***
Она слишком часто сталкивалась с не несущим ничего хорошего словом «морг». Видела сотни раз в фильмах, слышала упоминания в новостях, трижды приходила сама.В первый раз она почувствовала дыхание смерти около плеча, когда пришла к брату. Тот день был наполнен слезами и горечью утраты. Последние два раза она приходила в морг Ривердейла из-за родителей. Как тяжело ей давалось играть роль напуганной девочки тогда… — Мисс Блоссом? — двери ей открыл сам патологоанатом. Лицо девушки чуть исказилось от вида мужчины. Или все же молодого парня с русыми волосами, который настолько худ и истощен, что походит на живого мертвеца. Его серая кожа, от постоянной работы в тёмном помещении и холоде, была сухой и, казалось, морщинилась. Очки съехали глаз, открывая вид на такие же невзрачные, как его униформа, серые глаза. Он, сильно ссутулившись, прошёл к стене с боксами. Дернув за ручку одного из них, вытащил металлический стол с накрытым телом. — Готовы? — издержки профессии. Шерил закатила глаза, хватая тонкую ткань и откидывая до пояса. Она не привыкла видеть трупы, как бы это смешно не звучало. Одно дело убить, а абсолютно другое — убирать последствия. В том числе тело. — Кто это? Она не узнала лежащую перед ней девушку с каре. На лице второй раз за пять минут появилась маска отвращения. — Одна из Змей, — сидевший на стуле недалеко от них Конте встал — Это ей должны были передать информацию. — Кто и какую? — Шерил накрыла тело обратно, не желая больше смотреть на застывшее бледное лицо с потрескавшимися губами и безэмоциональным взглядом глаз. Луиджи кивнул парню, который тут же дёрнул за другую ручку и вытащил второе тело. Без лишних вопросов он стянул ткань и открыл взору двоих оголенного парня. — Мразь… — Узнаешь его? — Луи не пропустил ругательства рыжеволосой в сторону мертвеца. Шерил утвердительно кивнула, его она наняла на должность официанта больше двух месяцев назад. Рыжеволосая недовольно сжала губы, понимая, что допустила ошибку и выполнила свои прямые обязанности недостаточно хорошо. Сколько информации о «Rizutto» мог он передать за это время? И как они могли не узнать о его связи со Змеями? — Что он пытался ей отдать? Итальянец махнул руками в негодующем жесте. На лице мужчины появилось недовольство собственной неосведомлённостью. — Похоже, хотел что-то рассказать, ничего, кроме бумажки, у него не было. — Конте прорядил волосы, — Но на том клочке номер уместить было бы сложно. Шерил чуть нахмурилась, не видя нигде бумажку, о которой говорит консильери. — Не ищи, — он заметил её взгляд, — Это животное сразу же проглотило её. Что там такого могло быть?.. Номер, время, имя? Блоссом наклонилась над телом парня, не сводя глаз с дырки от пули в груди. — Уже неважно, крот найден, — она поморщилась от запаха в помещении, на который сначала не обратила должного внимания, — Похороните как собаку. В бумажной коробке где-нибудь у ручья. Луиджи задумчиво посмотрел в её сторону, слегка улыбаясь. Эта садистская и жестокая черта девушки ему всегда нравилась. В это же время на другом конце города, в центре Манхэттена, персонал клуба готовился к открытию дверей в полночь. На первом этаже возле стойки бара, где Топаз так любила терять время впустую, сидело двое. — Что? — мужчина посмотрел на неё с удивлением. Топаз вздохнула с улыбкой и махнула в сторону выхода. — Я серьёзно, иди. — Мне стоит спросить Мисс Блоссом, — он покачал головой, даже не думая над таким вариантом. Тони облокотилась на барную стойку, кидая взгляд на вход, где не так давно скрылась рыжеволосая. — Если ты сейчас не поедешь, то просто не успеешь к её дню рождения, — девушка, нетерпеливо постукивая по столу, продолжила, — Я уверена, она бы тебя отпустила. А если не сразу, то после моих уговоров точно. Карлос с огромным сомнением посмотрел на неё исподлобья. Или он выполняет свою работу, следуя всем указаниям Блоссом, и