Реквием

В коридоре, которым они шли, было чисто и очень светло, по моде этого цикла, и всё же в нем витало ощущение страха. Этот страх не приобрел еще панической остроты, но стены глухо пульсировали отчанием и тревогой расположившихся здесь солдат. В этом для Явика было нечто мрачно-знакомое, горький привкус его собственных времён. — Спасибо, что пришли, — произнёс человек, сопровождавший его вдоль по коридору. Младший офицер, ещё юный, новичок на своем посту — в нём недоставало усталости, которая пронизывала всех прочих. Всю дорогу из него сыпалась пустая болтовня, и Явик страстно желал, чтобы тот либо заткнулся, либо выражался яснее. — Коммандер счел, что вы можете как-то прояснить эту ситуацию, — провожатый (Смит, кажется, так его звали) бросил на Явика плохо замаскированный косой взгляд. — Большая честь — встретиться с вами, сэр. — К делу, человек. Для чего вам понадобилась моя помощь? Смит замедлил шаг; его лицо застыло. — Это… Ну, в общем, это проще показать. Мы почти пришли. Он показал рукой в сторону дверного проема прямо перед ними — это была единственная дверь во всём коридоре, перед которой выставили охрану. Провожатый Явика остановился и заговорил с одним из охранников. Затем последовал обмен несколькими фразами по комму, и дверь открылась. Они вошли внутрь, миновав еще одного охранника, завернули за угол, — и Явик тотчас же ощутил ледяную хватку пронизывающей ярости. Он выхватил пистолет, но Смит закричал на него и дернул за руку, так что выстрел ушел в сторону и утонул в стене. Явик обнаружил вдруг, что тяжело дышит и не может оторвать взгляд от того, что находилось в центре комнаты. — Объяснитесь. Сейчас же. — Наш отряд сбрасывает в тылу врага устройства Левиафанов, — тихо проговорил Смит. — Обычно они все погибают. Вот этот выжил и сдался нам. Вокруг было установлено защитное поле — теперь Явик это видел. Кто-то принес стул, на котором и сидел Коллекционер: уставясь прямо перед собой безо всякого выражения, с нелепо сложенными на коленях руками. Голый, безликий, первобытный. Губы Явика скривились. «Я никогда больше не увижу никого из своего народа». — Почему вы не уничтожили… это? — Оно сложило оружие и не оказывало сопротивления. Явик резко развернулся к нему. — Ты — идиот. Смит отступил на шаг. — Вы хотите, чтобы мы убили безоружного пленного, который сдался без боя? — Он впервые встретил взгляд Явика напрямую. — Так в Альянсе дела не делаются. — Думаешь, это милосердно? — выплюнул Явик. — Единственная милость, которую можно предложить этому существу — пуля в голову. Оно — не более, чем животное. Смит так и не отвёл взгляда, и Явик невольно ощутил к человеку уважение. — Я не верю этому, сэр. Он сознательно сдался нам. Он намеренно отложил оружие, когда заметил нас. Не похоже на то, как поступают животные. Мы надеялись, что вы сможете рассказать нам — если вы слышали о чем-то похожем. Коллекционер, который сдался? Сама мысль была отвратительна. Коллекционеры — орудия Жнецов, и ничего больше. В них просто не могло быть ничего больше. — Нет, — произнес он спустя мгновение. — Никогда. Казните его. Оно предаст вас. Он повернулся спиной, не обращая внимания на возражения Смита, но прежде, чем он успел сделать хоть шаг, Явик услышал звук — и остановился, как вкопанный. Это был сухой, животный стрекот — тот самый, который Явик слышал сотни раз прежде, на поле битвы, в своём собственном времени. Он с колотящимся сердцем крутанулся обратно, и оказалось, что Коллекционер придвинулся к самому краю защитного поля, подняв руки перед собой. Коллекционер застрекотал вновь, а следом, будто через силу, начал издавать звуки, похожие на речь людей нынешнего цикла. Явик глядел на это, завороженный, и волна удушающего ужаса поднималась в его груди, пока это существо старалось заговорить. — Нет, — сказал наконец Коллекционер хриплым, шепчущим голосом. — Не предатель. Один. — Ложь, — резко ответил Явик. — Тебя создали Жнецы. — Мы видели тебя. Мы узнали тебя. — Существо глядело ему прямо в глаза своим пустым взглядом. — Твое существование — оскорбление памяти моего народа. — Когда-то мы были чем-то большим. «Когда-то мы были чем-то большим». Застарелая, горькая печаль комом встала у него в горле, и он закрыл глаза, пытаясь защититься от этого. — Что ж, хорошо, — негромко произнес он спустя мгновение, и заставил себя вновь встретиться взглядом с Коллекционером. — Дайте ему оружие и пустите сражаться с его бывшими хозяевами. И будьте готовы прикончить его, когда придёт время. Он развернулся и зашагал к выходу, оставив позади Смита с его вопросами. Спиной Явик по-прежнему чувствовал взгляд Коллекционера, но тот больше не заговорил.