***
Солнце покинуло зенит и теперь приятно грело спину сидящего на подоконнике бритого офицера. Макс что-то бурно рассказывал окружившим его парням. Сегодня их день. За то долгое время ожидания, под лучами солнца, подоконник из приятно прохладного стал совсем горячим. Когда они уже устали ждать, из-за двери показался шериф в компании их командира. Выглядел последний убито: под глазами залегли темные тени, вид был в целом не выспавшийся и смотреть на него бойцы без сочувствия не могли… Кроме Дэйна, стоящего ближе всех. Ему профессией предписано быть внимательным по жизни, он и был. У самого ворота застегнутой под горло рубашки капитана виднелось покраснение, которое снайпер по ошибке принял за синяк. Зак глянул на парней из-под сурово сведенных густых бровей и Макс, естественно, с подоконника спрыгнул. Парни оглянулись. — Заняться нечем, я погляжу? За всех ответил Абет. Язык у него был легкий, он всегда старался за всех отвечать: — Никак нет, шериф Денбро. — Нянька едет с нами или как? — сразу перешел к делу Дэйн. Карри склонил голову в сторону Зака, ожидая от него решения. — Карри заручился за безопасность моего сына, если я позволю Роберту взять его с собой. Да и ему полезно будет... с самоидентификацией поможет. На этих словах Карри будто очнулся, возвращаясь в разговор. Он перебрал бумаги в руках и осмотрев своих остолопов, передал папку Абету, как самому ответственному. — Это ваши путевки на полигон, отдадите организатору, он там за вас распишется и еще нужно пару печатей, — он с шипящим звуком вобрал воздух через зубы, пытаясь на сонную голову вспомнить что там ему утром говорил Джузеппе. — Раньше такого не было, — Абет забрал папку, открыл ее и подойдя ближе к Карри, внимательно выслушал. — Раньше просто Мы этим не занимались, но Пинетти сегодня… занят. Заболел.***
Дом семьи Денбро. 13:00. В глазах Ричи, Стэн обнаружил себя сидевшим на диване, зажатый между подлокотником дивана и развалившимся рядом мужиком. Опер, что стеснил Стэна к краю, сильно откинулся назад, одним медленным движением поднимая руки и сложил их на спинке. Места ему видно не хватало, ведь рядом воткнулось еще два пиздевших о чем-то мужика. Стэнли сидел бедром к бедру с тем скучающим опером и, запрокинув голову, кивал на то, что ему говорил низко склонившийся над ним другой мужчина — с елейной, нежной улыбкой. Тот устроился бедром на узком подлокотнике дивана. В какой-то момент он безошибочно поднял острый взгляд исподлобья и встретился с Ричи взглядом, словно услышал его возмущенные донельзя мысли по этому поводу. Это был спецназ. Какая-то другая бригада, с которой Ричи знаком не был... с этим здоровым, рыжим, с ебливой располагающей улыбкой. «А л е к с?» — прочитал он по губам Стэна. «Сколько ему вообще лет? Сорок?» Ричи напрягся и растерялся, когда Александр махнул ему рукой. Но все встало на свои места, стоило кому-то сзади обхватить его сзади за плечи. Голос у человека был тяжёлым, вибрирующим и раздавался где-то высоко над головой: — А двести десятая уже тут, потрясающе. До сих пор ничего не выражающий опер, тот, что никак не мог найти себе место на узком диване, обратился к человеку за спиной Ричи: — Кто же виноват, что вы такие бабы, Дэйн. Мы вас тут ждем минут двадцать. — Я сейчас Тебя бабой сделаю и даже не посмотрю на то, что здесь дети. — Джузеппе будет в восторге… — слабая улыбка резанула лицо Михи как-то по-блядски отвратительно. Кем бы ни был этот мужчина, но зубы показать он умел, но это ему не шло от слова совсем, будто его лицо эту «функцию» не поддерживало. Миха, пожалуй, единственный, кого Джузеппе не отправлял сбросить пар в полицейском патруле. Ричи сначала принял Дэйна — так назвал его Миха — за полицейского, так как он был одет по форме, чем и люто смущал, но прошедший мимо пакистанец как-то слишком беззаботно отпихнул «копа» локтем в сторону, чтобы заподозрить в них старых друзей. «Похер» — отогнав от себя мысли, Ричи вновь вернулся взглядом к Стэну и тому мужику, что годился ему в отцы. Дэйн тоже смотрел в том направлении. Рук он так и не убрал, что делало им обоим образ людей, состоящих в одной команде заговорщиков. Дэйн сразу признал в этом кудрявом мальчишке заложника, с операции «Ледовый каток» и неожиданно для себя понял, что за всю свою карьеру расистского ублюдка, никогда не пинал евреев. Наверное, потому что никогда не видел плакатов с «Будь евреем или гори в аду!», да и никаких тебе «Еврейский бог присматривает за тобой» — у них отсутствует эта агрессивная политика рекрутинга. Иудеи не колотятся к тебе в дверь с брошюрами и именно поэтому их и не пинали. А еще потому, что у них есть некоторая «симпатия