остается, или полагается на Топаз и прямо сейчас срывается к своей семье. Это может стать ошибкой, ведь именно сегодня в клубе проходит одна из самых громких ночей в году. — Нет, Тони, я обязан просить её. Розоволосая закатила глаза, не понимая этой преданности мужчины. Он же для Шерил никто. Лишь телохранитель, охранник, порой даже что-то вроде слуги. Но при этом настолько верен своей работе, клану. — Я не хочу на тебя давить, но… Дети взрослеют быстро, а родители слишком поздно это понимают. Когда осознание приходит, ребенок в них уже не нуждается. Он перевел тяжелый взгляд на дверь и также тяжело вздохнул. Позволить себе уйти, пренебречь обязанностями, но увидеть дочь? Глупо, но правильно. — Не подкачай, Антуанетт. Он встал и сразу же вышел, не имея при себе никаких вещей. Девушка лишь поджала губы, слегка ошеломленная смене мнения мужчины. В голову пришла мысль, что, возможно, она зря подговорила его, но другая черта девушки — беспечность — взяла верх. Сейчас её больше стало заботить оброненное мужчиной имя. С мыслью, что стоит попросить его назвать как угодно, только не именем, данным при рождении, она подбросила монетку в воздух. На раскрытую ладонь упал старенький и потрепанный временем дайм*. Смуглые пальцы покрутили медную монету с изображением 32-го президента, а после схватились за звонящий телефон. — Да?***
Подобные ночи стали рутинной, монотонной работой, которую выполнять доставляло огромное удовольствие. Они привыкли к одурманивающим запахам повсюду. Им стало привычно чувствовать эти вибрации на коже от окружающих. Глаза больше не слепили огни прожекторов, что вспыхивали в темноте. Топаз тихо пробиралась через толпу людей на первом этаже. Её глаза не сводились с силуэта стоящей девушки на балконе. Как в самый первый день… Она стоит там, смотрит на пришедших властным взглядом, наслаждается моментом. Не сводит глаз с зависимых от её клуба идиотов, что готовы ради удовольствия спустить все деньги, с богатых «предпринимателей», готовых убить ради бакса, с танцующих на пилонах девушек с идеальной фигурой. Рыжеволосая слегка морщит нос, когда чувствует резкий запах травы, но тут же расслабляется, опирается на перила, прогибая спину подобно кошке. Ей нравится это, нравятся ночи такой власти над людьми. Нравится похоть, исходящая от всех, будоражащая воображение, заставляющая проснуться животным инстинктам. Нравится взгляд девушки снизу, что стоит у первых ступеней. Что поднимается и, обнимая сзади за талию, залезает пальцами в отверстия меж пуговицами блузки, что утыкается в шею сзади, тяжело дышит. — Не здесь, Ча-Ча, — тает она в объятиях. — Почему? — послышалось задумчивое и с трудом понятное бормотание под ухом, — Посмотри на них, разве они сдерживаются? Шерил, как ей и сказали, вновь стала рассматривать пришедших. На диванах молодые люди буквально лезли друг на друга, с трудом сдерживаясь снять одежду на порывах. Они не отрывались, были поглощены настолько, что не замечали происходящее вокруг. Девушка почувствовала, как Топаз тихо потянула её в сторону кабинета за талию, не давая повернуться и не ослабляя объятия. — Идём со мной, — промычала она, толкая дверь спиной и с трудом не запинаясь за порог. Рыжеволосая развернулась и засмеялась от неуклюжих движений девушки, но быстро стихла из-за серьёзного взгляда той. Они не дошли до дивана, замерев в метре от него. — Не надо смеяться надо мной, — прошипела розоволосая, и, кажется, они поменялись местами. Блоссом порывалась сказать что-то, но губы её лишь дергались и опять растягивались в улыбке. От такого слишком приподнятого настроения Тони слегка смутилась. — Закрой дверь, — она кинула взгляд за спину рыжеволосой, где и был выход из кабинета, — Пусть в этот раз мы будем наедине до последней секунды. Шерил, поняв её, ступила пару раз назад, не отрываясь от карих глаз напротив, и подошла к двери. Она повернула вставленный