Все те мелочи, оставленные позади (Y todas las pequenas cosas que dejamos atras)

Их трое. Вооруженные карманники, ничего экстравагантного. Преследование и борьба длились дольше необходимого только потому, что в эту тихую ночь Дику больше хотелось выплеснуть переполняющий его адреналин, чем поскорее разобраться с этим делом. Он не мог сделать свой голос достаточно глубоким и серьезным, как никогда не мог одним своим видом передать силу и опасность, как это делал Брюс — как это делал Бэтмен. Возможно, это не было очевидно для обычного зрителя, не было заметно для того, кто не привык к нему. Тим же все видел издалека. Он видел, как двигался Дик, он видел, что, даже облаченный в костюм Бэтмена, тот выдавал слишком много трюкачества, хвастовства и безрассудства. Брюс всегда был сторонником точности, Дику же была куда более присуща динамичность — и именно поэтому все происходящее казалось до ужаса странным. В том, как сражался Дик, всегда было что-то убаюкивающее. Тим оперся о пожарную лестницу, наблюдая за ним. — Нужна помощь? — улыбнулся он. Дик сбил одного из своих противников с ног, попутно уклоняясь от очередного удара. Он не ответил, но по его губам скользнула тень улыбки, которой никогда не было у Брюса в подобных ситуациях. Тим с трудом держался за лестницу. Вообще-то он все еще до конца не поправился, и Альфред совершенно ясно давал ему это понять, но Тим был слишком свободолюбив, чтобы слушать других. Более того — перспектива провести в Особняке еще хотя бы час, слушая нескончаемую болтовню Дэмиена, казалась ему куда худшей пыткой. Внезапно его отвлекли тяжелый лязг снимаемого предохранителя и предупреждающий крик Дика. В этом его суровом «Робин» было что-то горькое и очень странное. Тим подскочил, выхватывая оружие, принял удар плечом и тут же упал. Это неприятно и больно, и он, с трудом опираясь на руку, поднялся, позволяя Дику вывести последнего противника из строя. Тим напряженно сжал челюсть, чувствуя, как горит все тело. — Ты в порядке? — Дик оказался рядом, тщательно его осматривая, и Тиму пришлось сделать шаг назад. — Все нормально, успокойся. Вышло не очень правдоподобно. Тим поджал губы, нахмурившись. Может быть, все было не настолько нормально, как ему хотелось бы. Дик бесстрастно наблюдал за ним, медленно убрав руки с его плеч, и только тогда Тим смог снова дышать. — Не будешь ругаться? — все же спросил он. На губах Дика вновь появилась улыбка, когда он, наклонившись, поднял отброшенный Тимом пистолет. — Думаю, Альфред справится с этим лучше меня. Тим хмыкнул, наклонив голову, и тут же поморщился, услышав неприятный хруст. — Я провожу тебя домой, — пробормотал Дик, отвернувшись. У Тима не было сил на споры. *** Тим хмыкнул, наклонив голову, и тут же поморщился, услышав неприятный хруст. А еще, как бы он ни пытался игнорировать боль в боку, та только усиливалась, не позволяя нормально вдохнуть. — Позволь мне взглянуть, — сказал Дик, приближаясь на непозволительно близкое расстояние и снимая перчатки. Тим тут же сделал шаг назад. — Я в порядке, Дик. Я просто сглупил. Он нахмурился, в то время как Тим затаил дыхание, прислонившись к стене. Увидев это, Дик закатил глаза и легко ударил его по плечу, из-за чего Тим отвернулся, улыбаясь. Дик приблизился к нему, медленно снимая с него маску и капюшон и глядя на полностью обнаженное и очень серьезное лицо Тима. На этот раз Дик не улыбался. Тим знал, что тому не нравился его костюм, но у него не хватало смелости спросить, почему. Как будто в этом было что-то очень важное. — Лучше? — спросил Тим, терпеливо ожидая конца осмотра. Дик очертил пальцем недавно появившуюся царапинку. — Бесконечно, — улыбнулся он. — Вот и хорошо. Тим снова отошел на более безопасное расстояние и снял верхнюю часть костюма, сдерживая стон боли. Дик неподвижно наблюдал за ним. Он оставался на месте, словно воочию наблюдая за ощутимым напряжением, разливающимся по комнате, прежде чем сделать шаг вперед, рассматривая перевязанное плечо Тима. Он все еще видел шрамы на его шее и руках. Дик обвел их пальцем, не касаясь, будто пытался отыскать для себя что-то важное. Наконец он выпрямился, взъерошив волосы Тима. — Неужели мне придется заботиться о тебе как о маленьком? — улыбнулся Дик, но Тим знал, что это не просто фраза, он знал, что тот действительно переживал. — Мне просто было скучно. Вот только не надо говорить, что ты не поступил бы так же. Мне кажется, ты бы даже не задумался об