Часть 1
2 апреля 2018 г. в 21:32
– Эй, – дорогу загородил мосластый хер с премерзким ёжиком на голове, – не хочешь попрактиковать верховую езду?
– Попрактикуй ртуть внутривенно, урод, – прошипел Кит и проскользнул мимо парня, задев его плечом.
– Выёбывайся поменьше, умник, – сказали ему вслед.
– Отсоси сам себе! – крикнул Кит в ответ и раздраженно потопал к выходу.
Интеллектуалы, блядь. Он учится в лучшем техническом вузе страны, и, казалось бы, люди тут должны быть хоть немного с мозгами, но, видимо, есть у альф механизм в голове, который отвечает за долбоебизм круглосуточно.
Киту это не льстило. Ему нихрена не льстило всё, что было связано с людьми и их биологической составляющей.
Он прижимал к себе папку с чертежами, жмурился и хотел скорее домой. Чужой противный запах лип к плечам и шее, и от этого хотелось быстрее избавиться. Вот бы свистнуть у ребят с инженерного ядерную бомбу и спустить её прямо на вот таких вот уёбищ, которые думают, что так и нужно.
Сейчас типа 21 век и все дела, но в МТИ всё равно больше альф, хоть ребятки с верхов и запрягают, что они рады всем. Бет было и то больше. А омег – хорошо если будет две сотни из полутора тысяч набранных студентов. Только толку от этих двух сотен. В группе с Китом только одна омега, не считая его. На астрономический факультет вообще больше бет почему-то пёрло.
Кит учился, даже примерно ходил на пары, потому что ему действительно нравилось то, что он изучает, и в группе было мало альф, а те, которые были, – были уже повязаны. И это первый курс. Кит не интересовался, его вообще другие мало волновали. И альфы, и беты, и даже омеги, если бы Лэнс не был таким приставучим, но к нему он уже привык. И новости вот от него узнавал, и случайно из чужих диалогов в аудитории улавливал. А потом надевал наушники, потому что ебал он это всё.
Преподаватели-альфы, тем более повязанные, были очень лояльны и ценили интеллект, а Кит был уверен, что тут он преуспел, вот без хвастовства.
Но, несмотря на это, он стабильно несколько раз в неделю ловил в универе несколько сгустков биологической массы, которая была уверена, что Кит кинется отсасывать им прямо в коридоре.
И вот в такие моменты Кит ненавидел свой пол. Сколько бы он ни пил блокаторов запаха, его смазливая физиономия и телосложение выдавали в нем омегу. Даже тупица Лэнс – и тот был выше и крепче, ненамного, напоминал бету, но Кит душил ростки зависти в зародыше.
Дома Кит только через полтора часа. Автобус и 15 минут пешком до дома – это конечно, отстой, но ещё больший отстой – это общаги, где хоть и есть разделение на бет, омег и альф, но люди – это ненужно. Это шумно и суетно, и постоянно какие-то замесы, и никакого личного пространства. Так что Кит терпеливо мирился с дорогой до своей съемной квартиры.
Он приезжает, когда уже темно. Кидает рюкзак под стол, папку – на стол, стягивает куртку, ботинки, развязывает хвостик на затылке и бежит в душ.
Обычно после душа он идет спать. К часам одиннадцати просыпается, включает компьютер и идет делать себе ужин и заваривать кофе. Под "ужином" обычно подразумевается что-то, что можно достать из холодильника, положить в микроволновку, а потом съесть. И хитрее механизм в кулинарных способностях Кита проскакивал крайне редко.
Альфой обзаводиться, чтобы готовить ему, он не собирался, детьми – тем более, его вообще передёргивало всячески от этой мысли.
Иногда, когда наступала пора парных проектов, приходил Лэнс и готовил что-то крайне затейливое. Вот чьей альфе точно повезёт. Хотя Кит не был в курсе мыслей Лэнса на этот счет. Тот был пиздливым, но тему личной жизни никогда не поднимал. Упоминал семью – и на этом всё.
После ужина Кит обычно зависал за компьютером до часов пяти утра. Он смотрел на почте задания, присланные преподами и которые он сам просил прислать.
Интереснее всего было разбирать и изучать галактическую астрономию. Но на первом курсе всё равно больше сидишь с физикой, химией, информатикой и различными математическими дисциплинами.
В восемь – подъем в универ. Снова кофе, а потом на пары, потом – на дополнительные.
Хотя это и дополнительными не назовешь. Из всех альф в универе Кит сошелся только с одним. Препод был по общей астрономии, разрешал у себя сидеть, иногда чай наливал. Вообще не только Киту, была ещё пара ребят. Такие же тихие, как и сам Кит, никто не лез с разговорами и прочим. А препод всякие интересные вещи рассказывал, примеры показывал, задания давал дополнительные.
А потом снова домой. Снова ужин, спать, комп и снова универ.
И Кита всё более чем устраивало.
Погода только в Массачусетсе отстой. Холодно даже летом, не говоря уже о феврале. Но на это не приходилось жаловаться.
Сегодня Кит решил, что спать не будет, просто раньше ляжет ночью. Когда вечером на улице было уже темно, ложиться не хотелось. И сегодняшний инцидент с альфой не давал успокоиться. Кита немного потряхивало, и всё ещё казалось, что вода не смыла с него чужой запах.
Он снял полотенце с головы, тыкнул на кнопку компьютера, надел старые спортивки, носки, футболку, наверх – худи с капюшоном, и побрел на кухню.
Через 20 минут он уже устроился за компом, поджал под себя ноги и включил настольную лампу.
Он открывает почту, фэйсбук, чтобы посмотреть, есть ли что-то в чате группы или от научника. Соцсети – вообще не его тема. Лайн есть только, потому что опять же Лэнс отжал у него телефон и установил его, сказав, что будет писать на него. Туда же стала писать и мама.
Скачав все задания и открыв все доступные в электронном виде учебники в PDFe, он уже собрался закрывать браузер с фэйсбуком, как пришло уведомление о сообщении.
Кит кликает на окно диалога быстрее, чем понимает, что это не чат и не кто-то из преподов, а вообще кто-то левый.
19:48 Привет)
Кит выдыхает, хмурится и без понятия, что делать. Закрыть окно и забить? Ответить? А оно ему нужно? Ему никогда никто не писал просто таких вот приветов. Приставали всегда в реале, и приветами там даже и не пахло.
У Кита вообще на странице ничего нет, кроме парочки репостов с научных сайтов и одной фотографии, на которой он смотрит в телескоп на папиной крыше... и та в профиль.
Кит как-то бездумно тыкает на иконку с фоткой, переходя на профиль написавшего. Широгане Такаши. Японец что ли? Хотя по лицу и не скажешь, вполне себе американский фэйс.
Кит проматывает страницу, и выглядит она в разы живее, чем его собственная. В графе "пол" стоит "альфа", а Кит даже это не потрудился обозначить, какая вообще кому разница. В месте учебы стоит Калтех. У Кита МТИ тоже не указан в образовании. Понятненько. Факультет у Широгане Такаши не указан, но по записям на стене можно понять, что или такой же, или смежный с китовским. Куча фоток и перерепостов с одноимённого инстаграма. Кит начинает листать фотки. Парень такой же, как и... другие альфы? Только другие альфы кажутся Киту очень стрёмными, а этот даже и не такой богомерзкий. Много улыбается, много фоток с разными людьми, фотки в универе, фотки из лаборатории, фотки на пляже, фотки с серфом, фотки в воде на серфе. Ничего удивительного для Калифорнии и... такого тела, неудивительно, что так много фоток в плавках. Кит не заострял на этом внимания, просто как-то на периферии отметил.
Куча комментов под фотками, куча лайков, куча друзей, и сразу видно, что парень дико популярен среди омег, а может и не только. Сразу не разберешь по странице, плэйбой или душа компании.
И всё же он на лицо довольно... приятный. Кит отметил это с должным спокойствием, мол, да, он может отличать приятное лицо от неприятного, и что в этом такого?
Только всё равно не было понятно, зачем он написал Киту.
А может это и не он? А может это пранк такой. Кит закрыл страницу, а потом и браузер. А следующие пять минут провел над размышлениями, на что он только что потратил минут двадцать своей жизни, рассматривая профиль Широгане Такаши. Кит тряхнул головой, стащил с запястья мокрую резинку, завязал ещё влажные волосы в хвост и принялся работать.
До часу ночи он ковырял физику, решал задачи, хотя иногда и ловил себя на мыслях о парне-сёрфингисте из Калтеха. И умный, и спортивный, и на лицо не страшный, и стрижка модная. Статуса отношений у него, кажется, не было. Да и постоянных фоток с одним человеком – тоже. Кит вспомнил сегодняшнего альфу, и его снова передёрнуло. Этот вот альфа с орео-волосами и забугорным именем вряд ли стал бы говорить всякие уёбищные гадости. Хотя хрен его знает, конечно, внешностью обманываться нельзя. Кит по себе знал.
Он опять открывает фэйсбук и диалоговое окно.
Смотрит на "Привет" даже со скобочкой. И что отвечать? Кит помаячил курсором по экрану. Свернул браузер, подпер локтем подбородок, сложил под собой ноги в другую позу. Опять открыл страницу браузера.
01:18 знакомы?
Блин. Очевидно, что не знакомы, что за вопрос вообще? Но Кита слишком напрягало совпадение, по которому они учились на похожих факультетах и в конкурирующих вузах. По странице Кита это, конечно, было малопонятно, но какое-то объяснение логичное должно же было быть.
Ответ ему пришел практически сразу же. Хотя в Калифорнии сейчас только начало десятого.
01:19 Нет)
Ну и какого хрена, думает Кит и смотрит на экран. Но Широгане Такаши сам набирает сообщение.
01:20 Мне немного неудобно за это. Дело в том, что я сидел на сайте МТИ, просматривал некоторые научные статьи студентов и нашел твою про химию звездообразования. Она показалась мне довольно интересной и я... просто попытался найти тебя тут... ну и лично, если можно так сказать, сказать, что это круто.
01:20 Сказать-сказать... написать?
01:20 Боже, извини, пожалуйста.
01:21 Я наверно сейчас показался туповатым.
Кит кусает губу и давит в себе улыбку. Какого хрена ещё раз? Но теперь хотя бы всё понятно.
В первом триместре он действительно писал статью. Сначала просто интересовался, а потом препод по химии ему в качестве зачета предложил написать про звёздообразование. Химия, честно говоря, ему нравилась больше физики, хотя понимал он их одинаково.
01:24 спасибо?
Отвечает Кит, ну потому что... а что вообще в таких ситуациях ещё нужно отвечать.
01:25 Нет, правда. Она очень крутая. Ты на каком курсе?
01:25 Кстати, я Широ.
01:26 1
01:26 Воу!
01:26 Ого!
