О солнечных вечерах и рыжих мальчиках

Одним прекрасным осенним вечером Ваня возвращался с очередного свидания. С Таней или Машей, он не запоминал её имени, и если честно, даже не пытался. Несмотря на конец осени, солнце слепило нещадно, заставляя листву под ногами переливаться цветами оранжевого и ярко-красного. В такие дни Ване хотелось поскорее оказаться дома, в уютной полутьме когда-то его (а теперь их с Даней) комнаты. Стоило отметить, что присутствие последнего в комнате создавало какую-то атмосферу уюта и спокойствия. Поначалу их разговоры состояли в основном из препираний и ругательств, заставляя скрипеть зубами, но теперь парень не мог представить ни одного дня без присутствия в нем рыжего недоразумения. Пройдя мимо мамы Лиды, усердно занимающейся воспитательной работой своего нерадивого муженька, Иван поднялся в комнату, и уже было вошёл в неё, но внезапно остановился. Доносящаяся из колонок приятная музыка немало удивила его, ведь он ожидал увидеть Данилу, сидящего за ноутом или увлечённо читающего книгу, но то, что он увидел, повергло его в небольшой шок. Даня танцевал. С прикрытыми от удовольствия глазами, он словно пропускал музыку сквозь каждую клеточку своего тела, двигаясь легко и нежно, каждым своим движением заставляя сердце Вани замирать. Солнце путалось в его волосах и обволакивало хрупкий силуэт, делая его солнечным и немного неземным. Наблюдающий за ним парень не мог сделать вдох, словно что-то сжалось в области сердца и мешало дышать. В голову пришло дурацкое и такое ванильное сравнение с ангелом, Господи, если бы кто-нибудь услышал. Происходящее казалось таким нереальным, что хотелось ущипнуть себя. Но оторваться просто не было сил, словно завороженный, он следил за каждым движением тонких запястий и аккуратных пальцев. Музыка перестаёт литься из колонок, Даня открывает глаза, и: - Ваня? «Чёртчёртчёрт» думается ему. -Как много ты видел? — В глазах рыжего мелькает недоверие, в глазах брюнета восхищение. — Разве тебя не учили, что подглядывать нехорошо? Полностью обескураженный произошедшим, Иван долго молчит, а потом как ни в чём не бывало входит в комнату. -Неплохо танцуешь, — говорит он. «Ты выглядел прекраснее всех, кого я когда-либо видел.» Даня не может скрыть расцветающий на бледной коже румянец, и, отворачиваясь спиной к собеседнику, садится на свою кровать. Ваня отчего-то чувствует себя так, словно тысячи цветов расцветают у него в грудной клетке. Долго смотрит на вытянутую спину, россыпь родинок за левым ухом, проступающие через тонкую ситцевую ткань лопатки, и понимает: попал. Он подходит к кровати Данилы, и гладит его по напряженной спине. Пытается посмотреть в глаза, и говорит что-то наподобие, мол, ничего такого в том, что парень так танцует. Рыжий разворачивается и в его глазах плещется обида. — Ты не должен был этого видеть, — шепчет он. Говорит что-то про то, что танцевать так совершенно глупо и немужественно, и что не раз он слышал насмешки в свою сторону из-за своего увлечения. Ваня чувствует накатывающую нежность к этому хрупкому созданию, легко прикасается к его волосам, обнимает со спины, и шепчет, что он прекрасен. Даня отрицательно мотает головой и разворачивается к парню лицом, в который раз заставляя переставать дышать. Долго смотрит в глаза, и не решается сказать ни слова, чтобы не разрушить атмосферу тепла и доверия. Иван кладёт тёплые руки на худые бока Данилы, и впервые за свою жизнь его не покидает чувство правильности происходящего. Он тянется навстречу рыжему, и (о боже), тот не отклоняется. Он касается прохладных губ Данилы, и всё летит к чертям. Под закрытыми веками взрываются галактики, и вкус его губ настолько приятен, что оторваться невозможно: апельсиновая сладость оседает на языке, заставляя сердце сделать кульбит. Даня мягкий и податливый, он плавится в руках и льнет всем телом, путается ладонями в волосах и рвано дышит. Ваня разрывает поцелуй, и у него что-то падает в районе сердца. — Ты волшебный, слышишь? Данила слышит. Улыбается ярко-ярко, и утыкается носом в пахнующую мятой ключицу. Он верит. И сейчас важен только этот момент. Важны только они и этот прекрасный осенний вечер.