***
Стефан оставил Мельбу у ограды кладбища, надежно привязав поводья к тонкой, но крепкой осине. Взял одну из седельных сумок и фонарь и перешагнул через низкую ограду. Это была земля мёртвых, и их безмолвием плескалась ночь. Он чувствовал, как сотни истлевших глазниц наблюдают за ним даже из-под земли. Кости…. у Стефана дергались пальцы от ощущения бесчисленного количества костей под своими ногами. Он слышал, как они стучат друг об друга, нашептывая, что здесь не место владеющему даром жизни. Их не починить, не отврачевать. Стефан расстегнул ворот рубашки и ослабил шейный платок, чтобы легче было дышать, и продолжил путь. Свет фонаря подсвечивал мрак вокруг, но не разгонял его. Чьи-то пальцы замирали в миллиметрах от его спины, Стефану хотелось всё время оглянуться, смахнуть с себя пристальные взгляды как налипшую паутину. Наконец он вышел к широкой дороге и старой покривившейся лестнице. Это было если не сердце кладбища, то весьма близко к нему. Стефан поставил фонарь на одну из ступеней вместе с сумкой и снял сюртук. Пот струился по позвоночнику. Имя брата набатом билось в голове. Драгош, Драгош… Вернись, брат. Ты нужен мне. Было слышно, как неподалеку собака роет землю. Стефан не хотел знать, какими делами заняты призраки кладбища. Возможно, его бы это свело с ума. Но ему надо было их увидеть, а перед ним были только холодные надгробия и круг света от фонаря. — Я готов идти за вами! — крикнул он в ночь. — Покажитесь! Кажется, где-то тихо засмеялись. Пускай. Но его кровь — это кровь Драгоша. А тот умел видеть призраков. Стефан достал из сумки скальпель и полоснул по очереди каждую ладонь и простёр руки в стороны. Он был похож на жреца, приносящего жертвы забытому божеству, и его алтарь был землёй кладбища Стигишоары. — Я ищу Драгоша. Чуете кровь? Я окроплю каждый камень здесь, чтобы вы знали — брат пришёл за братом. И призраки пришли, проявились, выросли рядом. Невесомые, полупрозрачные фигуры, сохранившие свой последний миг навечно. Вокруг них вился аромат ночных фиалок и канифоли. Их бесплотные фигуры плыли над землёй, и еле слышный шорох сопровождал их, будто мыши скреблись под полом. — Твой брат хотел стать мёртвым, — прошелестел призрак молодой женщины. Как песок, который просыпали ночью на камень. — Твой брат посягнул на тайны, которые не нужны живым, — раздалось протяжно за спиной. Стефан резко обернулся, но сзади уже никого не было. И тут же фигура призрака возникла прямо перед его лицом, заглядывая неумолимой смертью в глаза. Он почти чувствовал на себе прикосновение вырытой для него могилы. — Верните его, — Стефан сжал кулаки, ощущая, как кровь течёт с пальцев, орошая землю кладбища. Он готов был принести в жертву самого себя. Бездушный смех был похож на хлопанье крыльев ворона. Запах фиалок усилился. Призрак подался назад, Стефана словно потянуло невидимыми нитями и тут же отпустили так, что он едва не потерял равновесие. Призраки стали истончаться. — Слишком поздно, — голоса звучали издалека. Как эхо в подземных пещерах. — Это кровь брата моего, и ею я начерчу дорогу в ад для вас! Стефан рванулся к ближайшему призраку, собирая весь свой дар жизни, всё своё искусство исцеления в одном порыве и желании — дотянуться до бестелесной материи. Его ладонь прошла насквозь, как сквозь туман. Визг разорвал ночь, и призрак отшатнулся, в его полупрозрачном теле мерцала дыра. Стефан закусил губу от боли — ладонь будто опустили в сухой лёд. — Антонеску, постой! Рядом возник призрак некого древнего воителя, закованного в доспехи. Он вытянул вверх руку, призывая к переговорам. Стефан вытер рукавом рубашки кровь из-под носа. Он сам не знал, как надолго его бы хватило. — Твоя кровь иная, но в ней вкус Драгоша, — глухо обронил рыцарь. — Мы мертвы, но не хотим уходить. Мы вернём твоего брата через твои кости. — Ко-о-ости, — прохрипел призрак рядом и тут же подался назад под пронзительным взглядом Стефана. Тяжёлое дыхание вырывалось хрипами из груди. — Мы коснемся твоих костей и позовём маленького Антонеску обратно, — сказал рыцарь. — И вы больше не потревожите это место. — Я согласен. Мне надо расписаться кровью? — улыбнулся Стефан, и от этой улыбки у любого прошёл бы мороз по коже. Его глаза блеснули огнём безумия. Рыцарь качнул головой. — Нет, Стефан. Нам достаточно костей. Миг колебания, и призраки припали к нему, проникли под кожу, рассекая ткани, перебирая своими пальцами по его костям. Стефан упал на колени, не в силах устоять от невыносимого холода и боли. Время растянулось для него в бесконечность, наполненную ледяными прикосновениями, поцелуями остывших