01:26 Тогда это вообще очень круто! Ты наверное самый умный на потоке?
01:27 может это просто ты туповат?
01:27 Хах(
01:27 На первом курсе я такие статьи действительно не писал.
01:27 Сейчас я на пятом.
Боже, кто вообще пишет цифры буквами? Кит хмыкает сам себе. Он почему-то ещё по фоткам понял, что он на старшем курсе. И он опять не знает, что отвечать. Для него вообще было в новинку с кем-то вот так переписываться. Да и... не создавал Кит впечатление интересного собеседника.
01:30 У вас уже поздно. Почему ты не спишь?
01:31 сидел с физикой
01:31 Я тебя отвлек?
01:32 вродь нет
План пойти спать раньше с треском провалился, и Кит просто не понимает, как это произошло. Но Широ стал что-то спрашивать про универ, потом рассказывать про свой, про похожие статьи, а Кит читал, иногда отвечал и почему-то не хотел заканчивать диалог, хотя ни один человек в здравом уме не сказал бы, что Кит проявляет в ответах хоть какую-нибудь заинтересованность.
Кит же считал успехом тот факт, что он всё ещё не послал Широ. Но тот никак не выдавал какого-то ненужного интереса, на самом деле оказался не тупым, и его социальный навык работал гораздо лучше, чем китовский.
В четыре утра Кит сказал, что ему пора. Глаза уже слипались, и было сложно не то что учиться, а даже просто отвечать на сообщения.
04:02 Конечно, иди отдыхай.
04:03 Приятно было с тобой познакомиться.
– Ага, – почему-то вслух буркнул Кит.
04:03 Я могу написать завтра?
04:04 ага
Кит хмурится ещё больше. Закрывает браузер, выключает компьютер и идет спать.
День проходит как обычно. О ночном инциденте, а по-другому это Кит назвать не мог, почти не думалось. На утро это казалось чем-то смазанным и мутным, а днём, после нескольких пар, вообще забылось. В какой-то момент Кит подумал, а не приснилось ли ему это. Но крышей он ещё не совсем съехал, вернее, вообще не съехал, поэтому, ну да, был такой эпизод ночью, подумаешь.
Лэнс тыкает пальцем в щеку и говорит, что нужно больше спать. Вообще, он говорит это практически каждый день.
Кит вяло увиливает, а Лэнс всё ещё тыкает.
– Себе потыкай, – говорит Кит, но как-то безынициативно.
И Лэнс перестаёт. Вообще, когда его намеренно или случайно трогает Лэнс, это не кажется мерзким. Может, Кит просто привык, а может, это было связанно с тем, что Лэнс тоже омега. Кит не спрашивал прямо, но полагал, что тот пьет блокаторы, как и он сам, потому что никогда не улавливал от него какого-то особенного запаха.
Он помнил, как пахли омеги в его классе в школе, когда начинался период полового созревания. Приятного было, конечно, мало, от сладкого саднило в горле и иногда даже подташнивало. А когда дело шло к течке, некоторые, без мозгов, даже в школу приходили: или искать, или просто дразнить альф. Пиздец, короче.
Но тогда блокаторы не продавали несовершеннолетним. Хотя и сейчас это было не очень популярно среди омег, химия и все дела, вредит организму, но Киту было плевать.
Мама говорила, мол, вот найдешь альфу – и запах не будет таким... таким агрессивным. Кит маму любил, не хотел прямо говорить ей, что не всралось ему это, просто уклончиво пожимал плечами. Потом он стал старше, закончил школу, отходил два года в колледж для подготовки к бакалавриату, поступил в МТИ, и мама волновалась так, как это делают мамы, но про альф не спрашивала и поддерживала Кита в выбранном им пути.
– Доктор Кэролл ведёт сегодня в исследовательский центр. Пойдешь?
Кит кивает, не доставая карандаш изо рта, а потом говорит:
– Пойду.
– Перекусим после пары?
Кит снова кивает, и Лэнс рассказывает, что не понял в задаче, которую решал вчера. Потом рассказывает, как наконец понял это и как решил. Кит сидел и думал, как решил бы сам, скорее всего, завис бы на том же месте, но решение в итоге придумал бы другое. Потом Лэнс говорит, что думал о других вариантах решения, и там проскальзывает вариант Кита, но он оказывается неверным. Кит решает, что тогда бы и он пришел к варианту, к которому пришел в конечном итоге Лэнс.
Кит ничего не говорил, даже не кивал, а только слушал и думал, и это всё в голове ему нравилось. Оно успокаивало и расслабляло. Так классно, когда ты сидишь и долго над чем-то думаешь, а потом приходит верный ответ. Классно, даже когда он не сразу приходит.
И голос у Лэнса, хоть местами и бесячий был, как и сам Лэнс, но Киту нравилось, когда тот знал, что говорить и в каких ситуациях, и в своих монологах был вполне себе самодостаточен. Однако нельзя, конечно же, исключать те моменты, когда было не в тему, или не то, и тогда вот они спорили так, что впору было их разнимать. Словесные потасовки на парах у них случались с завидной регулярностью, а преподам это даже нравилось, если аргументы не доходили до стадии "ты просто тупой – нет ты тупой", вот тогда и вмешивались.
После пары они действительно идут есть. Кит вообще может и жив только потому, что ест тут что-то кроме своих ужинов из микроволновки (мама за это грозится приехать и отшлёпать). Но Лэнс почему-то всегда спрашивает, пойдут ли они есть. Столовая у кампуса хорошая. Киту особо сравнивать не с чем, кроме маминой еды, но кормили там очень круто. Лэнс не испытывал таких проблем в общении с альфами, как Кит, поэтому нередко им даже очередь не нужно было отстаивать, вот это было, кстати, удобно. Но Киту без надобности осваивать этот навык, на чем настаивал иногда Лэнс, если есть сам Лэнс. Да и к третьему триместру в универе наверняка было больше альф, которых он послал, чем тех, кто ещё не пытался его склеить. Статистически это, разумеется, не так.
Во время обеда к ним подсел какой-то парень, альфа, как сказал потом Лэнс, и они с Лэнсом, естественно, и болтали почти весь ланч. Кит даже если бы и не хотел слушать – слышал. И ни о чем таком они личном и не болтали почти, и нормально же разговаривали, прямо, ну, адекватно.
Кит потом спросил почему ему такого не попадалось. Адекватного. Лэнс сказал, что меньше нужно ходить с хмурой физиономией. Кит закономерности не увидел и сказал, что аргумент хуёвый. Да и в гробу он это общение видал, если честно. Лэнс как-то странно хохотнул и сказал "ну так и чё ты тогда" – и на этом всё.
После похода в исследовательский центр в Ките поселилось какое-то странное и тёплое ощущение предвкушения. И не такое нервное, как обычно бывает, а такое томительное, приятное. Оно толкало на свершения, и хотелось что-то делать, делать, делать. Будто бы Кит снова осознал, зачем он тут, и зачем это всё. Он-то всегда прекрасно об этом знал, но сейчас ему словно опять напомнили, и это было сродни новогоднему чуду. Он решил, что хотел бы остаться в Кембридже и работать тут, и посвятить этому жизнь, благо, что омег, работающих в центре, было очень много, и там совершенно не смотрели на твой пол.
После они с Лэнсом даже разговорились на тему планов на будущее, Лэнс сказал, что хотел бы уехать в Сингапур или в Европу, а может, и остаться тут, он не был уверен. Говорил, что хотелось бы попробовать всё, и пока ещё есть время подумать.
Кит почему-то слегка улыбался в свой стакан кофе. Они зашли после в Мак, Кит сказал, что не хочет тратить время дома на еду и всякое такое физиологическое. А потом он и сам рассказал, что хотел бы отучиться тут в магистратуре и дальше работать в центре, заниматься исследованиями для универа и для себя, и если бы так всё и вышло, он был бы просто счастлив.
– Ох, Кит, ты такая милаха, когда улыбаешься, – проигнорировав версию Кита, сообщил Лэнс.
Кит закатил глаза и показал средний палец.
Уже дома Кит благополучно позабыл обо всей мирской суете и крепко досидел до четырех утра с заданиями и графиками, чувствуя себя при этом максимально прекрасно.
Следующий день накрывает город сначала мерзким холодным дождем, а потом туманом. Густым, как сметана. Кажется, руку вытяни – и ладони не увидишь. Территория кампуса была похожа на Сайлент Хилл. Киту даже нравилось, не будь так холодно. Лэнс рядом бурчал, что сейчас как завалится в общагу, как заварит себе какао, как заплюхает туда горку маршмеллоу, как прыгнет бомбочкой в койку с этим всем, как закутается в одеяло и казённый плед и как будет смотреть в окно, думая о молекулярной физике.
Кит тихо хмыкнул. Хотел бы он того же, даже не против был бы какао с маршмеллоу, сладкое кучу времени не ел, хотя ценность глюкозы для мозга не умалял. Только у него даже пледа нету, и квартира его хороша только когда единственный источник света – это экран компьютера и настольная лампа, потому что тогда не видно всего остального, кроме его стола. А это самое остальное если и не навевает тоску, то каких-то уютных чувств точно не вызывает. Бомбочкой прыгать не тянет ни в кровать, ни куда-либо ещё, что уж говорить о том, что никакого какао на кухне отродясь не водилось.
В итоге и остаётся только молекулярная физика.
– А вот всё же жаль, что ты не общажный. Столько движа пропускаешь.
– Поэтому я и не общажный, – говорит Кит. Они бредут по территории кампуса, потом Кит –
на свою остановку, а Лэнс – к общаге.
– И тебе не одиноко? Ну в смысле...
– Я понял. Нет. Мне заебись.
– Не удивлен.
– Чего?
– Такому ответу, – улыбается Лэнс, а Кит ничего не понимает.
Они выходят к развилке, Лэнс быстро кидает «бывай, Когане» и убегает в свою сторону.
Кит ёжится и едет к себе. В маленьком магазине напротив дома он покупает какао. Зефира там не было, но и так сойдет, вместо него он берёт кит-кат и с чувством выполненного долга перед глюкозой бежит домой.
Там даже в душ не хочется. Кит переодевается в домашнее, заваривает какао, а потом думает и накидывает поверх худи ещё и байку на молнии. Очень холодно, несмотря на то, что отопление работает исправно. Киту холодно практически всегда.
Вчерашняя эйфория немного отпускает, и он как обычно смотрит почту, открывает фэйсбук, даже скайп, на предмет того, не пыталась ли звонить мама, а то она могла набирать, не предупреждая до этого в лайне.
Там пусто, и он закрывает скайп. Берёт телефон, открывает лайн, смотрит на чат с мамой, открывает его, какое-то время думает, а потом выходит из чата и решает, что лучше напишет днём.