ключ два раза и, после характерного звука оставив его в замочной скважине, подошла к девушке. Через секунду одна из них вздрогнула от громкого звонка. Тони вытащила из кармана джинс звонящий телефон и с извиняющимся видом приложила к уху. — Во сколько? — она развернулась к Блоссом спиной, задумчиво смотря в пол и слушая собеседника, — Это всё, что мы должны будем сделать? Спустя ещё несколько секунд, Тони убрала смартфон обратно в карман, опять вставая к своей девушке лицом. — Конте? — после утвердительного кивка она продолжила. — До сих пор не могу привыкнуть, что информацию говорят тебе напрямую, а не передают через меня. — Это уже не имеет значения, главное, я осталась тут. Шерил улыбнулась на ухмылку Топаз. — Их тоже лучше закрыть, — задумчиво произнесла она, окидывая взглядом жалюзи, что, будучи поднятыми, открывали вид на гостей и наоборот. — Забудь о них, — более чем недовольно произнесла Топаз, провожая взглядом рыжеволосую. — Где Карлос? Шерил смотрела через окно на площадку у двери, где обычно всегда стоял охранник. Она первый раз за вечер подумала о нем. — Почему его нет? — она попыталась вспомнить, когда видела его последний раз. — Потому что он уехал, — слишком беззаботно сказала Тони. — Что значит уехал?! Девушка, до этого развалившаяся на диване и ждущая Блоссом, села прямо. — У его дочери день рождения, — начала она, но была мгновенно перебита. — Какого черта?! — Шерил открыла дверь обратно, выходя из кабинета и оглядываясь по сторонам, словно слова Топаз были проигнорированы. Мужчины, конечно же не было. — Блять, если этот идиот не вернётся прямо сейчас, я скормлю его крысам в метро. — Шерил, это я отпустила его. Он не хотел уезжать без твоего согласия. Тони не выглядела виноватой, ведь не понимала, отчего так злится рыжеволосая. — Топаз, какого черта ты отпустила моего человека?! Он мой охранник, он обязан всегда быть рядом со мной. И обязан выполнять все, что я поручаю. Ещё несколько дней назад я сказала, что в эту ночь он должен быть тут. Он знал и ушёл! И мало того, что эта псина ушла без моего спроса, так этому ещё и ты поспособствовала! — Эй, выдохни, он же может съездить к своей дочери. Это все-таки её День рождения. — Мне плевать, понимаешь?! Даже если бы это были её похороны, он обязан был бы остаться тут. Мулатка нахмурилась от таких резких слов, которые любому покажутся оскорбительными и неуважительными. — Это уже слишком, — она встала со своего места. — Шерил, это я виновата, я отпустила, не он. — Ты в последнее время стала забываться, Тони. Статус моей девушки не дал тебе привилегий. Абсолютно никаких. Ты все также обязана выполнять мои поручения, не спорить с моими решениями и не трогать моих людей. Его нет на рабочем месте, а он должен в первую очередь охранять меня. Это не какая-то компания производства обуви, Топаз, здесь все серьёзней. Здесь нужна дисциплина. Никто меня не смеет ослушаться, и это даёт лучшие результаты. Никаких поблажек, ничего не спускается с рук. Если кто-то когда-нибудь сделает ошибку, последствия могут быть ужасными. Если бы сейчас эти твари ползучие из Ривердейла налетели на клуб? Карлос нужен, чтобы сохранять мне жизнь. Но его сейчас нет. — Шерил, извини. В этот раз на смуглом лице показалась вина. Девушка опустила взгляд в пол, подобно непослушному ребёнку, чьи родители только что отчитали за плохое поведение. — Вы оба работаете оставшийся месяц без зарплаты. Я позабочусь о том, чтобы Конте не давал тебе за работу ни цента. И к твоему сведению, — она подошла опять к двери с целью выйти, — Это наказание самое гуманное, что когда-либо было в моем клубе. Подумай об этом. В следующий раз вы будете наказаны так же строго, как и наши бывшие «коллеги». Она многозначительно посмотрела и вышла. Тони уловила намёк, ещё один такой промах, и больше она не в клане. А путь из него только один.***