губ, приторным запахом фиалок. И сквозь пелену боли Стефан видел, как рядом возникает из воздуха фигура Драгоша, похожего на призрака, прозрачного и совсем не живого. Имя брата сорвалось с губ. Призраки коснулись позвоночника, заставляя выгибаться, процарапали когтями по рёбрам. Стефан вытянул руку, желая дотронуться до Драгоша. Но призраки его не отпускали, а брат всё ещё мерцал призрачным светом. Стефан знал — всё напрасно. Кончики его пальцев хватали только воздух. И у него больше нет сил. Он не сможет исцелить того, кто был его твердью. Драгош останется призраком. Дай мне дотронуться до тебя… Пальцы хватали воздух, перед глазами всё плыло. Драгош! Призраки отступили внезапно, резко, оставив его в одиночестве среди могил. Стефан чуть не рухнул вперёд… И рука брата сжалась на его пальцах. Опираясь на Драгоша, Стефан поднялся с земли, стараясь не сильно шататься. На него смотрели распахнутые от удивления глаза брата. Волосы, как всегда, в полном беспорядке, из карманов пальто торчали листы бумаги. — Стефан, какого чёрта ты тут делаешь?! Ты что, могилу рыл? Он не знал, что сказать, лишь жадно всматривался в лицо Драгоша. Для брата явно прошло совсем мало времени. — Да так, с призраками болтал, — криво ухмыльнулся Стефан. Всё тело ломило и болело, глубокие порезы на ладонях саднили. — О-о-о, и как? Что они тебе рассказали? Знаешь, я тут наткнулся на одно любопытное исследование. Минутку, — Драгош начал рыться в карманах пальто, ругаясь на отсутствие света. Стефан смотрел на него, пьяный от счастья. И тут брат спохватился, замерев и нахмурив брови. — Подожди, ты же в Бухаресте. Как ты так быстро… — Драгош, ты неделю как пропал. Призраки сказали, что ты залез не в те тайны мёртвых. Драгош посмотрел на него пристально, потом взъерошил волосы и выдохнул, осматриваясь вокруг. — Неделю, говоришь… не помню. Стефан, а… Стефан! Тот медленно опустился на землю и посмотрел на брата снизу вверх, прищурив глаза. Туман стелился у ног. Драгош опустился рядом. — Я устал. Призраки… кажется, мы невзлюбили друг друга. Драгош обхватил его за плечи и поднял, закидывая руку себе на шею. — Я отведу тебя домой, Стефан. Больше никаких прогулок по кладбищу без меня, понял? Чёрт, ты что, поправился в своём Бухаресте? Никогда не был таким тяжёлым. И скажи, что у тебя есть с собой виски. Нет, знаешь, так дело не пойдёт. Мы сейчас заскочим в один кабак, ух, какое там пиво! Я знаю хозяина, он даст нам ночлег, а завтра… Стефан слушал сбивчивую речь Драгоша, еле переставляя ноги. Конечно, Драгош. Как скажешь. Это уже всё неважно. Главное, ты рядом. Мне врачевать раны, тебе говорить с призраками. Только если они не заберут тебя.Твердь земли
30 марта 2018 г. в 00:52
Стефан вернулся домой далеко за полночь. Устало опустился на диван в прихожей, как был — в пальто, застёгнутом не на те пуговицы, и ботинках, забрызганных грязью. Он сидел в темноте и одиночестве, согнувшись от бессилия.
Драгош появился почти бесшумно, как призрак. Может, он уже стал им? У Стефана мелькнула мысль, а заметил бы он, занятый спасением чужих жизней, что Драгош перестал быть из плоти и крови?
— Он умер? — тихо спросил брат, прислонившись к стене напротив.
Стефан лишь кивнул, слова будто стёрлись из памяти, остался только запах крови, холод мертвеца и застывший взгляд. Он засвидетельствовал последний вздох, назвал время смерти и вымыл руки под тихую молитву священника. Теперь Стефану самому было тяжело дышать. Возможно, дело в запахе ладана, который пропитал одежду. Драгош подошёл ближе и стиснул плечо брата.
— Теперь это моя забота, если он останется на этой земле.
Стефан смотрел на свои руки, которые не смогли удержать жизнь. Её стоптала смерть, скомкала среди грязных бинтов.
— Отпусти его, — Драгош опустился рядом на колени, обхватил руки Стефана и заглянул в глаза. — Слышишь?
— Я не смог. Понимаешь? Повреждения… — Стефан сглотнул, закрывая глаза. Он думал, что за столько лет привык проигрывать смерти. Но каждый раз будто первый. — Не совместимы с жизнью.
Ему будто в рот земли набили. Сухие корявые слова, от которых так и несёт смрадом могил. Стефан поднял взгляд на брата, не зная, как объяснить. В зрачках Драгоша он видел отражение себя самого, будто сам стал призраком и навсегда отпечатался в темных глазах.
— Тебе врачевать раны, мне говорить с призраками и оплакивать мертвецов, — прошептал Драгош. — Но я рядом, Стефан. Тебе не надо меня ни врачевать, ни отпускать. Я твоя твердь земли.
Они склонили головы, касаясь друг друга лбами. А потом Драгош поднялся и потянул за собой брата.
— Пойдём. Тебе надо выпить.