В фэйсбуке новые сообщения от Широгане Такаши. Кит несколько секунд смотрит на них, но не открывает. Он совершенно забыл про то, что... ему даже обещали ещё написать. Он решил, что не напишут, решил, что забьют, забил сам, забыл, совершенно не вспоминал о парне-сёрфингисте-из-Калтеха.
Он открывает чат.
19 февраля
04:05 Спокойной ночи)
20 февраля
20:34 Привет)
20:34 Как прошел твой день, как универ?
05:01 Ох, даже у меня уже поздно и ты скорее всего уже спишь и даже не ответил(
05:01 Хотя тебя и в онлайне не было.
05:16 Ладно, надеюсь, у тебя ничего не случилось.
Сегодня
17:12 А вообще, если я тебя напрягаю, то ты можешь просто прямо сказать, я не обижусь, правда)
Кит прочитал это и откинулся на спинку своего стула.
Что это всё вообще значит? Он ничего не понимает. Он перечитывает и перечитывает. Что вообще у него должно случиться? Почему он вообще про это спрашивает. Кит вскидывает руку и чешет указательным пальцем бровь.
"Не обижусь"... Кто вообще такие слова юзает после пятнадцати лет. На что он должен обижаться? Кит же его не посылал.
Он заносит кисти над клавиатурой, собираясь написать ответ, и опять не знает, что отвечать. Вопрос с "как у него дела" ещё актуален или уже нет? Какие тут вообще правила, в этих джунглях?
Кит вздыхает и решает, что нужно ещё раз подумать. Пока он думает, он снова заходит на страницу не-японца-Широгане-Такаши, хотя он, кажется, представлялся как просто Широ. Где логика?
Пара новых записей на стенке о конференциях в Пасадене и Сан-Франциско. Очередной репост из инсты, где он в белом халате, с респиратором на лице и большим пальцем. Геолокацию Кит не обнаружил, а фотку разглядывал непозволительные пять минут.
После этого он решает, что так дальше продолжаться не может, и закрывает фотку, открывая обратно чат.
23:47 я учился
Кит ничего не мог придумать лучше. С другой стороны, это объясняет и почему его не было в онлайне, и что у него ничего не случилось, и как бы просто показывает, что Широ всё ещё никто не посылает.
Кит сто процентов не похож на человека, который бы стал с кем-то общаться, если бы не захотел, но и заявлять прямо обратное он не хотел. Да он даже не был уверен, хотел ли он общаться с Широ.
Да, в их первый и пока последний диалог он его почти не раздражал и не вызвал каких-то резко негативных чувств, но это совершенно не значит... по факту, нихрена это вообще не значило, особенно учитывая тот факт, что Кит забыл о случайной переписке на фэйсбуке.
Случайная переписка рисковала стать неслучайной, и Кит не знал, как к этому относиться. Он свернул фэйсбук, но не закрывал его, и открыл учебник.
Он успевает решить пару задач и почитать конспект, когда слышит уведомления о сообщениях.
00:29 О привет! Ты тут!
00:30 Я рад, что у тебя всё хорошо)
00:30 Как я и предполагал, ты наверно самый умный на курсе)
00:31 не
00:31 не знаю вернее
00:32 Ты не очень общительный, да?)
00:32 очевидно
00:32 и я не привык к соц сетям
00:33 Оу
00:33 И мессенджерам тоже? Можем перейти на лайн или вотсап, если тебе будет так привычнее
Кит без понятия, как ему будет привычнее, но всё равно пишет «давай». Хотя статистически лайном он пользуется больше из-за Лэнса, мамы с папой и некоторых преподов, которым тоже на него удобнее писать, чем на фэйсбук. Киту может и никак не привычнее, но это наверняка будет более оптимальным вариантом.
А дальше Широ спрашивает, что он делал эти два дня, спрашивает, что он делает сейчас, рассказывает про себя, хотя Кит и не спрашивал, но опять он его не останавливал от рассказов. Отвечал на сообщения, решал задачи, порывался даже это обсуждать с Широ, но тот выдал ответ до того, как Кит решил задачу. Кит обозвал его придурком, а Широ написал только "ХАахахахахха", что, блядь, это такое! Что за "ха-ха-ха"? Что нахрен вообще смешного в том, чтобы сливать ответы? Кит так и спросил, а Широ потом долго извинялся и заверял, что подобного больше не повторится. Кит вроде как усыпил свою бдительность этим обещанием, но тему эту больше не поднимал. Зато поднимали они другие темы, отдельные от того, чем в данный момент занимался Кит, и говорить про это с кем-то, кто не препод и не Лэнс, оказалось довольно... увлекательно.
Кит и сам не заметил, как стал писать хоть и большими, но всё равно несвязными предложениями, но Широ всё равно его понимал и охотно поддерживал диалог.
Каким-то образом Широ удавалось разговорить Кита, и это было чудом, потому что Кит всё меньше задавался вопросом, что отвечать и как отвечать, а просто говорил, что думал.
В начале пятого он, как и в прошлый раз, пишет, что ему пора спать.
04:17 А во сколько ты встаёшь в универ?
04:18 в 8 утра
04:18 Выходит, ты совсем мало спишь(
04:19 я сплю после универа
04:19 Вот почему ты так поздно заходишь.
04:19 ага
04:20 Тогда иди спать. Завтра, вернее уже сегодня, словлю тебя в универе.
Кит не был уверен, что ответит, когда будет на парах, но говорить об этом не стал, и они разошлись.
Кит забыл про это обещание и не смог скрыть удивления, когда после двух пар ему прилетело: «Ну что? Сколько новых галактик ты сегодня открыл?»
Кит спрятал телефон и на какое-то мгновение впал в странное чувство ступора и того самого приятного предвкушения. Потом он достал телефон, снова прочитал сообщение, потеребил пальцами нижнюю губу и снова засунул телефон в карман байки.
А потом он поднимает голову, мельком смотрит на Лэнса, но потом задерживает на нем взгляд.
Тот пялится как-то слишком... не по-своему, с каким-то сакральным ужасом.
– Ты чего? – спрашивает Кит негромко и начинает хмуриться.
– Ой, я, – он тряхнул головой и отвернулся, – мне, наверное, показалось, что ты покраснел.
– Ничего подобного, – бурчит Кит и старается сильнее вжать голову в плечи, пряча лицо за горловиной байки.
Лэнс опять смотрит как-то хитро и с прищуром, и Кит просит его отвалить.
И Лэнса хватает ровно до конца пары.
– Кто тебе писал? – спрашивает он, снова нагло врываясь в личное пространство Кита.
– Похоже, что мне кто-то пишет вообще? – раздраженно отвечает Кит.
– Ну вообще нет, но сейчас кто-то же написал, а, а?
– Да никто не писал!
– Когане, ты совсем не умеешь врать! И твои розовые щёчки тоже.
– Да чё ты доебался до меня, – Кит отворачивается и чувствует себя просто максимально неуютно и странно.
– Ой, а почему бы просто не рассказать? – не унимается Лэнс.
– Да нечего рассказывать.
– Ну ладно. Потом расскажешь
– Нечего будет и потом рассказывать.
– Ну, посмотрим-посмотрим.
Кита всегда если не пугали, то крайне напрягали люди, которые понимают других людей. Вот есть человек, и что в его голове вообще творится – непонятно. У человека есть мозг, чтобы мысль формировать, и рот, чтобы эту самую мысль озвучивать, и совсем было непонятно Киту, зачем человек обладает какими-то другими характеристиками, чтобы передавать информацию от отправителя к получателю, особенно против воли отправителя.
Он понимал, что это нормально, он изучал социальную коммуникацию, невербальную коммуникацию и теорию коммуникации в школе, и даже сам, чтобы понимать, как это всё работает, и не быть совсем отбитым, но на практике выходило, что он совершенно для этого не годен, и напрягало даже не это, а способность других людей в этом разбираться.
Возможно, Кит и держался подальше от взаимодействия с кем-то потому что ему не нравилось открывать и открываться, в этом совершенно не было какой-то нужды, и это затрачивало слишком много эмоциональных ресурсов. В итоге Кит научился с этим жить и научился брать и отдавать социуму ровно столько, сколько ему и самому социуму было необходимо в минимальном количестве.
Лэнс, который видел и знал больше, чем сам Кит хотел бы показать, очень напрягал и даже подбешивал так, что Кита передёргивало. Однако он понимал, что в этом нет ничего... страшного. Вернее, наверняка он и сам бы смог интерпритировать румянец, появись он у Лэнса, и это было бы даже забавно.
Какого хрена он сам так реагирует на нелепое предположение о новых галактиках – непонятно. В его планы не входило краснеть и чувствовать то, что он чувствует.
А может обсудить это с Лэнсом и не такая плохая мысль, но пока Кит действительно не уверен, что есть что обсуждать и что думать.
– Идем есть?
– Идем, – кивает Кит.
Кит отвечает Широ на последней паре, потому что там тема, которую он уже самостоятельно изучил, и Лэнс вроде как не лезет.
15:03 не так просто взять и открыть новые галактики
15:05 Уверен, ты бы смог)
15:05 Ты сейчас на паре?
15:06 да
15:07 И какой с тебя отличник тогда?)
15:07 это ты меня в них записал
15:07 я уже изучал эту тему. ничего нового не рассказывают
15:08 .......
15:08 И правильно сделал, что записал, видимо)
Кит закатил глаза и стал набирать ответ.
Еще никогда дни не неслись с такой скоростью. Казалось, что время стало литься по-другому, по-новому, и Кит слишком хорошо устроился в этой волне. Он стал чаще отвечать Широ, будучи в универе, потому что было сложно сопротивляться его:
«Тебя уже записали в астронавты?»
«Сколько ты сегодня спал?»
«За что сегодня тебе выдали Нобелевскую?»
Только в универе всё равно приходилось учиться, и Кит старался меньше втыкать в телефон. Лэнс, как ни странно, терпеливо поджимал губы и ничего не спрашивал.
Ну, приходилось – это очень грубо говоря. Всё осталось как и было до этого, только появился Широ, и сна стало ещё меньше. Потому что говорить с ним хотелось больше, и домой хотелось всегда быстрее, потому что там за компом можно зависнуть, посмотреть обновы на его странице на фэйсбуке и сообщение потом настрочить, почему Широ опять не прав и как его допустили до пятого курса. Он для этой цели даже установил расширение лайна на компьютере.
Хотя всё Кит придумывал, с Широ было интересно спорить, и до пятого курса его допустили на вполне себе законных основаниях.
Миновали две недели, которые казались сжатыми до пары дней. Кит даже освоил новый уровень коммуникации с Широ и иногда писал ему первым, хотя "писал" – это неправильно сказано, и чаще выходило так, что он присылал фотки котов, которые жили в его дворе. Коты были очень милые, и Кит с удовольствием бы взял себе хоть всех, если бы у него не было на них аллергии и если бы это разрешал ему арендодатель.
