Литературные предпочтения

      Кажется, в его книжном магазине завёлся один музыкант.       Каждую неделю. В среду или в четверг; обычно, в четверг. И обязательно утром. Томас даже по камерам проверил. У них полно людей по праздникам, но в остальное время всё идёт медленно, точнее, ползёт. Ползёт медленно. А полный застой обычно, вот, прямо сейчас — в начале весны.       В утренние часы время между высокими старыми стеллажами замирает вовсе. Четверг. Утро.       Он сегодня не должен быть тут. И вчера не должен был быть; но вчера парень не пришёл. И Томас от нечего делать протирает полки от пыли. Сначала под удивлённым взглядом Бренды за прилавком, а потом уходит подальше. Подальше — в раздел классики.       Голсуорси, Теккерей, Диккенс, Байрон, Шекспир… он проводил здесь от двадцати минут до полутора часов. И не сказать, чтобы надолго задумывался перед тем, как определиться с выбором, уж скорее коротал время.       Колокольчик добросовестно исполняет свой долг, предупреждая, что в дверях магазина кто-то появился. Голос Бренды в соседнем помещении звучит приветливо и бодро. Ей отвечают спокойным и довольно тёплым, а Томас едва не роняет тряпку. И с чего это, вообще…       Он немного выше, чем ему казалось, более худощавый и волосы, и кожа тоже светлее, чем на экране монитора. Парень проходит мимо лестницы к стеллажу и его примечает не сразу и то, боковым зрением. И не то, чтобы тот удивлён, уж скорее, просто не ожидал увидеть кого-то с утра-пораньше на лестнице.       Взгляды встречаются и Томас, наконец-то, теперь видит его глаза. «Тоже карие… ничего такого, конечно».       Он берёт себя в руки удивительно легко, аномальное чувство смущения проходит так же, как наступило — быстро, не оставляя следа. — Доброе утро, — он говорит громче, чем Бренда; голос отдаётся от стен и незнакомец чуть хмурится, поправляя на плече ремень гитарного чехла. — Доброе, — отзывается парень, наконец, улыбаясь (или усмехаясь) уголком губ, до обозначившейся носогубной складки. Томас смотрит на него и распознаёт запоздало британский акцент или что-то на него похожее.       Томас вдруг понимает, что его так зацепило: в этом частном магазине он знает всех, чуть не поимённо. Хочешь или нет, а с завсегдатаями ты, в конце-концов, начинаешь перекидываться хоть парой слов. Этот парень посещает магазинчик уже около двух месяцев, но кроме списка литературных предпочтений, у Томаса — ничего.       И он его ровесник. Здесь больше тех, кто старше раза в два. В первый раз, в глаза бросилось именно это, уже потом — гитара.       Но долго посетитель на него не смотрит и поворачивается к стеллажу. Литература интереснее. Томас делает то же самое и приподнимает несколько томов, насколько хватает обхвата ладони, чтобы махнуть под ними тряпкой.       Через книжный шкаф. Подушечки пальцев мажут по корешкам книг с почти неуловимым шорохом. Четвёртая полка снизу. Узкая ладонь и длинные пальцы.       Сборник сестёр Бронте или Остин? Кажется, он задался целью собрать у себя коллекцию, не часто мужская аудитория их берёт, Томас решил, что так ему даже интереснее.       Они не говорят и не смотрят друг на друга больше, но им так, кажется, комфортно. Парень не пытается отпускать шутки на тему «всегда ли здесь так тихо?» и не восторгается запахом книжной пыли. И это нравится Томасу.       Нет, серьёзно, вы просто не проводили среди книг часов, например, двенадцать кряду. К концу первого дня вы обнаружите воспалённые слизистые. А как привыкнете, «книжный запах» будет ощущаться очень слабо, вероятнее всего, вы его почувствуете, если начнёте внюхиваться в страницы. Эта книжная романтика быстро убьёт кое-какие ваши рецепторы.       Томас ждёт ещё, но парень упорно молчит и не пытается здесь «надышаться».       Он делает небольшому магазинчику выручку каждым своим визитом и это, пожалуй, нравится Томасу ещё больше. Не говоря уж о том, что проходя мимо новинок, откровенный ширпотреб он и в руки-то не берёт.

***

      У него есть, как минимум, двадцать минут всё хорошенько обдумать, двадцать раз прийти к выводу, что он будет выглядеть странно и сбросить процентов сорок на то, что после такого шага, этот парень найдёт себе какой-нибудь другой книжный магазин. Но Томас этого хочет. Так почему нет? Плюй на всё, «…берись и делай» или как там это называется. Вообще-то, не художка, но…ай, ладно.       Тем не менее, он за прилавком, рядом с Брендой, а парень ходит по соседнему залу. — Может, я уже сама узнаю имя и номер телефона? — не выдерживает подруга, не отрывая взгляд от текста книги. Ирвин Уэлш, кстати. Что-то она на него в последнее время крепко села и это на ней, кажется, отражается. — А ты можешь?.. — удивлённо оборачивается к ней Томас, конечно, не из-за потенциального вопроса «как тебя зовут?», уж скорее он не думал о том, что можно так же легко вытащить из человека номер мобильника. Бренда только поднимает на него свой взгляд и вскидывает бровь: — Ладно, понял. Забудь-забудь, я всё сделаю сам. Она щурится, мол, «уж я-то знаю», впрочем, в Томасе не сомневается. Решил — сделает, пусть ломается, смотрит на время, сколько влезет.       И она уже почти что отвлеклась, но обратила внимание на книгу в его руках. Серьёзно? — А это… — Томас ответил на неё острый взгляд, и Бренда быстро собралась, чтобы закончить мысль: — Мёрдок? Уверен? Я бы лучше… — Нет, тут твоя альтернатива не прокатит.       Парень вертит книгу в руках и сам уже начинает сомневаться. Действительно… раз он себе стопки классики набирает, то с чего бы ему не читать Мёрдок? Пусть это и что-то из разряда более позднего уже. Он решает отбросить это куда подальше.

