Сокол и Дракон

Он припоминал что-то про нового студента, когда буквально столкнулся с ним нос к носу, с громким криком влетая в комнату, являющуюся яслями для деток учителей, в их школе. Парень ошарашенно смотрел на него, а потом неловко представился новым воспитателем в лице переведенного студента «Рюичи Кашимы». Тот момент стал точкой отсчёта чего-то нового в его жизни, и Хаято сам не заметил как с головой окунулся в чужой мир. Мир, где Рю с нежностью и любовью присматривал за чужими детьми, где волновался о них, казалось, даже больше чем родители, где шел напролом и ругал парня за плохое обращение с братом, где замечал всё, но не главное. Не замечал краснеющую отличницу Марию и вечно наблюдающую за ним Юки, а также ещё многих девушек и парней, самого Хаято. — Мне кажется, они пара, — сказал он как-то, смотря из окна медпункта на обнимающихся у школьных ворот девушек. — Почему? — смотря туда же, спросил Камитани. — Просто, — он неуверенно замялся, словно пытаясь подобрать правильные слова, и в конце выдал неловкое, — они сияют когда рядом. — Не убедительно, — хмыкнул бейсболист. — Ты ещё увидишь, что я прав, — улыбнулся Рю, и задернув шторы в кабинете, направился к дверям. — Идём, мне ещё нужно дождаться учителей, а у тебя вроде тренировка? Хаято кивнул и пошел следом. *** О том, что Рю оказался прав относительно девушек, Хаято узнал случайно, просто услышал чей-то разговор во время тренировки. Лучшая ученица класса для одаренных стала добрее после встречи своей пары, милашка Юки смогла усмирить дикий нрав королевы и прочее-прочее. Казалось, каждый считал своим святым долгом обсудить недавно сформировавшуюся пару, и с одной стороны это было нормально, но с другой дико бесило. Когда тренировка закончилась и Камитани пошел забирать брата, он застал момент прощания двух девушек с Рю. — Знаешь, — тихо начала Юки, — ты мне нравился, и я очень беспокоилась из-за того признания, своей слабости и ещё много чего, а потом встретила Марию, впервые заговорила с ней, и вдруг как-то резко остыла. Я тогда удивилась и испугалась, ведь чувства не могут исчезнуть так быстро, но ты улыбнулся глядя на нас, и я вдруг поняла. Ты замечал, видел как на тебя смотрим мы с Мари, видел всё со стороны и по этой же причине делал вид незнающего. Ты просто понял всё раньше, заметил там, куда мы даже не думали смотреть. Я бы в жизни не заговорила с ней, если бы не ты. Спасибо, Рю. — Спасибо, — вторила Мари, нежно гладя ледяную корону на белоснежном запястье своей пары. — Пожалуйста, — тепло улыбнулся Кашима, а когда девушки скрылись за поворотом, посмотрел в сторону, где стоял бейсболист, и с улыбкой до ушей сказал, — Я же говорил. Хаято кивнул. Они и правда пара. *** — Братик, братик! Знаешь что?! — энергично дёргая Хаято за штанину, кричал Така, — У братика Рю на спине сидит огро~омный сокол, представляешь! Бейсболист запнулся. — Откуда знаешь? — Ну, — мелкий замялся, и пробубнил что-то неразборчивое. — Что? — Пролил на него сок и братику пришлось переодеваться, и мы заметили сокола. Он такой большой и красивый. Мы думали, что это татуировка, как у плохих людей, но братик Рю сказал, что это какая-то метка. Вот. — Ясно, — Хаято кивнул. — Братик, а у тебя тоже есть метка? А покажешь? — Нет! — угрюмо буркнул бейсболист и привычно треснул мелкого по голове. *** Хаято снова промахнулся. Команда уже странно поглядывала на него и это было неудивительно, ведь за час тренировки он так и не попал ни по одному из мячей. — Он такой странный, то смертоносная машина, к которому и подойти-то страшно, то витает где-то и по мячу попасть не может, — зашептал один. — Может, случилось что? — ответил второй. — Узнал поди кто его пара, а теперь отойти пытается. Наверное, страшная, — засмеялся третий. — Или очень уж красивая, — опровергнул второй. — Да ладно уж, лишь бы в себя поскорей пришел, — оборвал спор проходящий мимо тренер. Когда Хаято пришел за Такой, выяснилось, что его уже забрала недавно заходившая мать. — Эта женщина, — недовольно буркнул он, вызывая улыбку у Рю. — Она попросила меня подождать тебя, чтобы сказать, что ты можешь идти домой, — начиная собираться, сказал Кашима. — А сама сказать не могла? — У неё, вроде как, телефон сел, да и ты бы во время тренировки вряд ли ответил. — А где твой мелкий? — А, его забрал Кэйго, — Рюичи улыбнулся, и закинув сумку на плечо, спросил, — Ну что, идем? Хаято замер, ему подобная ситуация показалась странной. Возникало чувство, что взрослые сговорились и специально оставили их вдвоём. Он вздохнул и решил спросить о том, что волновало его со вчерашнего дня: — Значит… сокол? Рю замер, неловко улыбнулся и растрепал волосы на голове. — Так ты узнал. — Така вчера проболтался. Видимо, остался под очень большим впечатлением. Всю дорогу требовал, чтобы и я свою показал. — И ты показал? — А ты знаешь, где и