Как волны разбиваются о скалы

После возвращения из Чарльзтауна на берегу и на море Флинт творил страшные дела, верша свой пиратский суд. И Билли, его первый помощник, творил их вместе с ним, зная, что ни на этом, ни на том свете прощения им не будет. Сегодня у них намечалась очередная вылазка на берег, где недавно крайне недружелюбно обошлись с их товарищами, и теперь судей, палачей и всех, кто под руку подвернется, ожидала суровая кара. Билли сидел возле койки капитана и не решался его разбудить. Флинт мало спал в последние недели, в часы отдыха он либо стоял на мостике, невидяще глядя за горизонт, либо сидел у себя в каюте, читая или лишь делая вид — Билли все время заставал его с одной и той же книгой. Если бы он топил горе в роме, никто бы не осудил его, но и рому Флинт пил не больше, чем раньше. Казалось, его потеря высосала из него всю радость и понемногу вытягивает саму жизнь, а он тащит за собой во мрак сотни душ. Даже во сне лицо Флинта оставалось хмурым. Заострившиеся скулы, тени от ресниц на щеках делали его старше и суровее. Он обрил голову после первого рейда, и теперь она напоминала Билли череп с их флага. Билли и помыслить не мог, что будет скучать по улыбкам и подмигиваниям Флинта. Он решил, что лучше зайдет попозже, но продолжал сидеть и разглядывать капитана. Флинт проговорил: — Бонс, ты во мне дыру протрешь. Билли хмыкнул: — Откуда вы знаете, что это я? Флинт по-прежнему не открывал глаз. — Слышу, как ты дышишь. Он мог бы еще сказать — а еще я знаю твой запах, и чувствую твое присутствие — от тебя не разит страхом или опасностью, хотя ты всегда настороже со мной. Билли вздохнул: — Через полчаса спустим шлюпки. Капитан, лучше бы вам не ходить сегодня, мы сами все сделаем. Флинт наконец повернул голову и посмотрел на него, пройдясь взглядом сверху вниз и обратно. Он вроде бы и не собирался вставать, но Билли понимал, что просит о невозможном. Разумеется, он пойдет, он всегда возглавлял их ночные налеты, сея хаос и смерть в авангарде, не оглядываясь, и спасало его только то, что спину ему прикрывали Джоджи и Билли. Безрассудство капитана попахивало безумием, так считал Сильвер, Билли же знал, что только так и можно заглушить боль, запредельным риском. Флинт лежал и оглядывал Билли, откровенно останавливаясь на шее в раскрытом вороте рубашки и крепких руках, смотрел понимающе в глаза, словно зная то скрытое, что Билли таил от всех, а когда-то и от самого себя. Порой напряжение между ними становилось невыносимым, и сбросить его потом бывало непросто. По спине у Билли побежали мурашки. Он смешался и почти забыл, зачем пришел. Молчание начало тяготить, Билли чувствовал, что его уши и щеки пылают. Он не выдержал и отвел взгляд, хотел было подняться, но Флинт резко сел на койке и удержал его за запястье. Билли не стал вырываться, хотя терпеть не мог чужих прикосновений. Флинт словно ждал от него чего-то, потом кивнул словно сам себе, выпустил его руку и отстранился, но прежде, чем он что-то сказал, Билли потянулся к нему и быстро прижался губами к его рту. Он почти ожидал затрещины в ответ, но надеялся, что правильно понял невысказанную просьбу. Флинт замер. Он не откликнулся, но и не отпрянул. Билли не знал, стоит ли продолжать, но Флинт посмотрел на его губы, и Билли понял, что выбор за ним. Он снова поцеловал Флинта, неумело и неловко, и тот ответил так жадно и напористо, что Билли тряхнуло от возбуждения. Борода и усы капитана не кололи, как он думал, а лишь щекотали его выбритую кожу. Флинт разорвал поцелуй, поднялся и встал перед ним, огладив пальцем губы Билли. Тот смотрел как