Bea Miller — Like that Тони вышла на площадку. Ее сведенные к переносице брови и сжатые плотно губы выдавали напряжение. Случившееся можно было назвать ссорой, но скорее ощущалось как небольшая несостыковка мнений. Возможно, они еще недостаточно знают друг друга, поэтому произошло такое недопонимание. Тони это не нравилось, очень не нравилось то чувство вины, засевшее в груди. Чисто теоретически, это она виновата во всем. И если отбросить глупую гордость, то было бы разумно пойти к Шерил прямо сейчас и как-то загладить свою ошибку. Окинув взглядом зал и не видя девушку из-за этой темноты, метавшихся людей и ярких вспышек огней, она спустилась, крепко держась за гладкие перила. Обзор стал лишь хуже, теперь толпа была прямо перед ней и казалась непроходимой стеной. Эта масса двигалась, различались руки, ноги, сверкающие порой глаза, тела, что метались в полнейшем хаосе. Они жили в нем, наслаждались, искали его, приходя, знали. А клуб им это давал, никогда не сдерживал, лишь поощрял подобное. — Блять! — вскрикнула мулатка, когда ее взял за ладонь какой-то парень. Она отдернула руку, шарахаясь в сторону столиков. Сделав еще один шаг назад, отходя от скопища людей, девушка осмотрелась. За самым дальним, скрытым почти от всех столиком она заметила ту, что искала. Рыжеволосая сидела смирно, лишь покачивая ногой и постукивая длинным ногтем по тонкому стеклу стакана с недопитым коньяком. — Ты злишься? — подошла к ней Топаз близко, чтобы та могла слышать, несмотря на громкую музыку. — Разумеется, нет, — она стрельнула карими глазами в бок с стервозным выражением. — Не на что же. Шерил чуть потянула время своим молчанием, чтобы девушка напротив поняла, как много сарказма та вложила в свои слова. — Проваливай, Топаз. Тони закатила глаза, все отрицательные эмоции резко ушли прочь, как только она посмотрела на те эмоции, что промелькнули в любимых глазах. — Неужели так хочешь, чтобы ушла? Ее тихие осторожные шаги в сторону рыжеволосой, взгляд на длинные ноги. Блоссом видя, о чем думает Топаз, скептически усмехнулась, беря стакан в руку и отпивая. Ей не нравилось, что девушка решила искупить вину подобным образом. Неужели она думает, что Шерил рискнет своим достоинством и уступит под прикосновениями теплых рук на коже. — Даже не надейся, Ча-Ча. Это явно не тот случай. Мулатка всего-навсего медленно улыбнулась от того, как девушка прокололась. — Ты не называешь меня так, когда злишься, — довольно пробурчала она на ухо девушке, тихо опускаясь на оголенные колени той. Кажется, они все-таки немного изучили друг друга за это время. — Забудь о них, Шерил, — прошептала Топаз — Все давно всё знают. Она качнулась бедрами, прекрасно помня, как так делала Блоссом ей прошлой ночью. Прекрасно помня эти ощущения, которые теперь она хочет дать рыжеволосой. Прекрасно помня, что делала Шерил дальше, как издевалась над ней. — Теперь моя очередь. Хрип в шею, от которого хочется дрогнуть, прерывистое дыхание на бледную кожу, и вот до этого уверенная в себе девушка сбивчиво сглатывает. Она чувствует, как теплая рука, не спеша, ползет по внутренней стороне бедра, где только что сидела сама мулатка. Ей не нравится то, как Тони влияет на нее, то, как управляет ситуацией. Ей нравится то, как Тони смотрит, то, как улыбается. От противоречивых мыслей, что каждый раз в подобные моменты ударяют в голову со всей силой, она жмурится. Хочет потрясти головой, но не может показать, как много эмоций приносят прикосновения Топаз. Всё как в первый раз, каждый тянет на себя, пытается выиграть. Движимые своими гордынями, они задыхаются от возмущения, от страсти, что дают друг другу, от накативших чувств. Есть те, кто говорят, секс нужен лишь для размножения. Он грязен и порочен, ведь люди, подобно животным, поддаются своим инстинктам. Но девушки, скрывшиеся за дальним столиком, ловящие дрожащие руки друг друга, доказывали обратное. Наполненные чувствами взгляды и трепетные движения… Они любили. И в такие моменты показывали больше, чем могли сказать словами. И может, они не сбросили одежду, не оголились полностью в уединенном месте, но эти взрывающие мозг ощущения, ударяющие где-то в груди, дающие точно такое же возбуждение, накрыли их с головой.***
