя языком с замком. — Возможно, он не настолько хорош, папочка, — в глазах Чимина мелькнул демонический огонёк. Шугу передёрнуло от этого слащавого голоса. Нахуй эти игры. Мин резко дергает охуевшего разомлевшего парня на кровать и вжимает в мягкий матрац, посылая на три буквы свои принципы и врываясь в чужой рот поцелуем. Ни капли нежности, ловкий язык исследует дёсны Чимина, пробираясь чуть ли не до гланд. Тот стонет и хватается миниатюрными пальцами за блондинистые волосы и оттягивает назад. — Ты кончишь от моего языка, детка, — Шуга отрывается и судорожно глотает воздух. Чимин пугается бешенного возбуждения в чужих глазах. Жарко пиздец. Юнги разрывает чужую рубашку, откидывая в сторону и снимает свои брюки. Прежде, чем Чимин успевает понять хоть что-то (мысли в чёрную бездну чужих зрачков), Юнги ухмыляется и садится Паку почти на лицо, смачно ударяя членом о чужие влажные губы. По безмолвному приказу Чимин открывает рот и играет языком с головкой, слизывая каплю предэякулята с набухшей головки. Шуга, прикусив губу, опёрся руками об спинку кровати и толкнулся в манящую сладость чужого рта. Чимин подавился, но сдержал рвотный позыв — из глаз выступили слёзы — и расслабил горло, позволяя члену медленно толкаться в неподготовленное горло. Он игрался языком, обводя вены на плоти, а свободной рукой мял мошонку, постанывая и слыша приглушенный вздох Мина. Папочка сдался — слишком хорошо, но заканчивать ещё рано, поэтому он в последний раз толкнулся во влажную глотку и слез с Чимина. Парень моментально закашлялся и едва не свалился с кровати, благо сильные руки успели перехватить и прижать к себе со спины. Мокрый поцелуй в плечо, как извинение, и Мин поворачивает Чимина к себе, мягко кусает за ушко и заглядывает во влажные глаза. В них плещется безумие. — Возьми меня, — голос Пака охрип и говорить было больно, но гораздо больнее ощущать давление жёсткой ткани джинс на возбужденный член. — Как скажешь, детка. — Юнги перевернул парня на живот и стянул с него джинсы, ударяя с размаху по упругой половинке. В ответ приглушены подушкой стон — гребанный мазохист. Шуга, удовлетворенный реакцией, сжал основание чужого члена и в имитации проскользнул членом между ягодицами. Блять, смотреть, как Чимин сжимает ладошками простынь и выгибается в спине, демонстрируя удивительную гибкость — обжигаться об костёр страсти и хотеть ещё, пока не загнёшься пополам, сгорая внутри побеждающим пламенем. Который отныне принадлежит Шуге, как и личная лучшая блядь. — Сука, ты долго медлить будешь? — Чимин откровенно захлёбывается стонами, остро чувствуя каждую венку на чужом члене и возбуждаясь больше, когда Мин оттягивает его крайнюю плоть. Издевается, мразь, щипцами нервы вытягивает. — Ты мне приказывать будешь? — прохрипел Юнги, беря в руки отложенный ремень и расправляя его, накидывая на чужую шею. Вот и поводок. Чимин едва не зашёлся в экстазе от того, как ремень натягивается. Легкое удушье кружит голову и нервы уже летят к чертям — одному Люциферу, нависающему над ним — слёзы скатываются из глаз от долгой пытки. Внезапно Пак чувствует пальцы, прикоснувшиеся ледяным айсбергом к его проходу и тлеет. — Не надо этого, я г-готов, входи. Шуга резко натягивает на себя ремень, садистки ублажая слух резким хрипом Чимина и толкается в нутро парня, наслаждаясь узостью. Не сдерживает стон сам и резко выходит, насаживаясь вновь и наслаждаясь видом того, как его член скользит меж половинок, исчезая в розовой дырочке. Блять, он словно под кайфом. Чимина несёт также. Кожа ремня натирает шею и не даёт дышать, а член проезжается по простате, отчего приходиться выгибаться так, чтобы ремень не задушил совсем — Юнги может позволить себе не остановиться, мафиозная сволочь. Но вдруг чужие руки на своём члене и как-то совсем хорошо. Чимин кончает, пачкая простыни и собственный живот, а потом слышит хриплый выдох сзади и теряется в пространстве — кружится кругом и темнеет. Испепелили.

* * *

Чимин приоткрывает один глаз, осматриваясь в комнате. Окно зашторено — свет тусклый за счёт настольной лампы, стоящей около кресла. Не нужно быть дебилом, чтобы понять, что это далеко не клуб. И догадаться не трудно — парфюм знакомый кружит голову, оседая пылью в легких — чьё именно гнёздышко он имеет честь посещать. Блядская лёгкая улыбка трогает губы, стоит увидеть, как входит в комнату Шуга с бутылкой вина: — Пора нам отпраздновать твой переезд, как думаешь?