завороженный. Когда Флинт коснулся его, он слегка прихватил палец губами и тронул языком, палец был соленый. Флинт едва ощутимо вздрогнул, но Билли почувствовал, потому что их бедра соприкасались. Он смотрел снизу вверх на своего капитана, и его смущение отступало. Они здесь только вдвоем, так близко, что он чувствовал ток крови по его жилам. И Билли желал наконец переступить этот барьер между ними, что прежде всегда удерживал Флинта на грани взглядов, а теперь вообще отдалил его от всех и от Билли в особенности. Но сейчас эта грань стала вдруг очень тонкой. Флинт будто приоткрылся перед ним и одним лишь взглядом подпустил к себе на расстояние выдоха. Билли не собирался упускать шанс. Он положил руки на бедра Флинта, и тот слегка кивнул, полностью предоставляя Билли решать, что и как будет. Билли расстегнул его пояс, выправил рубашку, справился с пуговицами на штанах и чуть приспустил их спереди. Для следующего шага ему нужно было одобрение, он снова взглянул Флинту в лицо. Тот покусывал губы, но, кажется, был не против и собирался ему позволить и дальше действовать. Билли спустил штаны ниже, до колен, обнажив вставший наполовину член. Он осторожно, почти нежно взял его и подвигал рукой вверх-вниз, слегка сжимая, потом приблизил лицо и слизнул выступившую каплю с головки, задрал голову посмотреть, понравилось ли. Флинт выдохнул и прикрыл глаза. Билли опустился на колени так легко и естественно, будто проделывал это десятки раз. Он не знал в точности, как там правильно, но думал, что сообразит в процессе, как лучше, по реакции Флинта, и был уверен, что сможет возместить недостаток искусности в этом деле старанием. А он готов был постараться, чтобы хотя бы ненадолго вывести капитана из его обычного угрюмо-задумчивого состояния. Флинт положил ладонь ему на затылок, он не тянул его к себе и не давил, это было похоже на скупую ласку. Внизу Флинт был тоже рыжий, на не тронутой солнцем коже темнели россыпи веснушек. Его член, крепкий, потемневший, поднялся полностью. Рот Билли наполнился слюной, и он вобрал член в рот до половины, прошелся языком вокруг набухшей головки и по щелке. Член дернулся, рука Флинта на затылке чуть напряглась, и Билли понял, что идет правильным курсом. Он кружил и надавливал языком так, как ему нравилось делать себе рукой, и вложил весь свой пыл и не слишком богатый опыт в это действие. Не забирая член глубоко, он помогал себе рукой, губами стараясь сжать посильнее. Ощущение того, что капитан сейчас был полностью в его власти и позволял с собой это делать, разжигало что-то внутри, от чего Билли готов был для него на что угодно. Впервые он пытался кому-то доставить удовольствие, и это заставляло сладко сжиматься внизу живота. Он помнил, что двери не заперты, он не задвигал засов — его первоначальные планы были скромны и невинны. Сама возможность, что в любой момент кто-нибудь, скорее всего, вездесущий Сильвер, может войти и увидеть их, обостряла ощущения. Чувство опасности, собственная не слишком удобная поза, запах и вкус Флинта — все отчаянно заводило, у него самого давно стало тесно в штанах. Можно было бы другой рукой помочь и себе, но Билли слишком нравилось оглаживать бедро Флинта, его бок и ягодицы, чувствовать, как ходят под кожей мышцы. Оторваться он не мог. Флинт смотрел на него, опустив ресницы и проходясь языком по губам, и что бы Билли ни вытворял своим языком и руками, он словно запретил себе издавать слишком громкие звуки, не было ни стонов, ни просьб, только сбившееся дыхание выдавало, что ему хорошо. Чтобы помочь капитану кончить, много времени не потребовалось. Пока