MY PLEASANT TORTURE

– Всем привет! Меня зовут Брайан Старс. Сейчас я нахожусь в гримерке группы Make Me Famous. Здорова, ребята! Как всегда неотразимый, Дасти манерно поправил свои длинные дреды и, шкодливо поглядывая в объектив камеры, улыбнулся и кивнул в знак приветствия. Денис проявил немного больше такта: дружелюбно помахав всем потенциальным зрителям, он протянул милое «привет» со своим трогательным акцентом. – Прежде всего, хотелось бы узнать, где остальные участники группы? На сцене вас было…больше. – А что, нужен кто-то еще? – стервозно ухмыльнувшись, отозвался Денис. Такой ответ явно ввел Дасти в некоторый ступор, но он этого не показал, поспешив дать свою «версию»: – Все остальные уже давно с девчонками развлекаются. – Тогда почему вы еще не с ними? – улыбнулся Брайан. – Ну, кто-то же должен давать интервью, выполнять всю подобную работу в группе. Если Дениса оставить одного, он тут такого наплетет, что потом будет стыдно на публике показаться, – засмеялся Дасти, снова запуская пальцы в волосы. – Ой, заткнись! Я всегда говорю все по делу, – недовольно нахмурился Денис; в одной руке у него была полупустая бутылка виски, в другой – кола. – Лучше выпей и расслабься. Вокалист заботливо протянул Дасти обе бутылки. Барабанщик с радостью принял подношение, сразу же присосавшись к спиртному. – Я смотрю, у вас тут все схвачено, – с лица Брайана все никак не сползала улыбка, которая делала его страшнее, чем когда он вовсе не улыбался. – Итак, только что у вас прошел очередной концерт в рамках вашего тура в поддержку недавно вышедшего альбома. Какие у вас чувства, эмоции и все такое по этому поводу? – Мы, конечно, устали до жути, но, черт, это очень крутое ощущение, когда стоишь на сцене, а перед тобой огромная толпа фанатов, скандирующих твое имя. Они знают все наши тексты. Это просто ни с чем не сравнимый кайф, – разыгрывая образ заслуженной эстрадной певицы, Денис увлеченно отвечал на вопрос. Кажется, Дасти уже забыл о своих словах, что «кто-то же должен давать интервью», поскольку его целиком и полностью увлекла выпивка. Но еще никто не смел обделить вокалиста хоть в чем-нибудь: заметив, как его виски неумолимо утекает в горло барабанщика, Денис поспешил вернуть себе бутылку со спиртным. – Эй-эй! Все! Хватит! Это последняя, мне ж ничего не достанется! – вокалист скуксился, словно маленький ребенок, требующий назад свою любимую соску. Дасти, по-дурацки улыбнувшись, не стал сопротивляться устремлениям Дениса и отдал ему то, к чему настырно тянулись его жадные ручки. – Так, ладно. Перейдем к более интересным вопросам – собственно, ради этого мы здесь и собрались, – выразительно отчеканил Брайан, выискивая в своих мятых листках с вопросами самый каверзный. – О, вот этот классный: продемонстрируйте позы – можно одну или несколько – в которых вы любите заниматься сексом. Только действия, никаких слов! Денис, широко улыбнувшись, почти вплотную подошел к Дасти и, развернувшись к нему спиной, нагнулся вперед. Барабанщик решил подыграть: схватил вокалиста за бедра и начал совершать поступательные движения вперед-назад. Брайан захохотал, согнувшись пополам. Картина была действительно занимательная. А тут еще такой резкий переход от обыкновенных скучных вопросов к по-настоящему сочным и горячим! Прекратив разыгрывать постановочную сцену, Денис выпрямился и, встав на прежнее место, сообщил «по секрету»: – Да, обычно так все и происходит. И хотя у Дасти достоинство впечатляющих размеров, он все равно так и не научился им пользоваться. Но зато понятно, почему именно он сидит за ударной установкой – за ней проще спрятать его огромный член. Несмотря на то, что Дасти уже порядочно набрался, такая ремарка Дениса ему не показалась забавной. Довольно ухмыляющееся выражение его лица резко сменилось на смурное и обиженное. – Что?! – это было единственное, что смог выдавить из себя барабанщик. Денис, похабно кривя губы, выдерживал паузу, не добавляя к сказанному ни единого слова. Это уже по-настоящему раздразнило Дасти. – Окей, окей. Это действительно было круто, – Брайан старался побыстрее