Широ высказал мысль, что Кит мог бы в будущем завести себе лысого сфинкса, хотя они малоприятные на вид, за что был кинут в мьют на полдня. После этого Широ пересмотрел своё мнение о лысых котах. А также после лекции Кита на тему того, что они гораздо тактильнее других котов, их тяга ко всему тёплому очаровательна, и они, если присмотреться, не менее милые на морды, вопреки расхожему мнению, чем мохнатые коты. Широ потом написал многозначительное «прямо как ты», но Кит сравнения не понял, проигнорировал данный тезис и сказал, что в будущем подумает о перспективе завести себе такого кота.
А потом Широ пропал на двое суток, и Кит хотел бы не придавать этому значения, но резко стало пусто, стало «как было», и только сейчас Кит уловил эту разницу, от которой уже не по себе.
Они просто общались, и Кита никогда не посещала мысль о том, как может выглядеть жизнь Широ там, через всю Америку. О личной жизни они вообще никогда не говорили, Широ никогда не проявлял неугодного интереса к Киту, чему тот был даже рад, а потом вообще подумал о том, что, возможно, Широ даже не догадывается о его поле и принимает за бету.
И всё равно Кит понял, что совершенно понятия не имеет, кто окружает Широ. У него-то кроме Лэнса, о котором Широ знает, никого больше и нет. А у Широ постоянно новые фотки с разными людьми, постоянно что-то происходит и что-то случается, ему даже под теми же фотками оставляют огромное количество комментариев, и глупо думать, что Широ не пользуется этим и что Кит у него такой один.
Нихрена он не один, и жизнь у Широ в разы круче, и за всё эти дни Кит не думал о вопросе, который задал себе в первый же день их знакомства. «Почему я». А может тут и без почему, а просто так. И Широ не только с Китом спорит, и не только ему рассказывает всякие истории, и не только у него спрашивает про нобелевскую. А Кит просто потянулся к нему, как лысый кот к теплу, и он понимает сравнение.
Кит думает об этом и думает, смотрит на график в тетради, нихрена не видит, вертит карандаш в руке. Завтра суббота, можно наконец выспаться.
Только ночью нихрена не спится, и не потому, что Широ не написал «спокойной ночи», а хрен вообще знает почему, и Кит не понимает, как позволил себе быть втянутым в эту бесконечную переписку, после которой осмелился думать, что он нужен. Вернее, до этого он и не думал об этом, а сейчас оказалось, что он привык просто, потому что это что-то хорошее и приятное, а к такому быстро привыкаешь.
Кит впервые столкнулся с этим и не понимал, как бороться с нахлынувшими чувствами. Наверное, незаменимых людей нет, а в нем самом и подавно ничего такого и нет. Ни его самого, ни жизни, о которой можно рассказать, а его задротскими теориями сыт не будешь, особенно, когда ты альфа-сёрфингист-из-Калтеха, да ещё и с улыбкой, от которой что-то коротит внутри.
Кит просыпается, когда скупое утреннее солнце светит прямо в лицо. Он задергивает занавески и снова ложится в кровать, и второй раз просыпается после полудня.
Он помнит, что растворимый кофе закончился, и сегодня придется идти в магазин, чтобы кроме него закупить еды ещё хотя бы на две недели. Из постели вылазить всё равно не хочется, потому что холодно. Поэтому он дотягивается до изножья кровати, цепляет там свою тёплую байку, надевает её и снова залезает под одеяло, захватив с полуразвалившейся тумбочки телефон.
В лайне ни одного сообщения. Кит даже залогинился с телефона на фэйсбуке, потому что туда Широ иногда скидывал ссылки, и там тоже ничего, кроме сообщений в чате группы.
Он откинул телефон на другой край кровати и накрылся одеялом с головой. Раньше ведь всё так и было, и было нормально, даже хорошо. А сейчас это самое "нормально" уже не устраивает. Если быстро привыкаешь, то и быстро отвыкаешь, наверное.
Кит полежал так ещё минут десять, а потом откинул одеяло и пошел запускать на компе Империю Космоса и разворачивать джойстик.
Когда он стянул с головы наушники и отложил джойстик – на улице было уже темно. Сколько времени – непонятно, но Кит знал, что выпал из реальности на довольно продолжительный срок. Он так ничего и не ел и не пил, и только когда вернулся в реальный мир, это дало о себе знать.
Кит, не сворачивая игру, тянется к телефону.
И видит там целую кучу сообщений от Широ.
Всё тело пробивает дрожь, и Кит едва ли не с тягучим предвкушением открывает сообщения, сам не понимая, что улыбается, и читает.
16:25 Я, кстати, не умер тут!
16:25 Но лучше бы умер, честное слово.
16:26 Помнишь про конференцию в Сан-Франциско, про которую я рассказывал? Оказывается она была на этой неделе, а не на следующей, как я предполагал. Сорвались всей гурьбой и поехали.
16:26 Думаю, ладно, напишу из аэропорта в ЛА.
16:28 И там меня толкают под локоть и у меня выпадает телефон из рук, мы очень спешили, оба экрана просто в мясо. Телефон работает, но я ничего с этим поделать вообще не могу из-за экрана.
16:29 Два дня в Сан-Франциско были похожи на марафон. Сначала там была неразбериха с отелем, потом с другим отелем, потом с университетом, а потом мой друг, который Холт, перепил и мне пришлось с ним возиться.
16:30 Я уже в Пасадене добрался до компа, заказал новый телефон.
16:31 За эти два дня ты мог совершить научный прорыв, доказать теорию струн, а я мог это всё пропустить, какой кошмар.
Кит начинает мять губу пальцами и не может перестать улыбаться. Возможно даже Широ вспоминал о нём эти два дня, и это было приятно. И оказалось, что его даже не забыли, и Кит навыдумывал себе.
Навыдумывал и многое, оказывается, понял.
Перестал улыбаться, сжал телефон в руках, а потом опять перечитал сообщения. Мог бы Широ давать меньше тепла, потому что Кит не может так отчаянно к этому не тянуться. Он не хочет больше этому сопротивляться.
20:36 кажется кто-то просто криворукий
Кит получает ответ, когда всё-таки решает, что нужно выйти из дома до магазина, а возможно, и до аптеки.
20:54 Ой, я тоже по тебе скучал, Кит)
Кит прячет улыбку в вороте куртки.
20:55 и не было никаких научных открытий. играл в империю
20:55 Все два дня?
20:56 ага
Широ не обязательно знать, что в первый день, когда его не было, Кит вообще ничего не делал, лениво листал чужие статьи на архиве и всё. И занимался совершенно несанкционированной рефлексией касательно своих чувств, которая привела к тому, что, кажется, Кит очень сильно на него запал, но это не точно.
20:56 Ты не заболел?)
20:57 эй я тоже вообще-то могу побыть немного человеком и зависнуть в чем-то кроме учебы
20:57 С трудом верится)
20:57 Я думал, что ты и заряжаешься как андроид.
20:58 иногда я даже ем. только для этого нужно выходить на улицу, чтобы сгонять в магаз
20:58 Не любишь выходить на улицу?
20:58 не люблю, что тут холодно.
20:59 Почему тогда в Калифорнию не поступил? Мы бы с тобой тогда в реале общались. Классно было бы) И тут тепло)
20:59 я с южной каролины. ближе
20:59 и мти лучше
21:00 НУ НАЧИНАЕТСЯ.............
В понедельник Лэнс ловит Кита прямо у входа на территорию кампуса.
– Доброе утречко, Когане, – нараспев произносит Лэнс. Кит бросает взгляд на его стакан кофе в руках. Интересно, Лэнс каждое утро такой бодрый и активный только из-за воздействия кофеина или просто так? Если не давать ему кофе по утрам, он будет как сам Кит? Хотя сам Кит без кофе по утру –вообще, скорее всего, Кит, который спит, а не который идет в универ и даже иногда разговаривает.
– Привет.
– Ты помирился со своим парнем?
– Чё?
– В пятницу ты был очень унылый, телефон не доставал, дебильно не улыбался, а в субботу не пришел на допы.
С Лэнсом было совершенно нормально, пока он не упоминал это, и Кит даже было подумал, что тема исчерпана, а она не исчерпана и, более того, сама по себе, без участия самого Кита, развилась и приобрела совершенно немыслимую для него форму.
Киту было просто совершенно комфортно, общаясь с Широ, и ни о чем таком он не думал до недавних событий, но до них он и подумать не мог, что его выдают какие-то эмоции.
– Да забыл я про субботу, – говорит он, стараясь даже не смотреть на Лэнса.
– Ох, да ладно! Ты никогда ничего не забываешь, что касается универа. И ты не отрицаешь, что у тебя парень?
– Я не отрицаю, потому что это заявление абсурдно. Нет у меня никого!
– Абсурдно то, что ты говоришь, что моё заявление абсурдно. Потому что оно совершенно очевидно.
– Если бы у меня кто-то появился, я бы наверное это знал, МакКлейн!
– Иногда я удивляюсь, как можно быть таким умным и таким тупым одновременно.
– Да пошел ты.
– Да куда я денусь, – хохотнул Лэнс.
И ничего он не тупой. Он понимает наличие чувств к Широ, но это же не значит, что они взаимны и что это как-то приводит к тем выводам, которые сделал Лэнс. Они с Широ никогда не поднимали личных тем и никак не высказывали своего отношения друг к другу. И обсуждать это с кем-то не хотелось, особенно с Лэнсом, который всё расскажет про тебя, потому что со стороны виднее и потому что он, видите ли, лучше шарит в этом. Умник. Кит на самом деле всё прекрасно понимает, поэтому и говорить ничего не хочет.
Кит вообще почти уверен, что не общался бы с Широ, если бы они попали в один университет. И не потому, что он послал бы его, как это обычно у него и бывало с альфами, а потому что едва ли они бы даже пересеклись как-то. И Широ написал бы кому-то другому, кто писал бы про химию звездообразования.
– Он не мой парень, – всё же говорит Кит, чтобы наверняка всё прояснить и считать тему исчерпанной.
– М? – Лэнс улыбается и ждет, пока Кит сам продолжит, но, кажется, он всё сказал, что хотел.
– Всё, – объявил он, – просто общаемся.
– М-м-м, – многозначительно протянул Лэнс. И это всё, что он может сказать после всех своих доёбов?
Кит поднимает глаза на Лэнса, тот едва улыбается и смотрит.
– Я не... дефектный в эмоциональным плане, – говорит Кит, – просто не люблю рассказывать про это. И я всё понимаю.
Кит прикусывает язык и думает, что сказал слишком много, но, с другой стороны, это Лэнс же, и... ему можно доверять как другу. Хоть и странно осознавать, даже в мыслях, что Лэнс внезапно стал другом.
– Хорошо, Когане, спасибо, что рассказал, – улыбается он и, чтобы не заставлять Кита придумывать ответ, спрашивает, в какой они аудитории.
