Сыграем?

- Знаешь, иногда мне кажется, что небо падает...Глупость, верно? Почему не смеешься? Другие смеялись. Я не буквально, конечно. Это как... - Алиса запнулась, пытаясь подобрать слова, - метафора? Будто вся тяжесть мира на твоих плечах. Не от проблем, не от горя - причин нет. Есть только груз. Твоё персональное упавшее небо...понимаешь?

***

- Значит, ты была с ним? - Лера держала в руке телефон и указывала на изображение, попутно тыча Алисе в лицо. - Ого...да вроде, да. Как ты...- карие глаза почти вылезли из орбит. - Как я узнала? Дорогуша, все его знают. Я правильно понимаю - ты несколько дней не выходила на связь, потому что познакомилась с солистом панк-группы, попала с ним в полицию, а потом вы просто разошлись? - И ещё мы целовались, - пальцы девушки описывали круги по краю кофейной чашки. - Ты меня поражаешь, Алиса... - Спасибо, - Горценко улыбнулась, стараясь успокоить подругу, и подалась вперед. - Это не комплимент, идиотка! - голос Леры сорвался на крик. Бариста, протиравший стойку перед подругами, немного вздрогнул. Алиса отшатнулась и вздернула брови. Она не помнит, когда в последний раз подруга повышала голос. - Ты представляешь, как сильно я переживала? А если бы он оказался маньяком? -По началу, я на это и рассчитывала, - пронеслось в голове Алисы. Голос блондинки стих, а вскоре сошёл на дрожь. Люди, сидевшие вокруг, снова потеряли интерес к происходящему между девушками, и развернулись, продолжив свои самые важные. Лера долго смотрела на подругу, будто пыталась разглядеть в знакомых острых чертах ответы на терзающие вопросы. Но не могла. Голубоглазая в последний раз дрогнула и потянулась к Горценко. Аккуратные руки обхватили шею Алисы, а небольшое тельце прижалось к подруге. - Просто... просто не делай так больше, ладно? - голос был ещё слаб. Не дожидаясь ответа, Лера продолжала: - Так, значит, он тебе нравится? - Алиса немного шевельнулась, но промолчала, - Ладно, не буду тебя смущать. Я люблю тебя, Горценко, и приму любой твой косяк. Но если ты ещё раз... Тонкие пальцы кареглазой обхватили запястье Леры. Не дав подруге закончить, Алиса вскочила и повела её за собой: - Я знаю. Давай прогуляемся, хорошо? Хватит с меня серьезных разговоров. Лера молча кивнула. Девушки шли вдоль продолжительной линии магазинов и кафе, мельком осматривая манекены и стенды. Внутри торгового гиганта было светло и просторно, сотни людей бродили, шли, бежали с целью и без. Пространство окутывала ненавязчивая музыка, располагающая вечность блуждать по закоулкам распродаж. Алиса запрокинула голову в потолок, придерживая подругу за руку, чтобы не потеряться и не упасть, стала рассматривать узоры и стыки пластиковых окон. Глаза жадно цеплялись за летнее небо, за естественный свет среди светодиодных фальшивок. Ноздри ухватывали запах парфюмерии, попкорна, кофе и Бог знает, чего ещё. От переизбытка собственных мыслей, от окружения, от шума - ото всего сразу - ноги Горценко предательски подкосились, а в глазах потемнело. Темноволосая голова вернулась в исходное положение, зрачки впивались в то, что находилось прямо по курсу. Контроль, контроль, контроль. - Когда ты ела в последний раз? - звенящее напряжение разорвал тонкий голос Леры, испуганные голубые глаза всматривались в побледневшие черты. Нежная рука коснулась щеки Алисы, заботливо поглаживая. - Всё нормально, - выдавила Горценко, не готовая к очередному разговору. По затянувшемуся молчанию было понятно, что подобный ответ не удовлетворил подругу. На пухлых розоватых губах читалось: "Я не это спросила." - Совсем недавно, буквально...- Алиса запнулась. Она не собиралась обманывать блондинку, в её разуме действительно стерлись приёмы пищи. А ещё сон, звонки, входы и выходы из дома. Совершенно все эти воспоминания, независимо от того были они или нет, исчезли. Стёрлись, потому что всё это было неважно. Ничего не имело смысла, кроме...- Кажется, три дня назад. Минутку, а кофе же тоже считается? - Не в твоём случае. - Тогда пять. Да, точно, - стараясь компенсировать уверенностью в голосе сам смысл слов, Алиса говорила твердо, почаще кивая, от чего голова кружилась только сильнее. Лера тяжело вздохнула: - Идём. Купим тебе кусок пиццы или вроде того. Неуверенный взгляд Горценко поднялся на подругу, заранее извиняясь за следующие слова. Едва кареглазая открыла рот, как Лера шагнула впёред, потянув Алису следом: - Я знаю, что у тебя нет денег. Лис, какой же ты ребёнок ещё... - Спасибо, мам, - иронично ответила девушка. - Все ещё не комплимент.