этом. — Может быть, — фыркнул Дик, качая головой. — Что ты там говоришь? Я не расслышал. — Это не игра, Тим. С тобой могло что-нибудь случиться. Тим прикусил щеку, отведя взгляд. Когда Дик уходил, он сказал, что будет ждать его наверху, и Тим помедлил, прежде чем продолжить снимать костюм. *** Когда Тим наконец вышел на кухню после душа, со все еще мокрыми волосами и быстро намокающей футболкой, Дик сидел за столом, поедая мюсли, на нем были лишь толстовка и штаны — и никаких тапочек. Жалюзи были чуть спущены, и комнату полностью залил раздражающий искусственный свет. Тим на секунду прикрыл глаза, привыкая к освещению. — Странно, что дитя Сатаны все еще спит, — заметил он. Дик вынул ложку изо рта. — У Дэмиена странный распорядок дня, но даже ему нужно иногда спать. Тим засмеялся. Дик говорил так, будто кто-то еще в этом Особняке спал больше, чем четыре часа в сутки. Тим вынул ложку из ящика и бесцеремонно засунул ее в миску Дика, который было возмутился, но после, будто смирившись, пожал плечами, легко отталкивая костяшки Тима от себя. — Если ты таскаешь чужую еду, значит, идешь на поправку. — Ха. Тим уселся на стул рядом, продолжая таскать еду из миски Дика. Иногда он замирал, рассматривая лицо Дика — его лицо, шею, кожу, которая виднелась в вырезе футболки. Дик сидел слишком близко, и, разумеется, это не то чтобы было проблемой. По сути, в этом не было ничего нового: Дик никогда не понимал значения слов «личное пространство», а если даже и понимал, то едва ли обременял себя такими сложностями, как соблюдение последнего. И да — это иногда смущало. — Нужно сделать пиццу, большую пиццу. Уверен, что Дэмиен, увидев ее, съест большую часть. Дик не ответил, поэтому Тим снова стащил еду из его миски. Мюсли хрустели на зубах, и он постарался разжевать их как можно быстрее, пока снова не почувствовал взгляд Дика на себе. Тяжелый взгляд. Наконец, вздохнув, Тим с громким стуком опустил ложку на стол. — Я больше так не буду, ладно? Это было невероятно глупо, но прекрати… — он оборвал себя на половине фразы, почувствовав пальцы Дика в своих волосах. Тим даже не нашелся, что на это сказать, потому что движение было таким естественным и от того еще больше волнующим. Он так и замер, раскрыв рот от невысказанных слов и наблюдая за тем, как Дик, медленно облизнув губы, придвинулся ближе. Только сейчас Тим осознал, насколько они близки друг к другу — он чувствовал колено Дика, касающееся его бедра, чувствовал его руку, почти касающуюся щеки. Дик дышал очень медленно, и это нервировало. Нужно было что-то делать. Нужно было снова начать дышать. — Мне нужно сделать пиццу, — пробормотал Тим. Дик засмеялся, и Тим понял, что, если он не пошевелится — его непременно поцелуют. Иногда Дик был ужасно предсказуем. С Тимом. Иногда. Тим схватил его за футболку, словно пытался остановить его или оттолкнуть, но все еще оставался на месте, совершенно не сопротивляясь. Дик подтянул Тима к себе, запустив пальцы в его короткие волосы, и тот, инстинктивно, абсолютно безотносительно, будто изголодавшийся зверь, впился в его рот, изучая его языком. Это било по нему. Как он мог допустить это — снова? Сколько еще Тиму нужно было моментов, чтобы понять, насколько все плохо? Насколько все хорошо. Дик медленно отстранился, широко улыбаясь, а Тим, так и не отпуская его, чувствовал, что вот-вот задохнется от смеха. — Мне кажется, мы выбрали не то место, — прошептал Тим. Дик снова поцеловал его, и Тим, зарычав, укусил его губы. — Не то место. Внутренний голос буквально вопил о том, что дело не только в месте. Дело было не только в нем, ему нужно было одуматься, пока все стало не слишком плохо. Но Дик… это же был Дик. — Мы же не хотим, чтобы у Дэмиена случился приступ? — предположил Тим. — Могу себе представить, — заметил Дик, отодвинувшись подальше и с улыбкой рассматривая его лицо. — О Он не такой плохой, как ты думаешь. Тим фыркнул. — Посмотрим. Дик засмеялся, лаская его шею поцелуями, и Тиму захотелось притянуть его поближе к себе, к столешнице, не прекращая целовать. Он казался себе жалким, особенно когда почувствовал, как чужие пальцы касаются самых чувствительных мест на его шее. Тим с усилием воли отодвинулся, и Дик опустил руку. — Пицца, да? — снова повторил он. — Можем подумать над этим в моей комнате, — пожал плечами Дик. У Тима все еще оставалось чувство собственного достоинства, поэтому он подождал несколько секунд, прежде чем ответить: — Значит, в комнату?