Летний рассвет

Последнее время Семену частенько приходилось просыпаться в незнакомых местах. С каждым месяцем он все глубже погружался в недра алкогольной зависимости. Он научился виртуозно лавировать под камерами супермаркетов, незаметно сбрасывать ворованные бутылки, когда чуял неладное и с первого взгляда выявлять в толпе охранников без формы. Почти каждый день удавалось добыть литр - другой водки. Сперва Семен распивал ее с корешами, которые делились едой и сигаретами, но чем больше он терял человеческий облик, тем чаще бухал один. После подобных загулов появились провалы в памяти, а затем началась череда внезапных пробуждений в разных уголках города. Ранней осенью, когда стояло бабье лето, Семену даже нравилось очнуться в каком-нибудь переулке и искать обратный путь к местам своего промысла, однако вскоре пришли первые холода, и все изменилось. Пускай пару раз пробуждение в незнакомом месте и оборачивалось неожиданной удачей, такая жизнь доставляла массу проблем. Хотя, пожалуй, сегодня как раз выдался еще один счастливый случай. В депо его не заметили; или заметили, пожалели и решили дать выспаться. Пускай вчера не удалось выпить ни капли, зато сейчас Семена не мучило проклятое похмелье, а ночью снились только приятные сны. Один из них он упрямо пытался досмотреть, но что-то ужасно этому мешало. Сквозь закрытые веки бил яркий свет. «Зачем им такой прожектор в депо», — подумал Семен и открыл глаза. Сердце заколотилось в груди. За окнами автобуса, в котором он проснулся, бушевало лето. Сочная изумрудная зелень плавно покачивалась от слабого ветерка, а сквозь открытую переднюю дверь доносился ее тихий шелест и щебетание птиц. Семен только сейчас обратил внимание на эти звуки, но тотчас его отвлекли гораздо более необычные открытия. Едва оправившись от первого потрясения, он сообразил, что полулежит в большом сиденье нагишом. Слишком уж большом и широком сиденье. Опершись рукой о спинку кресла, стоявшего впереди, Семен выбрался в проход. Многочисленные соринки с металлического пола впились в голые ступни. Автобус казался излишне просторным. Не самая большая странность, но все же Семен перестал коситься на зеленый пейзаж снаружи, осмотрел салон, задрал голову и неуверенно хмыкнул. Он встал на цыпочки и попытался коснуться пальцами потолка. Сердце, которое только стало успокаиваться, заколотилось с удвоенной силой. Семен поднес ладони к лицу и долго пялился на маленькие тонкие пальцы и узкие запястья. С каждой секундой руки дрожали все заметнее. Чужие руки, не его. «Я свихнулся, и сейчас пускаю слюни где-нибудь в подворотне? Или умер? Что за срань тут творится. А может, переселение душ?» Семен бросился в кабину, но на одном из сидений заметил аккуратно сложенную одежду. Не раздумывая, он суетливо натянул белую рубашку и синие шорты, а затем, отряхнув ноги от мелкого сора, надел носки и обул кеды с красными полосками. Ярко-алый платок Семен трогать не стал. Уже обычным шагом он добрался до начала салона, затем вскарабкался на кресло водителя, высунулся в открытое боковое окошко и посмотрел в зеркало. Похоже, это он. Но на вид лет четырнадцать, не больше. Семена замутило. Очень захотелось убраться подальше от этого места. Он понятия не имел, что произошло, но версия про бред пока казалась самой реалистичной. Пошарив за солнцезащитным козырьком в поисках ключа зажигания, Семен принялся обыскивать бардачок. Тщетно. Мелькнула мысль бежать прочь на своих двоих, но из-за нервов начала болеть голова, а кровь так сильно шумела в висках, что Семен решил для начала испробовать все возможные способы завести автобус. Если устраивать пробежки в таком состоянии, не удастся одолеть и пары километров. Он вновь перелез в салон и не без труда снял со стены аварийный молоточек, а спустя минуту вовсю колотил им по приборной панели. Та не поддавалась, но вскоре молоток все же пробил небольшую дыру в толстой пластмассе. Оцарапав