Больная любовь

 — Шедоу… Шедоу… Знакомый голос… Ма- Мария? Нет, это не может быть Мария… — Шедоу… — Это ты, Мария? Перед глазами пелена. Ни черта не видать. Очертания приобретают форму. Эти яркие голубые глаза, они чистые, словно небо в летний погожий день. Эти волосы мягкие, словно шелк. И пахнут целебными травами. Я моргаю, по крайней мере, мне кажется, что я моргаю. — Что ты здесь делаешь? — я смотрел на ее умиротворенное выражение лица. — Хочу убедиться, что ты не пойдешь за мной, — ее тонкие губы тронула лёгкая улыбка. Мне всегда от нее было тепло. Она была единственным человеком, которого я любил. Да что там, она была единственной, кого я любил. А сейчас? — Я не собирался идти за тобой. Ты мое счастливое прошлое. Я живу в настоящем и хочу в нем жить. Хочу видеть красоту мира и ощущать его полностью. — Ты уже это делаешь, — Мария улыбнулась в этот раз аккуратно чисто и искренне. И не печально. Ее ведь уже ничего не беспокоит. — Тебе есть, ради чего жить. — Спасибо, Мария. — Береги это. -Мария. — Шедоу… Я будто провалился в воздушную яму. Девочка передо мной стала менять очертания, голубые глаза стали изумрудными, а человек стал ежеподобным. Эми? — Шедоу! Еж открыл глаза и увидел перед собой испуганную розовую мордашку. Она сидела на коленях возле него и бегло осматривала. Он все ещё видел как Мария очертаниями переходит в Эми. А ведь она права — вот то, что нужно беречь и заботиться как о самом величайшем сокровище. — Р-Роуз, — с трудом выговорил еж, приподнявшись на локтях. — Я в порядке. Сам он незаметно пробежался по ней глазами, чтобы убедиться, что ей самой не нужна помощь. Спрашивать у нее у всех на виду выглядело бы слишком слащаво и несерьёзно. Она была изрядно побита, напуганная и усталая, но в целом, ее жизни ничего не угрожало. Он посмотрел на остальных, задержав взгляд на Руж, которая держалась за Наклза. Она тоже в порядке. Еж перевел взгляд на окружающую обстановку. Творился полнейший хаос, скорее, его остаточные явления. Вокруг валялись хаотичные груды металлов, бывшие когда-то роботами. Экран светил сплошным голубым светом, демонстрируя ошибку загрузки, кресло, вмещавшее когда-то пренеприятного усатого яйцеподобного старика сиротливо пустовало. На его спинке красовалась обугленная дырка, напомнившая Шедоу о недавних событиях. — Шедоу! — выкрикнула Руж, отпуская кнопку. Кресло Айво в ее сторону до сих пор не повернулось. — Ах ты, мерзавец, — прохрипели из-за спинки. — Неблагодарный ты паршивец. Летучая мышь поспешила к ежу, который тут же обмяк в ее руках. — Э-эй, приятель, ты же бессмертный, не прикидывайся, — с натянутой усмешкой протянула она, но это выглядело так топорно, что нагнетало обстановку ещё больше. — С его текущим уровнем и скоростью регенерации, вероятнее всего он не успеет, — послышалось сзади, Руж повернулась и встретилась глазами с вечными очками Роботника, такое впечатление, что они срослись с глазами, — походу умрем мы вместе, — Айво опустил взгляд на свою рану. Мышь поморщилась. Вся грудная клетка была раскурочена копьём хаоса, крови было мало, но это не умаляло ужаса картины. Руж повидала всякое, но это все равно ужасно. В это время Эми уворачивалась от очередной атаки эггманитового гиганта и усердно проминала его корпус своим верным пико-пико. Но их прижимали к тупику все теснее и теснее, и скоро места для маневра совсем не останется, а это начало конца. — Их слишком много! — крикнула ежиха, отразив удар. В ее голосе слышалась паника. — Я вижу! — рыкнул Соник. Он бы сейчас с удовольствием вошёл в суперформу, но силы тратились с бешеной скоростью. Он ещё раньше Эми понял, что если в центральном управлении Шедоу и Руж ничего не сделают, то они погибнут. Наклз сосредоточено раздавал тумаки, но тоже уже выдыхался. Когда команда уже готова была стоять до