Пролетают ещё две недели с Широ. Кит так привык, что даже не может вспомнить, как это: без него. Они больше узнают друг друга, и Кит удивляется, как просто ему рассказать что-то о себе, гораздо легче, чем кому-то, хотя, может, дело в том, что они знакомы именно так, по сети. Широ рассказывает про своё увлечение сёрфингом, хотя там больше, чем просто увлечение, он даже в соревнованиях участвовал, а Кит даже не знал, что такие бывают. Широ вообще много чего рассказывал и делился практически всем, что происходит. Говорил, что Кит самый первый вообще, кто узнает о его жизни. В жизни Кита ничего сверхинтересного не происходило, поэтому он не мог сказать того же о себе. А Широ спорил, говорил, что даже такая мелочь, как чай у доктора Абельсона, – это важно, и он рад, что Кит об этом говорит.
О личной жизни они по-прежнему не говорили, но и без этого Кит понял, что Широ ни с кем не встречается и, кажется, даже ни в ком не заинтересован. Нормальный человек. Говорил, что хочет дописать скорее диплом, а дальше ещё не знает. Вернее, ему предлагали несколько вариантов, он рассматривал даже магистратуру, но некоторые события заставили его рассматривать и другие варианты. Кит в душу не лез, не спрашивал, что конкретно, Широ и так был достаточно открыт.
Широ стал писать "доброе утро", когда Кит вставал в универ. Тот спрашивал, какого хрена, ведь у него пять утра, а Широ писал, что проснулся, чтобы написать, и уходит дальше спать. Киту не нужен был кофе, когда он читал это самое "доброе утро", он сказал это Широ на свою голову, и тот стал писать ему каждое утро, потому что пить много кофе вредно.
Широ спрашивал про видеозвонок, но Кит отнекивался и говорил, что, может, потом, и Широ никогда не давил, но предупреждал, что потом обязательно ещё раз спросит. Кит не был против. Ему нужно было дозреть до этого, а пока он почему-то боялся. Боялся, правда, непонятно чего и думал, что Широ его увидит и по-настоящему поймет, что с Китом скучно, потому что тот не охотник болтать, и они вообще перестанут общаться. Даже если не перестанут, то Кит всё равно будет себя странно чувствовать из-за того, что он не самый общительный человек из всех, с кем приходилось сталкиваться Широ, наверное.
К Киту перестали подкатывать альфы в универе, что, конечно же, было очень круто. Он даже не сразу это осознал, пока его не толкнули локтем, мол, "чё как", и он не послал толкателя нахуй. И это был единичный случай за последний месяц. И когда он стал об этом думать, так ни к какому конкретному выводу о причинах и следствии не пришел. Не лезут и не лезут, тем лучше, тем охуеннее даже.
Утром среды Кит просыпается от будильника и понимает, что не может заставить себя даже разлепить глаза. Такое состояние бывает только в случае, если начинается течка. Кит переворачивается в постели, разлепляет один глаз, берёт телефон, пишет в лайн Лэнсу о том, что его не будет ближайшие три дня в универе. Приходит ответ, но Кит его не читает и снова засыпает, накрываясь одеялом с головой.
И второй раз он просыпается потому, что его знобит. В одеяле жарко, без него холодно, тянет блевать и между ног мокро. Хуже нельзя придумать. Кит громко мычит и садится на постели, голова гудит, ничего не соображается и колотит. Кит откидывает одеяло и шлепает босыми ногами на кухню за таблетками. Пьет много-много воды и аккуратно добирается до ванны. Сначала стоит в душевой, а потом опускается и садится на задницу, заваливаясь к кафельной стенке. Теплая вода греет, головокружение проходит, но колотун не отпускает, а тело, кажется, становится ещё тяжелее и неподвижнее.
Стоит у него будь здоров, но трогать себя тоже не хочется, потому что это мерзко и он выше этого, и он ненавидит тот факт, что его тело приказывает ему, что делать.
Кит сидит так, пока колотун не проходит. Он проходит, а жар снова накрывает, и Кит крутит кран с холодной водой. Ему жарко, жарко, жарко, так, что хочется снять с себя кожу, голову застилает горячее марево, словно в душевой кабинке полно пара, но такого быть не может, потому что вода прохладная.
Живот болит, ноги сводит, задница тоже болит, и Кит становится на четвереньки и прижимается лбом к своим предплечьям. Вода льет на поясницу, скатывается к шее, размывает волосы, которые теперь лезут в рот. Кита крутит, и он то выгибает спину дугой вверх, то прогибается как кот, и нихрена не становится легче, и не станет ещё ближайшие три дня. Три дня без Широ, потому что в таком состоянии ему лучше не отвечать, не брать вообще телефон в руки, потому что это чревато нехорошими последствиями.
Кит трется лбом о руки, а Широ врывается в мысли своей улыбкой, своими руками, своим телом, и Кит жмурится, машет головой из стороны в сторону, прогоняя навязчивый образ, но ничего не получается, и он думает и думает о Широ, о том, как хочется уткнуться носом в его шею. И потрогать пальцами улыбку, и обнять крепко-крепко, чтобы он понял, что он только его, что больше никто не будет так обнимать Широ.
Кит тянется рукой к себе и сжимает свой член у основания. С губ срывается всхлип, потому что нихрена не легче, только жарче, только сильнее сводит, и не своей руки на члене хочется, да и вообще не этого совсем хочется. Он водит кистью туда-сюда и чувствует себя запертым в своём теле, напряжение в животе словно застывает и колет. Кит только скулит и покачивает бёдрами, потому что тело его уже не слушается. Он тянется дальше и, кусая губы, вставляет в себя сразу два пальца. По телу проходит совсем слабый разряд, но этого мало, Киту мало, Киту нужен Широ и никто больше. И он жмурится, представляет его, трахает себя пальцами, шепчет его имя и хочет наконец-то вырваться из этой стоящей жары и напряжения.
Из душа он выходит и ничего даже не надевает на себя. Даже полотенцем не вытирается. На кухне снова пьет воду, пока голова ещё ясная. Пока не так ебано, как было там, в душе, потому что через полчаса опять накроет. Можно было бы что-то поесть, но всё ещё подташнивало, и Кит решил не рисковать.
Так плохо никогда не было. Ни о ком никогда не думалось, Кит просто терпел и трогал себя в совсем крайних случаях, а сейчас сложно было сдерживаться. Сейчас – как будто это уже не его тело и не его мысли.
Кит всё-таки натянул футболку и сухие штаны, хотя пользы от них никакой, и залез в кровать.
Поесть удалось только вечером, когда снова немного отпустило. Кит сидел на табуретке на кухне, поджав под себя ноги и завернувшись в простынь. Одежду пришлось снять, из-за футболки казалось, что ещё жарче, а в спортивках дрочить неудобно, да и намокли они за пару часов. Блядство. Киту казалось, что он натёр себе всё, что можно натереть, до члена даже дотрагиваться было больно, а всё равно трогать хотелось, потому что зудело одновременно с задницей, и пальцев никаких не хватало. Оргазм проносился гулко и тихо, словно вообще мимо Кита, а тот только злился на себя, хотел даже написать Широ, какое же он говно, что живет в сраной Пасадене и не может просто прийти и трахнуть его. Но потом понимал, что именно чтобы и не писать таких сообщений, он отключил телефон и спрятал его куда подальше. Хоть где-то он мог гордиться собой, что сдержался, раз уж руки свои при себе держать не получалось.
В таком мареве и прошли три дня. Киту казалось, что ещё немного – и он полезет на стену. Вечером пятницы он больше не может терпеть реальность, выпивает гормон сна и спит до вечера субботы. Просыпаться, конечно, трудно, но Кит понимает, что всё закончилось. Его больше не знобит, не лихорадит, перманентное тяжелое возбуждение больше не беспокоит, не тошнит, голова не болит, и больше всего он сейчас ощущает голод.
Он поднимается с постели и оглядывает комнату. Шмотки на полу, там же и простынь, занавески наполовину содраны, и всё, что стояло на тумбочке, тоже валяется по полу. Сидеть мокро и холодно. Он выбирается из постели и около минуты пытается сообразить, что ему делать. Одеться бы, но перед этим неплохо бы сходить в душ. Он кивает сам себе, а потом так и делает.
После душа он надевает чистую одежду, и запах порошка на ней кажется просто райским. Кит прибирает в комнате. Скатывает в один комок грязную одежду, а в другой постельное белье, и несёт это всё в стиралку. Вешает на место занавески, заодно распахивает окно, впуская холодный воздух, чтобы проветрить комнату. Поднимает на тумбочку всякую мелочь типа ручек, маркеров, пластиковый стакан, учебник физики, под кровать закатился даже дезик, Кит и его достаёт, отряхивает от пыли и тоже ставит рядом со стаканом.
Прибирает на кухне и идет искать свой телефон, чтобы написать заинтересованным людям, что он жив, и заказать себе еды. Кит совсем немного подсуетился, но последние три дня совсем его вымотали, и он уже чувствовал себя уставшим, словно марафон отбегал. И есть хотелось много и чего-то нормального.
Он нашел телефон в коробке под столом, сел в своё кресло перед компом, включая сразу и его.
Как только он включил телефон, тот сразу завибрировал уведомлениями и пропущенными. Куча сообщений от Широ, и он оставил их напоследок и сначала ответил маме. Написал, что всё хорошо и завтра можно созвониться.
Написал Лэнсу, что в понедельник придет, и попросил скинуть конспекты и в двух словах рассказать, что он пропустил. Лэнс тут же поздравил с тем, что этот ад закончился, и сообщил, что двумя словами тут не обойдешься. Кит сказал, что тогда в понедельник пусть и расскажет.
Он тыкает на чат с Широ, и ему уже заранее стыдно, что он не предупредил и его.
20 марта
08:05 Доброе утро!
08:07 Так я не понял.
08:10 Поверить не могу, что я ради тебя встаю в пять утра, а ты там всё ещё спишь.
22:09 Надеюсь, ты там просто заучился.
22:10 Не приходи без новостей о том, что ты нашел новую звезду.
00:27 Так, Кит. Приходи, пожалуйста, с совершенно любыми новостями!
00:58 Надеюсь, ты просто не умер там.
21 марта
08:05 Доброе утро.
08:05 Напиши, когда воскреснешь.
22 марта
08:05 Доброе утро.
08:06 Ты не можешь просто так взять и умереть! Я ещё многое о тебе не знаю!
08:06 Господи, надеюсь у тебя рили всё нормально.
23 марта
13:07 Выходные! Ты точно должен появиться!
14:28 Ну, пожалуйста(
19:46 что за маниакальное желание хоронить всех окружающих включая себя?
19:46 себя особенно
19:46 Я это не контролирую!
19:47 КИТ!!!!
