Код

В комнату Кларк заходит с улыбкой на губах. Такая улыбка указывает Брюсу, что пришло время кода. Это секретный код, за словами которого подразумеваются совсем другие слова. Их личный шифр, благодаря которому Брюс понимает, что на самом деле думает Кларк. Так завелось с возвращения Кларка из-за грани, с начала их романа, отношений, которые дали им то, чего им обоим не хватало. Когда Кларк говорит: «Я бы хотел…» — это означает: «На колени. Живо». Когда он говорит: «Пожалуйста», — Брюс умеет услышать: «Ты ничего не заслуживаешь. Ты даже так служить мне не имеешь права». Порицание давит на плечи Брюса, пригибая его к земле, Кларку даже не нужно заставлять его склониться. Ему достаточно закрыть глаза, коснуться волос Брюса… так легко коснуться, так нежно, как если угроза наказания существует только в воображении Брюса. Вдохи и выдохи Кларка убыстряются, когда Брюс берёт его в рот. «Хорошо», — бормочет Кларк, что означает: «Давись этим, или я задушу тебя голыми руками». Брюса бросает в дрожь, когда в его воспоминании место задыхающегося, борящегося с тошнотой Кларка занимает он сам. Пальцы, которые с лёгкостью переломали бы ему шею, путаются в волосах и легко тянут за пряди. «Бери до конца, доказывай, что тебя стоило оставить в живых». «С тобой так хорошо», — стонет Кларк, а Брюс знает, что это означает: «Ничтожество». Думая только о ритме, он подаётся ртом навстречу, позволяет подчинять и осквернять себя (как он раздавил Кларка, втоптал его в грязь, когда тот пытался просить о помощи). Шифр даёт Брюсу такую возможность, только благодаря ему он получает удовольствие, только благодаря ему примитивная бессмысленная близость превращается в покаяние. Сейчас Кларку не хватает слов, он то вздыхает, то хватает воздух ртом, так что каждый оборванный слог восторга бьёт по лицу Брюса пощёчиной, ядовитым упрёком, оставляющим его пылать от возбуждения и стыда настолько насыщенного, что легко спутать с экстазом. Брюс позволяет жару поглотить себя, вознести его разум из пучины сожалений в раскалённое добела исступление, которое он принимает с радостью, пока его яростное любовное богослужение не заставляет Кларка отрывисто вскрикнуть, изливаясь ему в рот. На короткое мгновение всё перестаёт существовать, остаётся только блаженство очищения, что много сильнее любой физической разрядки (позже Брюс воскресит эти секунды в памяти и его физическая разрядка придёт тоже, но не сейчас, не сейчас). На короткое мгновение всё кажется правильным. А потом Кларк произносит его имя, и Брюс переводит: «Предатель». А потом Кларк шепчет: «Я люблю тебя», и Брюс слышит… много более ценное, более невозможное… «Когда-нибудь я смогу тебя простить». Он лежит рядом с засыпающим Кларком и слушает, как дыхание того успокаивается. Руки Кларка обнимают его — будто бы с любовью. Эта иллюзия подарена Брюсу кодом, тем же кодом, благодаря которому он может услышать за словами Кларка правду. Код. «Когда-нибудь, — думает он, когда сон забирает и его, — может быть, когда-нибудь я даже расскажу о нём Кларку».