холокоста», на которой даже этот кудрявый может выезжать еще лет пятьдесят. У Иудеев нет послужного списка злодеяний против человечества… потому что в любом сражении они проебывали каждый раз. Они не такие, знаете, как мусульмане или… католики. В какой-то момент вниманием Дэйна завладел Ричи, буравящего взглядом спину своего друга и это могло не заслужить улыбку. «Прелесть какая, Католик и Иудей» — РОБЕРТ! Ричи передернул плечами от громкого окрика Дэйном. Со стороны лестницы послышался шум, прерываемый какой-то возней. — Я МАЛОГО СОБИРАЮ! — По кускам что ли? Давай быстрее! Где-то наверху велись ожесточенные бои. Впрочем, недолго. Билла кинули через бедро на постель и принялись стаскивать с него спальные штаны. — Я остаюсь! — рычал подросток, толкаясь и царапая Роберта короткими ногтями за плечи, в попытке навалиться и отпихнуть. Роб рукой пошарил в ногах, куда с его плеча и соскользнули брюки Билла. Последний перестал так рьяно выбиваться, уже подарив оперу своими острыми коленками пару синяков на ребрах… наверняка. Пинался он сильно и отчаянно. — Я… остаюсь, черт, ты слушаешь меня? Что я там с вами буду? Роберт остановился. Подтянув штаны до коленей, он поднял голову. Билл не был просто зол, в сказанном прослеживалась другая эмоция — жалость. Жалость к себе и стыд. Его чмокнули в голое плечо. И сделал Роберт это неожиданно, подгребая руками юношу к себе как можно теснее. — Т-ты ведь не будешь меня т-там за руку водить везде, а я ничерта не вижу. Его мир сейчас ограничивался парой метров слабо видимого пространства. Скажем так, перспектива кричать и звать Роберта в голос, когда он потеряется, не прельщала. Он увидел их в отражении зеркала, сощурился и провел ладонью вниз по спине, очень размыто видя тот контраст от собственной бледной руки на черной футболке. Роберт напрягся под касанием, сводя лопатки, а затем выгнулся навстречу прикосновению. — Я ни на шаг от тебя не отстану, — не без улыбки шептал Роберт, между делом целуя за ухо, — тебе придется очень сильно постараться, чтобы я тебя потерял. Билла одним движением подняли на ноги, натягивая штаны по пояс и дернули ширинку, принимаясь за пуговицы. Ладони сжались на узких бедрах, поводя ими из стороны в сторону. Задрав голову вверх, Роберт продолжал: — Еще устанешь от моего присутствия за своим плечом или, чего хуже, привыкнешь к этому ощущению, принимая, как должное. — Любишь меня? Ни одна мышца на лице Билла не дрогнула в этот момент. Ему многого стоило это внешнее спокойствие, так как внутри поднимался ураган. — Хочешь признаний? Так сказать, воспользоваться ситуацией — пока я стою перед тобой на колене-- — Или мы просто трахаемся? Молчание затянулось. Для Роберта всегда было загадкой что творится в голове этого взбалмошного мальчишки и вот, когда ему показалось, что он почти понял… Билл решил вновь хлопнуть ладонью по кристально чистой воде взаимопонимания, взбаламутив ее. Пока Роберт пытался понять, не наебка ли это все, Билл медленно натянул чужую маску себе на голову, в попытке оставаться таким же спокойным. Молчание оказалось самым исчерпывающим ответом, но Билл не имел права расстраиваться, ведь он сам начал этот разговор. — На что ты хочешь меня развести, маленький террорист? — П-просто понимать с-ситуацию. В ответ, его осторожно потянули за бедра, усаживая на постель. — Иногда начинаю забывать, что передо мной мальчишка. Тебе все приходится разжевывать. Я люблю тебя, понятно? И претендую больше, чем на твое тело, пацан — ты нужен мне целиком и полностью. Пальцы на плечах сжались сильнее, когда Билл отпрянул назад, стараясь увеличить расстояние между ними — ловушка захлопнулась. Роберт продолжал затягивать петлю: — Надеюсь, я тебе тоже. Приходилось унизительно задирать голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Но даже это не получалось в полной мере достойно — слепило солнцем. Маску поддели пальцами и медленно потянули вверх, оголяя шею. — Тебе не нужно прятаться от меня, если напуган — бойся, говори мне о том, что тебя беспокоит и обязательно смейся над моими тупыми шутками, понял? — Ты с-сам, как одна б-большая тупая шутка, Роб. Он еще не закончил говорить, а Роберт уже начал его целовать: в руки, в шею, в маску, там, откуда раздавался смех, стаскивая балаклаву прямо в процессе. — Скажи это, давай! Еще раз, Билли! — Не т-трогай меня! — давясь смехом, кричал он и было настолько плевать, что их крики привлекут внимание. — П-придурок! Ты ошибка…! Ты нужен мне. Последнее вырвалось уже в виде громкого шепота в самое лицо. Роберта крепко схватили за грудки, тесно прижимая к себе, словно еще секунда и тот растворится, хотелось впитать его образ своими слепыми глазами, выпить до дна все те эмоции.***