19:47 ТЫ ЖИВ!
19:47 Я ТАК РАД, ЧТО ТЫ ТУТ!
19:47 У тебя всё нормально? Что случилось?
19:48 ничего не случилось. всё хорошо.
19:48 прости, что не предупредил. у меня была течка.
19:50 Ааааааааа
19:50 Так ты...
19:50 Оу....
19:50 А ты был... ну один?
19:51 да
19:51 Ооо....
19:52 ты думал я бета?
19:52 Эм, да. Но я подозревал. Вернее, я не думал. Не задумывался. Но да, думал.
19:52 ты реально иногда туговат
19:53 О боже, ты омега!
19:53 да. это плохо теперь?
19:53 Нет!
19:53 Что ты?
19:53 Нет, конечно!
19:53 Это замечательно!
19:54 какой-то у тебя странный восторг или мне кажется
19:54 Нет!
19:54 Вернее да. Но я не знаю)))
19:54 Видишь, как было бы обидно, если ты умер, а я так и не узнал, что ты омега.
19:54 Широ какого хрена?
Кит заказал себе еду, как и собирался. Хотя такие вот праздники желудка он устраивал едва ли не после каждой течки. Большая пицца, лапша с говядиной в терияки и рис с карри. Думал даже десерт заказать, но на сайте пиццерии в разделе десертов был очень маленький выбор, ничего шоколадного, и Кит решил, что обойдется. Широ усомнился в том, что он всё это съест, после того, как Кит прислал ему фотку, и снова оказался не прав и принял тот факт, что Кита не стоит недооценивать, голодного Кита – особенно.
Лэнс прислал доки с конспектом и написал, какие темы проходили, и ничего там страшного не оказалось, можно было без труда догнать. Преподы, которые обычно присылали задания, на этот раз не загружали, видимо, Лэнс и их предупредил. Кит решил, что всем этим займётся завтра. А сегодня можно просто поболтать с Широ. Сегодня уж точно можно. Кит всегда позволял себе ничегонеделание в такие дни. Он опять залез на страницу Широ сначала на фэйсбуке, там ничего нового почти не было, что странно, только новые репосты на странице и ссылка, откуда можно скачать новый альбом The Fever 333. Кит посидел, подумал и решил, что ничего скачивать он не будет. В инстаграме тоже обновлений не было. Ну и ладно, Кит закрыл обе страницы.
И вроде ничего в их общении не поменялось, чему Кит был очень рад. Широ, кажется, действительно не волновало, какой у него пол. Хотя теперь у Кита стало вызывать это смешанные чувства. Он даже подзавис на минут десять, размышляя, как относиться теперь к знающему Широ.
В памяти возникли образы и фантазии с Широ, которые он придумывал, когда... ему было особенно плохо. О Широ больше тогда думалось как об альфе. Но сейчас и до этого Кит думал о Широ как о Широ. Ну в смысле. У него хорошая улыбка. Не отталкивающая, приятная. Сам он хоть и шутит тупые шутки про то, как хочется сдохнуть, но тоже не менее приятный, чем его улыбка. И поговорить с ним можно, оказывается, не только про универ и звёздообразование, и читать его интересно. Даже если там мутная история про пьяного друга, у которого явно не все дома. И в целом Кита переполняют теплые ощущения, когда Широ пишет. И это не те ощущения, которые возникают, когда хочется Широ-альфу, а другие... когда хочется Широ-суицидника? Странно выходит как-то. Сначала ты видишь альфу-сёрфингиста-из-Калтеха, а потом это просто туговатый-Широ-суицидник. Кит, недолго думая, меняет имя контакта, и вместо "Широ калтех" набирает "туговатый-Широ-суицидник", потом смотрит на это всё, стирает суицидника, а затем и туговатого. Оставляет просто "Широ". Потому что Широ теперь всё сразу. И чувства к нему такие же, и общаться всё ещё хочется, и спорить, и тугим называть, важным всё равно остаётся всё это, а не желание быть с ним физически. Просто оно, как бы, ну, прибавляется тоже.
Хорошо, что Широ никак не способствует тому, чтобы это как-то меняло их общение. Хотя он всё равно не знает, что он побыл немного мокрой мечтой Кита. И честно говоря, хрен вообще пойми, нужно ему это знать или нет.
На этой стадии раздумий Кит решил закруглиться.
А потом Широ опять предложил видеозвонок. Кит покусал губы и согласился, но уже завтра. Видимо, ему не хватало этой ясности между ними, и теперь было не так страшно. Хотя Кит справедливо предупредил, что не стоит ждать от него излишней коммуникабельности, и не излишней, кстати, тоже.
До утра сидеть у Кита просто не было сил, и во втором часу ночи он ушел спать. Широ даже не спрашивал, чего так рано, наверное понимал, почему так, хотя Кит даже не упоминал своё самочувствие.
Всю ночь снился зудящий бред. Кит постоянно просыпался, ворочался, вставал попить, потом открыть окно, потом закрыть занавески. А в постели опять снилась какая-то неразбериха, Кит просыпался, сгонял беспокойное наваждение, закрывал глаза и снова видел черт-те что. Ничего не запоминалось, ничего конкретного. Заснуть нормально удалось только ближе к утру, но Кит даже не смотрел, сколько это было времени.
В девять утра его разбудил звонок от мамы. Кит понял, что если поговорит, то дальше спать вряд ли будет, поэтому стал выбираться из постели.
Всё как обычно, как дела, как универ, самочувствие, что нового, когда приедешь. Кит рассказывал всё подробно, насколько был способен. Потом мама уплывала монологом в дела дома, и Киту нравилось это слушать. И никаких вопросов про альф и всякое такое.
Хотя сейчас бы он спросил, что делать, когда не понимаешь, можно ли говорить человеку, что тебе без него уже нельзя. Но Кит вовремя захлопнул рот и решил, что не стоит, иначе от новой порции вопросов, на которые он не готов отвечать, будет не отвертеться.
Потом трубку взял папа и бодро спросил, не собираются ли отчислить Кита. Ещё один шутник. Кит ответил, что таких перспектив не намечается и скорее астероид 2002 AJ129 попадёт в Землю, чем его отчислят. Папа посмеялся, сказал кушать витаминки и предохраняться.
Кит протянул гнусавое "пааааап..." – и на этом всё.
Спросили бы у Кита через полчаса, о чем он говорил с родителями, – он бы и не вспомнил. Спокойствие от общения с мамой прошло, и внутри вновь поселилось непонятное волнение, которому Кит поначалу не мог дать объяснения. Он зашел в лайн, сообщений от Широ пока не было, спит, видимо. Кит отложил телефон и пошел искать себе завтрак.
Мысли о предстоящем звонке с Широ как-то стали просачиваться в голову, и Кита затрясло ещё больше, стало понятно, откуда волнение. Это бесило хотя бы потому, что он вообще никак не мог это контролировать и не мог успокоить себя, убедить себя в том, что всё будет хорошо, потому что это же Широ, с ним не может быть плохо, он всё всегда понимает и всегда может вещать за двоих. И он не какое-то хуйло, как другие альфы, которые, только глянув на тебя, сразу предлагают сесть на их хер. Широ и близенько не такой.
До обеда Кит, стараясь отвлечь себя, сидел за учебниками, догонял то, что пропустил, сидел с заданиями, которые не прорешал. Удалось даже привести иррационально разбушевавшееся сознание в относительную норму. Потом написал Широ, спросил, как дела, и сообщил, что сегодня у него там какие-то универские дела и придёт он вечером. Кит покивал сам себе, написал, что будет сидеть и учиться, и слава богу, что Широ мешать не будет. Тот опять написал "хахахахах" и спросил, помнит ли Кит, что они сегодня созваниваются, и что это всё ещё в силе. Забыть это было сложно, Кит отписал, что всё помнит и не очень ждет, а Широ сказал, что тоже волнуется. Что значит тоже, Кит же вроде ничего такого и не говорил...
На этом Широ ушел, пожелав хорошего дня, а Кит снова окунулся в учебу.
22:17 Привет!
22:17 Наконец-то я в общаге.
22:17 Ты как?
22:18 учусь
22:18 Где оставишь, там и найдешь)
22:18 Хочешь сейчас созвонимся или позже?
22:19 как тебе удобно будет
22:19 Тогда давай сейчас!
22:20 сек я с компа зайду
22:20 Жду!
Кит отложил телефон и посмотрел в тетрадь. Не дорешал задачу. Взял карандаш и стал крутить его в пальцах, отложил и его, открыл лайн на компьютере, проверил колонки, подвигал настольную лампу.
Засунул большой палец в рот, стал грызть ноготь, вспомнил, что мама всегда за это по рукам била, достал палец. Развязал хвост на затылке, прошелся ладонями по груди, вдоль своей черной худи, словно бы разглаживая её, потом всё же связал волосы обратно в хвост. Подвинул тетрадь немного от себя, и карандаш на ней стал укатываться, он поймал его и засунул за ухо.
Поелозил мышкой по столу, "оживил" монитор и тыкнул на зелёную камерку, делая вызов. Его снова немного подтряхивало, и уже после того, как он нажал на вызов, хотелось всё отменить, сказать, что не сегодня и никогда вообще, и на этом всё. Он совершенно был без понятия, что говорить, что делать, и в конце концов он просто не был готов.
Только Широ ответил на вызов слишком быстро, и Кит не успел дать отбой, да и тупо, наверное, это было бы.
Изображение сначала было побито квадратами, но потом стало выравниваться, приобрело четкость, и Широ – вместе с ним. Кит тихо выдохнул и вжался в спинку своего стула, словно собираясь слиться с чернотой позади себя. Там, в Пасадене, несмотря на вечер, было ещё светло, и Широ сидел в свете от окна, видимо, слева от него.
– Привет, Кит! Наконец-то я тебя вижу!
Кита словно по голове ударили, и он пытается справиться со всем, что навалилось на него. Черная футболка Широ, его руки, его лицо, его улыбка и голос, и голос, и голос, который оглушил словно, проник в Кита и застрял между рёбрами, и бьётся, и бьётся там внутри, так что дышать становиться трудно.
– Привет, – сухо выдыхает он и заставляет себя махнуть ладонью, потому что Широ своей очень активно помахал, и Кит тоже должен показать, что он рад его видеть.
Даже несмотря на то, что он не понимает ещё, рад он его видеть или нет. Его жест был похож на перебирание пальцами, будто он кота чесал, и Кит поспешно спрятал ладонь под стол.
В Широ всё "слишком", и Киту тяжело так, как он даже не мог и представить. Пусть он хоть что-нибудь скажет, иначе Кит просто умрет от того, как сильно его кроет.
– Я так рад, что уломал тебя на видеозвонок, хотя ты, кажется, не в восторге, но я слишком рад тебя видеть вообще-то! – Широ улыбается, и лучше бы он, конечно, не говорил. Так всё же было бы лучше.
