Melodrame

Звенящая тишина вдруг заполнила поместье, и Драко казалось, что в этой тишине все вокруг слышат бешеный стук его сердца. Он бы зажмурился, но не мог, и продолжал широко раскрытыми глазами смотреть на отца. Лишь в первое мгновение Люциус немного изменился в лице, но тут же к нему снова вернулось его обычное, чуть надменное выражение. Однако стоило ему произнести первые слова, как у Драко всё ухнуло вниз. - Нарцисса, займи нашего гостя. Драко, - от ледяного голоса перехватило дыхание, - пойдём со мной. Драко не видел лица Поттера, когда на непослушных ногах шёл за отцом, только ощутил лёгкое прикосновение руки матери к своей ладони. Он даже не мог представить себе масштабов надвигающейся бури. Драко может быть и не признавался самому себе, но где-то глубоко, в самом дальнем уголочке души, у него в какой-то момент уже зародилась крохотная надежда: верно ли то, что он делает? А может быть… правда?.. Но теперь всё точно было потеряно. Люциус шёл быстро, трость гораздо чаще, чем обычно, стучала по полу. В какой-то момент стук прекратился и, повинуясь резкому взмаху палочки, распахнулась дверь кабинета. Таким же взмахом Люциус передвинул изящное, обитое тёмно-зелёным бархатом кресло, молча указал на него сыну, а сам сел за письменный стол и сложил руки замком. Драко неуверенно опустился в мягкое кресло прямо перед столом отца, не смея поднять глаз. Целую вечность они сидели молча. А когда отец наконец заговорил, его голос показался Драко скорее усталым, чем рассерженным. - Ну, - Люциус вздохнул и совсем не по-малфоевски потеребил кончик ленты, которой были собраны в хвост его длинные платиновые волосы. – Что скажешь? Драко изумлённо вскинул глаза. Он ожидал чего угодно, но только не такого простого вопроса о его мнении. Люциус правильно понял причину замешательства сына. - Я, как ты, должно быть, понимаешь, не в восторге от всего этого, - произнёс он. – Но если ты сам желаешь этого, то я не стану тебе запрещать. - Правда? – неожиданно для самого себя выдохнул Драко. - Да, - серьёзно ответил Люциус. – Сын, твоё счастье всегда было, есть и будет для меня превыше всего. Это твоя жизнь, и я не имею никакого права ей распоряжаться. Драко смотрел на свои сжатые на коленях руки и осознавал услышанное. Внутри у него всё окончательно смешалось. Одни чувства наслаивались на другие, потерянно метались в голове мысли. - Так что скажешь, Драко? – спустя минуту молчания повторил свой вопрос Люциус. Драко встал, по-прежнему смотря в пол. - Мне нужно время подумать, - тихо произнёс он. – И… спасибо, папа. Когда Драко спустился обратно в гостиную, Гарри и Нарцисса, до того спокойно беседовавшие, поднялись практически одновременно. Драко молча кивнул матери, успокаивая, и таким же безмолвным кивком позвал Поттера за собой. Не проронив ни слова, он провёл его в свою спальню, пропустил вперёд и, зайдя следом, захлопнул дверь. За окном разыгралась метель. Даже через закрытые окна были слышны завывания ветра и скрип деревьев, гнущихся под натиском стихии. Драко многое хотел сказать, но не знал с чего начать. Однако Поттер нарушил молчание первым. - Ну что? – тихо спросил он, подразумевая сразу всё: и разговор с отцом, и ответ Драко, и, должно быть, свою собственную судьбу. Драко вздохнул и прикрыл ладонью глаза. Опустошённость в груди сменилась шквалом нахлынувших эмоций. - Поттер, ты кретин, - произнёс он. – Ты… ты представить себе не можешь, какой ты кретин. Драко опустил руку и увидел, что Гарри неслышно подошёл к нему ближе. И тут его прорвало. Сдерживаемые семь лет слёзы хлынули из глаз. - Эй, Малфой… Малфой! Драко! – Гарри вмиг оказался рядом и схватил его за плечи, чуть встряхнув. Драко судорожно вздохнул. Слёзы крупными каплями катились из глаз, но легче почему-то не становилось. - Почему я никогда не задумывался о том, как тяжело было тебе? Почему ты никогда мне не говорил?! - Драко… - И я ведь не знал… я не думал, что ты это… настолько… серьёзно, - прошептал он, всхлипнув. - Так, - Поттер крепче сжал руками его плечи и легонько подтолкнул к кровати. – Ну-ка, сядь. Драко послушно сел. Гарри быстро огляделся, схватил с тумбочки пустой стакан, лёгким взмахом палочки наполнил его водой и протянул Малфою, а сам опустился рядом. Драко сделал несколько глотков. Раздражённо вытер тыльной стороной ладони влажные дорожки с щёк. - Да уж, видимо ты прав. Я и правда неженка, - тихо произнёс он, и нечто, похожее на улыбку, скользнуло сквозь слёзы по его лицу, но тут же погасло. Воцарилось молчание, нарушаемое только редкими тихими всхлипами и воем метели за окном. Драко чувствовал, что Поттеру не терпится задать мучающий его вопрос. Тот едва сдерживался, то и дело приоткрывая рот, но так ничего и не произнося. Драко заговорил первым. - Хочешь знать, что сказал мне отец? - спросил он, не глядя на Поттера, и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Он сказал