Моя Невеста

      Каменаши приоткрыл глаза и осмотрелся. Шторы на окнах не были задернуты, и сквозь тонкий тюль пробивались первые солнечные лучи. Было раннее утро, не более пяти часов. Парень почувствовал теплое спокойное дыхание у себя на шее и снова закрыл глаза. Он толком не спал этой ночью. Осторожно согнув и разогнув пальцы, Каменаши почувствовал, как маленькие иголочки пробежали по коже. Джин уснул на его плече, придавив руку своим телом. Затекшая рука была тяжелой и будто чужой. Стараясь не разбудить парня, Каме продолжил двигать пальцами, заставляя кровь двигаться быстрее по сосудам.       Губы и кожу вокруг них немного саднило. Рубашка висела на стуле, брюки были расстегнуты, ремень валялся где-то в ногах. Джин был раздет по пояс, и Каменаши кожей чувствовал его сердцебиение. Аканиши по-хозяйски приобнял Казую поперек живота.       -Аканиши… - шептал Каменаши, прикрыв глаза и зарывшись пальцами в жесткие и непослушные волосы.       Джин обвел кончиком языка ореол соска и, лизнув, тут же подхватил его губами и чуть потянул наверх. Соски Казуи были очень маленькими, потому Аканиши приходилось контролировать себя и действовать очень аккуратно, чтобы случайно не причинить парню боль. Джин ласкал их губами, невесомо целуя и сминая. Каменаши таял от удовольствия, дрожа от наслаждения и нетерпения.       - Хочешь продолжить? – спросил Аканиши, посмотрев парню в глаза и тут же прильнув к его губам.       Теряя себя в сладких поцелуях, Казуя не сразу почувствовал, как длинные пальцы начали расстегивать брюки и вытягивать ремень из петель. Лаская губы Джина, притягивая парня за шею как можно ближе к себе, Каменаши терял контроль над собой. Он уже не мог с точностью сказать, что больше его пьянило: выпитое вино или ласкающий его сенпай.       - Ака…ни…ши… - выдохнул парень, а последний слог вырвался шипением сквозь стиснутые зубы. Джин оседлал бедра Каме и принялся расстегивать пуговицы на своей рубашке. Он не сводил взгляда с Казуи, следя за его реакцией: нравится ли ему то, что он видит, или это не вызывает у него интереса? Но Каме не отрываясь, смотрел на Аканиши. Он следил за длинными пальцами, которые, дрожа, не всегда могли справиться с маленькими пуговками. Обнажив грудь, Джин расстегнул манжеты и снял с себя рубашку, пафосно бросив ее куда-то через плечо. Казуя улыбнулся, а кончик языка поспешил увлажнить пересохшие губы. Джин глянул на приоткрытый рот парня и тут же захотел его поцеловать. Снова и снова.       Каменаши улыбнулся, вспомнив этот момент и посмотрел на Джина. В таком положении лица его Каме не мог разглядеть, но видел обнаженный бок и живот, медленно двигавшийся при дыхании. Из расстегнутых брюк выглядывала темно-серая полоска нижнего белья, голые ступни с красивыми длинными пальцами покоились на не расправленной постели. Казуя приобнял Джина рукой, немного ожившей и уже не болевшей. Каменаши прикрыл глаза и решил попробовать хоть немного поспать.       - Почему? – шепнул Джин, немного обиженно, но Казуя ничего не ответил, лишь виновато посмотрел на парня и отвел взгляд. Он чувствовал себя ребенком. Аканиши погладил его по щеке и, взяв за подбородок, медленно повернул его лицо к себе, но Каменаши упорно отводил взгляд. – Я сделал что-то не так? – Джин приподнялся и осмотрел парня, насколько позволяла поза. Заметив на белоснежной груди несколько побагровевших засосов, он нахмурился. – Если это из-за засосов… то… Извини меня, Каме… Я не знал, что они тебе не нравятся…       - Дело не в засосах, - отозвался Казуя. – Я даже не успел их заметить, - признался парень. - Я просто…       - Что, «просто»?.. – допытывался Аканиши.       - Дело во мне… - пояснил Каме.       - Скажи мне настоящую причину, - попросил Джин, стараясь приласкать парня, но тот вдруг напрягся.       - Я пока не готов продолжить, - очень тихо произнес Каменаши, но Джин его услышал. – Так что давай пока не будем… - Казуя сжал запястье Аканиши и вытянул его руку из собственных трусов.       - Тебе же будет больно? Да и я сам уже еле сдерживаюсь…       - Прости… - шепнул Казуя и отвернулся, накрыв лицо и голову руками. – Прости меня…       И Джин уступил. Высвободив свою руку из цепкой хватки Каменаши, Аканиши слез с кровати и отправился в ванную. Казуя поправил белье и застегнул брюки. Он ненавидел себя за трусость и уже готов был передумать и уступить парню, но посчитал, что обидевшийся Джин не станет его слушать. «Дерьмо!» - застонал Каме с досады. Он чувствовал себя полным идиотом. Член понемногу стал расслабляться, и Каменаши успокоился. «Если Джин предложит мне утром, то я уже не буду отказываться, - решил Каме. – Зря я ему сегодня отказал, он ведь был таким внимательным! Прости меня, Аканиши! – внутренне крикнул парень, глядя в потолок. – Я постараюсь больше не быть таким трусом».       Услышав, как повернулась ручка двери ванной комнаты, Казуя закрыл глаза и притворился спящим. Он не знал, о чем ему говорить с Джином после произошедшего, поэтому решил, что утро вечера мудренее, а там всё как-нибудь образуется. Аканиши стянул носки и хотел снять брюки и лечь в постель, но, заметив, что Каме уже уснул, решил лишний раз не оголяться, чтобы не испугать парня утром. Погасив лампу, Джин пристроился рядом.       - Добрых снов, - шепнул он Каме на ушко и, поцеловав в висок, лег на плечо, уткнувшись в шею, и вскоре заснул.       Казуя сам не заметил, как задремал. Уставший от бессонной и волнительной ночи организм просто выбился из сил. Почувствовав теплые губы у себя на лбу, Каме открыл глаза и сонным взглядом встретился с теплым шоколадом глаз Джина.       - Просыпайся, соня, - улыбнулся он. – Мы опоздаем на работу, - Джин наклонился к парню и нежно поцеловал в губы, Каменаши ответил несколько пылко и несдержанно. Каме хотел исправить вчерашнюю ситуацию, но Аканиши намека не понял. – Поднимайся. Я приготовил завтрак.       Джин слез с постели и направился на кухню. Он уже полностью оделся и, судя по влажным кончикам его волос, уже успел принять душ и умыться. Казуя сел на кровати и вздохнул. Он все еще чувствовал себя немного подавленным из-за отказа, но решил нацепить беспечное выражение лица, чтобы не беспокоить Джина. Голова раскалывалась, в горле пересохло, в душ идти совершенно не хотелось. Поднявшись с кровати, Каме подошел к шкафу и выудил оттуда несколько вещей. Шухер на голове никак не желал укладываться, а потому Каме завязал волосы в небольшой хвостик, пригладив торчавшие на макушке прядки гелем.       - Что-то необычное сегодня… - заметил Джин новый образ Казуи, но тот лишь смущенно кивнул.       - Они не хотят меня слушаться, - пожаловался Каме, указав на голову.       - Прям как их хозяин не слушает просьбы своего организма, - уколол Аканиши. Казуя шутку не оценил и кривовато улыбнулся. Джин пожалел о своих словах и решил к этой теме не возвращаться. Взяв в руки тост с сыром, Аканиши принялся задумчиво его пережевывать. Каменаши взял кружку с кофе и, сделав несколько глотков, принялся за глазунью. Казуя не хотел возвращаться к этой теме, но недосказанность и его отказ заметно подпортили настроение обоим. Каме решил, что обязательно исправит положение, однако утром удобного случая так и не представилось. На пути на работу они благодарили людскую толпу в поезде, благодаря которой им не нужно было говорить между собой. Чувство неловкости до конца дня не покидало их.       - Джин, - обратился Каменаши к парню, когда они, как всегда, пошли в кафе пообедать. – Я хотел поговорить с тобой… О вчерашнем…       - Ааа… - протянул Аканиши, будто они собирались обсудить какой-то рабочий вопрос. Хотя Джин не подавал виду, но ему стало не по себе. С одной стороны, он хотел расставить все точки над «i» и понять, почему Каме повел себя так вчера, с другой стороны, он чувствовал себя виноватым, и оттого ему было паршиво.       - Ну… - не знал с чего начать Казуя. – Я хотел извиниться перед тобой…       - Эээ? – удивился парень и даже отложил приборы в сторону.       - Да, - Каме обхватил руками запотевший стакан с соком и кивнул. – Ты хотел продолжить, а я… - Каменаши замолчал и вздохнул. – Ты не сделал ничего плохого или того, что мне бы не понравилось… Всё было просто обалденно, - голос его незаметно перешел на шепот, он смущенно улыбнулся и продолжил. – Просто всё так быстро завертелось…       - Похоже, я слишком нетерпеливый, да? – усмехнулся Джин и немного расслабился. – Ты это хочешь сказать? - Казуя снова улыбнулся.       - Думаю, не стоит особо спешить… Я должен быть внутренне готов к этому, - пояснил Каменаши и поднял-таки взгляд на парня.       Тот исподлобья наблюдал за ним, качая вилку пальцами. Встретившись взглядами, парни смущенно улыбнулись друг другу. Аканиши чувствовал себя старшеклассником, пытавшимся соблазнить одноклассницу на нечто такое, после чего ее отец мог бы запросто его прибить, но они были взрослыми парнями, и уже давно не детьми.       - Хорошо, - произнес Джин и, отложив вилку, откинулся на спинку диванчика. – Тогда-а… - задумчиво произнес он. – Пошли на свиданку?       - Свидание? – удивленно вскинул брови Каме.       - Ты против? – лукаво улыбнулся Джин. – Будет как обычные парочки, - пожал он плечами. – Сначала познакомились, потом подружились, потом поцеловались, - Джин загибал пальцы, подсчитывая. – Затем первое свидание, а после третьего можно попытаться затащить тебя к себе домой на «чашечку чаю», - усмехнулся Аканиши.       - Обычно поцелуй после свидания, - важно заметил ему Казуя.       - Вот как, - изобразил задумчивость Джин. – Тогда мы можем сразу перейти к стадии «третье свидание»…       - Придурок, - нахмурился Каме и, подхватив телефон, вышел из-за стола.       - Эй, подожди! – крикнул ему вслед Аканиши и бросился за парнем. – Ты обиделся, что ли,? – шепнул ему на ушко Джин и опустив руку на попу Казуи, игриво погладил, и тут же убрал.       - Сдурел? – тот мигом залился краской. – А если увидит кто?       - Плевать, - пожал плечами Джин и засунул руки в карманы брюк. – Лучше ответь мне: пойдешь со мной на свидание?       - Как будто ты не знаешь ответа? – усмехнулся Казуя, а Джин с подозрением сощурился. – Да пойду я, пойду!       - Так-то лучше! – просиял Аканиши и, довольный собой, сегодняшним днем и всем миром сразу, направился в сторону офиса.       