***

      Он проводит здесь около сорока минут, а потом направляется к кассе. Всё-таки Остин.       Бренда смотрит по сторонам, думая потянуть время, но Томаса нигде не видно и она вынуждена отпустить товар. В итоге за парнем захлопывается дверь со звоном колокольчика. Томас слышит это и его на сверхзвуковой выносит из подсобного помещения. — Болван… — отзывается Бренда, пока тот подхватывает со стойки роман и выбегает следом, а потом проносится по улице за окном.       Недавний клиент не успел далеко уйти, но Томасу кажется, что он его едва не упустил. Маловероятно, конечно, чтобы он не пришёл снова. И тем не менее… — Эй! — парень оборачивается, на этот раз, не без удивления во взгляде и Томас искренне надеется, что удивлён тот приятно. Во всяком случае, озадачен точно, может, потому и остановился. Но тот улыбается и это уже похоже на неожиданность для самого Томаса. — Не думал, что подойдёшь сегодня, — уверенно отзывается парень, приподнимая свой подбородок. У него высокий ворот куртки и длинная чёлка. Определённо, имеет привычку поправлять её рукой или откидывать голову, чтобы волосы в глаза не лезли. «Сам уже начал так думать…» — Томас быстро отбросил этот вариант ответа. — Просто упустил тебя на выходе, — это правда, в общем-то, у него была работа. Он решил не давать новому знакомому времени на очевидный вопрос и протянул ему книгу. Парень вскидывает брови, принимая из чужих рук том. Его ладони перехватывают обложку там, где ещё держится чужое тепло. — Айрис Мёрдок… хм, странно, что я до неё не добрался, но мой бюджет на макулатуру на этой неделе исчерпан, — теперь он, определённо, усмехается, собираясь вернуть ему «Сон Бруно».       На улице, кстати, круто. Пасмурно в меру и ветра нет. И самое то, чтобы пройтись по узкой улице, обсуждая прелести английской литературы, и не только.       Томас понимает, что ему чертовски не-неловко, настолько, будто он с этим парнем знаком.       Он полностью отпускает ситуацию, растягивая губы в улыбке, что же, его собеседник тоже не выглядит скованным. — Я даю на время. Только не увези её с собой куда-нибудь в Лондон, — идёт на риск парень, а второй даже уже посмеивается до подрагивающих плеч. — Вообще-то, Шотландия. Я переехал из Глазго, — поправляет его парень быстро, Томас чуть хмурится, приоткрывая свой рот, а он только продолжает: — При переезде несколько коробок с книгами проебалось… пытаюсь восполнить потери. «Имя, его имя. Чёрт побери…» — А это… — шотландец (как оказалось), приподнимает зажатую книгу в руке на уровень своего плеча и играет кистью: — Типа приглашения в книжный клуб?       Томаса просто сбивает с его недавней мысленной установки и он кивает, убирая руки в карманы штанов, что же… — Верно. Ты принят в этот клуб интересов заочно, — они уже и не могут говорить без улыбок, похоже. Никакого клуба, конечно, нет в помине, но собеседник стаскивает с плеча чехол, расстёгивая внешний карман, чтобы убрать полученную книгу Айрис. Он прочитает её, обязательно, начнёт прямо сегодня. Волосы действительно лезут ему в лицо, падая на правый глаз. Он, твою мать, красивый, по-настоящему.       Томас взглянул на него снова и понял: он хочет знать, что за гитара у него в чехле, почему он сменил Глазго на непримечательный Порт-Анджелес в штате Вашингтон, потерялось ли ещё что-то при переезде… оценил бы, поделись он с ним Ирвином Уэлшем, а не Мёрдок?       И всё это могло бы быть горькой пилюлей, если бы не блеснувший в чужих глазах взаимный интерес.       Почему этот магазинчик? Часто ли он так знакомится с парнями? Даёт ли кому книги просто так? Ха-ха-ха… — И почему я хочу, чтобы мне сейчас было очень странно и неловко, но ничего не выходит? — и Томас, кажется, впервые так счастлив случайному знакомству. Случайному «здесь и сейчас».       Случайные утренние прохожие плетутся мимо них, редкие и… должна быть какая-то интрига, верно? Он догнал его и задержал, теперь самое время отпустить. Парень с гитарой выбьется из этого серого потока. Томас полностью уверен.       Так что, махнув ему рукой, он попятился, едва не влетев в приближающуюся сзади женщину с ребёнком, но вовремя сориентировался — она не успела и вскрикнуть. Парень вздохнул: «Утро только, а чуть дитя не зашиб», оборачиваться на парня теперь уж не было сил. — Осторожнее! — Прошу прощения.       Ньют ещё помедлил, глядя на это ходячее недоразумение. Он ещё долго будет под впечатлением сегодня… и действительно, стоило бы уже поторопиться.       Время встречи назначено не было, но он обязательно зайдёт сюда вечером и без приглашения. Они оба ведь кое-что упустили…

***

      От обыкновенной невозмутимости Бренды не осталось и следа, когда за ним закрылась дверь. — Ну, как зовут? — похоже на явный интерес в её глазах. Ну, ещё бы. Стоит того, чтобы оторваться от книги. Открыв свой рот, Томас запнулся на этом самом моменте. Даже дышать перестал. «Блядство… мы упустили, всего лишь, имена друг друга» — Я же говорила: ты — болван, — подруга отцепила свои ладони от столешницы и шлёпнулась обратно на стул.