мне решать самому. Сказал, что поддержит любое моё решение. В комнате снова повисла тишина. Гарри пристально, напряжённо смотрел на Драко, а Драко, опустив голову, глядел на стакан в своих руках. Прошло, наверное, несколько минут, прежде чем он снова заговорил. - Скажи, - произнёс Драко, запнулся, но тут же собрал волю в кулак, - почему ты не послал меня давным-давно? Почувствовал на себе удивлённый взгляд. Поднял, наконец, голову и взглянул Поттеру в глаза. - Я всегда думал только о себе. Все эти годы, я ведь вёл себя как настоящий козёл. Так почему же ты всё ещё рядом?.. Поттер грустно улыбнулся. - Малфой, - сокрушенно вздохнул он. – С чего вдруг факт того, что ты козёл, должен меня пугать, если это для меня ещё с одиннадцати лет не новость? Драко удивлённо вскинул брови, а затем тоже улыбнулся, в этот раз по-настоящему. - Да ладно, Поттер, а если серьёзно? На губах Гарри ещё блуждала тень улыбки, но глаза уже не смеялись. - А ты сам-то не догадываешься? – тихо спросил он. «Догадываюсь», - шепнуло подсознание. - Я люблю тебя, Драко. Верилось. Несмотря на все уговоры самого себя, просто верилось. Драко, не шелохнувшись, проследил за тем, как медленно наклонился к нему Поттер. Прикосновение чужих губ было настолько нежным и невесомым, настолько родным, что стоило ему закончиться, как Драко почувствовал себя совершенно опустошённым. Но Поттер не отстранился полностью. Они сидели, соприкоснувшись лбами и смотря друг другу в глаза. Поттер ждал ответа. И Малфою нужно было принимать решение. Да, он действительно любил несносного Поттера, действительно хотел быть с ним, а вместо этого только убегал от собственных чувств, дичился и никак не мог позволить себе пропустить кого-то так глубоко в свой мир. Не в состоянии был поверить, что Гарри – правда тот, кто нужен ему, на кого он сможет опереться, кто сумеет помочь. Драко казалось, что это гордость, на самом же деле это был банальный страх. Он боялся вторжения в своё личное пространство, всегда закрытое для посторонних, и ничего не мог с этим поделать. А Гарри как-то сумел: тихо, аккуратно, подкрался и распахнул двери. А вот потом вторгся внезапно, словно ураган – Драко не успел даже ничего предпринять, как тот уже занял слишком много места в его сердце. Так появилось это «но». Ведь с одной стороны, была тысяча причин отказаться от этих бессмысленных, заранее обречённых на гибель отношений. А с другой? А с другой стороны Поттер. И сразу блёкнут все «против». Мучительное «но» не давало двигаться ни в ту, ни в другую сторону, и Драко оказался зажат между двумя пропастями. А сейчас… Драко настороженно «прощупывал» собственное сознание… и не находил, не чувствовал преграды. «Неужели, правда… теперь… можно?» Драко набрал в лёгкие воздуха, как последний раз в жизни. И быстро, боясь передумать в последний момент, прижался губами к губам Поттера. И тут же оказался подхвачен сильными руками. Гарри обхватил его лицо ладонями, целуя уже не так нежно, но рьяно, ненасытно, со всё нарастающей страстью. Осмелев, Драко зарылся пальцами в чёрные кудри, ловя темп, и тут же был повален на кровать. В какой-то момент он испугался, но уже одёрнул сам себя – выбор сделан, пути назад нет. Но уже очень скоро все мысли отступили на задний план – Драко полностью отдался во власть горячего рта Поттера, его требовательного языка, растаял в крепких объятиях. Вдруг Гарри сбавил свой пыл, и ласки снова стали очень нежными. Припухшие губы были оставлены, и Гарри принялся покрывать лёгкими, воздушными поцелуями всё лицо Драко, от глаз до мочек ушей, в то время как руки скользнули к воротнику рубашки. Очень медленно, аккуратно пальцы Поттера расстегивали пуговицу за пуговицей, и, хотя было отчётливо видно, что ему безумно хочется дёрнуть, разорвать всё быстро и дерзко, он продолжал возиться с каждой, не прекращая становящихся всё более призрачными поцелуев. И вдруг Драко понял, в чём дело. Он боится. Боится, что Драко снова его оттолкнёт. Он столько раз отталкивал, что теперь Гарри просто не может поверить в свою внезапную удачу и всё ждёт, когда она снова ускользнёт из его рук. Внезапная злость пробрала Малфоя – на себя, на Поттера, на весь мир. «Нет, слишком долго это продолжалось…» Улучив момент, когда губы Гарри оказались совсем рядом, Драко обхватил его руками за шею, притягивая к себе и приникая к губам, выплёскивая свою злость вместе со страстью. Не разрывая поцелуя, он скинул руки Гарри и сам расстегнул оставшиеся пуговицы, выгибаясь навстречу. Поттер шумно выдохнул и глаза загорелись шальным огнём. «То-то же», - довольно подумал Драко. * * * За окном выла метель. Белая пурга заносила просторы. «Надо же, как может всё повернуться в одни единственные сутки», - подумал Драко. - Поттер, почему ты такой везунчик? – зевая, спросил он у пристроившегося рядом Гарри. - Не знаю, - сонно откликнулся тот. – Наверное, потому, что у меня есть ты.