Джин встал с утра пораньше, чтобы как следует подготовиться к свиданию. Он всю неделю с нетерпением ждал субботы, каждый день всячески напоминая Казуе об этом, но тот только тушевался. Ближе к пятнице Каменаши ответил парню, куда бы он хотел сходить. Джин был вне себя от счастья. Аканиши хотел устроить для парня что-нибудь особенное. «И чего я так волнуюсь?» – одергивал себя Джин, но не проходило и минуты, как смущенная улыбка появлялась на его лице. Как следует побрившись и надушившись, Джин надел темные джинсы и черную рубашку, лишь позже спохватившись, что в ней ему будет безумно жарко под палящим солнцем.       Каменаши ожидал его у входа в галерею. Он рассматривал рекламные стенды предстоящих выставок. На нем были коричневые брюки и белая рубашка. Он выглядел весьма элегантно. Взглядом он попытался найти Аканиши среди прохожих, но никого знакомого не приметил. Сверившись по наручным часам, Казуя обнаружил, что пришел слишком рано. Проходившие в галерею девушки с интересом поглядывали на красавца-Каменаши, но тот на них даже внимания не обращал. И возникшая на его губах случайная улыбка была адресована вовсе не им. В черной одежде, будто противоположность одетому в светлую рубашку Каме, по аллее шел Аканиши. Его небрежную походку можно было узнать из тысячи. Сегодня он выпрямил свои черные кудри, и волосы стали длиннее, спадая до мочек ушей. Каменаши никогда не видел его таким, а потому был немного взволнован.       - Привет, - улыбнулся Джин, нервничая, и засунул руки в задние карманы джинсов. – Давно ждешь? – поинтересовался он, перекатываясь с пятки на носок.       - Совсем немного, - ответил Каме и тепло улыбнулся. Джин замер на секунду, любуясь этой улыбкой. Похоже, Каменаши в очередной раз похитил его сердце. Усмехнувшись своим глупым мыслям, Аканиши взял Каме за запястье и повел к кассам. Краснея до ушей, Казуя последовал за ним.       Каменаши захотел сходить на выставку современных художников, а поскольку у Джина по поводу свидания в голове были одни только банальности, он сразу согласился на предложение. К тому же немного просветиться никогда не помешает. Приобретя входные билеты, парни двинулись к началу экспозиции. Бродя по залам, они рассматривали картины, обсуждали увиденное и дискутировали о смысле изображенного на том или ином полотне, о замыслах художника. Время шло незаметно, и хотя Джин не смыслил в современном искусстве ровным счетом ничего, он старался показать свою искреннюю заинтересованность. Однако с каждым новым залом, наполненным странными футуристическими картинами, полотнами, залитыми краской, или содержащие в себе непонятные символы и абстракции, Аканиши становилось всё скучнее и скучнее. Приметив банкетку в одном из залов, Джин облегченно вздохнул и направился к ней. Казуя, оторвавшись от картины, проводил взглядом парня. Каме понимал, что пойти в такое место на первое свидание, было не самой лучшей идеей, но он так давно хотел пойти на эту выставку, а компании всё не было. Поджав губы и взвесив все «за» и «против», Каменаши двинулся к Джину. Тот сидел на банкетке один и со скучающим видом рассматривал полотно три на четыре метра, занимавшее центр стены.       Две фигуры, мужская и женская, были изображены на холсте. Их спины были выгнуты, они всем телом, всей душой стремились друг к другу. От мужской фигуры шел фиолетовый, холодный поток, от женской – теплого оттенка зеленая волна. Эти две волны сталкивались в разных частях картины, захлестывая друг друга, как два непримиримых, бурных потока. Меж их тел яркой, футуристической звездой, была изображена вспышка, будто разгоревшаяся страсть. Лучи этой вспышки-звезды слепили мужчину и женщину. Они прикрывали одной рукой свои лица, будто оберегая глаза от яркого света, а свободные руки, проходя через белую вспышку, стремились друг к другу. Фигура мужчины и женщины были прорисованы грубо и будто бы схематично. Лишь гипертрофированная, пышная грудь давала понять, что на картине изображена женская фигура.       - Если убрать сиськи, - задумчиво произнес Джин. – Будет похоже на нас с тобой, - отметил Аканиши, когда Казуя сел с ним рядом.       - Наверное… - отозвался Каменаши. – Эта картина называется «Внезапная любовь». Автор этой картины мой давний знакомый, - поделился Казуя.       - Поэтому-то ты хотел на эту выставку сходить? – догадался Аканиши.       - Ага, - кивнул Каменаши. – Просто никак не мог компанию найти.       - А этот твой друг, он живет в Токио?       - Нет, - покачал головой Казуя. – Он живет в Чибе. Присматривает за престарелой бабушкой, пока родители работают заграницей.       - Вот как…       - Да шучу я, - усмехнулся Каме и по-дружески пихнул Джина локтем. – Он тот еще оторва. В Синагаве живет, работает в баре по ночам, а по утрам рисует. Говорит, что в уставшей голове странных идей больше, чем в отдохнувшей. Так и живет… Ночью работает, утром пишет, днем спит по нескольку часов и снова на работу. Похудел за последние годы ужасно, но, кажется, он своей жизнью вполне доволен.       - Странный парень, - протянул Джин. – Но в его картинах есть что-то такое… что цепляет…       - Пойдем? – предложил Казуя.       - Уже? – удивился Аканиши. – Мы ведь еще столько залов не обошли…       - Тебе, и правда, всё это интересно? – испытующе глянул на парня Каме.       - Ну…       - Вот и мне уже надоело смотреть на эти странные картины со странными сюжетами, - усмехнулся Каменаши. – Я пришел сюда скорее ради моего друга, а все его полотна представлены только в этом зале, - Джин невольно огляделся по сторонам.       - Почему ты мне раньше не сказал? – смутился Аканиши. – К тому же… мы могли бы сразу прийти в этот зал, - неуверенно произнес Джин.       - Я думал, что ты хочешь посмотреть выставку, - признался Каменаши, пытаясь скрыть улыбку.       - А я думал, что ты… - удивленно вскинул брови парень.       - Тогда… Вопросов больше нет, - заключил Каменаши.       Они вышли из картинной галереи и, спустившись по парадной лестнице, двинулись по небольшой аллее, засаженной вишневыми деревьями. Сейчас, летом, они были покрыты зелеными листочками, но весной вишневые цветы будут благоухать и розовым дождем опадать на случайных прохожих. Джин сжал ладонь Казуи, а тот, на мгновение высвободившись из руки Аканиши, переплел их пальцы. Парень украдкой глянул на Каме, но тот смело смотрел вперед, а длинная челка, падавшая на левую часть лица, не смогла скрыть нежный румянец на щеках.       Они шли по аллее, не говоря ни слова, наслаждаясь прогулкой. Иногда парни обменивались парочкой фраз. Они были взволнованы их первым свиданием, а потому даже не заметили, как небо заволокло темными тучами. Крупные капли оставляли большие мокрые пятна на асфальте. Одна из них упала Каме на нос, со всей силы шлепнувшись на лицо. Казуя поднял голову и почувствовал новые капли.       - Кажется, начинается дождь, - заметил Джин, и едва он произнес это, как грянул гром, и с небо полило как из ведра. – Бежим к музею, - бросил Аканиши и потянул парня за руку.       - Мы слишком далеко ушли, - заметил ему Казуя, ускоряя шаг, а затем переходя на бег. – Мы не успеем.       - Успеем! – бодро закричал Джин и со всех ног бросился к зданию галереи, утягивая парня за собой.       Дождь заливал их плечи и головы. Обувь, полная воды, хлюпала при каждом шаге. Парни промокли до нитки в считанные минуты, а добежав до здания галереи, поняли, что им вряд ли удастся протиснуться внутрь. Всё крыльцо вплоть до дверей, находившихся в глубине за колоннами, заполонили гулявшие в парки люди, случайные прохожие и посетители выставки.       - Мы не протиснемся! – крикнул Казуя, старясь перекричать гром.       - Мы сможем! – стоял на своем Аканиши.       Добежав до галереи, они шустро поднялись по лестнице. Бормоча «простите» всем и каждому, Джин вместе с Каменаши смог пробраться к дальней южной стене. Ветхая колонна заставляла людей сторониться ее – никто не хотел испачкаться в штукатурке. Воспользовавшись этим, Аканиши утянул парня в тень и прижал к стене. Хотя на улице стояла жара, Казуя дрожал от холода. Они оба промокли насквозь, ничего сухого на них не осталось. Джин завел прилипшие ко лбу пряди назад и обнял парня за плечи, прижимая к груди.       - Ты дрожишь, - шепнул Аканиши.       - Похоже на то, - признал Казуя, постукивая зубами и стараясь успокоиться.       - Я согрею тебя, - пообещал Джин.       - Чем же? – с сомнением произнес Каме – Мы оба до нитки промокли.       - Ну, - задумчиво протянул парень. – Есть у меня кое-какие соображения, -Джин лукаво посмотрел на Каме и запечатал пылким поцелуем желавший что-то возразить рот.       Прижав парня к стене, Аканиши обхватил ладонями лицо Каме, большими пальцами поглаживая прохладные щеки. Исступленно и жадно целуя Каменаши, парень не заметил, как закончился дождь, и все разошлись. Раздвинув ноги парня коленом, Джин вплотную прижался к Каме. Чувствуя жар тела любимого, Джин терял голову. Случайные вздохи и тихие стоны Казуи, будто прекрасная музыка, ласкали слух Аканиши. Он хотел обладать этим парнем. Джин мечтал, чтобы их путь никогда не заканчивался, а эти ласки, что дарили маленькие руки Каме, принадлежали только ему. Впившись в нижнюю губу парня, Аканиши хотел прервать поцелуй, но его притянули за шею ближе к себе. Парни, будто образы с той огромной картины, почувствовали яркую, горячую вспышку, заставившую их тела соприкоснуться. Поспешный поцелуй не дал вырваться наружу протяжному стону.       Джин лежал на кровати и в мыслях прокручивал весь прошедший день. Он давненько не ходил в художественные галереи, а потому в какой-то момент почувствовал себя невеждой. Аканиши подумывал о том, что с Казуей он сможет побывать во множестве интересных мест, а Джин же в свою очередь, попытается открыть двери в свой мир. Аканиши улыбнулся, вспомнив поцелуи за колонной. Он уже очень давно не испытывал подобных чувств. Что это было? Страсть? Желание? Действительно ли он хотел согреть Казую или лишь воспользовался моментом? Аканиши усмехнулся и отмел прочь последнюю мысль. «Что же это? – размышлял Джин, смотря на экран смартфона и в который раз читая сообщение от Казуи: [Спасибо за сегодняшний день. Мне безумно понравилось]. – Я влюбился?» - парень смущенно улыбнулся и, найдя номер Каме в списке контактов, тут же нажал на вызов.       Однако, сколько раз он не пытался дозвониться, слышал лишь короткие гудки. Это немного обеспокоило Джина. «С кем ты болтаешь, Каме, так поздно? – нервничал Аканиши. – Хотя… У тебя же есть друзья и семья, наверняка кто-то из них позвонил тебе в выходной и заболтал… - Джин вздохнул. – Наверное, я просто перегибаю палку… Не может же у тебя кто-то быть помимо меня?..» Вопрос застрял в голове и повис в сознании огромными темными буквами. Казуя не был похож на подобного рода людей, но стоит признать, что с Джином они знакомы не так давно. Почему тогда Каме отказал ему в сексе, если Аканиши симпатичен Казуе? Не из-за того ли, что его любовник или любовница могут обо всем догадаться?       - Боже! – застонал Джин и взъерошил волосы, будто это могло отогнать навязчивые мысли. Но не помогло.       Джин взял в руки телефон и набрал сообщение с просьбой перезвонить так скоро, как тот сможет. Однако минуты шли за минутами, а от Каменаши не было ответа. Так и не дождавшись смс-ки от парня, Джин уснул.       Едва он увидел родной Токио из иллюминатора, сердце защемило от тоски. Вот уже несколько лет, как парень не бывал в Японии. Его звали Ямашита Томохиса, и он был известной моделью. Вскоре после того, как он подписал контракт с одним очень известным американским агентством, парень переехал жить в Штаты. Мотаясь по гостиницам, отелям, меняя дома и квартиры, Ямашита понемногу приближался к своей мечте. И вот, год назад, когда на съемку был приглашен известный фотограф Лесли Ки, его заметило агентство на порядок выше, и парень стал известен не только в Японии и Америке, но и по всему миру. Фотосъемки проходили в разных странах. За полгода он облетел полмира и вот, наконец, ему поступило приглашение на модный показ в Токио, и менеджер, разумеется, дал согласие, сообщив о мероприятии за пару дней до вылета. Томохиса не успел толком подготовиться. Несомненно, он будет работать как настоящий профессионал и ни за что не облажается, но Ямапи не был готов. Он был не готов встретиться с Ним.       - А это не Скай Три случайно? – спросил сидевший рядом с ним парень, приблизившись к иллюминатору.       - Похоже на то, - ответили ему.       Парня, сидевшего рядом, звали Нишикидо Рё. Чаще всего на фотографиях он имел холодный и неприступный вид, чем и заслужил особое внимание со стороны поклонниц. Рё начал работать в индустрии моды и развлечений намного раньше своего напарника. На школьном фестивале, когда Нишикидо с друзьями давали небольшой концерт, его заметила мать одной из одноклассниц и предложила прийти на пробы. Хотя Рё не собирался дефилировать по сцене или сниматься для журналов, он решил попробовать. В итоге мечта стать музыкантом отодвинулась на второй, а затем и на дальний план.       Ямашита же, в отличие от Рё, попал в мир моды не так просто. Внешность у него была, как он считал, весьма заурядная. В стиле Томо ничего не смыслил, да и прическа у него всегда была однообразная и скучная. Но, поступив в университет, и встретившись с Ним, парень решил измениться и стать кем-то, на кого Он обязательно обратит своё внимание. В поисках подработки, парень натолкнулся на объявление в интернете. Требовались модели для рекламы салона красоты, который недавно открылся в Токио. Хозяева собирались открыть небольшую сеть по городу, а потому им нужна была реклама. В объявлении было указано, что внешность и возраст не имеют значения. За съемку обещали выдать вознаграждение в размере двух тысяч йен и процедуру, которую они будут рекламировать, предоставляли бесплатно. Томохиса был на мели, у родителей денег хватало только на оплату учебы, а потому он хватался за любую работу. Почесав свою обросшую голову, он решил рискнуть. «По крайней мере, попробую, - решил Ямапи. – А если возьмут, то и подстригусь нормально и деньжат получу».       И его взяли. Рекламные плакаты в стиле «до и после» были развешаны на станциях, в переходах и просто на улице неподалеку от салонов красоты, так что вскоре в университете Ямашиту начали замечать. Впоследствии обнаружилось, что и Он заметил эту рекламу на станции, откуда обычно ездил в университет.       - Здорово получилось! – похвалил Он. – Не знал, что ты хочешь стать моделью, - искренне удивился парень. – Если будешь стараться, у тебя все получиться! – он тепло улыбнулся Томо и похлопал по плечу. Ямашита не смог сдержать себя и порывисто обнял парня. – Ха-ха! Томо, ты меня задушишь! – смеялся Он, поглаживая Томохису по спине. Сердце Ямашиты тогда готово было выпрыгнуть из груди.       Еще какое-то время он участвовал в съемках для этого салона красоты, гонорары стали выше, но вскоре, обретя известность, они перестали приглашать Ямашиту. Томо даже слыхал, что они взяли какую-то начинающую модельку. Однако Ямапи это не устраивало. Он хотел, чтобы Он обратил на него внимание, чтобы желал его, любил его, а потому рекламы салона красоты было недостаточно, да и девчонки в универе перестали его обсуждать. Сделав десяток фотографий на заказ, Ямашита прикрепил фотографии с той рекламы и разослал по разным модельным агентствам.       Мечта его становилась реальностью, но Он будто бы отдалялся от Томо. Ямашита из-за работы бросил университет, а Он готовился к выпуску, и общались они всё реже и реже. Их связь восстановилась спустя полтора года, совершенно случайным образом. [Будешь в Токио, напиши. Хотел бы с тобой встретиться. Я знаю, что тебе явно не до меня сейчас, ха-ха! Но я буду рад снова тебя увидеть. С тех пор столько всего произошло…]       Сердце Ямашиты снова наполнилось надеждой. Узнав о предстоящей поездке в Токио, он был немного ошеломлен. Он был совсем не готов к этому.       - Не парься ты так, - заметив нервозность Ямашиты, сказал Рё и сжал его ладонь. – Всё пройдет как по маслу. Глядишь, сможем и задержаться подольше. Как же я соскучился по мисо-супу и соленьям! – заныл Нишикидо. - Эта американская еда даже рядом не стояла с японской!       - Ага, - согласился Ямашита, слушая напарника в пол-уха. Мысли его были далеко.       Аканиши проснулся от звонка глубокой ночью. Спросонья Джин не сразу смог разглядеть иероглифы на экране смартфона и просто принял вызов.       - Аканиши? – позвали его.       - Каме?.. – сонно буркнул он.       - Прости, я только сейчас увидел, что ты звонил. Что-то хотел?       - Хотел тебя увидеть…       - ….       - Я имею ввиду завтра. Ты мог бы заехать ко мне, например…       - Прости… - виновато произнес Казуя. – Но я не смогу завтра, у меня кое-какие планы появились…       - Вот как, - равнодушно протянул Джин, хотя ему было немного обидно, что Каме решил поехать по делам, а не к нему.       - Извини… - снова повторил Казуя. – Уже поздно, так что… Спокойной ночи.       - Спокойной ночи, - отозвался Джин и услышал короткие гудки. Похоже все его планы на завтра можно смело отменять. Недовольно рыкнув, он ударил кулаком о кровать. Подозрения его начинали усиливаться.       - Если честно, твой звонок вчера застал меня врасплох, - произнес парень, взбивая в миксере сок со льдом.       - Я сам узнал всего пару дней назад, - признался Ямашита, из гостиной поглядывая на парня. Тот решил приготовить для них смузи со льдом, хотя Томо предпочел бы классический зеленый чай, но решил не привередничать. Сейчас Ямапи, как никогда раньше, хотел расположить к себе Его. Ведь Ямашита проделал весь этот путь только для того, чтобы парень, в которого он безответно влюблен уже много лет, наконец-то заметил его. Вчера Томохиса узнал от менеджера, что они пробудут в Токио всего 3 дня, так что он должен был успеть рассказать Ему о своих чувствах.       - Вот как, - парень выключил миксер и добавил ванильного йогурта. – Если бы ты позвонил чуть позже, я бы уже договорился о встрече, - хихикнул он и, закончив готовить смузи, разлил его по высоким стаканам и вставил трубочки.       Ямашита проводил взглядом парня. Кажется, Он совсем не изменился. Белая майка облегала его торс, а джинсовые шорты с потертостями очень ему шли. Взлохмаченные орехового цвета волосы, кажется, больше не окрашивали в какие-то дикие цвета, как это было в период студенчества, а россыпь родинок на щеке, всё так же волновали Ямашиту. Сегодня он впервые увидел на его плече родинку-сердечко и подумал о том, что сегодня ночью после показа он сделает всё возможное, чтобы накрыть губами эту родинку… И другие родинки на теле парня.       - О чем задумался? – поинтересовался Он, заметив, что собеседник уставился в точку.       - Да так, - отмахнулся Ямашита и, сделав глоток, поставил стакан на журнальный столик. Дождавшись, когда парень тоже сделает глоток, обхватил рукой стакан и буквально вытянул из его ладоней.       - Ты чего? – удивился парень.       - Казуя… - выдохнул Ямашита и рывком притянул к себе парня, тот, не ожидавший ничего подобного, заскользил по коленям Томо и, пытаясь удержаться и не упасть, случайно толкнул ногой напитки. Стаканы опрокинулись и покатились по столику. Напиток потек на ковер, оставляя на нем не смываемые оранжевые пятна. Каме почувствовал, как Ямашита подхватил его под ягодицами и усадил себе на колени. – Казуя… Неужели ты не понимаешь, почему я здесь? – произнес Томохиса и будто невзначай провел ладонями по бедрам парня и остановился у колен.       - О чем ты? – прошептал Каменаши. Голос его неожиданно сел.       - Почему, по-твоему, я всё это затеял: рекламу, журналы, показы мод?       - Потому что это была твоя мечта? – предположил Каме.       - Нет, - покачал головой Ямашита. – Я хотел, чтобы ты заметил меня… Чтобы был со мной, - Томохиса обхватил ладонью лицо Казуи и приблизил к себе. – Все это время я хотел быть с тобой, - Томо не сводил глаз с парня, а в глазах Казуи читалось искреннее удивление. – Я люблю тебя… - прошептал Ямашита, приблизившись.       - Никто и никогда не говорил мне этого… - признался Каме, а Томо заметил, как увлажнились глаза парня. – Почему ты не сказал мне об этом раньше?       - Не знаю… - растерялся Ямапи.       - Я столько лет ждал тебя… Я хранил себя только для тебя…       - Казуя… - простонал Ямашита, накрывая губы Каменаши своими. Прикрывая глаза, Томо почувствовал соленую влагу на губах Казуи.       Каменаши и сам не заметил, как начал плакать. Обхватив руками шею парня, он придвинулся ближе. Поцелуи их были нетерпеливыми, беспорядочными. Казуя постоянно отстранялся, чтобы глотнуть воздуха, а затем снова накрывал губы Томо своими, углубляя поцелуй. Казалось, их губы и языки слились воедино. Не задумываясь, Ямашита приподнял майку Казуи, сопротивления не последовало, зато послышался приглушенный стон. Скользя рукой от живота к груди, Томохиса чувствовал, как горит тело парня. Покрутив между пальцами сосок, Ямашита зашипел от боли: возбужденный Казуя, не сдержавшись, укусил его за губу и резко отстранился.       - Возьми меня, - попросил Каменаши. – Прямо сейчас, - выдохнул он, и, взявшись за низ майки, стянул ее через голову и швырнул за диван. – Прямо здесь… - дыхание его стало тяжелым, а руки не хотели слушаться. Дрожащими пальцами он расстегнул шорты и приспустил их, насколько позволяла поза.       - Хорошо… - без раздумий согласился Ямашита и, расстегнув пару верхних пуговиц на рубашке, стянул ее через голову и бросил назад.       - Давай же, Томо… - торопил Каменаши, и Томохиса заметил выглянувшую из-под спущенных трусов головку возбужденного члена.       Казуя запустил пальцы в волосы Ямапи и потянул голову парня вниз. Горячо и жадно целуя, Каме призывно толкался бедрами в пах парня. Ямашита, приобняв парня, понял, что тот вспотел от возбуждения.       - Трахни меня! – простонал Каменаши и, поймав губами язык Томохисы, бесстыдным образом принялся его посасывать. Проведя руками от лопаток до поясницы, Ямашита запустил руки в трусы Каме и крепко сжал ягодицы. Каме вздрогнул от неожиданности, а Пи почувствовал влажную головку на своем животе. Сжимая и оглаживая задницу Каменаши, Ямашита склонился к шее парня, прикрыл глаза и с наслаждением оставил на ней большой бордовый засос. Каме застонал и выкрикнул имя парня:       - Томо!       - Томо! – услышал он совсем рядом. – Томо! – Каме настойчиво звал его. Ямашита забеспокоился, что что-то могло пойти не так или Казуя мог передумать в последний момент. «Но ведь он возбудился? Может быть, он беспокоиться о презервативах?» - предположил Пи и открыл глаза.       Перед ним стоял Казуя с двумя персиковыми смузи в руках. В высоких стаканах плавал лед, и капли воды стекали с запотевших стаканов.       - Ты уснул, что ли? – усмехнулся Казуя и протянул стакан другу.       - А? Уснул? – потер глаза Ямапи, но ничего не изменилось.       - Похоже, долгий перелет дал о себе знать, - предположил Каменаши с улыбкой и присел рядом.       - Возможно, - натянуто улыбнулся Томохиса и сделал сразу несколько глотков. «Какого черта?! Это всего лишь мои фантазии, - горько усмехнулся Пи. – Похоже, я слишком мнго об этом думаю. А что, если, и правда, рассказать ему обо всем?» - Ямашита глянул на Каменаши, тот потянул через трубочку напиток, и, убедившись, что он получился достаточно вкусным, кивнул сам себе и поставил стакан на журнальный столик.       - Где ты сейчас работаешь? - спросил Казуя, выдергивая Ямашиту из задумчивости. – Ты, кажется, сменил агентство?       - Да, - кивнул Томохиса. – У них намного больше влияния в индустрии моды, так что мы с напарником постоянно светимся в довольно-таки крупных изданиях, и постоянно участвуем в показах. Сейчас вот в Токио приехали на несколько дней.       - Наверное, устаешь от всего этого?       - Пожалуй, - согласился Ямашита, вспомнив, как его с Нишикидо в аэропорту окружили девушки с учивами. Он даже заметил несколько плакатов в духе «Рё + Ямапи = Love» или просто их имена в сердечках. Ямашиту передернуло. Он никогда не рассматривал Нишикидо в этом плане, хотя их вечно ставили в пару и снимали весьма двусмысленные фотосеты. Ямапи не был уверен, что эти фотографии шли в журналы для девушек. – Кстати! – вдруг вспомнил парень. – Я принес тебе приглашение на показ.       Томохиса поднялся с дивана и прошел в прихожую. Из внутреннего кармана кожаной куртки он достал пригласительный билет. Подойдя к Каменаши, Ямашита потянул тому билет и вернулся на место.       - Вау! – искренне изумился Каменаши. – Это же очень крутое мероприятие?       - Ага, - улыбался Ямапи.       - И ты будешь там?       - Ага, - еще шире улыбнулся Томо.       - Поздравляю! – Каменаши был искренне рад за друга. Он притянул парня к себе и порывисто обнял. Ямашита, растерявшись, тоже приобнял парня и скользнул рукой по спине до лопаток. Он прекрасно понимал, что это движение может быть расценено двусмысленно, но Каме, кажется, даже ничего и не заметил. Это немного расстроило Томохису. Отстранившись, Каме снова принялся рассматривать билет. – Это уже сегодня, да?       - Да, сегодня в 7 вечера, поэтому скоро мне нужно будет уйти.       - Вот как?.. – немного погрустнел Каме.       «Он хотел побыть со мной подольше?» - забеспокоился Ямашита и уже пожалел о своих словах. Он не хотел видеть Казую грустным.       Как Аканиши не старался, а взять себя в руки у него так и не получилось. Всё утро он мучился подозрениями и приступами ревности. Всё утро он пытался дозвониться Каме и хотя бы выяснить, когда тот освободится и куда вообще собирается, но холодные бездушные гудки не желали прекращаться. Джин швырнул телефон на кровать и вышел из спальни. Аканиши понимал, что ведет себя глупо, и его ревность не имеет под собой по большому счету никаких оснований, но отказ Каменаши в ту ночь, и его отстраненный голос вчера…       «Ты просто слишком торопишься! – закатил глаза внутренний голос. – А Каме не готов был переспать с тобой вот так сразу… С чего ты вообще решил, что у него были парни до тебя?! Да и разве может быть бодрый голос у человека посреди ночи? Баканиши!» Джин вздохнул. Разумеется, этот вредный внутренний голосок был в чем-то прав. Аканиши мало знал о прошлом Казуи, и судил обо всем весьма поверхностно. У Каме тоже есть друзья, семья и какие-то планы, а Джин хочет все внимание перетянуть на себя.       - Почему тогда он не захотел позвать и меня, если пошел на встречу с друзьями? – недовольно цокнул Аканиши и снова принялся мерить шагами гостиную.       