какая она? Рюичи отрицательно покачал головой. — Вот сам и ответил. Если б я показал, то про мою метку знала бы уже половина школы. Не ребенок, а тре… — А мне дашь посмотреть? — прервал поток недовольства Рю, с интересом и блеском любопытства в глазах смотря на парня. Хаято замер, посмотрел по сторонам, на Рю, снова по сторонам, вздохнул и, скинув сумку на пол, начал раздеваться. Кашима замер напротив, с любопытством смотря, как одноклассник избавляется сначала от пиджака, потом от рубашки, а следом на пол летит и тонкая белая футболка. — Уверен? — хмуро спрашивает бейсболист, и получив в ответ ярый кивок, поворачивается к парню спиной, чтобы спустя секунду услышать пораженный вздох, а ещё через минуту ощутить на коже холодные нежные пальцы. Рю очерчивал смиренно склоненную голову и длинный извивающийся хвост белого дракона, украшавшего всю спину, теперь уже навряд ли, друга. — Ты знал? — с холодными нотками в голосе спросил Хаято. — Догадывался, но не был уверен, — тихо ответил Кашима, продолжая рассматривать дракона, стараясь запечатлеть в памяти каждый его изгиб, боясь, что видит его в первый и последний раз. — Я впервые подумал об этом во время фестиваля. Не знаю как сказать, но… с тобой мне было тепло, — он наклонился ближе и неуверенно уткнулся лбом меж лопаток. — Как с мелким? — слегка повернув голову, спросил Камитани. Рюичи молчал, секунды перетекали в минуту, затем в ещё одну, и ещё, а потом он отстранился и несмело потянул его за локоть. Хаято повернулся. Шатен стоял, низко наклонив голову, пытаясь спрятать покрасневшее лицо, но выглядывающие сквозь волосы кончики ушей сдавали его с потрохами. — С тобой, — тихо зашептал он, — Лучше. Хаято не понял, что произошло, но в следующее мгновение он прижимал отчаянно краснеющего парня к стене, сминая сладкие, чёрт бы их побрал, губы в поцелуе. — Покажи мне, — отстранившись хрипло выдохнул он, и Рю начал медленно расстегивать пуговицы на рубашке, его руки дрожали и сам он, казалось, вот-вот потеряет сознание от происходящего, но последняя пуговица вышла из петлицы и ткань медленно съехала с тонких плеч. Школьник неуверенно замялся, но всё же повернулся к однокласснику спиной, и тот еле сдержал себя, чтобы не застонать. Сокол на чужих лопатках летел, широко расправив крылья, и хищно смотрел на свою добычу, что пыталась скрыться где-то там, на земле, но Хаято был уверен, что ей это не удастся. — Прям как ты, — прервал его раздумья шатен, — Хищник, от которого не скрыться. Бейсболист улыбнулся, нежно провёл пальцами по метке и, плотнее прижавшись к чужому телу, поцеловал хрупкое плечо. — Ты ведь и не пытался. — Я и не хотел. *** Рюичи прерывисто выдохнул и тихо всхлипнул, заливаясь краской от самых пяток и до кончиков волос. Чужие горячие руки сминали его задницу, пока не менее горячие губы оставляли тёмные метки на белоснежной коже. — Хаято, — запинаясь произнёс парень и застонал, когда сухие губы соприкоснулись с его. Они были вместе уже два месяца, но так и не продвинулись дальше поцелуев, потому что сначала было слишком рано и страшно, а потом им вечно кто-то мешал: то невовремя проснувшиеся дети, когда Рю с Котаро остались ночевать у семейства Камитани, то невесь откуда появляющиеся учителя, то одноклассники, которым к вечеру захотелось заглянуть в библиотеку, в которую они отродясь не ходили, и вот наконец у них появилась возможность остаться одним. Мать Хаято уехала навестить родителей и забрала с собой надоедливого паразита Таку, который так и норовил приклеиться к ЕГО паре. И именно по этой причине Хаято без зазрения совести притащил смущающегося Рю к себе, с порога заявив, что сбежать тому сегодня не удастся. — Я слишком устал ждать, прости. И Рюичи простил, принял и позволил. Горячие губы нежно скользили по коже, оставляя после себя невидимые ожоги. Руки торопливо срывали ненужную сейчас одежду, пуговицы с тихим стуком падали на пол, а парни, игнорируя окружающие факторы, старались прижаться ещё плотнее друг к другу, стать ещё ближе, слиться друг с другом. Хаято неохотно отстранился от желанного тела, потянувшись к тумбочке за смазкой, и замер, любуясь раскрасневшимся, разгорячённым близостью парнем. Кашима, заметив чужой взгляд, покраснел ещё сильнее и мягко улыбнувшись протянул руки к парню, тихонько выдохнув: — Иди ко мне, Хаято. *** Утро наступило как-то слишком внезапно. Солнце поднялось из-за домов и теперь нещадно светило в глаза. Камитани скривился и попытался отвернуться, но Рю, обвивающий его руками за талию и уткнувшийся лицом в бок, значительно усложнял ситуацию. Хаято вздохнул и усмехнулся, увидев хитрый прищур карих глаз, а в следующее мгновение дверь его комнаты с грохотом распахнулась и на пороге появилась сияющая донельзя мать. Впервые за всё время его отношений с Рюичи Кашимой он готов был провалиться под землю вслед за ним.