Как я увидел на руках красные следы..

-Людвиг, сколько тебе, черт возьми, повторять одно и тоже? Мне не хочется с союзниками как-то говорить! — сказала светловолосая девушка хмуро смотря в стакан вина — Тем более, сам о них недоброжелательно говори- -Отложим это в сторону. Увы, мы с тобой тут ничего не решаем, так как правитель сам знает, что делает — отпив жидкости, сказал немец, смотря на девушку и потирая голову. Со всей этой заварухой в мире, Моника никак не хотела вступать в контакт с союзниками, особенно с Америкой. Ууух, как же ее выводил этот вечно крикливый парень, которого может лишь и гамбургер заткнуть, да и то не факт. Скрестив ноги, немка посмотрела в сторону, увидев фотографии всех германцев. Все они были с каменным выражением лица, но никто не догадывался, что сквозь них, можно увидеть, что они хотят заботится о друг друге сквозь войны. А что сейчас? Не особо доверять в этом мире каждому подряд невозможно. От всей это заварухи, девушка со стоном легла на диван, поставив бокал на столик, что сразу же заметил юноша. -Ну чего ты так? Неужели большое влияние на все в мире отражается на твое состояние очень резко? -выгнув бровь, спросил Людвиг, подсев к ней — Как ты тогда переживала моменты всех годов, которые ты явно помнишь? Моника говорила что-то мычащим и неразборчивым голосом, который туманился в ушах мужчины. Он посмотрел на ее руки. На кистях красовались красные следы. «В плену. — скажет она остальным». «Поддалась страсти» — скажет Людвиг. Вы думаете, как такое возможно? А вот, только он знает, как собственную сторону переманить на себя. Точнее, тело… Ах, эти воспоминания… - Я твоя, meine geliebt, a-ax -слышались звуки причмокивания по телу и женские стоны. Немка извивалась в черном белье под парнем, все больше открывая свои места для него. Что же это? Вино? Неуверенность? Вы прекрасно понимаете. — Ja, meine lieb -сказал чуть строгим голосом Людвиг срывая всю одежду, что была на теле Моники. Тут он открывает тумбу… Аах, как же ждала этого она. Он проводит плетью по ее спине, ставя раком. Взявшись за ягодицы, он хлестнул ей по кистям девушки, из-за чего она прогибается. Он берет нужный момент. держа в темпе. звуки шлепков. звуки хлеста по коже. Краснота. по ней, видна в темноте… Эти звуки. никто их не слышит. Кроме самих себя. Ощущения, страсть, то, что соблазняет с строчек текста… Тела уже липкие, покрыты нежными судорогами, засосами, царапинами… Ааах… как это… не передать… Почувствуйте сами, как по вашей обнаженной спине проводят плеткой. затем удар. Ваш стон. Удар. Стон. Но вам это нравится, вы испытываете и страх, и наслаждение. Роскошь и соблазн. Завораживает, да? А потом в объятиях, уставшие, сплетенные между собой, сбитое дыхание. это наслаждение… которое вслед за вами забирает с собой Морфей, чувствуя запах вина с ваших губ..... -Людвиг! Ты вообще слушал меня?! — трясла немка юношу за плечи — Что с тобой вообще?! -Ich…Ich…Забудь. Никого рядом нет. — произнесенные слова вновь заткнули губы поцелуем. Стоны. Вы их тоже можете ощутить…