Билли сосал ему, Флинт сдерживал себя, не пытаясь войти глубже в его горло, но вдруг несколько раз толкнулся сильнее и выплеснулся. От неожиданности Билли сглотнул, и уже не отстранялся, пока Флинт не перестал вздрагивать. Он слизнул последние капли и только тогда выпустил его член. Флинт смотрел на него с удивлением, кончики губ приподнялись в полуулыбке, он мягко погладил его по лицу. Билли закрыл глаза и прижался щекой к его ладони. Флинт убрал руку. Билли поднял глаза и увидел, что лицо его снова омрачилось. Билли стало неловко и стыдно, как будто он пожелал чего-то незаконного, не предназначенного ему, чего он недостоин. Он не жалел, что дал капитану минуту забытья от горя, но в ответ он хотел получить не снисхождение, а хотя бы немного искреннего чувства, которое испытывал сам. Дрожа от неутоленного желания и обиды, он встал с колен, но Флинт положил руку ему на плечо, другой огладил пах и сжал. Билли охнул и подался ему навстречу. Флинт поцеловал его глубоко и жарко, так что у Билли захватило дух. Капитан слегка толкнул его, вынуждая отойти к столу, заваленному бумагами и картами, и опереться бедрами о него. Билли сам снял пояс, сабля и пистолеты грохнули об пол, и нетерпеливо расстегивал штаны, пока их губы и языки ласкали друг друга. Ладонь Флинта скользнула вниз, и он принялся дрочить ему, быстро и довольно сильно сжимая. Билли было почти больно и неимоверно хорошо. Хотелось одновременно оттолкнуть его руку и толкнуться в кулак сильнее. Он уткнулся лбом в плечо Флинта, вцепился ладонями в стол и только дышал открытым ртом, когда стало совсем невмоготу, застонал, и Флинт накрыл его губы своими. Он поглаживал и сжимал шею Билли, и волны удовольствия шли сверху вниз прямо в пах. Билли кончил ему в ладонь. Флинт, выдоив его до капли, лизнул свою ладонь, глядя Билли в глаза, протянул ему испачканные в семени пальцы и поднес ко рту. Билли облизал их и ощутил свой вкус, он был не такой горький, как у Флинта. Тот в последний раз прижался губами к его рту и отстранился. Голова шла кругом, хотелось снова дотронуться, обнять и побыть вместе еще хотя бы немного, но все закончилось, Флинт отошел от него и сосредоточенно занимался своей одеждой. Все еще тяжело дыша, Билли смущенно убрал опавший член обратно в штаны, подобрал пояс и утер вспотевший лоб. На Флинта он не смотрел, хотя все случилось по обоюдному согласию и давно назрело. Но он боялся увидеть снова отчуждение и холод в его глазах. Наконец он оправился и решился поднять взгляд. Флинт, уже одетый и подпоясанный, стоял возле полок с книгами и теребил корешок одной из них. Билли произнес неуверенно: — Пойду… Проверю, готовы ли парни. Флинт обернулся. Билли раскраснелся, губы неприлично припухли, и вид у него был немного одуревший и потерянный. Флинт взял его за руку, сжал пальцы. — Все нормально? Билли сдавленно проговорил: — Я хочу большего. Флинт почувствовал, как левая щека дернулась. Он знал, что и сам хочет большего, того, что больше никто не мог ему дать. И если кто-то станет ему слишком близок, его может забрать та бездна, что уже отняла у него двоих самых дорогих людей. Момент слабости прошел, и он пожалел, что поддался ей и прикоснулся к Билли. Флинт прижался лбом к его лбу и ответил: — Я знаю, Билли, я знаю. Но больше ничего не будет. Они стояли, держась друг за друга. Флинт гладил его по голове, ероша короткие волосы, потом легонько встряхнул и сказал тихо: — Давай, Билли, соберись, нам еще драться сегодня. Через несколько минут на мостике Флинт и Билли стояли в паре футов друг от друга, и между ними снова была пропасть.