найти другой не менее интересный вопрос. – Да, у нас всегда так: начинаем с самого жесткого, заканчиваем чем-нибудь попроще. А, вот, такой вопрос: сколько фанаток вам удалось поиметь за все время существования группы? – Оу, мне уже некуда ставить галочки, типа «check!», после каждого секса с фанаткой, – поспешил ответить Денис. – Да ладно загонять! – Дасти решил кольнуть вокалиста побольнее. – К тебе даже никто не подходит, думая, что ты еще несовершеннолетний. – Ага, конечно, очень остроумно, – натянуто улыбнулся Денис и сделал несколько глотков виски, тут же смягчая колой нестерпимый жар в горле. – В общем, на самом деле, никто из нас и не ведет счет. Одним словом, девушек было немало. – Что ж, это уже хорошо. Так, а теперь мой любимый стандартный вопрос: если бы вы снимались в порно, какое бы прозвище вы себе выбрали? – так уж выходило, что сегодня почти все вопросы Брайана были ниже пояса. Во всех смыслах этого выражения… *** После окончания интервью, как только Брайан с оператором вышли за порог гримерки, Дасти закрыл за ними дверь и запер ее, повернув ключ в замке. Развернувшись лицом к Денису, барабанщик прислонился к прохладному дверному косяку спиной, тяжело выдохнув. Взгляд Дасти невозможно было дешифровать: в нем читалось слишком много разных эмоций, чувств и мыслей. Но одно можно было понять наверняка: он явно был рассержен из-за того, что о нем сказал Денис. – Так-так, значит, я не умею использовать свой член на полную катушку… Видимо, мало я из тебя выбивал криков и надрывных стонов, от которых у тебя так конкретно садился голос, что ты потом несколько суток не мог произнести ни слова, – Дасти сложил руки на груди, по обыкновению широко расставив худые ноги. Подойдя ближе к барабанщику, Денис спокойно сказал: – Докажи обратное. – Ах, ты мне еще вызовы будешь бросать! Ну уж нет, я тебе ничего не должен доказывать, – покачав головой, барабанщик опустил взгляд в пол. Совсем не ожидая такой реакции, Денис взял инициативу в свои руки. (Только вдумайтесь в эти слова – «взял инициативу в свои руки». А? Каково?) Инициатива, кажется, была приятно удивлена. Дасти поднял взгляд на вокалиста, чтобы всмотреться в его почти черные глаза. Ему думалось слишком о многом, чтобы можно было это описать. Тут надо просто выждать, пока вредный, непокорный вокалист сдастся и сам начнет умолять, чтобы его отодрали, как неугомонную нимфоманку. «Не нравится, как я тебя трахаю? Какие вопросы?! Не буду! Пусть тебя ебет кто-нибудь другой!» «Черт, зачем я только ляпнул это? Мог бы и промолчать… А теперь еще придется унижаться, молить, чтобы он нагнул меня. Это ниже моего достоинства... Хотя, блин, так сильно хочется, что аж дышать трудно. Твою мать, Дасти, перестань играть обиженную недотрогу! Возьми меня уже, наконец!! Сука!» Эта игра в гляделки продолжалась несколько минут. Несколько долгих, мучительных, утомительно бесконечных минут. Угадайте, кто первым не выдержал? Денис с досадливым полустоном припал к губам Дасти, прерывисто целуя и все больше покусывая нежную кожу. Переступить через собственную гордость – дорогого стоит. Но какая, к чертовой матери, может быть гордость, когда все тело изнывает от патологического желания получить новую дозу незабываемого удовольствия? Именно так и рассуждал Денис, когда, наплевав на все свои принципы, прижался к Дасти, нетерпеливо потираясь промежностью о его член, который даже через ткань джинсов можно было почувствовать и определить степень его возбуждения. Увидев то, как капризная Белоснежка соизволила проявить свои истинные чувства, Дасти уже не мог больше сдерживаться и дальше разыгрывать драматические этюды. Что уж скрывать – ему самому до умопомешательства хотелось вставить Денису по самое не хочу, силой вырвав из его горла смешанный стон наслаждения и боли. Только вот второго барабанщик вряд ли уже когда-нибудь дождется… Жадно целуя тонкие, но от этого не менее сладкие и соблазнительные губы вокалиста, Дасти срывал с него одежду, понимая, что еще чуть-чуть, и его самого разорвет в лоскуты. Ощущение того, что кто-то применяет к тебе