– Всё нормально, – бормочет Кит и всё же отлипает от спинки сидения, потому что его, скорее всего, очень плохо слышно, а повторяться и повышать голос он не очень хочет.
– Точно нормально? – Широ складывает руки перед собой на столе, потом опускает их под стол, потом складывает на груди и снова на стол. Кита успокаивает немного тот факт, что Широ тоже не сидится.
– Да, – кивает Кит, – просто непривычно... я говорил, – он ещё раз выдыхает и чувствует, как успокаивается.
– Да-да, я помню.
Кит старается сильно не смотреть, но, кажется, он только и делает, что очень сильно смотрит на Широ. Кажется странным, что совершенно всё в Широ такое не отталкивающее, как во всех остальных альфах. Не получается не смотреть на его движения и на мимику, которая просматривается даже через экран.
Кит заправляет прядь волос за ухо и опускает глаза на тетрадь с недорешенной задачей.
– Ты красивый, – слышит он и поднимает глаза на экран, – ну в смысле... – Широ поднимает перед собой ладони, – ты ничего не подумай, я не... не... не подкатываю, ну в смысле... наблюдение.
Кит кивает вместе с ответом. Даже если бы это был и подкат, то Кит бы едва ли это понял, потому что никто и не сообщал ему никогда, что он красивый. Не то чтобы ему было это когда-то важно, ему вообще это было не интересно, но теперь он это слышит, и не от кого-то левого, а от Широ, и его мир смещается на ось... или на две, и всё это приводит к глобальным катаклизмам.
Даже как-то... а могло бы быть и подкатом вообще-то. Кит понял, что Широ говорит хорошие вещи, правильные, и слать за них нахуй не хочется. Из-за этого в голове возникает диссонанс, и что отвечать он понятия не имеет.
– Тебе, наверное, часто такое говорят, да? – Широ наконец поставил локти перед собой, собрал руки в замок и уместил на них подбородок.
– Нет, – качнул головой Кит. Только отсосать предлагают или ещё чего, но говорить он об этом не стал, и о том, что это говно ничего не имеет схожего с "ты красивый". Кита опять накрывает, но он старается унять шторм внутри себя. – У меня отстойные отношения с другими альфами.
– Значит, мне повезло, – улыбается Широ, и Кит тоже старается выдавить что-то подобное, но у него никогда не получится так же. Широ опускает голову и прикрывает ладонями лицо, как будто сейчас чихнет, но он не чихает, и Кит даже думает спросить, что с ним такое, но Широ убирает от лица руки, и вроде всё хорошо. Кит не очень понимает.
– Какие дела у тебя были в воскресенье в универе? – спрашивает Кит. Вполне себе обычный вопрос. Он же до этого спрашивал что-то подобное? Значит, он точно нормально справляется.
– К научнику диплома ездил, он только по воскресеньям может, странный дядька, если честно. Я вообще стараюсь с ним только по делу говорить, а то его иногда уносит в какие-то дебри про пчел.
– Про пчел? – уточняет Кит, приподнимая бровь.
– Ага, у него степень по энтомологии вроде как.
– И как его на факультет занесло?
– Я решил, что себе дороже спрашивать. С дипломом помогает – и на том спасибо.
– Почему именно пчелы.... – задумчиво спрашивает Кит, словно сам себя, глядя куда-то мимо монитора.
– Кит, пожалуйста, хотя бы ты не начинай.
Кит опять смотрит на Широ, который выглядит действительно тем, кто слушал про пчел слишком много и жалеет об этом. А ещё так, как он называет его по имени, его никто и никогда не называл и от этого кажется, что Кит знает о звёздообразовании слишком мало. Потому что оно происходит прямо сейчас и прямо в нем.
– Ладно, – кивает Кит, усмехаясь.
– Ты весь день сидел?
– Ага. Догонял что пропустил.
– Ты ел?
– Нет, я... я забыл.
– Кит, так нельзя вообще-то.
"Ещё раз..."
– Я потом. Не хотел просто.
– Я слежу за тобой.
Где-то в комнате слышен чужой голос, и Широ поворачивает голову. Ну, Кит знал, что он в общаге живет с другом, который Мэтт, но почему-то он решил, что сейчас Широ один, хотя бы из соображений комфорта. Кит всё равно спрашивает:
– Ты там с...
– Ой, не обращай внимания, – отмахивается Широ, – там Мэтт, он в наушниках, и ему вообще всё равно, что тут происходит.
"А что тут происходит", – хочет спросить Кит, но вовремя прикусывает язык.
– А, – кивает Кит.
– Хочешь, поздороваться?
Кит хочет сказать, что нет, ни с кем он здороваться не хочет, но Широ поворачивается, раскачивается на стуле, хватает что-то со стола, Кит не успевает заметить, что, и кидает. Слышится "ауч" и Кит почему-то опять вжимается в свой стул.
– Эй, нерд! Иди сюда!
Киту это очень что-то напоминает, и он немного расслабляется. Пока Широ не смотрит на экран, можно снова его поразглядывать. На заднем плане ему что-то отвечают, ничего не разобрать, Широ опять что-то говорит и машет рукой, а Кит пропускает момент, когда на экране появляется вторая фигура. Лохматый парень просто наклонился к камере, и Кит узнал в нем человека, который довольно часто мелькает с Широ на фотках.
Кажется, он говорил, что Мэтт бета, поэтому им и разрешили после третьего курса жить в одной комнате в общежитии. Ну и потому что на четвертом курсе Широ был старостой факультета, и это тоже как-то повлияло на то, что ему разрешили жить с бетой. Вообще такой союз конфликта в априори не сулит, но всё равно в общежитиях всех предпочитали селить раздельно.
– Привет, Кит из МТИ, говорят, ты открываешь новые звёзды, – говорит Мэтт с места в карьер, Кит даже ничего ответить не успевает.
– Тихо-тихо, ты спугнешь его, – Широ, кстати, видно хорошо если наполовину, потому что Мэтт наклонился очень близко к камере.
– Кстати, заканчивай быть таким милашкой, а то этот только о тебе и говорит, я, конечно, как друг всё слушаю, но сам понимаешь... – договорить он не успевает, потому что Широ отпихивает его с поспешным "так, всё, иди отсюда".
– Не очень была идея, – говорит Широ, вознеся руку к затылку, – ты не обращай внимания, ладно?
Кит выдавливает улыбку и кивает, потому что, ну... Широ о нём говорит, и это очень здорово. Даже несмотря на то, что Широ, кажется, собирался унести эту тайну с собой в могилу.
Широ быстрее отпускает, чем Кита, и как обычно, только в устной форме, он стал рассказывать что-то. Киту было очень сложно сосредоточиться и вдаваться в смысл, а не в голос. А потом Широ попёр его на кухню, и Киту ничего не оставалось, кроме как пойти и поужинать. Перед этим Кит завершил вызов, потому что есть перед Широ как-то не очень хотелось, да и едва ли он не откомментировал бы то, чем питается Кит.
Сразу стало как-то непонятно и тихо. И когда Широ спросил, не хотел бы Кит снова созвониться, он нажал на вызов в ту же секунду.
Они немного посидели так, Широ вроде как свернул окно с Китом и стал ковырять диплом, иногда что-то комментируя вслух, а Кит вообще ничего не мог делать, даже дорешать задачу, потому что смотрел, как Широ набирает текст, потом, судя по стучащему бекспейсу, стирал текст, хмурился, теребил волосы на макушке и снова набирал текст. Но терпение для диплома у него иссякло быстро, и он предложил посмотреть фильм. Кит опять посмотрел на свою задачу. Пытался сказать, что обычно он фильмы не смотрит, и Широ предложил сериал. Кит закатил глаза, и они сели смотреть "Во все тяжкие".
Как-то быстро наступило четыре утра, и Широ сказал Киту валить спать, потому что серию он уже практически проспал. Кит вяло кивнул, сказал "спокойной" и ушел.
И Широ написал, что утром как всегда разбудит.
Они стали вот так созваниваться почти каждый день. Только Кит иногда отнекивался, мол, не сегодня, если знал, что в этот вечер ему необходимо посидеть с какой-то темой, чтобы разобраться в ней. Широ вообще никак не способствовал тому, чтобы разбираться хоть в чем-то.
Но в итоге привыкаешь, как и ко всему, что с ним связано. Кит наловчился не рассматривать его, грызя карандаши, даже получалось соображать, что-то делать, открывать электронку учебника, и решать задачи. И Широ каким-то образом перестал быть для него "слишком" и стал чем-то близким. Своим, родным, подкожным.
Было вполне нормально, если они, будучи на связи, занимались своими делами. Не обязательно было что-то говорить. Кит слышал, как стучат клавиши на чужом ноутбуке, слышал редкие вздохи, шевеления, стучания маркеров о столешницу, и ему было этого достаточно.
Только когда Широ что-то ронял, а Кит поднимал голову, он осознавал, что Широ не тут. И дышит он не с ним, а там, в солнечной Калифорнии. И сколько бы вздохов и шорохов ни улавливал Кит, осознание, что он просто не может до него дотронуться, дробит изнутри.
Иногда Широ появляется в эфире с двухдневной небритостью, и у Кита встаёт вся работа. Он правда иногда устает делать вид, что не рассматривает Широ, и тяжело вздыхает, спрашивая "что это?", подразумевая при этом "почему ты сводишь меня с ума". Кит не поклонник двойных смыслов, да и глубоких смыслов вообще, и Широ привык понимать его вопросы буквально, объясняет, что всё равно с этим дипломом жизни никакой, Кит кивает раза три-четыре и снова тяжело вздыхает, и вся физика катится к черту. А потом перед сном встаёт уже кое-что другое, за что потом бесконечно стыдно.
Иногда Кит ловит Широ на том, что тот ничего не делает, иногда Кит ловит на заднем плане Мэтта, иногда они даже здороваются, иногда Широ заходит в лайн с телефона, когда он не дома, и Кит видит солнечную Калифорнию. Иногда Кит заходит в магазин за попкорном, потому что знает, что сегодня у них вечер фильма, иногда он смеётся, иногда он не понимает, почему Широ всё ещё каждый день пишет ему в пять утра.
В какой-то момент Кит серьёзно озадачился вопросом, почему же так вышло, что Широ стал тем, кто подобрался так близко, будучи так далеко. Как это вообще произошло, и как Кит это вообще позволил ему. Он вспомнил тот раз, когда Широ пропал на два дня и как ему было плохо. Только это же могло случиться опять, Широ мог бы найти себе омегу и забыть про Кита навсегда. От таких мыслей становилось вязко, и самое отстойное, что Кит никак не мог решить этот вопрос. Он не мог ни оттолкнуть, ни привязать. И доверять кому-то реально оказалось очень энергозатратно. Ждать подвоха – тоже.
