Ничего удивительного

Есть вещи, которые никогда не покидают вашей головы, воспоминания о неловких ситуация и разговорах, произошедших в прошлом, снова прокручиваются в голове как видеозапись. В эти моменты вы начинаете гримасничать и закрываете лицо так, будто вас вывели на сцену и о вашем стыде узнали все. Никто не скажет вам, как уйти от этого. В какой-то момент я просто понял, что необходимо все упорядочить в голове и, может быть, это успокоит меня. Этот мир всегда причинял мне боль. Просто сам факт моего существования и вечного боя с обстоятельствами уже причина быть тем, кем я стал. Я был еще ребенком, когда в первый раз испытал стыд и безысходность от произошедшего, цену глупости и распущенности. Целыми днями я и мои друзья играли на улице возле дома, да, было такое время, когда родители отпускали своих детей на целый день без присмотра и надзора. Иногда мы ходили, друг к другу в гости. У меня был друг немного старше меня и однажды, когда мы были у него дома, он предложил попробовать поцеловаться как в фильмах, я согласился. Вскоре он предложил раздеться и попробовать заняться сексом как взрослые, я не могу сказать точно, почему я тогда не напугался или не застеснялся, но я все же позволил ему раздеть меня и навалиться на меня всем телом. Могу сказать точно, что «проникновения» как такового не было, он просто лежал на мне и двигался. Еще в один из дней он предложил мне, чтобы я взял его член в рот, и я сделал это, после этого, по непонятной причине, он помочился мне на голову, а после помог вымыть ее. Вот так все и было. Никогда и никому я не рассказывал об этом раньше. Сейчас я говорю это впервые. После этого мы перестали общаться, но вскоре он подошел ко мне во время прогулки со своим другом, который был еще старше и сказал, что я должен сделать с другом то же самое, иначе он все расскажет моим родителям. Я согласился, и мы пошли в заброшенный барак, меня положили на кусок картона и старший из них лег на меня, как и в случае с моим первым опытом «проникновения» не было. Это самая страшная моя тайна. Теперь, когда я все рассказал, вы поймете почему у меня такое отношение к связям, я не могу сказать, что я не испытываю никакого полового влечения ни к кому. Мне нравится мечтать, что когда-нибудь я встречу девушку, и она будет умной, заботливой, понимающей и меня будет она волновать и в плане секса, и у нас будет свадьба, будут дети.… Но, на самом деле я не могу выносить даже прикосновения посторонних людей ко мне. Гаптофобия. Слышали про такое? Теперь услышали. Сейчас мне 29 лет и я все еще не имею сексуального опыта и опыта отношений в принципе. Мои родные смотрят на меня с немым вопросом и подозрением. Недавно, когда мы встречались с мамой, она сказала что-то вроде, что даже если твой избранник будет мужчиной, я пойму тебя и приму. Я испытал шок в тот момент, но отнекиваться не стал. В конечном счете, я и сам понятия не имею, кого бы я пустил в свою постель без последствий в виде панической атаки. Закончив, университет с красным дипломом, и найдя отличную работу, заработав хорошую репутацию, я могу назвать себя успешным человеком. Вечером после работы я еду за продуктами и бытовыми принадлежностями, я ни в чем себе не отказываю и не считаю денег (не смотря на профессию, ха-ха), набрав полные сумки, возвращаюсь в свою пустую квартиру и готовлю для себя ужин, смотрю фильмы или просто курю, читая журналы. Так могло продолжаться, я думаю, еще очень много лет, но, неожиданно для меня самого, за мной стали «охотиться», ха-ха, смешно звучит – мне стали предлагать работу в одной очень перспективной организации и на очень хороших условиях. Сначала все было по-деловому, просто прислали предложение по электронной почте, я отказался по причине того, что на моей нынешней работе меня все устраивало, и коллектив, и функционал. На тот момент я был начальником отдела бухгалтерского учета. Позднее все стало странным и малопонятным. Мне стали звонить и просить о встрече, предлагать еще более выгодные условия. Я продолжал стоять на своем. С