***
Джон сорвался, едва Люцифер втащил его в свои личные апартаменты. — Ты прекрасно знаешь, как меня бесит, когда ты так делаешь, тупой нечеловечески сильный ублюдок. — Ох, Джон, умоляю. Ну-ка, улыбнись, у меня для тебя подарок. — Люцифер опустил на стол запылённую бутыль. Загадочная ухмылка бесила неимоверно. — Я бы лучше тебе вмазал. — Не сейчас. У нас с тобой впереди целая вечность, так что, пока можешь, наслаждайся тем, что я тебя балую. Вряд ли там внизу у тебя будет такая возможность. Дьявол подтолкнул бутыль ближе, и Джон не смог противиться желанию взглянуть на этикетку. — Приятель, да он же древний. Как, блядь, это вообще у тебя оказалось? — Он с удовольствием вскрыл бутылку и вдохнул аромат. Люцифер протянул ему стакан. — Много друзей, много постов, много рук, чтобы добыть мне то, что я хочу. — Потому что ты всегда получаешь желаемое, — съязвил Джон, наливая себе виски. Покачал стакан, прежде чем отпить. — Могу получить. Но меня больше интересует, чего хочешь ты. — Твои фокусы на меня больше не действуют, Люци. Что я хочу, так это чтобы ты завязал с этим, потому что я не буду с тобой кувыркаться, как бы тут ни распинался. — А я так надеялся, что мне повезёт с моей любимой бубновой шестёркой. — Не зови меня так. — Из всех твоих возлюбленных я единственный не могу умереть. Тебе нужно научиться принимать такие подарки от вселенной. — Я тебя не люблю и никогда не любил. — Мы оба знаем, что это не точное утверждение. Разве ты забыл ту ночь на Пикадилли? У меня был сосуд, а ты экспериментировал с оккультизмом. Мне хотелось посмотреть, что ты собираешься делать, так что мы отправились в грязный переулок за театром в Сохо, и ты попытался призвать меня. Вот только я уже был там, мой милый показушник, — хищно усмехнулся Люцифер. — Честно, у тебя талант. Но сейчас я здесь во плоти. Лови момент, блондинчик. — Я сломаю твой проклятый нос, Самаэль. — Не обзывайся, когда я пытаюсь соблазнить тебя. — Когда мы впервые встретились, ты сказал, что тебя зовут Сэм, как ещё тебя звать? Или это тебя заводит? А дэдди-кинк?***
Глаза Люцифера на мгновение вспыхнули алым, выхватив его истинный облик. Поднявшись, он потянулся, глядя в огромное окно на ночной город. — Так ты остаёшься, да? Готов спорить, ты жаждешь взглянуть на восхитительные новые шрамы, приобретённые мной на Земле, раз уж ты так любишь, когда я страдаю. — Шрамы? У Дьявола? Шрамы? Крылья больше не защищают? — нахмурился Джон, поднимаясь, чтобы положить ладонь Люциферу между лопаток. Тот помолчал. — Их больше нет. Маленькое происшествие с ножом, а потом ещё одно — со спичками. Не надо, — пробормотал Люцифер, но Джон всё равно вёл ладонью по скрытым пиджаком плечам. — Покажи мне. Сейчас. — Ну хорошо. Если хочешь, чтобы я разделся, тебе стоит лишь попросить, Джон, — поддразнил Люцифер, но человеческий взгляд, пронзивший его через отражение, был безрадостен. — Прямо сейчас, Люцифер. Дьявол был не обязан уступать просьбе мага, но снял пиджак, а затем и жилет. Медленно. Дразня. Потерявший от этого стриптиза терпение Джон уже сам выдрал из петель пуговицы на рубашке. Взгляд Люцифера ожесточился, а когда пальцы нежно проследили шрамы, он стиснул зубы. — Сэмми, что же ты с собой сотворил? — тихо прошептал хмурый Джон, упираясь лбом ему в плечо. — Джон, хватит меня так называть. — Самаэль, блядь. Ну нахуя? — Не хочу, чтобы люди снова использовали их против меня. Я не Сатана, больше нет. Лишь Люцифер. И никто больше не будет решать, кем мне быть. Больше никогда.***
Джон вздохнул, отступая. — Ты меня в могилу сведёшь, честное слово, — пробормотал он, и Люцифер, развернувшись, обхватил его лицо ладонями. — Нет, если это будет в моих силах, блондинчик. Если будет в моих силах. В постель? Джон возвёл глаза к потолку, стряхнул плащ на пол рядом с одеждой Люцифера. — Уговорил. Но только сегодня. И только потому, что мне тебя жаль. Понял? — Так точно. Останешься в галстуке? Обожаю мужчин в костюмах. — Ну охуеть теперь. Быстро в кровать.***
Некоторое время спустя, незадолго до ведьминого часа, Джон всё ещё не спал, наблюдая за спящим вроде как заклятым врагом. Вздыхал, снова и снова прослеживая оставшиеся от крыльев шрамы. — Самаэль, ты отвратительно на меня влияешь, но я не верю, что ты не умрёшь, если я влюблюсь в тебя. Так что не заставляй меня, придурок. Не вздумай умирать, потому что тогда мне придётся тоже умереть, чтобы с тобой увидеться. Он не мог видеть лица Люцифера, но если бы видел, то, возможно, несмотря на пропитавший их обоих спиртной дух, заметил бы промелькнувшее на нем выражение: смесь сожаления и тоски. Наутро Люцифер притворился, что очень удивлён тем, что Джон остался завтракать. А ещё через день сделал вид, что не понимает, как тот снова умудрился задержаться до утра. Наверняка дело было всего лишь в сексе. Да точно! И, конечно, в отличной, просто сногсшибательной выпивке.