палец об острый скол, Семен вытащил наружу пучок разноцветных проводов. Любому ребенку известно, что если замкнуть их в определенной последовательности, удастся завести мотор. Естественно, Семен и понятия не имел, какие именно проводки придется скручивать, но был готов экспериментировать, пока не добьется результата. Под рукой не нашлось ничего, чем можно разрезать провод, поэтому Семен решил воспользоваться зубами. Он машинально провел по ним языком и обнаружил, что выбитый в пьяной драке клык оказался на месте, а с жевательных исчезли огромные дупла. Хоть что-то радует в этой дикой ситуации. Семену стало жаль сразу портить обновленные зубы, поэтому он решил выйти из автобуса в поисках чего-либо острого. Разбитая бутылка, консервная банка, камень подходящей формы – не может быть, чтобы на остановке не валялось подобного мусора. Ловко выпрыгнув из душного салона и сделав первый вдох свежего воздуха, Семен в который раз с момента пробуждения оказался ошарашен. Конечно, сладкий запах цветов, смешанный с хвойным ароматом многочисленных сосен нельзя было назвать чем-то сверхъестественным. Как и мелодичный щебет птиц, время от времени заглушаемый жужжанием сердитых пчел. Как и далекий детский смех где-то за приоткрытыми металлическими воротами. Самые обычные явления, но как же Семен от них отвык! Все эти звуки, все эти пейзажи и запахи умиротворяли. Паника немного улеглась, и ему уже не хотелось немедленно бежать без оглядки – в конце концов, можно и осмотреться. За воротами с надписью «Совенок» явно находились люди. К тому же, возможно, там удастся разжиться какой-нибудь едой. Не помешает в дороге. Семен в раздумьях обернулся и только сейчас понял, что Икарус, в котором его угораздило очнуться, так ярко сияет на солнце, словно вчера сошел с конвейера. К слову, никакого мусора вокруг не было. Лишь нежно - зеленая трава, полевые цветы и ровный асфальт без единой ямки. Скрипнули несмазанные петли ворот и тут же раздался мелодичный голос: — Привет, ты, наверное, только что приехал? Семен подскочил от неожиданности, повернул голову и увидел красивую девушку в пионерской форме. Толстые золотые косы свисали почти до колен, а большие голубые глаза смотрели дружелюбно и приветливо. — Ты только не смейся, а какой сейчас год? — неуверенно спросил Семен. Девушка заливисто рассмеялась, немного запрокинув голову и изящно прикрыв рот ладошкой. — Ольга Дмитриевна предупреждала, что ты тот еще хулиган и любишь подурачить старших. Пытаешься разыгрывать путешественника во времени? — отсмеявшись, весело сказала незнакомка. — Короче, тебе к вожатой надо, она все расскажет! Смотри… Она принялась объяснять дорогу. Семен не особо вслушивался в ее щебетание, и только кивал в ответ. — Все понял? — Эээ… Да… — Вот и хорошо, а я побежала! — девушка махнула на прощанье рукой и шагнула обратно за ворота. От разговора осталось странное послевкусие. Семен отвык от подобного дружеского отношения за последние несколько месяцев. Признаться, больше всего он поразился не красоте странной незнакомки и не тому факту, что его здесь, кажется, ждут. Обычный разговор вместо привычного «А ну пошли отсюда, бомжары» произвел куда более сильное впечатление. Из глаз Семена сами собой покатились слезы. Потом он подумал, что похож на беременную бабу с переизбытком гормонов, которая за последние несколько минут испытала весь спектр эмоций. Эта мысль заставила его хихикнуть. Ну вот, к панике, растерянности и саможалению добавилось еще и веселье. Семен вытер лицо подолом рубашки и направился в лагерь. Дорожки были неаккуратно выложены желтоватыми плитками, сквозь которые везде пробивалась молодая зеленая поросль. Семен шагал, вращая головой по сторонам. Внезапно он закашлялся, проглотив какую-то парящую в воздухе пушинку и только после этого сообразил, что шел, не закрывая рта от удивления. Утро выдалось ясным, и солнце щедро поливало лучами все вокруг. От земли