Зелёные глаза молодого парня в беспокойстве осмотрели помещение, переполненное людьми. Он нажал руками, держащими мокрую ткань старой рубашки, на окровавленную кожу друга. Кевин не обращал внимания на стоны и тяжёлое дыхание блондина и продолжал смывать грязь с глубоких царапин. — Потерпи ещё, Люк, — брюнет бросил тряпку в таз и, оставив парня одного, отошёл к другому. — Ну как ты тут? Он нагнулся над лежащим брюнетом, осматривая опухшее лицо. — Слушай, я ничего в этом не понимаю, — он скривился в отвращении, — Но, по-моему, у тебя челюсть сломана. Буквально чувствуя боль парня, он вздрогнул и оставил его в покое. Хмуро выдохнув, Кевин не знал, что делать. Десяток покалеченных преступников разбрелись по первому этажу клуба. У клана хоть и были связи повсюду, но привести такое количество побитых и грязных амбалов в больницу кажется абсолютно неразумным. Всё равно будут вопросы. Но что делать с ними здесь, если половина даже встать не может, а остальные пытаются помочь в первую очередь себе. — Что здесь происходит?! Келлер разворачивается на надрывный крик рыжеволосой девушки, с облегчением понимания, что теперь ей с этим разбираться. — Я написал тебе ещё двадцать минут назад, — он провел грязной ладонью по лбу, вытирая пот. В помещении было душно, а беготня между всеми выматывала. — Я спрашиваю, что это такое, — Блоссом переступила через ноги одного из лежащих, брезгливо поджимая губы, — Какого черта в моем клубе развели этот свинарник! Кевин в который раз скривился, но в данный момент из-за громкого звука. — Шерил, не кричи, — послышалось с боку. Девушка перевела взгляд карих глаз в поиске источника звука. Черты лица чуть смягчились от вида мулатки. Она молча подошла к сидящей Топаз, смотря без жалости. Розоволосая знала, на что шла, и была не один раз предупреждена. — Что случилось? Топаз убрала пакет со льдом из бара, что успел растаять в её руках. Рыжеволосая увидела разбитую губу и опухшую половину лица. Костяшки смуглых рук были стерты в кровь, вся одежда покрылась пылью и грязью, словно девушку тащили по земле. Но, по сравнению с большинством, Тони была в полном порядке. Вокруг неё лежали с глубокими, колотыми ранами, сломанными костями, побитыми органами, а она сидела, оперевшись на спинку стула без тяжёлых травм. — Нас выебали по самые гланды, Принцесса, — девушка горько ухмыльнулась. — Змеи всё знали. Мы не просто не успели устроить поджог, мы зайти не успели в дом. — Они были готовы, — слабо сказал кто-то справа, в чью сторону никто не повернулся. Блоссом со злостью бросила свою сумку на стол. — Мне повезло, змеи по старой дружбе не стали трогать, — девушка дотронулась подушечками пальцев к губе. — Почти. На её слова рыжеволосая никак не реагировала. Она повернулась голову к центру зала, пробегаясь глазами по каждому. По тем, что мучительно кашляли и сплевывали кровь с надеждой, что органы останутся на месте. По тем, что кривились и сдерживали крик, плеская водку со склада на свежие раны. — Но ведь крота поймали, он мёртв. Процедила она гневно. Их опять обошли. Один из самых влиятельных кланов, людей с влиянием, деньгами обошли мелкие банды. Этот поджог подорвал бы Змеев и ещё двух группировок с запада, они могли потерять все свои запасы лёгких наркотиков, свой товар. Потерять точно так же, как теряет героин клан. — Кто-то слил информацию, — Топаз после своих слов встала со стула с целью налить воды. — Значит, их было двое. А может, четверо, мы не знаем. Возможно, завтра этот человек подожжет твой клуб. Никто не может быть уверен. Теперь явно все видят, насколько «Rizutto» беспомощен.