начала того времени, как меня начала атаковать кадровая служба этой организации, назовём ее «Олимп», прошло не более трех месяцев. В этот период меня поставили в известность, что мою нынешнюю организацию работодатели продали и теперь решают вопросы организационного характера, как мы будем работать дальше. Речи о сокращениях на работе не было, да и кто будет руководителем, меня особо не волновало, поэтому я продолжал спокойно работать и приводить дела в порядок. Еще через месяц мне сообщили, что фактически мою организацию поглотила другая и, внимание, это та самая организация «Олимп». Сказать, что я был в шоке, это ничего не сказать, в итоге я решил для себя, что это совпадение, в которое я не верю. Теперь мне предстояло возглавить отдел бухгалтерского учета и аудита Олимпа. Я помню тот день, когда я пришел на новое рабочее место, как будто это было вчера, для меня это был ад. Ад, потому как специфика моей работы в том, что я должен знать все об организации, в которой работаю, «от и до». Олимп, организация, в которой сотрудников насчитывается около полутора тысяч (вы можете себе это представить), узнать все «от и до» о ней и в сжатые сроки — сложная задача (да я чуть половину волос не потерял от ужаса). Здание, в котором был офис, как мне стало известно позднее, принадлежало этой организации, что меня удивило по причине того, что обычно помещения офисов арендованы, так как это проще и в конечном счете нет такого количества рисков. Но это не важно, я опять отвлекся, я хочу продолжить рассказывать обо всем по порядку. Первые несколько недель я приходил туда первый и уходил последний, я не видел белого света, дошло до того, что я засыпал там, упершись лбом в свои руки. В итоге я более ли менее систематизировал документы и разобрался в особенностях документооборота и порядка работы. То, что я узнал об Олимпе, меня удивило и заставило думать о руководителе организации с огромным уважением, если изъяснятся простым языком и не мучить ваш мозг бухгалтерской терминологией, можно сказать просто, что организация стабильно повышала свою стоимость, в общем, реальная прибыль организации была намного выше реальных затрат. Помимо того организация обеспечивала всех своих сотрудников отличными условиями работы и это не только заработок, это и медицинское обеспечение, погашение затрат на образование сотрудников и их детей. Мне сразу бросилось в глаза, что должностные регламенты составлены очень конкретно, и они явно не являлись типовыми, составлены индивидуально, т.е. не под должность, а под конкретных сотрудников! ЭТО ЖЕ КАКОЙ ОБЪЕМ РАБОТЫ! Даже если учесть, что это касается только сотрудников офиса, а не производственного отдела, это 200 человек. Но это только начало моего удивления. В конце первого месяца, когда все сотрудники, наконец, узнали друг друга и привыкли к новой обстановке, было назначено общее совещание для начальников отделов – новых и старых. К тому времени я уже познакомился с начальником отдела кадров, с той самой, которая «домогалась» меня – МН. Она объяснила мне, что руководитель организации очень ценит талантливых и трудолюбивых людей, а отдел бухгалтерского учета и аудита раньше возглавляла некая Ангелина (отчество мне не сказали). Она явно не справлялась с обязанностями, сотрудники отдела перешептывались, ходили нехорошие слухи о способах ведения дел, в общем и целом в отделе был бардак (я с ней согласился на все сто, все-таки я целый месяц провел головой в сейфе и компьютере этой Ангелины и волосы мои вставали дыбом). Обо мне руководитель «Олимпа» узнал на кафедре, на которой я преподавал (да, я остался в университете). Она объяснила, что руководитель очень упрямый человек и если он решил, что место начальника отдела должно перейти ко мне, то так оно и будет. Я не постеснялся и спросил про поглощение организации, в которой работал раньше, на что она мне однозначно ответила, что разговоры о поглощении ходили еще до решения вопроса обо мне, поэтому все произошедшее можно считать «счастливым совпадением». Я не верю в совпадения, а счастливое оно или нет, в этом я и пытаюсь разобраться сейчас. Совещание. 