парило. Наверняка к полудню воздух раскалится настолько, что местные обитатели попрячутся в тень или разбегутся по этим странным домикам. Пока же многочисленные пионеры всех возрастов то и дело попадались на глаза. Один из них только что выскочил из здания с обшарпанной штукатуркой, громко хлопнул дверью и едва не сбил Семена с ног. — А ну стой! — закричал выбежавший из тех же дверей взрослый парень и потряс кулаком. — Плебеи малолетние, никакого уважения к технике, — пробормотал он через секунду, поправляя очки. Его взгляд остановился на Семене, парень с важным видом подошел к нему и протянул руку. — Шурик! — Семен! — сказал Семен, отвечая на рукопожатие. — Новенький? Слышал, слышал. Ты как с техникой, дружишь? — Эмм… Да в жизни паяльник в руках не держал. Семен соврал. До того, как оказаться на улице, он жил весьма небогато, поэтому частенько ремонтировал сломанные наушники, раздолбанные гнезда зарядки на телефоне и делал прочий мелкий ремонт. С молотком, отверткой и гаечными ключами он тоже был на «ты», но опыт подсказывал ему, что не стоит распространяться о подобных навыках направо и налево. Задолбают просьбами о помощи. — А и ладно! Так еще интереснее, всему научим! Я тебе даже завидую, как вспомню свой первый отремонтированный приемник… На лице очкарика возникло мечтательное выражение, а Семен стал аккуратно двигаться дальше. — Ты куда это? — Дак… Хмм… Вожатую ищу. Я же только приехал… — Ну давай, давай! Будешь подписывать обходной, обязательно вступай к нам! Шурик скрылся внутри здания, а Семен, повинуясь внезапному порыву, свернул направо и побрел среди пионерских жилищ. Они представляли из себя странные конструкции: одни походили на чердаки, снятые с домов, другие имели форму половинчатых цилиндров. В целом, их вид был довольно приятен. Эти домики утопали в густых кустарниках, а еще между ними тянулись ввысь прямые величественные сосны. Дорожка, по которой двигался Семен, упиралась в небольшой пролесок. Там, где кусты росли не очень плотно, сквозь прорехи в зеленой стене то и дело сверкали блики какого-то озера. Судя по веселым крикам, там уже купалась детвора. Семен обязательно отправился бы окунуться разок – другой, но вспомнил, что под шортами нет ни плавок, ни каких – либо трусов в принципе. – О, новичок! – окликнул его парень лет двадцати пяти и помахал рукой. – Дуй давай сюда. Семен пожал плечами и приблизился к нему. Тот, как и все здесь, был одет в пионерскую форму. Немаленький рост, короткие русые волосы и нелепая бородка, которая совершенно не подходила к округлой форме лица. – Здарова! У нас поселишься? Если что, я здесь вожатый. Игнат Иваныч! Вожатый наклонился и сделал вид, что шепчет, хотя этот шепот звучал так же громко, как и обычная речь: – Но вообще все зовут меня просто Игнатом, а по отчеству только перед другими взрослыми и начальством. Видишь ли, от пионеров здесь требуют субординации, ха! Он подмигнул, а Семен снова обратил внимание на то, как непривычно вновь оказаться невысоким подростком. Приходилось говорить, слегка задирая голову: – Я Семен. Вообще, я какую-то Ольгу Дмитриевну ищу… – Олю? Да ну ее! Слишком она правильная и дисциплинированная. А ты, я слышал, похулиганить любишь? Поверь, брат, всю смену будет тебе мозги полоскать, да еще и с собой поселит... Семен не понял, шутит вожатый или нет, а тот продолжал: – А это смерти подобно! Она уже трясется, что за хулиганом придется вдвое пристальнее следить. Так что давай к нам, тут как раз у пацанов свободное место в бочке есть, скучать не придется! – Хмм… Ну, я как бы, и не против… – промямлил Семен в ответ на эту тираду. Игнат весело хлопнул его по спине и показал на полукруглый домик в нескольких шагах. – Вон тот, номер двадцать семь! Иди, знакомься с соседями, а я в администрацию сгоняю, оформлю тебя. Заодно и дежурным скажу, чтобы несколько комплектов одежды тебе притаранили! – и, весело насвистывая, вожатый зашагал прочь.