Зеркальные очки, скрывающие чувствительные к свету глаза, отсвечивали самыми разными оттенками синего и бирюзового. Где-то за затемнённым толстым стеклом виднелись важно расхаживающие мужчины. Его настойчиво подтолкнули в спину, заставляя сделать пару заплетающихся шагов вперёд. Двери с шелестом разошлись перед Биллом. — Зацени, — Роберт окинул рукой просторное помещение, демонстрируя масштаб, — АТФ, Маршалы, таможня, ФСБ… Он перечислял всех, кого только мог признать по форме, указывая то на одну группу людей, то на другую. Спецназ на общем фоне помпезности и красоты выделялся своей черной полевой униформой. Парни напоминали больше банду сопротивления или террористов, с заложниками в виде трех подростков — дружков Билла - им, разве что, масок не хватало или мешка на голову. Билла аж передернуло, когда Грей склонился к его уху и начал говорить. «Он ведь чувствует ситуацию. Почему так близко?» Билл и не замечал раньше, как в разговоре интересно двигались изрезанные губы, как натягивалась глянцевая кожа в месте шрама во всю щеку, и как это влияло на мимику. Роберт всегда выглядел так, будто осуждает тебя, будто он что-то знает и питает к этому отвращение. — … Национальная безопасность, — закончил перечисление Роберт, снисходя на шепот, когда заметил заинтересованность в его блуждающем взгляде. Стоило губам расплыться в неприлично довольной улыбке, Билла выкинуло из транса. Он понял, что на него смотрят уже с полминуты. Вновь обретя ориентацию во времени, Билл поспешил отвести взгляд. Вот только Роберт продолжал смотреть. Будь обстановка поспокойнее, то он непременно бы растерзал его тонкие мальчишеские губы до красноты. Потому что Билл был прекрасен. Прекрасен тогда, впервые бросив единолично ему, полный ярости взгляд из толпы, прекрасен в своем испуге, лежа на полу торгового центра и откашливаясь после нападения, прекрасен сейчас, с ужасом и восхищением рассматривающий его лицо. Прекрасен в деталях. — Добро пожаловать в большую лигу, маленький протестант. За спиной послышался полный восторга вдох. Ричи буквально потерялся в этом многообразии, но привлекали его не стенды, а раскладки корпораций, совершающие оборот оружия. Эти парни умеют понтоваться стволами и без проблем давали испробовать свой товар даже впечатлительному малому, подошедшему вместе с не менее впечатленным опером (потенциальным покупателем) за спиной. При подходе к учебно-тренировочному полигону, чувствовалось повисшее в воздухе специфическое сочетание запахов. Ноги сами несли Стэна вперед. Распаленный сильным любопытством, будто не веря, что он сейчас увидит именно то, о чем подумал, мальчишка поспешил навстречу с тем, с чем в обычной жизни предпочел бы не иметь дел. Он и забыл о друзьях. Из барака с военной техникой, Стэнли не вышел — выбежал и стоило только наткнуться на противотанковый еж взглядом, как по спине поползли мурашки. Танки. Роберта предупредительно хлопнули по плечу. «Алекс? Ну кто бы сомневался» Тот увязался за скрывшимся в толпе Стэном без размышлений. Роберт упустил тот момент, когда вдруг Александр проникся к тому мальчишке столь теплыми чувствами, но решил не ввязываться в это, как и во все, чем занимался его коллега. Не хотелось ворошить мутное дно. Билл перевёл полный непонимания взгляд от Роберта к Алексу и обратно. Он пока не мог взять в толк, что Роберт не знал о своём родстве с этим человеком, от того и морозился товарища, вместе со всей его странной нежностью. Прогрохотал взрыв, заставивший Стэна вздрогнуть всем телом. Он сохранил в памяти то чувство вибрации в груди. С земляной насыпи, будто подъема, на полной скорости сорвалась многотонная боевая машина. Грохоча движками, «Монстр» пронесся мимо. Стэн проводил его поворотом головы. На лице читался истинный восторг. — Бронетанковые войска вновь ловят восхищенные взгляды, — засмеялся Александр. — Ч-что… — взволнованно оглянувшись, Стэн нашел говорившего за плечом, — что он делает? Ладонь указывала на человека с горящими красными факелами, стоявший в центре всей этой вакханалии полигона. Тот то разводил руки, то интересно крутил одну в локте и указывал куда-то в сторону. Эти многотонные чудовища словно танцевали вокруг него, вальсировали и грохотали выстрелами, под вой впечатленной толпы. Александр склонился к Стэну совсем низко, сетуя на шум. И упершись ладонью в колено, стал объяснять ему систему, по которой регулировщик направлял поток боевых машин. — Как инспектор ГИБДД? — Точно-точно. Но с сигнальными огнями, иначе танкисты его просто не заметят, — и предугадывая вопрос, добавил, — обзор танкистов — игольное ушко. Стэн