17:00 Овальный стеклянный стол в просторном кабинете директора Олимпа, присутствующих около десяти человек, все начальники различных отделов, отдела управления персоналом, операционного управления и развития, производственного управления, управления сбытом, управления качеством и т.п. Это все не важно, важно то, что все эти люди, собравшиеся здесь до начала совещания, вели себя так, словно они дома беседуют перед ужином. Я был не в своей тарелке, очевидно, что за годы работы они стали близкими друзьями. Они сидели и беседовали о том, что происходит в их семьях, знали по именам детей друг друга, шутили и смеялись, в общем, были на одной волне. Я сидел, приросший к стулу, ерзал и поправлял очки и волосы, озираясь не смело по сторонам. И на меня падали изучающие взгляды со всех сторон, хотя это не удивительно, во-первых, я новый человек, во-вторых, я как не крути, выгляжу странно для своего возраста и должности. Я ни в коем случае не выпендриваюсь и не набиваю себе цену, я просто вижу каждый день себя в зеркало и я достаточно привлекательный человек, ухоженный (за кем мне еще ухаживать, как не за собой), в спортивном зале я появляюсь регулярно и одеваться стараюсь хорошо. Кому-то может показаться, что в моем возрасте следует одеваться скромнее, но я, как уже говорил, преподаю в университете, чтобы заставить студентов слушать и смотреть на меня, а не в телефон, я стараюсь одеваться ярко. В офис, конечно, я не одену многого из того, что одеваю на лекции, но гардероб полностью разделить на офис и университет я не могу, поэтому комбинирую. В итоге да, я немного выделяюсь среди своих новых коллег в черных и темно серых костюмах. Кроме того я проколол уши еще будучи студентом, не знаю почему я так сделал, в России не принято мужчинам прокалывать уши, но я уже привык к этому и мне кажется это красивым, поэтому я продолжаю ходить, сияя маленькими бриллиантами в ушах. Все таки повыпендривался немного, но это на самом деле тоже не важно. Слушайте дальше. Спустя пять минут в кабинет из смежного помещения вошел человек. Это высокий и светловолосый мужчина с очень твердым взглядом, волевым подбородком, нахмуренными привычно бровями и очень серьезным лицом. Я помню, первая мысль моя была, что ему с таким лицом надо быть прокурором, ну или военным, форма бы ему подошла. Что касается его тела. Я не люблю об этом говорить, вы знаете, если внимательно прочитали начало повествования. Но все же скажу, что он очень высокий, еще выше меня, я 185 см., а в нем наверняка за 190 см. Он огромен в плечах, с хорошей осанкой, крепкими ногами и руками, в целом он выглядел очень гармонично, такой брутальный мужчина, эталон, если вы женщина, то поймете. Он оглядел всех, поприветствовал, остановив на мне свой взгляд буквально на секунду, (что я увидел краем глаза) и перешел к решению организационных вопросов и подведению итогов минувшего месяца. Начальники отделов высказывались по очереди об успехах и проблемах, с которым пришлось столкнуться после поглощения моей организации, и когда пришел мой черед, я уже немного успокоившийся, в привычной и деловой манере рассказал о проделанной работе и проблемах решения, которых требует участие непосредственно руководителя. ОЮ, внимательно выслушал и тут же объявил, что соответствующие распоряжения и приказы по кадровому составу подпишет в ближайшее время, чтобы мне ничто не мешало работать. На этом и закончили. Все стали вяло расходится, переговариваясь о своем, я тоже встал, а собирая со стола свои записи и документы, бросил случайный взгляд в сторону ОЮ. Мы столкнулись взглядами… … Мои уши и щеки вспыхнули, я не знаю, что это за реакция.… Да, я стараюсь не смотреть людям прямо в глаза, это так, но даже если и встречаюсь иногда, то ничего подобного не происходит, подумаешь мимолетный взгляд, но в этот раз мое лицо пылало всю дорогу до кабинета, а это три этажа вниз. Сидя за своим столом, я еще долго прикладывал к щекам и ушам прохладные ладони, чтобы сбить температуру… В целом у меня, в связи с этим конфузом, было неприятное ощущение внутри и впечатление о человеке, вогнавшим меня в замешательство одним своим прямым и сильным взглядом, стало отрицательным. Я помню, что подумал «как мне с ним работать, он не человек, а асфальтоукладочный каток». Я был напуган и смущен, честно. Так мы начали работать вместе. *** Стоит ли мне упоминать о том, что офис — это место, где не сплетничает только «козел отпущения» — человек, на которого скидывают всю работу без разбора. И не сплетничает он только тогда, когда весь в мыле носится и делает чужую работу, сетуя на свою нелегкую долю, но таких людей в Олимпе мало, потому что должностные регламенты, как я уже говорил, составлены очень четко. В целом работа велась продуктивно, но и свободного времени у сотрудников было много, от того и разговоров можно было услышать не мало. Естественно, главный герой ОЮ, процентов на 75 сотрудники офиса это женщины, многие из них не имеют мужей, поэтому образ брутального и успешного мужчины обмусоливается с особым пристрастием. Конечно, открыто и громко никто ничего не говорит, но в полголоса и с придыханием (зайдите к нам в курилку или в кафетерий и вы сами все услышите). Я об этом упомянул для того, чтобы было понятно, откуда у меня появилась следующая информация. Не обвиняйте меня в занудстве, это профессиональное, к сожалению. Мы работали. Работали. Снова работали. Проблемы и их решения, каждый день. Встречаясь по утрам при входе в офис, в лифте или в коридоре, здоровались за руку или издалека приветствовали друг друга кивком. Но я всегда был неспокоен. Вам может показаться это глупостью, что я надумываю, да и я сам так думал, если бы не случилось то, что случилось. Все дело в том, что я начал замечать уменьшение дистанции между нами при наших коротких встречах, это бросалось мне в глаза из-за моей проблемы, я всегда боковым зрением осматриваюсь, когда рядом скопление народа и держу дистанцию. На самом деле это не только в мои интересах. Потому как в моменты панической атаки я думаю тому, кто будет это наблюдать, приятно не будет… В общем, выражалось это в том, что в лифте или при входе в двери офиса в холле, на лестничной площадке, входе в кабинеты расстояние между нами было не более 10 сантиметров, а то и меньше. Эти прижимания совершались так невзначай и как-то очень естественно, я думаю, со стороны никто и не замечал ничего. И я гнал от себя это паническое настроение. Успокаивая себя, что на мою личную территорию никто не посягает и все в порядке. Все хорошо. В один «прекрасный» день я спустился в холл на выходе здания и спросил, свободен ли штатный водитель, мне надо было съездить в налоговую службу. В этот момент рядом находился и ОЮ, он что-то обсуждал с начальником службы безопасности и одним из специалистов юридического отдела. Он взглянул на меня совершенно равнодушным взглядом и сообщил, что водитель сейчас отправлен по его поручению, но он меня довезет, т.е. не «Я могу вас довезти?», а «Вы поедете со мной». Есть же разница, я ее заметил, окружающие нет. Что я мог в этой ситуации сказать? Он даже не надев пальто, просто в костюме пошел на стоянку, я за ним метрах в трех. Подходит к машине, открывает пассажирскую дверь и смотрит на меня в ожидании посадки, я не думаю что это нормально, это совершенно не нормально, один мужик другому дверцу в авто придерживает. Я один так считаю? Он в свою очередь с каменным лицом ждет терпеливо, когда я займу свое место, потом захлопывает дверь и обходит машину, с такими лицами обычно думают «о своем». Это все повторилось при выходе из авто, с протягиванием мне руки (он серьезно вообще?), распределив по двум рукам документы из одной папки, я успешно миновал его рук и вышел спокойно, без припадков. И на входе в налоговую мне открылась дверь, и при посадке обратно в авто, и по возвращению в офис мне открылась дверь здания. В целом он вел себя как обычный сопровождающий, но он же руководитель, во-первых, разве у него нет дел более важным, чем свозить туда и обратно