последнего вздоха, все внезапно остановилось, будто кто-то нажал на паузу. «Они смогли!» — выдохнула Эми, положа руку на сердце. Он смог… Розовая ежиха для верности ещё раз стукнула молотом кучу металлолома под ногами, бывшую ещё несколько секунд назад роботом, который ее чуть не убил. Соник на суперскорости пробежался по рядам застывших машин для убийства, отчего они попадали грудой металлолома. Наклз хрустнул кулаками и ударил ближайшего робота. Осталось только сделать так, чтобы даже при случайном включении данные машины больше не несли угрозы. Когда ребята убедились, что им больше ничего не угрожает, они поспешили к блоку центрального управления, будучи уверенными, что там без драки явно не обойдётся. Для Эми вид истекающего кровью Шедоу был не в новинку, но и удовольствия не вызывал, а от умирающего Эггмана с дыркой в груди к горлу подступал противный ком. Руж положила его голову к себе на колени и едва заметно тормошила, шипя что-то себе под нос. Эми подошла к ней. — Ну как он? — с волнением спросила она, бросив беглый взгляд на черно-красного ежа. Глаза его были полузакрыты и судя по его состоянию, он не воспринимал ничего перед собой. — Не очень, — с привычной крупицей язвительности ответила Летучая мышь, посмотрев на Эми. — Тебя это так интересует, малышка? — Ну-у… — Роуз замялась и отвела глаза, очерчивая ногой в красном сапожке полукруг. — Он же наш товарищ. И ты тоже. — Но спросила ты про него, — в голосе появилась усмешка. — Да ладно тебе. Да оклемается, просто чуть позже. А вот Яйцеголовый врят ли. — Руж кивнула в сторону кресла. Соник и Наклз уже спустили умирающего старика с кресла. Вокруг него крутились Орбот и Кьюбот и действовали ему на нервы, отчего тот бессильно рычал. — Рано радуетесь, паршивые мобианцы, — устало сипел Эггман. Каждое дыхательное движение отдавалось болью, каждое слово брызгами крови. — Это ещё не конец! — Да успокойся уже, — ответил Соник, кладя его на пол. — Кто-нибудь тут способен оказать помощь? Хоть Айво Роботник и являлся злейшим врагом и Земли и Мёбиуса, никому не хотелось, чтоб он умер вот так. Все настолько привыкли к его постоянным попыткам захватить мир, что воспринимали уже как должное. И побеждали на автомате. Чтоб не скучно было. А если он умрет? Жизнь станет неинтересной. Вся команда потеряет смысл своего существования. От кого нужно будет спасать два мира? Как бы это странно не звучало, но Эггман это тот, кто объединяет команду Соника. — А зачем ему помогать? — недовольно спросил Наклз, скрестив руки на груди. — Мы что, побеждаем для того, чтоб каждый раз ему помогать и в очередной раз добавлять себе головную боль? Эми и Соник недоуменно посмотрели на него. Руж закатила глаза. — Наклз прав, — сердито ответила она. — Хватит играть в игры. Что вы как дети малые. Он наш враг, и от него нужно избавиться. Повисла напряжённая тишина, прерываемая скрипом искр от разломанных роботов. — Никто не заслуживает смерти, — подала голос Эми, смотря в пол и сжимая кулаки. — Даже Эггман. — А не он ли виноват в гибели твоей семьи? — Руж надавила на больное, отчего розовая ежиха нахмурилась и попыталась подавить подступившие слезы и сглотнуть ком в горле. Да, Руж права. Именно по вине Эггмана Эми Роуз лишилась своей семьи, попав в приют, где и провела свои детские годы. В какой-то момент голову пронзила мысль, что действительно Айво Роботник заслуживает смерти за свои преступления. Ведь неизвестно, сколько ещё существ погибло от его разрушительной деятельности. — Я не хочу быть убийцей, — еле слышно проговорила она, тряся головой, пытаясь выгнать из головы преступные мысли. — Дак ты и не будешь, — насмешливо кивнула Летучая мышь в сторону красно-черного ежа. — Усача пронзило его копьё хаоса. — Шедоу, — бросив на него быстрый взгляд, едва слышно прошептала