атаковал его целым шквалом вопросом, пока они огибали полигон. Несмотря на то, что их диалог был построен в стиле «вопрос-ответ», Алекса это нисколько не смущало. Он обладал достаточно обширным знанием в этой области и мог удовлетворить жадные аппетиты собеседника. Для Стэна все оказалось в новинку и первый час их пребывания на этом громком мероприятии парень все еще подрагивал от грохота. Сверхзвуковой бомбардировщик B-1 «Лансер», приблизился на безопасное расстояние к сопровождающему полет аппарату для съемки, используя воздушный тормоз и медленно завалился на крыло. Таким образом летчик красовался на камеру, зная, как зрелищно это выглядело в глазах зрителя. А сделав манёвр, позволяющий увидеть все его вооружение, эффектно ушел в сторону. Алекс заметил, как в этот момент Стэн замер, пальцы его сжались на перилах и взгляд застыл на огромном стенде, проецирующем изображение с камер, чтобы зрители могли наблюдать за полетом в деталях. Дышал парень едва-едва. — На флоте нечто подобное называют «демонстрацией флага». То есть, напоминание о своем присутствии и готовности действовать. — Откуда… ты все это знаешь? Ворвавшийся в его поле зрения истребительский дуэт F-15 закружил в танце и ушел в пик, заставляя сердце заходиться в бешеном ритме. Наблюдая за впечатлительным ребенком, Алекс хмыкнул. Самого такими трюками уже не купить, но было приятно наблюдать за восторгом, который переживал его обычно скованный в эмоциях друг. — Авиация и морской флот составляют основу военной мощи Соединенных Штатов Америки. Слишком уж тесно я в свое время работал с «птичками», чтобы не знать все их трюки. Это не одно и то же, что смотреть с экрана монитора. Здесь Стэн слышал грохот, чувствовал его вибрации и поддерживаемый взволнованной толпой, сжал кулаки. В груди жарко растекалась гордость за свою сверхдержаву. Летчик демонстрировал поразительные возможности высшего пилотажа. Стэн даже не заметил, когда погода раскапризничалась и пошел дождь, вплоть до того момента, когда организаторы не объявили о том, что полеты приостановлены. Держась все так же непринужденно, Алекс укрывал их обоих зонтом. Одно его плечо немного вымокло, выдавая в нем то, что о Стэне он заботился чуточку больше. — Ну что? Мы остались на стадионе фактически одни, не хочешь разбавить день интерактивом? — А это как? — осторожно поинтересовался Стэн, вдруг замечая, что за все время представления невольно подлез под руку Александру, ища тепло. Но теперь не мог резко отстраниться, чтобы не обратить на это внимание. К собственному огорчению Стэна, он был для Александра, как открытая книга. Но он не спешил помогать подростку справляться с неловкостью, ведь за этим было так интересно наблюдать. — Знаешь, я думаю, — лица Стэна коснулись, отводя его голову за подбородок в сторону, демонстрируя уже практически выцветший синяк на скуле подростка, — тебе понравится ринг. Я бы с радостью показал тебе пару приемов. Видя в чужих глазах неуверенность, он расплылся в мягкой улыбке. — Поверь, я очень хороший учитель.***
Последняя затяжка «дудки» кончилась протяжным облаком пара вкуса лимонного пирога, сквозь который Роберт шагнул обратно к дверям. Несмотря на то, что они стояли под навесом с танками, моросящий дождь умудрялся доставать их и там. — Лан, — подхватывая Билла под руки, он стащил его с твёрдого покрытия над колесногусеничной лентой танка и поставил на ноги, — пошли внутрь, а то заболеешь. Кто-то на мероприятии развлекался, как, например, Стэн на полигоне или Ричи, пропавший с Дэйном в гейм-зоне за каким-то кровавым шутером, в очках дополнительной реальности, но Роберт, как лицо бригады, обязан был участвовать в скучных дискуссиях. Собственно, за тем они здесь все и собрались. — Я рассчитывал, что мне дадут ствол и позволят пострелять. — Это не полевой выход. Одного взгляда на Роберта хватило, чтобы понять — тот тоже не в дичайшем восторге. Растолкав пару человек с задних рядов, он освободил места. Так они и завалились. — … Терроризм гораздо страшнее оспы и, похоже, обладает всеми признаками эпидемии, — с этих слов начался тренинг, — и потому, нам необходимо принимать кардинальные меры для его пресечения. Какие дополнительные меры мы в состоянии принять? Вопрос. — В то время, когда мы пытаемся что-то предпринимать, — вступил в дискуссию кто-то из нацбезопасности, — большинство развитых государств заняты тем, чтобы помешать нам. Гуманисты поднимают шум вокруг, якобы, нарушении прав людей при проведении каждой антитеррористической операции и… И это всем нам связывает руки. Билл крутил головой от одного участника спора к другому, а потом просто уставился на презентацию ничего не видящим взглядом, думал о том, когда можно будет перекусить и где зарядить телефон. В общем, играл в Студента. Пока все шло тухло. — Это они сгоряча… старое мышление, просто не могут перестроиться. Причем их протесты заканчиваются на том самом моменте, пока это не коснется их семьи. Если немного подождать, то не останется ни одного человека, который выступал бы против и совал палки в колеса правосудия. — Мы не можем ждать — потеря времени преступна. — Как и кардинальные меры. — И тем не менее, бороться мы обязаны. От Интерпола не так много толку, именно поэтому я всегда поддерживал идею создания своего силового блока. Который подчинялся бы только совету безопасности. — Ах, как удобно. Вы ведь, случаем, не из совета? Потому что этим вы нарушаете принципы гуманистического общества… Билл склонился вбок, вытягивая затёкшую шею. Дернул Роберта за локоть, подлез к нему под руку, прислоняясь спиной к теплому боку и сунулся с носом в телефон. — Что такое Инт-терпол? — Международная организация уголовной полиции. Те же национальные правоохранительные органы. Чем глубже становились дебаты, тем больше тяжелели веки Билла, наливаясь тяжестью. — Роб… Эй, Роб! — шикнул Билл, растолкав бойца. Тот умудрился заснуть за какую-то минуту тишины, — р-раз уж мы на учениях, об-бъясни мне кое-что. Тот нехотя приоткрыл один глаз, давая понять, что он весь во внимании. — Об-безвреживание б-бомб. Т-ты сталкивался с эт-тим? — Биллу едва заметно кивнули. Глубокий шрам сильно стягивал кожу, превращая улыбку в раскосое подобие оскала: — А сам как думаешь? Пальцы будто невзначай прошлись по шее, скребя короткими ногтями обширный ожег на шее. Мальчишке явно было скучно, от того и лез. — Т-так … ка-к-кой резать? К-красный или синий? — Какой провод Мустафа кинул на питание детонатора — такой рванет. Надеясь, что этого ответа для Билла будет достаточно, он вновь помял плечами, подгребая подростка рукой к боку. Но не тут-то было, Билл еще раз потормошил за плечо, положив телефон себе на грудь экраном вниз. — Билл, — мягко начал тот, — бомба собирается из того, что есть. Есть у тебя под рукой полтора метра синего кабеля — делаешь синим, полтора метра красного — делаешь красным. Понятно? А если ты когда-нибудь увидишь бомбу с разноцветными проводами, знай, ее собирала девятилетняя девочка. Да, возможно, в чалме, с бородой. Но девочка. Билл сильнее обычно выдул воздух носом, улыбнулся, но не отстал. Потянулся к нему рукой, касаясь плеча, затем глянцевой гладкой кожи на шее. Зеркалки сползли на самый кончик носа, позволяя заглянуть в мутные затянутые серо-голубые глаза, выдающие Билла с головой. Незнающий человек принял бы парня за торчка, поскольку нормальным людям такая глубина широких зрачков не свойственна, но разве всем объяснишь? — Подорвался, значит… — По молодости, лет в двадцать где-то-- — А этот? — пальцы мазнули выше. — Чечня. Ножом пытались разжать челюсти. Столкнувшись с легким непониманием во взгляде собеседника, он поспешил уточнить: — … чтобы водой желудок растягивать. Долго ковырялись, фактически вырезав щеку, прежде чем начать выбивать зубы. Дальше я не помню. Телефон завибрировал, оповещая о присланном сообщении, от чего Билла аж передернуло. Едва не слетевшие солнцезащитные зеркальные очки вернули на место, посадив высоко на переносицу. — Так, брифинг окончен! От теории к практике, бойцы! Роберт почувствовал, как под его боком закопошились. Билл поспешил встать, не глядя пихнув телефон в карман. — Где здесь зал для ед-диноборств? — Что…?***
Двери душного тренировочного зала растолкали в стороны, фактически вваливаясь на порог. Внимание Билла тут оказалось приковано к стоящему у ринга безликому, серому Стэнли. Он пока что не замечал Билла. В шуме не было понятно, что он говорил, но на его лице в этот момент отражалось беспокойство. Он стащил с себя одну перчатку и, прижав ее к влажной футболке, пытался удержать за руку, склонившегося над ним с ринга, Александра. Последний, кажется, вовсю наслаждался видом напуганного, зябко подрагивающего подростка, которому оказалось не под силу стащить двухметрого крепкого лося с ринга. Алекс мог бы поднять его к себе одной лишь рукой. — Брось, давай просто уйдем, хорошо? Это просто должно было быть весело, — донеслось до Билла. Но Стэна только потрепали по волосам, избегая попыток вновь ухватить себя за ладонь. — Я ведь ясно выразился? До кровавых соплей, — он подмигнул напуганному подростку и закусил капу. Это движение означало, что назад пути не было. Надевая красные перчатки, в обычно улыбчивом Александре что-то переменилось. В нем чувствовался непонятный душевный подъем, подогревающий дремлющее внутри чудовище. Парой отточенных крепких ударов он стукнулся кулаками. Как же для него это было знакомо — окруженный рингом пять на пять, бороться с кем-то, кто может составить тебе конкуренцию. Это не дебоширов малолетних раскидывать. Против наших сейчас выступал кто-то из ублюдоковатых Маршалов. В следующий момент Билл уже оказался за спиной друга, тормоша его за плечо. — Господи, Билл, — Стэнли низко опустил голову, закрывая лицо руками, — останови это. Мы просто боролись, а потом … Это! Не весело. Я не хочу в этом участвовать. Просто... просто сполосну лицо, переоденусь в свою одежду и все будет нормально. Оглянувшись назад в поисках Роберта, Билл заметил его (угадал в расплывчатом темном силуэте по движениям) у другого конца ринга, бьющего ладонями о маты, что-то крича. Он находил это забавным, судя по всему. Билл же вернулся к другу и поправив его мокрые волосы, взволнованно спросил: — Что с-с-случилось? — Я не знаю, все так быстро произошло. Я… на меня вылили банку колы, а потом я не помню. Алекс ударил его в горло и тот мужик упал. — Что? К-кому? В груди разливался жар. Настоящее жидкое пламя, плавящее кожу и застилающее ненавистью глазах. Во рту резко пересохло. Вид потрепанного каким-то мужиком Стэна заставил Билла вскипеть. — Кому, Стэнли, — в севшем голосе не осталось ничего от Билла. Парень буквально рокотал, звук рождался где-то в глубине глотки и поднимался к губам страшным бесконтрольным рычанием. Билл резким движением сдёрнул очки, сильно мотнув головой в сторону ринга, куда украдкой глянул его друг. Была у Стэна особенность такая - он не мог оставить их негласного лидера без ответа на четко поставленный вопрос. — Это с ним там Алекс? — заправляя упавшую на глаза челку за ухо, уточнил Билл. Стэн неопределенно пожал плечами. Тело утащили сослуживцы, после того, как Александр вбил ему кадык внутрь за «неосторожность». Стэну даже не пришлось ничего говорить — он не успел. Дальше все закрутилось так быстро. Вокруг все кричали. Оступись и упади в тот момент Стэн на пол — он бы больше не поднялся на ноги, его затоптали и даже не заметили. Но этого не случилось. Александр большую часть своей карьеры бросался в разъяренную толпу, растаскивая ошалевших от ярости людей, остужая их пыл ударом лица об асфальт. Потому знал, насколько опасно оступиться в такой момент, он не раз и не два наблюдал давку и смерть в ней. Потому, не дал Стэну отступить от себя даже на шаг, спрятав мальчика по бок и для верности прижав к себе лицом, чтобы не спровоцировать… чтобы не спровоцировать себя же. Бог ему свидетель, если в этой потасовке кто-нибудь разбил бы мальчику нос, то Алекс устроил бы тут кровавую баню, прекращая выстраивать линию защиты вокруг себя и оправдывать поступок. Буквально через пару минут криков, Алекс не выдержал — затащил самого ярого из толпы и бросил ему в лицо перчатки. Это был вызов. Рядом, будто из ниоткуда, материализовался Роберт, почему-то принимаясь быстро крутить и осматривать Стэна. Это немного привело парня в чувство. Наверное, Робу вкратце описали ситуацию. — Вот мудак, — натрепав Стэна по голове, Роб обернулся в сторону ринга. Эти дети были фактически частью их бригады, самой слабой ее частью и обидеть одного из них значило наступить змее на хвост. И прямо сейчас она развернулась. Бойцы начали поединок довольно осторожно, с размена лоу-киками и одиночными ударами, осторожничая до первого броска. Они даже не поняли, кто стал инициатором плевка агрессии, но именно в этот момент для них начался поединок. Маршал попер на Александра и начал осыпать его градом ударом, совсем забыл про защиту. Билл сильно дернул Грея за руку, крепко ее потрясая, когда начался красочный «заруб» между двумя раскрасневшимися от злобы боевиками. Это было на эмоциях, но Роберт перевел это движение иначе и просить дважды его не пришлось. Он склонился, подхватив оторопевшего на миг подростка под колени и одним резким движением встал, подсадив пацана на плечо. Это заставило Билла беспокойно цепляться за голову и шею, но, в конце концов, он вошел во вкус. Вовсю вскидывал кулак вверх, поддерживая Алекса и каждый его удар. По началу Маршал в одну калитку разносил Алекса. Но походу, у последнего, с каждым пропущенным ударом, появлялось все больше сил и той животной спеси, и уже к пятой минуте, он танком пер на противника. Бойцы устроили бескомпромиссную рубку, не отпуская друг друга ни на полметра в сторону, ударами за сто килограмм сбивая пот и кровь с корпуса противника, словно бывалые нокаутеры. — Выбей из него все дерьмо! — громко смеялся Роб. Атмосфера в зале накалялась, бойцов душила ярость, ведь никто их них не хотел отступать. Они бахнулись в десна и не отступали. Спарринг превращался в настоящее шоу со своей живой публикой, желающей зрелищ. И получив первый плевок кровью, толпа подняла волну криков и хлопков, обрушивая все свое внимание на теснящих друг друга мужиков, лупящих друг друга по лицу в кровь. Это несколько отличалось от ММА, где друг против друга чаще выступали бойцы в легком весе — тут сцепились тяжеловесные двухметровые машины для убийства и дробки костей. Маршал мазнул ударом Александра по плечу, с ноги толкая того на канаты и нанес следующий, не менее смазанный, удар. Гул толпы прервался шипением и воем сочувствующих сослуживцев. Алекс сконфуженно согнулся, прижимая руки к причинному месту, пока Маршал молотил его тяжелыми ударами под челюсть и грудь. Никто не выступил в роли рефери. Никто их не растаскивал и не собирался. — Так, блять, удар ниже пояса! — Дэйна едва успели схватить за плечи, не давая вмешаться, — Хенк, да?! Кусок дерьма ты, а не мужик, Хенк! Не зная куда себя деть, Стэн подлез под тяжелую руку какого-то морского пехотинца и схватился руками за ближайший к нему нижний трос, зовя Александра по имени. Было не по себе от того, что это сейчас происходило из-за него. Билл замер, сильно вцепившись пальцами в короткие жесткие волосы Роберта на затылке. Совать руки внутрь бойни Стэн побаивался, боясь перелома обоих конечностей. Все зрители без исключений заметили этот мерзкий ход. Глаза Александра налились злобой, мужчина страшно оскалился, являя взгляду Билла себя, будто освещенного под другим углом. Откинувшись на канаты, он закрыл лицо руками и метнулся в сторону, уходя из-под прицельного огня. Он вышел с Маршалом из угла нога в ногу и, с резкого высокого разворота, влупил сопернику под челюсть сапогом. Вслед за отброшенной ударом головой, повело и плечи, а затем, обездвиженный соперник грохнулся всем своим весом в ноги морпеха. — ДА! — не узнавая собственного голоса, крикнул возбужденный донельзя Билл. Он сделал это первым, разорвав секундное молчание публики, успев почувствовать себя максимально неловко и глупо, а потом его вознесли до небес в поддерживающем крике: «ДА!», «В МЯСО!» — Роберт отчетливо услышал голос Дэйна. Даже не взглянув на результат — Алекс знал, что это фатально — он сплюнул в сторону и обернувшись к Стэну, привалился на канаты, смотря на него сверху-вниз, будто хотел что-то сказать. Но с первым же словом у него изо рта едва не выпала влажная от слюны и крови капа. Он едва удержал ее во рту, а потом сплюнул в перчатку. Язык вяло обвёл внутреннюю поверхность зубов. «На месте. Класс.» С влажным шлепком полотенца, Алекса хлопнули по спине. Рядом нарисовался Дэйн. Кто-то уже успел сбегать за нашатырным спиртом, кто-то из Маршалов склонился над сослужившим на коленях и обмахивал его полотенцем, пытаясь привести в чувства. Дэйн, со всей своей беспринципностью, полез ко все еще скрюченному в боли победителю, чисто в мужской шутливой манере шлепая согнувшегося в три погибели Александра по бедру. — Че, трахаться сможешь?! — А у тебя на меня планы? — простонал Алекс, пытаясь отшутиться со слезами на глазах и сполз на пол, спиной приваливаясь к тросам. — Куда мне там. Постельные единоборства с тобой? Убейте сразу. Перчатка с зажатой в ней капой упала Алексу на колени. — Эй, — позвал Александр мальчишку, все еще замершего у ринга. Но Стэн не отозвался и тогда Алекс сам привалился боком к тросам, опуская руку между ними и осторожно погладил мальчика по спине. — Иногда придурки получают по зубам, забей. Стэн просто закрыл глаза, ткнувшись лбом во все еще ноющий бок морпеха. Дэйн тоже сел. Он свесил ноги с ринга и сложив руки на тросе, смотрел в сторону, куда уводили того Маршала. — Надо же, он стоит на ногах, смотри. Обычно ты бьешь фатально. Александр пропустил влажные волосы Стэна между пальцев и взглянул на сидевшего рядом друга. — Это, — вновь вернув взгляд к прижавшемуся к его бедру Стэну, — сделал не он. Но… я просто не люблю, когда на меня кричат, так что, пусть валит. Билл сощурился, будто это помогло бы ему расслышать разговор лучше и ощутил прикосновение чего-то теплого к сгибу локтя. Еще не опустив взгляд, он понял, что его целуют. Роберт не смотрел на него, наслаждаясь моментом, он касался кожи губами с неясными на то намерениями. — Можешь уже отпустить. Пальцы вздрогнули. Он все это время продолжал больно сжимать пятерней волосы Роба и теперь вся эта ситуация становилась неловкой. Вкупе с тем, что на локте теперь у него еще и засос. — Ах! — Ах? — тут же подхватил Грей, не давая договорить. Это было сделано с издевкой. — С-спасибо, но т-теперь опусти меня, Роб. «Да неужели?» — читалось во взгляде. — Т-ты не зах-хочешь т-тягаться в упрямстве с Б-Биллом Денбро, п-п-потому что т-ты выйдешь из этой б-битвы с-сломанным, уничтоженным морально, ч-человеком. Его перестали слушать уже на середине, не перебивая чисто из вежливости к его настойчивой попытке договорить. В конце концов, он не прекратил говорить, даже когда Роберт уложил его себе на плечо и потащил развлекаться дальше. — Играл когда-нибудь в Call of Duty? — Что? — Спрашиваю, играл в Call of Duty? Шутер такой от первого лица. Ну, посвященный нескончаемым дракам на любой вкус: Холодная война, борьба с терроризмом, гипотетическая третья мировая… В общем, сейчас сам увидишь. Но для начала, нам стоит приодеться и побеспокоиться о защите, прежде всего — защитная маска. В прошлом году парню из национальной безопасности снесли ебало с выстрела в упор. Билла легонько шлепнули по бедру, подкинули на плече, так что тот едва свои солнцезащитные зеркалки не упустил. Упади они в этой толпе на пол, считай, что это будет их последней минутой жизни. — Что?! — Всегда забываю, что ты у меня тепленький…***
В узкий просвет двери что-то закатилось, ударилось о ножку стола и Зак привстал. Билл оказался под настолько сильным впечатлением от поездки, что в кабинет отца Билл не вошел, а вломился в лучших традициях спецназа. На самом деле, попросил Дэйна расчистить ему путь, «выбив» плечом дверь, а сам вбежал следом, сцепленные вместе пальцы были сложены пистолетом, «дуло» которого смотрело в пол. — Светошумовая г-граната! — с пафосом в голосе, объяснил Денбро, указывая ногой на брошенный в кабинет макет, — М84! Отпуская своего посеревшего от рутины сына с этими головорезами, Зак не рассчитывал, что по возвращению, Билл будет под таким впечатлением. Он возбужденно разрезал воздух канцелярскими ножницами, восстанавливая недавние события, заставляя слова обретать форму, цвета и запахи. Стоявший чуть позади Роб улыбался. — … А п-потом я п-п-перерезал глотку ФСБшнику! И всп-п-порол грудь его напарнику! В м-меня выстрелили, п-поп-па… поп-пали б-бы в голову, если бы н-не Алекс, он б-бросился вперед и з-закрыл меня спиной, — его рука как-то слишком непринужденно потянулась влево и вверх, будто за день проведенный с отрядом, уже влился в него настолько, что мог предугадать местоположение бойца за своим плечом. Они ударились с Алексом кулачками. — Он у вас способный парень. — Ум-мирал п-п-правда раз д-дохера, но это все с-снайперы. — Молодой и безбашенный потому что, Денбро, — ткнул его в плечо Дэйн. — С пожаром в глазах, с ураганом в башке*, — пропел Роб, ощутимо ткнул Билла в затылок сложенными в пистолете пальцами. [Молодым — Markul] Если этот парень задавался целью, то он шел только напролом. Один минус — уходил в одиночку, оставляя свою команду позади. А это верная смерть. Речь, само собой, шла о пейнтбольном дружеском матче. Насколько дружественно заточенные под убийства бойцы только могут играть. Билл будто вернулся с Фестиваля Холли, имеющий быть местом смертям: желтые, синие, фиолетовые — краски пестрели на его одежде и коже рук. Даже его волосы были осыпаны порошком — красное пятно унизительным шлепком горело на затылке. Билл одним беззастенчивым движением сунул руку к поясу Роберта — тот даже не шелохнулся, будто это было уже не в первый раз, когда Билл копошится рукой у него в штанах — и вынул его «Глок» из кобуры, прицеливаясь куда-то промеж глаз отца. «Теперь он может блефовать, держа кого-то на мушке» — улыбался этой мысли Грей. Ствол Билл держал умело, чем Роберт гордился. И было что-то такое в этом взгляде… Волей-неволей, но Зак напрягся. С некоторой плаксивостью на лице, Билл рассеял взгляд. Замер. Но так и не чихнул, только поднес ладонь к щекотно защипавшему носу. — Билл! — Роб шлепком отбил ствол от его лица. — Можно считать, что учения прошли успешно, — улыбнулся шериф. — Так и прививают любовь молодежи к работе управленческих органов власти. В дверях уже бог знает сколько времени стоял Карри. Роберт поймал Билла под локоть, когда они покидали кабинет, подтаскивая пацана к себе. Сопротивление тут было бесполезно. Только сейчас Заку бросилась в глаза чистая спина собственного сына. Разве что брызги, прошедшие по касательной. — Знаешь, Денбро, а ты неплох. — Мне этого будет мало. Прикинув в голове пару комплиментов, Роб остановился на более или менее приемлемых и склонился чуть в сторону, шепча: — Я недооценил тебя. Ты хорош в обращении с оружием, хоть иногда и жаждущий внимания сучоныш. Проходя мимо, Дэйн по-братски шлепнул Билла по плечу, следом и Грея, но звонче, по заднице и поторопился бегом к лестнице. — Предлагаю перекусить где-нибудь в городе, пошли-пошли!