сотрудника? Во-вторых, я все таки мужик, ну да немного не мужественно одет и лицо смазливое, но в целом я высокий и не дохляк какой-нибудь, нормальное у меня телосложение, спутать меня с женщиной, это исключено… Тот самый день. С утра и до пятичасового совещания все было как обычно, «день сурка», собрались на совещание, как обычно я раздал кое-какие документы по местам присутствующих, мы все это обсудили. Это заняло час времени и мы, как по звонку, ровно в шесть встали и начали выходить с офиса. Все, теперь домой, гуляш, кино, вино и спать, вот такие планы. Я, думая о мясе, которое буду выбирать сейчас, пошел вокруг стола, собирая обратно папки. Набрав полные руки этих бумаг и папок, я посмотрел мимоходом по сторонам и обнаружил, что я последний и ОЮ ждет возле выхода, видимо, чтобы запереть дверь и заниматься тут в одиночестве, чем-то там, делами… Я прибавил ходу, чтобы не заставлять ждать и возле выхода полетел, кинув всё свое собранное барахло в сторону, чудом не упав на кафельные ступени у выхода из кабинета. После таких «почти падений» обычно чувствуешь во всем теле жар, это, скажем так, меня выбило из обычной колеи. Чувствуя, что лицо красное, и потея, начинаю метаться по полу, собирая то, что раскидал. И в этот момент как в плохом кино натыкаюсь на человека, который мне помогает. Я смотрю на него, в глаза, как примагниченный, и не могу пошевелиться, мне на мгновенье пришло в голову рассказать ему о своей фобии, не знаю почему. Потом подумалось сбежать, и в тот момент, когда я начал подниматься с полуприседа, в попытке реализовать свою мысль, он стискивает мое запястье и убирает у меня из рук документы… Я начал пятиться назад, мотая головой, я думаю, вид у меня был жалкий, это все прикосновение, учащенное сердцебиение и одышка, и эта знакомая, обжигающая все внутри, волна. Назвать это ужасом ничего не сказать. ОН тянет меня за запястье к себе, и закидывая руки себе за шею, преодолевая мое «сопротивление» в виде мотания головы и умоляющего взгляда, и впивается в мои губы без лишних слов, широко открывая рот. Я чувствую, что все мои губы и подбородок, влажные от его слюны, я чувствую его язык у себя во рту... Когда и как он открыл мне рот? Мои глаза широко открыты и я вижу, что он в свою очередь, закрыв глаза, весь поглощён процессом. Его руки везде, больше всего страдают мои бедра и ягодицы, чувствую, что начинаю терять одежду и становится действительно страшно. Я собираю все оставшиеся после паники силы и начинаю сопротивляться, что приводит только к тому, что мы оказываемся на полу, и он лежит на мне, всем своим немалым весом, не выпуская моих губ, тяжело и сбивчиво дыша мне в лицо. Двумя руками он пытается избавить меня от брюк, так как он плотно прижат ко мне, его руки между нами борются с ремнем и ширинкой. Я не знаю, сколько это все занимает времени, он стягивает их с меня, держась за пояс по бокам, все ниже и ниже и я, неожиданно для себя и к своему стыду, чувствую хлопок по животу. Я в шоке, у меня эрекция и это по всей вероятности поставило огромную точку на вопросах о сдержанности и здравом смысле и еще на многом, это видно по его лицу. Он, практически рыча, и мне показалось, что одним рывком до конца стягивает остатки одежды и до боли раздвигает мои ноги в стороны, прижимаясь своим каменным пахом к тому самому месту, одновременно с этим насилуя мой рот своим языком и зубами, стискивая мой вставший так неожиданно член. Мне не хватает воздуха. Я помню, в тот момент мне показалось, что все рецепторы и нервные окончания сконцентрировались в тех местах, где он атаковал мое тело, казалось, что вся кровь прилила именно к этим местам, мои губы, мой член и бедро с ягодицей на левой ноге под его руками и губами казались сверхчувствительными. Я никогда не чувствовал этого раньше, это же оно – желание. Внутри меня создалось гнетущее давление, я никогда и никому в этом не признаюсь, но мне хотелось чтобы, он надавил, наконец, с силой «туда». …Я потерял сознание, вероятно потому, как первое, что я помню после осознания своего желания, это его бледное лицо с потухшими зелеными глазами, нависающее надо мной. – Булат, Булат… Он держал ладонью мою щеку и продолжал произносить мое имя. Я окончательно очнулся и начал оглядываться, мое тело, кое-как прикрытое сверху измятой одеждой, болело полностью, все до последней косточки отдавалось ноющей болью.… Мне вспомнилось, почему-то, что я сам когда-то подумал про него — асфальтоукладочный каток… Я был растерян и не знал, что говорить, он стоял на коленях возле меня, упершись выпрямленными руками о колени, и наблюдал за моими движениями, когда я просто начал одеваться… Не сказав ни слова он проводил меня взглядом до двери, я нажал на ручку и хотел открыть дверь, но понял, что дверь закрыта на ключ, который до сих пор воткнут в скважину… Я как в тумане вышел в коридор и, превозмогая боль, отправился к себе в кабинет. Я думал только о том, что нужно собраться и уехать домой, в мою белую квартиру, в белую ванну, под горячие струи воды и закрыться на ключ, чтобы никто не смог добраться до меня. Мои фобии, были со мной так много лет, что кажется, я привык бояться, и только случающиеся панические атаки время от времени говорили мне о том, что это реальная проблема, а не бред поселившийся в моей голове…. На следующий день с утра я пил кофе, стоя на коленях на стуле.… И, это не смешно, правда... Я всерьез думал о том, чтобы взять административный отпуск.… И, позвонил в отдел кадров МН, ответила на мою просьбу удивлением, оказывается, ее уже поставили в известность, что я на неделю освобожден, а мое заявление будет после… ??? Всю эту неделю я не вылезал из постели, я заказал доставку из аптеки и просто следовал инструкции на коробочках.… Уже четыре дня и я был как новенький. Странно было то, что за все это время в моей голове не возникло ни одной мысли, ни одной попытки самоанализа, попытки анализа произошедшего. Это совершенно на меня не похоже, я всегда все анализирую и сам себя раздражаю этим занудством. Под конец моего недельного отпуска у меня даже появилось желание съездить в офис и поинтересоваться делами, что я и сделал. В Олимпе все было по-прежнему, та же суета, те же разговоры и те же проблемы. Курилка, в которой одиноко стояла, осиротевшая без меня, Олечка. Я решил присоединиться к ней, но проблема нашего времени, что очень мало курящих и, если ты имеешь эту привычку, то ощущаешь постоянное давление и косые взгляды, осуждающе обращенные на тебя… Она очень рада была меня видеть, видно было, как ей не терпелось поделиться последними сплетнями относительно ОЮ. Ольга рассказала, что последнюю неделю Босс рвет и мечет, он удумал проверки отделов и по полной программе всех отчитывает, в том числе и административными репрессиями, т.е. не только на словах, но и официально. Половина коллектива лишилась премий, вторая готовилась к такому повороту. Войдя в свой отдел, и поздоровавшись с моими сотрудниками, я поинтересовался, не было ли у нас проверок. На что мне ответили, что я молодец, вовремя ушел в отпуск, так как Босс посчитал некорректным проводить проверку отдела в отсутствие начальника.… Я кивнул и пошел в свой кабинет, посидев за монитором, прошелся по изменениям в законодательстве. Потом я просто пошел к нему. Я не могу объяснить причину, я просто понял, что эта ситуация, так же как и ситуация из прошлого, грозит остаться в моей голове на многие года и вылиться чем-то еще более ужасным, чем истерический невроз и все мои фобии. Я помню, как я шел по этим коридорам, отделанным мрамором, помню зеркальные двери лифта, я впервые в жизни набрался смелости, чтобы спросить и получить ответ, почему, почему все так произошло. Войдя, я увидел его за столом в глубине огромного кабинета с телефоном у лица. Он, заметив меня, сжал губы и, не отрывая взгляда, проговорил в трубку последние наставления, отложил ее на стол. — Здравствуй, — мы не переходили на «ты» в общении, но теперь это казалось мне бессмысленным упоминать. Я решил, что должен быть смелым, хотя бы сегодня задавать вопросы и получать ответы. — Здравствуй. Я не