Однако ни здравый смысл, ни внутренний голос не смогли вразумить Аканиши. Одевшись, он выскочил из квартиры и направился в сторону станции. Джин собирался проследить за Каменаши и узнать всё наверняка. Сев на электричку, он надел медицинскую маску и уставился в окно. В голове мелькали картинки, одна краше другой, где Казуя изменяет Аканиши с кем-то. Джин скрестил руки на груди. Он нервно потряхивал ногой, проклиная электричку, которая, как ему казалось, ехала уж слишком медленно.       Как только здание станции осталось позади, Джин натянул капюшон и, посматривая по сторонам, двинулся к дому Каменаши. Он опасался, что мог случайно наткнуться на парня, и тогда вся операция пойдет коту под хвост. Аканиши поглядывал на прохожих, высматривая в них знакомое лицо. Выглядел он весьма подозрительно: в такую жару никто не стал бы надевать толстовку с капюшоном. Прохожие на улице обмахивались учивами и умирали от жары даже в легкой одежде, но для него сейчас это не имело никакого значения. «Странный тип», «хикикамори», «извращенец», «задрот» и прочие не очень лестные слова слышал в свой адрес Аканиши и натягивал капюшон еще сильнее на голову так, что концы его свешивались парню на глаза. До дома Казуи оставалось меньше пятидесяти метров, как он заметил знакомую фигуру. Каменаши спускался вниз по лестнице с мужчиной.       Аканиши спрятался за двумя толстыми деревьями, что росли неподалеку от дома и принялся наблюдать. Каменаши и его спутник даже не смотрели в сторону Джина. Казуя о чем-то весело болтал с парнем, как будто они были в близких отношениях. Каме постоянно улыбался и что-то рассказывал парню. Аканиши чуть раздвинул ветки и всмотрелся в лицо парня, но тот был Джину не знаком. Он был чуть выше Каме, козырек джинсовой кепки закрывал часть лица, солнцезащитные очки, стильная кожаная куртка, темная рубашка, джинсы и ботинки. Вещи на парне были явно не из дешевых магазинов, по всему его виду было понятно, что он – человек с хорошим достатком. Сложно было сказать, красивый он или нет, поскольку лица не было видно, но белоснежная улыбка, которой он то и дело одаривал Каменаши, - заслуга профессиональных стоматологов. Парни так мило болтали, что Джину стало не по себе. Стиснув зубы, он изо всех сил вцепился в стол дерева, чтобы не броситься к Казуе и этому типу. Аканиши почувствовал, как щепки от коры, застряли под ногтями, но предпочел не обращать сейчас на это внимания. Теперь была важна каждая деталь, чтобы можно было сказать наверняка, кто эти двое друг другу: друзья или любовники.       Парни спустились по лестнице и подошли к одной из машин. Благо она стояла неподалеку от подъезда, и Джину все было прекрасно видно. Они снова о чем-то болтали. Казуя большим пальцем указал куда-то наверх (возможно на свою квартиру). «Мистер Х», как нарек его Джин, коротко кивнул. Парни помахали друг другу руками. Каменаши направился к дому, а Мистер Х открыл дверь машины, и Аканиши хотел уже было расслабиться, как тот тип позвал Каме. Он крикнул ему «Казуя», Джин это отчетливо расслышал.       - Какого черта? – возмутился парень. – Даже я его так не называю.       Но Каме обернулся и подошел к парню. Аканиши это совсем не понравилось. Мистер Х захлопнул дверь машины и подошел к Каменаши. Он что-то сказал Каме, но Джин с такого расстояния ни словечка не мог разобрать, а по губам прочесть уж тем более. Казуя стоял к Джину в пол-оборота, но даже так Аканиши смог заметить, как стушевался Каме. Он будто бы замер, а затем потер ладони о джинсы, будто те вспотели. Мистер Х сделал шаг вперед к Казуе, почти вплотную вставая к парню. Наклонившись, тот сказал что-то Каменаши на ухо и медленно отстранился. Аканиши не смог разглядеть лицо Каме в эту минуту. «Что сказал ему этот тип, что Каме аж застыл как статуя? О чем они там болтают, черт подери!» - закипал Аканиши и цокнул с досады. Он мог рассмотреть лишь одежду и какие-то яркие эмоции на их лицах, и больше ничего. Даже если Каме нахмурится, Джин не сможет этого разглядеть. Нетерпеливо переступая с ноги на ногу, Аканиши ждал, когда этот тип уже уедет, а он сможет подняться к Каме и обо всем расспросить. Но мысли о разговоре с Казуей вылетели из головы Джина так же быстро, как и появились.       Застыв на месте, он не мог поверить своим глазам. Колени сами подогнулись, а голова пошла кругом, будто тело разом лишилось сил. Перед глазами заплясали разноцветные пятна, лишая Джина возможности наблюдать, хотя ему это больше не было нужно. Дрожа всем телом, он сел на корточки и плечом прислонился к шершавому дереву. В нескольких десятках метров от него стоял Казуя, его Казуя, его серьезный, хозяйственный, добрый, чувственный… его любимый Казуя… В душе между собой боролись два желания: крушить и разрушать всё вокруг и спрятаться у этого дерева и дать волю слезам. Его любимый Казуя был совсем рядом с Джином, был рядом и целовался с этим типом. Надвинув капюшон посильнее на лицо, Джин обхватил голову руками и уперся локтями в колени. Наверное, было бы лучше сегодня днем оставаться дома. Сколько он просидел под деревом: пару минут, полчаса или несколько часов – Джин не знал. В ушах звенело, а тело лишилось всех сил разом. Когда Аканиши немного пришел в себя и поднялся с земли, на стоянке уже никого не было: ни Казуи, ни того парня, ни его машины. Повернув в сторону станции, