Do not love me

***** Маленькая испуганная девочка в толпе таких же маленьких испуганных детей. Она не знает, что с ними будет. Не знает никто, кроме величественной женщины – в льдисто сверкающих драгоценностях, в платье белом, словно свежевыпавший снег. «Такая красивая», – шепчет маленькая девочка одними губами. Женщина совсем не похожа на мягкую, теплую, простую маму, но воспоминания девочки о маме тускнеют в холодных чертогах. Здесь нет огня, нет тепла, дети дрожат и кутаются, чтобы не замерзнуть. А женщина, прекрасная женщина, идет с обнаженными плечами и руками. Она совсем не чувствует стужи. – В моем королевстве нет тех запретов, что вы знали раньше, – говорит женщина, и тихий голос её вызывает холодок по коже, словно ветер слабый, едва заметный – но ледяной. – Есть только один запрет. Нельзя любить. Любовь - это слабость, а я хочу, чтобы вы были сильными. Маленькая девочка не понимает, что такое любовь. Она шепчет, повторяя за женщиной: «Любовь – это слабость». Что такое слабость, девочка уже понимает – это когда ты не можешь дать отпор тем, кто заставляет тебя делать что-то против твоей воли. Слабость – это плохо. – Я королева Фрейя, – говорит женщина, и девочка шевелит губами, запоминая раз и навсегда – «королева Фрейя». – А вы станете моими воинами. Девочка знает: воинами становятся только мужчины. Но королева говорит, обращаясь к ним всем, к мальчикам и девочкам. Воинами станут все, вне зависимости от того, кем они рождены. Все станут сильными. Девочка знает: сила – это хорошо. ***** Девочка-подросток в простой, удобной одежде, с мечом в руке. Здесь, на тренировочной площадке, много таких, как она – тонких, угловатых, но уже способных обращаться с оружием. С переменным успехом. Меч в руке девочки меньше, чем обычный, подогнан по руке. Удобный. Когда он сталкивается с другим таким же, но уже в руке мальчика, то не уступает. Парируя его удары, девочка чувствует торжество. Она сильная. Она способна противостоять противнику, пусть пока и не взрослому – такому же, как она. Равному. И она сама равная среди прочих. Может стать сильнее. Со временем. Удар. Еще один. Девочка не только парирует, но и нападает сама. Когда удается задеть противника, это невыразимо приятно. Она лучше. Пусть на какое-то мгновение – но лучше. И хочется быть лучше всегда. Удар. Удар. Удар. Не просто так были все эти утомительные тренировки, порой ужасно скучные. Но сейчас девочке не скучно. Сейчас бой с живым противником, который тоже хочет быть сильным. Тоже хочет победить. Её желание – против его. Удар. Девочка выбивает из руки противника меч. На лице напротив – недоуменно-обиженное выражение. Они все еще слишком малы, чтобы уметь не просто драться, а достойно принимать проигрыш – равно как и победу. Мальчик едва удерживается от того, чтобы заплакать, девочка – от того, чтобы с садистским наслаждением назвать его нюней. - Я довольна вами, – тихий голос. Королева. Единственная взрослая женщина среди подростков, сейчас как никогда похожих на немного подросших волчат. Её платье кажется неправдоподобным на холодном ветру, под серым северным небом – слишком легкое, слишком гладкое. Платье, надетое просто потому, что оно красивое. Девочка понимает это внезапно. И с новой страстью смотрит на королеву – со страстью женщины к красивым нарядам, драгоценностям. К чужой красоте. Но в этой страсти нет ни ревности, ни зависти. Королева – иная, выше их всех. Еще несколько мгновений назад на площадке было шумно – теперь так тихо, что слышны легкие шаги. Шаги ног, обутых не в теплые сапоги – в изящные туфельки. Девочка раньше не замечала их, а теперь видит и смотрит жадно. Ноги королевы, когда подол платья на какие-то мгновения чуть приподнимается, так красивы, что похожи на белые цветы. Королева подходит ближе, и теперь увидеть её ноги можно, только если встать перед ней на колени. – Я довольна тобой, – голос еще тише, чем был, но девочка напрягает слух, чтобы расслышать каждый звук, расслышать и запомнить. Возможно, королева больше никогда не заговорит с ней. ***** Юная девушка разглядывает себя в зеркале, точнее, в осколке зеркала. Треугольный, режущий пальцы, если неосторожно взять его в руку. Главное достоинство – достаточно большой. Зеркало из покоев королевы, разбитое ею же. Велела выбросить – но ни один осколок, даже самый маленький, не остался без дела. Какие-то вдели в простенькие самодельные украшения, какие-то – достаточно крупные – использовали по назначению. Женщина, даже став воином, всегда остается женщиной. Девушка смотрит на себя. Самое обычное лицо. Не красавица. Она не кокетничает, не поправляет волосы, не пытается накраситься – да и нечем. Краски для лица можно достать, если постараться, но они совсем непрактичны – размазываются от снега и пота, льющего градом во время тяжелой тренировки. Будет не лицо, а причудливая маска, только детей пугать. Девушка смотрит на себя – и вспоминает королеву. Кажется, у той такая же светлая кожа, почти такого же оттенка губы и глаза. Девушка прикасается к своему лицу, ведет пальцами по подбородку, по щеке. Интересно, лицо королевы на ощупь было бы таким же? Девушка приоткрывает губы и разглядывает в зеркале свои зубы, кончик языка. Язык розовый и теплый. Если лизнуть сосульку или просто взять в рот небольшой кусочек льда, чтобы пососать его, будет холодно. Интересно, теплый ли рот у королевы, которой никогда не бывает холодно? Девушка ощупывает все свое тело. Теплое, местами даже горячее. Подносит зеркало то к руке, то к ноге, чтобы увидеть – и сравнить. Её руки не так изящны, как у королевы, но чем-то похожи. Её ноги не напоминают белые цветы, но на них можно стоять, ходить и бегать. И только? Девушка сама не знает, откуда ей в голову пришла эта мысль. «И только?» Ступни, лодыжки, икры. Девушка изучает свои ноги, каждый участок кожи. Теплые и немного влажные впадинки под коленями. Округлости самых коленей. Внутренние поверхности бедер, неожиданно нежные и гладкие. Девушка никогда раньше не прикасалась к ним. Когда она поднимает руку выше, то внезапно становится горячо. К щекам приливает кровь, а рука дрожит. «Так у всех женщин? И у королевы тоже?» И девушка внезапно испытывает острое, бросающее в жар желание прикоснуться к королеве там. ***** Молодая женщина в простой, удобной одежде заходит в тронный зал широкими, размашистыми шагами. Она уже давно привыкла ходить так же, как воин-мужчина. Королева сидит на троне – нисколько не изменившаяся за все эти годы. – Я довольна тобой, – произносит королева, и этот тихий голос словно возвращает обратно в детство. – Подойди ближе. Походка женщины меняется – шаг за шагом все больше. Становится изящней. Это происходит совершенно бессознательно – как бессознательно прихорашивается влюбленная девушка, когда видит любимого. Но в королевстве Фрейи запрещено любить. И королева пристально смотрит, пытаясь понять. Она готова предположить все, что угодно, измену своих людей, самой своей магии – но не то, что является правдой. – Ты любишь? – задает она тихий вопрос, опасный и острый, словно нож в горло. Лицо стоящей перед ней женщины заливается краской, пышет жаром так, что королева почти чувствует этот жар. Нож попал в цель – но королева не торопится вытаскивать его. Она хочет узнать, взаимна или нет эта любовь. Женщина опускается перед ней на колени, очевидно, собираясь вымолить прощение – но только ли для себя? Если бы королева могла смотреть не только глазами птицы, то увидела бы совсем не то, что ожидала. Женщина, выросшая из маленькой девочки, не собиралась просить у неё прощения. Стоя на коленях, она, наконец, хорошо разглядела белые цветы своего детства – ноги королевы. Округлые носки туфель, маленькие каблучки. И ступни кажутся маленькими – каждая из них поместилась бы на ладони. Даже чуть-чуть видно тонкую лодыжку – с одной стороны подол платья королевы приподнялся выше, чем с другой. Если смотреть на неё стоя или не так близко, то даже не заметно. Любить – преступление, и женщина готова умереть. Но сначала она хочет все-таки узнать кое-что. Когда она прижимается губами к лодыжке королевы, то через тонкий чулок чувствуется – кожа теплая и нежная. Но чувствуется только мгновение. Потом губы, язык, весь рот женщины сами становятся ледяными. Королева смотрит на склонившуюся перед ней ледяную статую, и на глазах у неё выступают обычные человеческие слезы, горячие и соленые.