знаю писать ли мне заявление сейчас или ты сумеешь мне все объяснить…, — пауза, возникшая между нами, была бесконечной… В полной тишине я слышал, как он поскрипывает стулом, меняя позу, как стучит наконечником ручки по столу. В конце концов, он начал говорить… — Когда ты был мальчишкой, ты был очень живой! Я помню, у тебя были постоянно сбиты колени, ты носился по двору как метеорит, играя со шпаной со двора… Ты очень изменился… Я знал тебя одно лето, одно лето я приезжал в твой город. Ты меня не помнишь, но мы знакомы, моя бабушка хорошо знала твоих родителей. Как-то раз я ночевал у тебя дома, и ты рассказал мне, что.… Что ты был с теми парнями со двора, ты совсем этого не помнишь? — …, — я не мог выдавить из себя ни слова, мой мозг горел, мне, казалось, я умираю. — Я сказал тебе тогда, что ты пидорас, — в подтверждение своих слов он кивнул и отвернул голову в сторону. — Еще сказал, таких как ты расстреливать надо, — говоря это, он посмеивался, потом замолчал, тяжело вздохнув, сел на кресло за стеклянный стол, стоявший посреди кабинета, ладонями рук он растер свое лицо и поставил локти на столешницу. — Я говорю это все потому теперь, что все эти годы я вспоминал твои взлохмаченные ветром волосы, разбитые колени и глаза полные ужаса, когда ты смотрел на меня в ту ночь… Я стоял перед ним в ступоре, я не мог вспомнить ни его, ни тот разговор. И даже теперь, услышав от него свой секрет, который я хранил все эти годы, я не мог поверить в то, что это правда. Я перебирал в голове своих знакомых того времени, те дни моего детства, но не мог вспомнить ничего из того, что говорил мне он. ОЮ продолжал сидеть за столом, молчал и наблюдал за мной, а потом, видимо поняв, что я ничего не смогу сказать и отреагировать на эту исповедь, встал из-за стола, подошел ко мне вплотную и обнял за плечи, расположив свои ладони у меня на спине. Я был в состоянии шока, у меня не было сил на какую-то реакцию, я просто стоял, свесив руки, и принимал эти объятия. — Я сразу узнал твои глаза, твое фото мне дали, когда искали человека на должность и я узнал тебя, я просто.… Не хочу, чтобы ты думал, что я вижу сейчас в тебе того ребенка, нет... Я полюбил тебя однажды, когда мы были детьми, и я полюбил тебя вновь, теперь когда мы уже мужчины…. То, что случилось... Случилось потому, что я хочу именно тебя, твои синие задумчивые глаза, твои алые и пухлые губы. Хм. Я не видел его лица, но почувствовал, что теперь он улыбается и при мысли о том, что этот мужественный рот исказился в улыбке, я начал оттаивать. Я вдруг понял, что произошедший секс, был одобрен мной в ту минуту, когда этот мужчина коснулся моих губ своим ртом, этот секс был одобрен мною в тот момент, когда я встретился взглядом с ним в день нашего знакомства… Я поднял руки и обнял его в ответ, когда он вдруг решил продолжить говорить и начал с того, что ему жаль, что все получилось так. Я, взяв его сзади за шею, переместил свою голову и прижался ртом к его приоткрытому рту, почувствовав у себя на лице струйки горячего воздуха, когда он выдохнул через нос воздух, и прижал, переместив свои руки на поясницу, меня крепче к своему телу. Мои глаза были прикрыты, но я видел его лицо так близко и огонь в его блестящих глазах показался мне самым прекрасным и выразительным из всего, что я видел за всю свою жизнь. Его сильные руки начали блуждать по моему телу, и я почувствовал, что каждое его прикосновение отдается во мне, зарождающимся таким новым и невероятным чувством, желанием близости. Мои губы чувствовали текстуру его кожи, когда я прикасался ими к его щекам, моя шея чувствовала жар и влагу от прикосновений его жадного рта, а мои руки каждым их миллиметром ощущали колючки его жестковатых, но гладких волос. Все завертелось вокруг, мы начали перемещаться по кабинету и я почувствовал за своей спиной стол, мои ягодицы уперлись в столешницу, и слегка подсадив меня на нее, он прижал меня сверху своим телом вновь. Я понял, что все вновь выходит из-под контроля… Я, опрокинутый на стол, лежал, принимая его ласки и чувствуя его возбуждение, его дрожь, потянулся к своим брюкам, расстегнув ширинку, начал стаскивать их со своих ягодиц вместе с бельем. Он отступил на шаг и как заправский фокусник одним махом сорвал с меня ненужный предмет гардероба, потом трясущимися руками расстегнул свою ширинку и освободил уже знакомый мне крепкий и массивный член. Проделав это, он с новой силой навалился на меня, покрывая мое лицо и шею страстными поцелуями-укусами, меня бросало в дрожь каждый раз, когда он дышал своим упругим и жарким дыханием на мокрые от слюны участки моей кожи. Дернув нетерпеливо за галстук, он попытался оголить мою грудь, расслабленный узел галстука дал возможность добраться до пуговиц, которые полетели в рассыпную, когда он нетерпеливо дернул рубашку. В следующее мгновенье мое тело выгнулось навстречу его губам, обхватившим сосок на моей пылающей груди… Он доводил меня до полного эмоционального исступления этими ласками, волны удовольствия оглушительными потоками накрывали мое тело от кончиков пальцев на ногах до кончиков волос на голове. Сейчас я чувствовал каждый сантиметр своего тела, и каждое его нежное прикосновение казалось мне смертельным оружием, убивающим все мои страхи и тревоги. Пройдясь по моему напряженному, и сотрясающемуся от судорог животу, он развел, крепко держа, мои бедра и властно захватил мой налившийся желанием член. Мой собственный всхлипывающий стон заполнил все мое восприятие действительности, я, никогда раньше не испытывавший таких эмоций, сейчас судорожно думал о том, что умираю. Эти невероятные ощущения скатывались от члена к мошонке, и я чувствовал как, напрягаясь, мои яички подтягиваются к стволу, мне хотелось двигать бедрами, но они были зажаты. ОЮ насаживался на мой член в такт моему сумасшедшему дыханию, так глубоко, что я чувствовал, как его нос упирается в основание моего члена, я был на грани, когда он, выпустив его, скользнул вниз, поцеловав и пососав яички, спустился ниже к моему недавно зажившему отверстию. В следующее мгновение я почувствовал его упругий язык, вторгающийся в меня настойчиво, но нежно, вылезав, это нежное место между моих ягодиц, он вдруг, упиваясь моментом, прижался к моему входу своим шершавым и слегка небритым подбородком. Очередная волна сумасшедшего экстаза прокатилась по моему телу и вырвалась у меня изо рта звериным рычанием, переходящим в стон. Я был удивлен, услышав свой голос, просящий его войти в меня. Отпрянув от моей промежности, он вонзился в мои глаза своим взглядом как ножами, полный страсти взгляд сопровождала дрожь его рук и сумасшедшее дыхание. Он навалился на меня, все еще держа мое бедро одной рукой, а второй, направив свой член к источнику моего удовольствия, нажал и последующим толчком ввел свой член в мое содрогающееся тело, от чего меня выгнуло дугой над столом и голова начала метаться в стороны.… Все, что я хотел теперь, это чтобы он продолжал двигаться. Мне хотелось ощутить его полностью, я чувствовал, как томление в моем животе сменяется экстазом и в момент, когда он нашел мои губы, схватив меня за голову, и впился в мой рот, я почувствовал невероятное наслаждение, чувство освобождения и блаженство накрыло меня с головой. Мой живот продолжал содрогаться и бедра, казалось, сведет судорогой в момент, когда я почувствовал, обжигающий мою простату, поток его семени внутри меня… Спустя двадцать минут после оргазма, если верить часам, что были на стене напротив, я все еще лежал на столе с разведенными ногами, в разорванной рубашке с галстуком, болтающимся на шее и мокрым животом. ОЮ сидел на кресле прямо перед моими раскинутыми ногами, размазывая мою сперму по содрогающемуся животу, нацеловывал мои бедра и обмякший член. Такие нежности и вся эта ситуация казались мне нереальными, но я тонул в них, и гладкая поверхность стола заседаний казалась мне удобнее любой кровати с ортопедическим матрацем… Я понимаю теперь, несмотря на то, что моя сексуальная жизнь началась неправильно и грубо, теперь я в состоянии справиться со своими страхами и вести полноценную жизнь… ВСЕ