мобианка одними губами. Внезапно она почувствовала, что ее запястье чьи-то пальцы обхватили плотным кольцом. Она вздрогнула и перевела взгляд на спутника. Шедоу стоял рядом и внимательно изучал обстановку. Видно было, что стоять ему тяжеловато, но его состояние уже явно лучше, чем было. — Месть ещё никому не приносила облегчения, — сказал он, обведя взглядом всех спорщиков. — Я мстил всю свою жалкую и непростительно длинную жизнь, и все равно был не счастен. После того, как я осознал это, ко мне ночами приходят призраки убитых мной людей и мобианцев, которые не заслужили такой участи. Жизнь — это высший дар, который не нам отнимать. И понимаешь это только тогда, когда осознаешь, что можешь ее потерять. — Ш-шедоу, — Эми смотрела на него взглядом, полным различных эмоций. В нем были радость, восторг, шок, удивление, страх и недоверие. Это он так шутит, да? — Нехило ты загнул, — присвистнул Соник. — Прям философ всея АРКа. СФЖ прожёг его недовольным взглядом. Синий еж усмехнулся. — Да ладно тебе, на самом деле ты прав. Мы не головорезы и не мстители. Мы не убиваем тех, с кем боремся. Слышал, старичок? — он посмотрел на лежащего безумного ученого, — Никто тебя убивать не собирается. — Глупцы, — фыркнула Руж и отвернулась. Всё-таки многие ее взгляды не совпадали с ее окружением. Но от Шедоу она явно не ожидала. Летучая мышь была уверена, что он будет первый, кто убьет его. Внезапно экран центрального управления засиял зелёным и появилась надпись «connecting signal». Друзья увидели обеспокоенное лицо Тейлза, держащего штурвал Торнадо Х. — Ребят, вы там как? — воскликнул он, перекрикивая шум двигателя. — Я наконец смог поймать сигнал! — Тейлз, все отлично, мы рады, что ты тоже в порядке! — ответил Соник, подмигнув ему. — Вам лучше уходить! Сюда направляются правительственные самолёты! — Да, конечно! Шедоу посмотрел на экран, а потом перевел взгляд на умирающего Айво Роботника. Глубо вздохнув, он сжал в руке изумруд Хаоса и подошёл к старику. Учёный уже потерял сознание и медленно умирал. Эми грустно посмотрела на него. Еж закрыл глаза и сосредоточился. Соника камень помог подлатать, может и доктора поможет. Он вложил изумруд в руку Эггмана и сжал ослабевшие пальцы. Он засветился едва заметным мягким зелёным светом. Маленькие царапины начали потихоньку уходить. Рана в центре груди начала затягиваться, кровь свернулась корочками. — Слишком медленно, — прошипел Шедоу, сжав изумруд. — Э, ну совсем — то его не лечи, — сказал Соник, — останови кровотечение, чтоб не умер до оказания первой помощи, да уходим отсюда. Еж кивнул, забирая изумруд. Он сделал все, что было в его силах. А за стеной уже слышался шум вертолетов. — Где вы были? — недовольно буркнул лис, прыгая за штурвал. — Нам нужно поторопиться! Остальные торопливо попрыгали на места. Шедоу не сводил взгляда с базы, вокруг которой уже вовсю кружили правительственные военные самолёты и вертолеты. — Почему нас не преследуют? — медленно спросила Руж, не отрывая взгляд от иллюминатора. — Потому что мы не видимы для радаров, — ответил Тейлз. — На самом деле у самолёта чертовски большое мертвое пространство, и из них по сути видно только то, что прямо перед ними. Черно-красный еж в это время размышлял о своем поступке и о его смысле. Ведь он мог просто не трогать умирающего Эггмана, тогда бы он не был напрямую убийцей. Зачем он ему помог?  — Потому что ты добрый, Шедоу — Потому что ты не убийца, Шедоу Голоса Марии и Эми мягко лизнули усталое сознание. Шедоу посмотрел на сидящую внутри Торнадо Роуз. Ежиха, будто почувствовав на себе пристальный взгляд, встрепенулась и посмотрела на черного ежа. Не на Соника. На него. Это определенно греет душу, если она есть. С некоторого времени Шедоу был твердо уверен, что она у него есть. И Роуз ли в этом виновата или Мария, уже, в общем, неважно. Он чувствует себя наполненным. Он нашел то, чего ему всю жизнь не хватало для того, чтобы быть счастливым. — Неужели у нас получилось? — неверяще сказала Эми, спрыгивая с приземлившегося Торнадо Х. — Сони-ик! — на встречу к синему еже бежал мальчик лет 14 с каштановыми волосами. — О, здарова, Крис! — радостно поприветствовал его Соник, с готовностью прыгая к нему в руки. — Эми-и! — Розовая ежиха заметила бегущую к ней маленькую крольчиху Крим, за которой еле поспевала Элла. Всех кто-то ждал. Все были рады вернуться домой и чертовски довольны тем, что у них все получилось. Шедоу давно уже никто не ждал. Лицо его было суровым, но в глазах плескались капельки грусти. У него никого нет. И только сейчас он понял, как это грустно. Если он умрет, всем будет глубоко наплевать. — Шедоу? — на плечо ежу опустилась рука в белой перчатке, он скосил глаза и встретился с изумрудными глазами Эми. — Что случилось? Мы остановили Эггмана и его нашествие роботов. Неужели ты не рад? — Рад, Роуз, — с крупицей иронии ответил еж, дернув плечом, отчего Эми недовольно убрала руку. — Только мне тут никто не рад. — Глупости! — рявкнула сзади ежиха и пихнула его кулаком в спину. — Я рада. Мы все рады. — Не лицемерь, Роуз, — усмехнулся еж. Уж ты должна быть больше всех рада, если бы я погиб. — Идиот, — она поникла и отошла. — Думай, что хочешь, с меня хватит. Ты идиот. Эми было развернулась и собралась уйти, но ее схватили за запястье и прижали к груди, опустив подбородок на макушку. — Ты права, я идиот. Губы ежихи тронула лёгкая улыбка. *Эпилог* Луч восходящего солнца пощекотал веки розовой ежихи, отчего Эми недовольно буркнула и повернула голову. Но песня какой-то маленькой голубой птички, севшей на подоконник не дала больше спать. Роуз приоткрыла глаза и потянулась. С плеч упал плед, а под головой обнаружилась книга. Значит опять она уснула в процессе чтения. — Выспалась? — раздалось сзади. И Эми на плечи вновь лег плед. — Я смотрю, у тебя хорошее настроение, — с улыбкой сказала Роуз, с хитринкой взглянув на парня. — А то, — ответил он с гордостью, — я никогда не чувствовал себя таким наполненным. Я ощущаю великолепный вкус еды, ну кроме твоих коронных пирогов — за что тут же рыкнул от боли, когда Эми, оскалившись, наступила ему на ногу, — чувствую великолепное чувство сытости и кайф от того, что я выспался. Ну, а твоя сумасбродность дополняет мой хаос. — А ты определенно умеешь делать комплименты, — хмыкнула ежиха. Впервые за очень долгое время Эми чувствовала себя счастливой. Она дарила свою любовь тому, кто в ней действительно нуждался, перестав преследовать Соника, которому она была лишь в тягость. Даже он это понял, когда впервые вздохнул спокойно от того, что из-за угла не выпрыгнет розовая ежиха с молотом либо с куском пирога. Даже забота может быть в тягость. Ежу нужна свобода. Он с радостью готов ее с кем-нибудь разделить, но никак не отдать. Лишь одна девушка когда-то могла вместе наслаждаться свободной жизнью. Но он ее не видел очень долгое время. И не знает, что с ней. Но сердце очень скучает. — Мне сказать твоему бывшему, что одна белка планирует слетать по делам на Землю? — спросил Шедоу, хитро сверкнув рубиновым взглядом. — Он мне не бывший, — тем же тоном ответила Роуз. — Пусть будет сюрпризом. — Как там доктор? Слышала, он идёт на поправку? — ежиха перевела взгляд на экран телевизора, где шли новости. — Я не думаю, что нам это интересно, — ответил Шедоу, закрыв глаза. Они оба чувствовали себя максимально наполненными. Они наслаждались тем, чего им так долго не хватало. Эми давала любовь тому, кто ее с радостью принимает. А Шедоу получил то, без чего был несчастен 50 долгих лет. Они дополняли друг друга. В этом смысл жизни. Гармония смысл всего. Гармония — сущность мироздания.