силу, особенно такую – с сексуальным подтекстом, страстную, ненасытную, алчную до восторженных любований твоим обнаженным идеальным телом – уже доставляет огромное удовольствие. Нет, даже не так. Удовлетворение. Да, это подходящее определение. Именно поэтому Дениса так тянуло к Дасти: ему до безумия нравилось то, что над ним хоть кто-то сумел возобладать, прижать его, возможно, даже унизить. Немного садомазохизма еще никому не навредило. Разбросав все шмотки по полу, Дасти теперь был готов к труду и обороне. Глаза Дениса слегка затуманились; приторная истома растекалась по всему телу вокалиста, затрагивая каждый внутренний орган, каждую клеточку его дивной бархатистой кожи, каждую его конечность. В горле пересохло от того, как сердце громко клокотало в груди. Хотелось упасть на колени перед Дасти, умоляя его сделать хоть что-нибудь, лишь бы унять сумасшедшее возбуждение, разрывавшее изнутри. И барабанщик это понимал. Ему было прекрасно известно, что любил и чего хотел Денис. А хотел он многого. Узкий диванчик в гримерке, соседствующий с небольшим столом, уставленным всяким хламом, пустыми банками и бутылками. Денис, прижатый к этому самому дивану. Влажная ладонь Дасти, быстро двигавшаяся по члену вокалиста. Длинный заостренный язык Дениса, ядовитой стрелой скользивший по его губам. Горячее дыхание обоих мужчин. И всего одна цель на двоих. Когда Денис был уже на грани изнеможения, Дасти перешел в настоящее наступление, закинув левую ногу вокалиста на спинку дивана. Спустя несколько мгновений, отведенных на пару невесомых поцелуев, истекающий член барабанщика уже напирал в зад Дениса. Ровные белые зубки вокалиста впились в нижнюю губу. Прежде по-детски невинное, теперь его лицо выражало что-то среднее между страданием и долгожданным наслаждением. Он жаждал того, чтобы Дасти со всей дури трахал его, не оставляя на нем ни одного живого места. Толчки становились все быстрее и напористее. Денис даже не пытался замолкнуть; он просто не представлял себе, как иначе можно заниматься сексом с Дасти, если не орать во все горло. Барабанщик уже еле различал предметы и вещи вокруг себя. В диких порывах он перевернул тот небольшой столик со всяким барахлом; теперь оно валялось на полу, остатки алкоголя растекались мокрыми пятнами по жесткому ковровому покрытию. Лицо Дениса в глазах Дасти было размытым и нечетким, но это не имело никакого значения. Сладострастные всхлипы вокалиста, его мольбы «резче!», «быстрее!» и «глубже!» и не стихающие стоны начали приводить барабанщика в бешенство. Внезапно он вспомнил о том, как Денис, пусть и в шутку, но все же нелестно отозвался о его талантах в сексе. Движения Дасти стали совсем уж умопомрачительными; казалось, он был готов раздолбить вокалиста в мясо. – Ну что?! Тебе больно? А?! Скажи мне это! – на выдохе прорычал барабанщик, засаживая Денису до самого основания. Немудрено, что вокалист ничего не мог сказать, даже если бы хотел; в качестве ответа он лишь изобразил эталонное блаженство на своем лице, похотливо улыбаясь. А Дасти совсем не этого ждал. – Черт… Ты непробиваемая сука! Даже если я стану тебя душить, ты и от этого испытаешь кайф! – это был практически бешеный крик, высвободившийся из груди Дасти, которая пылала от невыносимой жары и всепоглощающей страсти. Раскаленные до предела тела сталкивались, как морские волны со скалистым обрывом. Казалось, что вот еще раз, еще немного, одно лишь последнее движение – и все, произойдет ядерный взрыв. Благо, в Денисе было достаточно места для Дасти… – О да-а-а-а-а-а-а-а-а-а…!!! – последний оглушительный стон сорвался с губ вокалиста, смешиваясь с хриплым стоном барабанщика. Знакомое приятное ощущение внутри. Чувство абсолютного счастья, переполнявшее все существование Дениса. И не хотелось отпускать от себя Дасти. Ни на шаг. Никогда. Руки совсем не слушались своего хозяина, но Денис все равно умудрился обнять любимого Дасти и, притянув его к себе, поцеловал. Мягко, совсем не пошло, так, чтобы барабанщик смог понять свое превосходство и свою нужность. Ему. Денису. Без него он станет совершенно другим.