***

Дрожащие пальцы пытались вставить ключ в замочную скважину, но безуспешно. Давай же, давай. Алиса смахнула непослушную прядь с лица и продолжила попытки. Замок частенько заедал, заставляя студентку нервничать. Всё в этом чёртовом доме вечно ломается или не работает вовсе. Обшарпанная лестница, лифт, застывший в пространстве, замок этот идиотский! Всё ломается! (Включая мою жизнь) - возникшее из ниоткуда раздражение швыряло Горценко по собственным внутренним стенам. И, видимо, решив перенести терзания в реальность, девушка упёрлась затылком в бетонную и окрашенную. Ослабленное тельце сползло по стене и устроилось на прохладном полу. Алису охватило стихийное непонимание происходящего. Всё и сразу упало на острые плечи. Хлынули события минувших дней, засунутые в самую глубь ощущения, нервы, последствия "голодовки"...Не способная принять собственное бессилие, девушка упёрлась лицом в ладони и тяжко выдохнула. Ну, что за день? Ну, что за жизнь? На лестнице сверху послышались шаги. Горценко машинально потянулась к лицу, чтобы убрать соленые капли со щёк. Лишь коснувшись кожи, девушка поняла, что не плакала - рефлекс из детства. К стуку подошв добавился негромкий свист. Меж цветков и стареньких оконных рам замелькала тень. Всё ближе. И ближе. - Ой! - немного по-девчачьи выпалил силуэт, заставив студентку улыбнуться, но не оторвать голову от ладоней, - Кхм-кхм...Девушка, с вами всё...Алиса? Больше из приличия, нежели от заинтересованности, Горценко подняла темно-карие глаза на предполагаемого собеседника. Перед уставшим взглядом предстал младший сержант Ермолов Придурок-новый сосед, которого Алиса чуть не убила. Но заслужено! Саша. - Да, привет, - тонкие пальцы автоматически потянулись поправлять "укладку". Чего это я? Легким движением руки девушка вернула локоны в прошлое отвратительное состояние. - Ты почему на полу сидишь? - спускаясь по лестнице, пробормотал Ермолов. - Остужаю жо...-внезапно вспомнив, что перед ней полицейский, Алиса замялась - Мне просто нравятся бетонные покрытия. Что-то вроде фетиша, - осознавая, что лучше реплика не стала, девушка выдавила улыбку, сглаживая углы. - Оу...ну, здорово. Это...здорово, - взгляд сержанта метался по подъезду, стараясь игнорировать создательницу неловкого момента. - Я пошутила вообще-то, - сама сомневаясь в сказанном, продолжила Алиса. Правильно закапывай себя ещё глубже... С другой стороны, лучше быть девушкой с плохим чувством юмора, чем половой извращенкой. Ведь лучше? Саша выдохнул в прямом и переносном, но взгляд на соседку не вернул: - Так, значит, ты одна здесь? - Ермолов, ухмыляясь, оглядел подъезд. Мужская рука упёрлась в стену, недалеко от головы Горценко. Казалось бы, более идиотского пикапа Санкт-Петербург ещё не видел, но не тут-то было. В момент осознав, какую глупость сказал, полицейский отвернул голову и изобразил копания в телефоне (выключенном, разумеется): - Тогда я пойду, - договаривая фразу уже на пролёте ниже, Саша не замолкал - Отлично поболтали, мило было тебя видеть, спасибо за приятное! Тяжелая дверь подъезда захлопнулась, и за ней ежесекундно послышались совсем не офицерские выражения. Алиса еле сдерживала смех. Однако сложив в своей голове элементарное, Горценко покраснела. Ей стало немного неловко от своего поведения с Сашей. Опять. Оторвавшись от твёрдого пола, девушка метнулась к лестнице, стараясь ускориться. Добравшись до мрака первого этажа, Алиса в очередной раз обругала старую пятиэтажку за погасшие лампочки. Кеды вынесли бестактную соседку на тротуар, но Ермолова там уже не было. Оглядываясь по сторонам, буквально избивая себя каштановыми прядями по лицу, девушка тщетно пыталась углядеть знакомый силуэт. Понемногу осознав всю безнадежность действий, Алиса застыла. Из груди вырвался тихий вздох. - Эй, красавица, - послышалось за спиной. Горценко вздрогнула и снова замерзла, не способная обернуться. Лёгкие удары по асфальту двинулись к трепещущему телу. Сильные руки накрыли бледные плечи, медленно разворачивая Алису. Карие глаза машинально зажмурились, одновременно жаждя и не желая смотреть на обладателя голоса. Увидев это, говорящий ухмыльнулся: - Даже не посмотришь? Что ж, так даже проще, - протянув последние