***
Ни разу не тиха ночь в предвыборном штабе президента Райко. Какая уж тут тишина — выборы на носу. Подходит начальник пиар-службы к президенту, докладывает: — Всё идёт в штатном режиме, господин президент. Плакаты печатаются, слоганы креативщики три раза переделывали — и последний вариант ничего так даже, осмелюсь вам сказать… Есть, правда, одна досадная помеха. Вот уже третью ночь в штаб дух Захира является, молодых журналистов смущает. А вчера так и вообще охарактеризовал непечатными словами весь наш справедливый демократический режим. — Захир? — ревёт президент Райко. — Он же цепями прикован?! — Ну, тело-то приковано, но ничто, как он выразился, не способно приковать его свободолюбивый дух. Может, мы его… того? — и пиарщик многозначительно проводит рукой по шее. — Только несчастных случаев в нашей самой гуманной тюрьме мне сейчас не хватало. — Тогда давайте легализуем казни? — Ты сдурел? — багровеет Райко. — Легализовать казни! Это посреди моей предвыборной компании! Ну уж нет. Просто не обращайте внимания. Пиарщик послушно кивает.***
Ночи над столицей Южного полюса тихи с того момента, как переехала в Республиканский город Аватар Корра. Разве что взревёт какой полярный верблюд, о грустной доле своей вспомнив, — и затихнет, со смирением принимая прилетевший в него с руганью унт. Крадётся очередной тихой ночью в погреб вождь Южного Племени, Тонрак. Крадётся осторожно — если Сенна застанет, опять будет ругаться, но с такой-то должностью попробуй не заедать ночами горькую ответственность за судьбы народа! Достаёт Тонрак нож и уже готовится отрезать полоску мяса от ласты тигротюленя, как слышит за своей спиной вкрадчивый голос: — Доброй ночи, вождь Тонрак. Я пришёл сюда поговорить о вашей дочери, Корре… — Как могли, так и воспитали. А ущерб возместим, — привычно отвечает Тонрак. Потом, осознав, разворачивается. — Захир! — И тычет ножом в бесплотную грудь незваного гостя. — Бесполезно, — улыбается Захир. — Тело моё отсюда далеко, ну а дух очень желает с тобой пообщаться… — Ах далеко... — Тонрак пожимает плечами. — Слушай, мужик, я с духами как-то не очень. Вот брат мой младший — тот да, но он, знаешь, помер. Так что, если ты не против, я просто не буду обращать на тебя внимания. — Но вождь!.. — Просто. Не буду. Обращать. Внимания. — И Тонрак в предвкушении поворачивается к мясу.***
Тиха ночь в лагере сторонников учения Амона, но эта ночь полна надежд и страсти. Выросли новые вестники уравнительства — читают труды предшественников своих, меняют постулаты учения сообразно веяниям времени. Стоит лидер нью-амонизма перед плакатом Учителя, снимает нагар со свечки и бормочет: — О, Великий Амон! Я завершу то, что ты начал! — А какого ж рожна вы свой штаб на месте стачек Красного Лотоса сделали? — возмущенно прерывает его незнакомый голос. Лидер оборачивается. Сзади, у входа в пещеру, болтается в полуметре над землёй полупрозрачный бритый человек. — Вы кто? — с неудовольствием спрашивает лидер. — Почему без доклада? — Я из тех, кто за вечный хаос! — вещает незнакомец. — По какому праву вы заняли нашу пещеру и проповедуете своё наивное слюнявое учение о всеобщем равенстве? — А, ты — призрак анархизма, — пожимает плечами лидер. — Что ж, ваши идеи просто смехотворны. Всё, что вы смогли сделать — это подготовить для нас почву. Я просто не буду обращать на тебя внимания. — Ты, сопляк… — Сначала, — лидер отворачивается и смотрит на портрет с благоговением, — мы захватим телеграф…***
Тиха ночь в доме изобретателя Варрика, а всё потому, что в дом этот не вернулась нынче молодая жена — политическую карьеру строит и либеральные ценности в отдельно взятых лагерях беженцев насаждает. — Жу Ли, — бормочет Варрик, — то, что мы женаты, не даёт тебе право отсутствовать в тот момент, когда мне очень нужно, чтобы ты подала эту штуку… Кто здесь?! — Мир тебе, Икник Варрик, — заунывно произносит бесплотный дух, в котором Варрик моментально признаёт опасного рецидивиста Захира. — Всё губишь свой талант ради тщетной погони за капиталом? — Ну, тщетная не тщетная, а у меня хотя бы есть свой дом, пока остальные по палаткам ютятся, — пожимает плечами Варрик. — А тебя что, уже выпустили? — Нет, — хмуро говорит Захир. — Я просто послал сюда свой дух. — Значит, эту штуку ты мне не подашь… Стой, а ты шаришь в системе безопасности тюрем? — Ты спрашиваешь? — гордо фыркает Захир. — Я, почитай, всю сознательную жизнь в тюрьмах просидел. — Отлично, у меня тут как раз проект… Посмотришь? — Отчего б не посмотреть… — Так, так… Подожди, то есть твоё тело по-прежнему в тюрьме? — Да. — Значит, его содержание висит на бюджете Республиканского Города? — Полагаю, что так, но я не очень силён в вопросах… — Превосходно! Это значит, я могу не платить тебе зарплату и не обеспечивать соцпакет… О, приятель, да ты будешь даже получше Жу Ли! — То есть… — робко спрашивает Захир, — ты не станешь делать вид, что меня нет? — Для кадровой службы тебя определённо нет! Но я — не кадровая служба, и я очень, очень внимательно тебя слушаю! Захир счастливо улыбается.