Так и выходило, что Кит был счастлив, пока с ним был Широ. А в остальное время его терзала мысль о том, что это когда-нибудь закончится и будет гораздо больнее.
***
Лэнс уже в аудитории, и Кит, здороваясь, садится рядом. И тут его окутывает запах, который отдалённо напоминает солнце и тёплые камни. Запах уюта и полевых цветов, травы, костра и дома. Покоя. Он смотрит на Лэнса, потом оглядывается, альфы так пахнуть не могут, и снова на Лэнса. Он с ума сошел или что?
– Не смотри на меня так, – наконец говорит тот.
– Как? – моргает Кит.
– Я это не контролирую, – Лэнс игнорирует вопрос Кита и слегка трясет головой.
– У тебя таблетки закончились? – Кит спрашивает это раньше, чем понимает, что вопрос, вообще-то, слишком личный. Но Лэнса, кажется, это не напрягает.
– Нет, – он опять коротко качает головой и, кажется, сам не понимает, что происходит, – омега рвется наружу.
– У тебя же не...
– Нет, течка нескоро.
Кит хмурится и не понимает, до каких пор стоит продолжать этот диалог и нужно ли было его вообще начинать.
– Если тебе неприятно – можешь отсесть, я пойму, – усмехается Лэнс.
Киту не неприятно, ему... уютно. И спокойствие, которое всё ещё разливается по организму, даёт наконец дышать. Он и подумать не мог, что найдет это в Лэнсе.
– Всё нормально, – бормочет он.
Омега рвется только когда скоро течка и когда к альфе хочет. Когда она уже вкусила его, когда знает, кто это. Омега Кита без понятия, кто её альфа, поэтому Кит с проблемой Лэнса и не столкнулся. Сколько бы Широ ни жил в его голове, омеге плевать на чувства, она без понятия, что Киту другие альфы не нужны, и когда-нибудь она решит за него. Но мысль эта не разъедает мозг, Киту плевать на свою омегу внутри.
Воздействие запаха Лэнса – как ингибитор всех его страхов.
Стало быть, Лэнс нашел себе альфу, только или альфа эта ещё не в курсе, или ещё что-нибудь. Кит осознает, насколько происходящее вокруг его обходит стороной.
Лэнс хоть и предпринимал только две попытки залезть под кожу, второй раз даже вон удалось, а Кит вообще словно с закрытыми глазами в универ ходил. Возможно, он просто не понимал, как работает этот социальный договор. Лэнс просто оказался первым человеком, с которым Кит осознанно и почти добровольно стал общаться. И несмотря на... местами довольно агрессивную форму коммуникации со стороны Кита, Лэнс всё равно не сбежал и активно принимал участие в его жизни. Активнее даже, чем Кит мог это кому-то позволить. И всё его "привык" – гораздо больше, чем казалось.
Кит не знал, существует ли некий кодекс дружбы, но был уверен, что с ним он проехался по всем фронтам.
– Давно у тебя есть альфа? – спрашивает Кит и тут же жалеет, потому что Лэнс становится обычным собой, хитро улыбается и снова похож на придурка.
– О-о-о, тебе правда интересно? Тогда тебе тоже нужно будет рассказать про своего альфу.
– У меня нет своего альфы. И что это за условия такие?
– Нормальные условия! Если бы у тебя глаза не на жопе были, то сам бы всё заметил.
Кит понимает всю справедливость заявления, но говорит:
– Ничего не на жопе. Не хочешь – не рассказывай.
Лэнс ставит локоть на стол и опирается на него, улыбаясь и рассматривая Кита.
– Скажешь опять, что я тупой, и я тебя ударю, – говорит Кит.
– Нет у меня альфы, – говорит Лэнс, мрачнея на полтона, – вернее, формулировка "давно ли у меня есть" неправильная. У меня-то нихрена нет.
– Это чё, препод? – спрашивает Кит и понимает, что угадал.
В высших учебных заведениях порядок такой: преподы – беты, повязанные омеги, повязанные альфы. Чтобы эксцессов не случалось. И тут либо сбой с омегой, либо закралась маленькая наёбка. В обоих случаях ситуация дерьмовая.
– По физике волновых процессов.
– Ну поздравляю, он ещё в следующем году будет.
– Ты отвратительный друг, Когане, – вздыхает Лэнс, а у Кита дёргается уголок рта.
Началась пара, и Лэнс сказал, что самое интересненькое расскажет за ланчем. Кит уверен, что концентрации "интересненького" ему хватит, но вслух озвучивать эту мысль не стал.
Однако интересненькое всё же имело место быть. Наёбка, как он подозревал, всё же завелась, в том самом преподе, который оказался женат на бете. Но ни о какой повязанности речи и не было. Всё вроде как честно, но при приёме на работу в универ, видимо, слишком глубоко не лезут в личную жизнь. Ну кому вообще может прийти в голову окольцеваться с бетой? Однако кому-то пришло, хотя Киту этот белёсый препод никогда не нравился. Лэнсу, кстати, он тоже не нравился, насколько Кит помнил. По итогу омега Лэнса взбунтовалась, когда сам Лэнс её уже два триместра игнорирует. Целый сраный семестр, в котором Лэнс и его предполагаемый альфа даже словом вне пары не обмолвились.
Кита немного пришибло таким поворотом событий, потому что было это уж слишком пиздецово. Он потом прямо сказал, что не знает, что сказать. Лэнс как-то невесело хохотнул и ответил, что сам не знает, что сказать себе, так что всё нормально.
– Может и ничего нет странного, чтобы быть с бетой, если есть любовь, – говорит Лэнс, потягивая коктейль из трубочки, – а на альфы-омеги уже плевать.
Кит кивает и обхватывает губами свою трубочку.
Может, и действительно нет. Он без понятия, его ли альфа Широ, и, на самом деле, знать не хочет, потому что в этом незнании живется хорошо. Но если они общаются, то какая разница? Если даже у Кита и есть эта "любовь", как сказал Лэнс, то это же не значит, что у Широ она есть. Это же никак не вычислить, только если спросить, а спрашивать "ты меня любишь?" было бы странно, хотя бы потому, что Кит сам до конца не разобрался с термином.
– А как понять, любовь или не любовь? – спрашивает Кит, как-то полностью уже будучи в себе.
– Ну, – начинает Лэнс, возводя глаза к потолку, – не знаю. У всех по-разному, наверное. Можно спросить у доктора Абельсона, он умный и старый, наверняка что-то знает.
– Наверняка, – кивает Кит.
После ланча, Кит достаёт телефон и набирает Широ "как понять что любишь?", немного думает и отправляет.
Ответ ему приходит, когда он сидит на паре.
14:34 Когда заботишься о ком-то, когда хочешь знать о ком-то все, когда его дела важнее твоих дел, когда думаешь о ком-то всегда.
14:35 Когда вы вместе, потому что быть не вместе не получается.
Кит хмурится и понимает, что его статистика сдаёт.
Если представить, что чувства, которые он чувствует, – это любовь, то хуёвой она какой-то получается. Кит не заботится о Широ. Кит не спрашивает у него обо всем. И они даже не вместе. Но тут география виновата, вместе они довольно часто, если брать в расчет всё их общение.
Но Кит ловит себя на мысли, что не испытывает такого дефицита информации о Широ, который испытывал примерно месяц назад. Широ сам всё рассказывает, про свои дела, про свой сон, про свой день, и у Кита никогда не возникало вопросов, потому что Широ был всегда исчерпывающ.
Если представить, что чувства, которые чувствует Кит, – это любовь, он бы сказал, что это, похоже, потребность слушать кого-то, даже если там история про пчел. Он бы сказал, что это –доверять кому-то настолько, что можно сказать "ты туповат" и не бояться, что это последнее, что ты сказал человеку.
Кита внутри коробит, и он понимает, что настолько зациклен на своих собственных размышлениях, что даже не способен рассмотреть то, что было с самого начала.
А с самого начала Широ спрашивал, сколько он спит, сколько он ест, он всегда спрашивал, как прошел день, всегда желал спокойной ночи, вставал в пять утра, чтобы пожелать доброго утра, и он совершенно всегда безвозмездно отдавал, хотя знал, что может получить отказ. Он знал Кита. И он понимал гораздо больше него самого. Даже когда он думал, что Кит бета, он всё равно шел навстречу, когда Кит пятился назад.
Вечером они как обычно созваниваются, а Кит всё ещё не мог прийти к общему знаменателю у себя в голове.
– Ты чего сегодня? – аккуратно спрашивает Широ.
– Просто думал... я же... ничего не понимаю в этом, и... решил спросить.
– И что надумал?
– Я... не понимаю, что важнее: связь омеги с альфой или чувства, которые... чувствуешь.
– Ты бы отказался от любимого человека, если бы почувствовал связь с другим... альфой?
Кит думает. Что такое чувствовать связь? Это как раз он у Лэнса и не спросил. Но если всё же остановиться на том, что Широ он любит, он бы отказался от него ради кого-то ещё? От этой мысли передёргивает. Он не хочет знать других альф, он... знает, что без Широ не получается. Тогда тут никаких "но если всё же остановиться" не нужно.
– Нет... нет, наверное, – качает головой Кит и мнет свою губу пальцами, – а ты?
– Не думаю, что мне нужны другие омеги. Они все меркнут в сравнении с тобой.
Широ улыбается, а Кит окончательно перестает представлять, что чувства, которые он чувствует, – это и есть любовь.
* спустя 3 месяца *
Кит стоит в зоне прилета и не знает, куда деть себя от нервной трясучки во всем теле.
Прошло три долгих месяца. Три долгих месяца, в которых было одинаково хуёво с ним и без него. Три долгих месяца, в которых Кит привыкал открывать и открываться, осознанно и добровольно. Три долгих месяца, в которых он толкался в свой кулак и шептал в трубку: "Широ, приезжай..."
Три долгих месяца, в которых Кит всё ещё жил в незнании и не хотел этого менять, потому что страх скручивал так, что пошевелиться было больно.
Стоя в аэропорту, Кит всё ещё не хотел знать правду, потому что он не был к этому готов. Несмотря на долгие три месяца, в которых он не знал, как жить без Широ.
Начинают появляться первые пассажиры, и Кит не знает, стоит ли оно того. Он не знает, правильно ли он поступил тогда, четыре месяца назад, он понимает всю величину своего риска. Он влюбился в человека, который был настолько от него далёк, и на что он вообще надеялся?
Он стоит парализованный страхом, а потом отмирает и несётся прочь. Поспешно выходит из зоны для встречающих и дезориентируется в огромном холле аэропорта.
– Кит!
Он делает короткий вздох и не решается повернуться. Не решается двинуться. И когда калифорнийское солнце окутывает его со всех сторон и прижимает к себе, он закрывает глаза и чувствует, как внутри рождается новая вселенная.