слова, голос затих. Парень облизнул губы и двинулся к Алисе. Поцелуй, будто огромная волна, накрыл девушку и понёс дальше от малоэтажных зданий тихого двора. Руки легли на талию девушки, подвигая её чуть ближе. Горценко запустила пальцы в мягкие волосы, путаясь в них. Мгновенье или вечность, но оно растворилось в летнем вечере. Губы парня оторвались от Алисиных. Не раскрывая глаз, последняя прошептала: - Кирилл... - Мне льстит, что ты узнала по поцелую, - уголок губ снова приподнялся в самодовольной ухмылке, - Но глаза уже можешь открыть. - Не буду, - отрезала Горценко, - ты приятный, когда молчишь или когда я тебя не вижу, а поскольку ты уже заговорил... - Стерва, - рассмеялся Бледный, - Что ж, как я уже сказал, мне это только на руку. Не убирая рук со стана девушки, артист оторвал её от асфальта, закидывая на плечо. - Какого... - Не раскрывай свой миленький ротик и ведьмины глаза, - отрезал Кирилл. - У ведьм зелёные глаза, придурок, - выдавила Алиса, стараясь хоть как-то возражать. Парень тряхнул тело девушки, напоминая предыдущий наказ: - Прости, кочка, - сдавленный смех выдал Бледного. - Я убью тебя, Кирилл... - Придумай что-то поновее, сладкая. И не дёргайся. Очертания деревьев, уже понемногу охваченных осенней желтизной, мягко разрезали ещё неуверенную тьму, окутавшую Петербург. Фонари, горевшие через один, едва ли разгоняли сумерки. Забытые улицы второй столицы пустовали. Все собирались в центре, либо новых районах, а тихие переулки, покинутые всеми, оставались во владениях романтики. Лёгкие наполнялись запахом лета, позволяя ощутить свободу с нотками безрассудства. Город дышал, а вместе с ним и жители. Слегка поношенные кеды ступили на порог: - Дальше сама, - произнес Кирилл, опуская девушку на свои две, - но глаза не открывай. - Издеваешься? - Нет, но скоро начну, если не прекратишь язвить. Руку давай, - пальцы обхватили бледное запястье Алисы и потянули следом. Слух Горценко улавливал писк домофона, долгое гудение кабины лифта и скрип замка. Если этот маньяк тащит меня к себе домой, то я... А что я? Так, это нужно продумать. Рука парня с явным нежеланием сползла с Алисиной, и шаги немного отдалились. - Открывай. Просторная крыша десятиэтажного здания открылась темноглазому взору. Сотни и тысячи огней растворялись в вечернем мраке, уходя в горизонт. Звёздное, затуманенное небо было чуть ближе обычного, и это сводило с ума. Края крыши осторожно захватывала приближавшаяся ночь. Засмотревшись, Алиса не заметила, как на её плечах оказался темно-красный плед. Кивком головы Кирилл пригласил девушку сесть, и лишь сделав первые шаги, последняя разглядела термос, чашки и ещё несколько мелких предметов, раскиданных на уклоне крыши. Горценко облокотилась на выступ, ногами упираясь в бетонный стык. Кирилл сел рядом, не касаясь её: - Не против? - в руке парня оказалась пачка и потрепанная зажигалка. С каких пор ты спрашиваешь? - пробежало в мыслях Алисы, но что-то остановило её. - Нет. Клубы дыма летели вверх, идеально вписываясь в туманное ночное небо. Огни города местами гасли, растворяясь в угольном небе. Запах табачного дыма щекотал обоняние Алисы, заставляя едва заметно морщиться. Так пахнет мой Петербург, верно? Между парой воцарилась странная тишина. Она то ли завораживала, то ли раздражала. Девушка ёрзала. Внутри Алисы закипало безумие - ей хотелось рассказать Бледному всё на свете, в то же время молчать вечность. Кирилл же спокойно сидел, лишь изредка поглядывая на Горценко и убеждаясь, что это реальность. Он был одинаково готов слушать её болтовню и молчание. Неловкая, нелепая, настоящая сущность Горценко взяла верх. Тишина была нарушена: - Знаешь, иногда мне кажется, что небо падает...Глупость, верно? Почему не смеешься? Другие смеялись. Я не буквально, конечно. Это как... - Алиса запнулась, пытаясь подобрать слова. Взгляд снова устремился в ночное небо, - метафора? Будто вся тяжесть мира на твоих плечах, - тонкий голос ускорялся, стараясь обогнать стыд и сожаление - Не от проблем, не от горя - причин нет. Есть только груз. Твоё персональное упавшее небо...понимаешь? Из груди Бледного вырвался выдох. Ввысь полетело очередное никотиновое облако. Большие глаза уткнулись в Горценко. - Кажется, да.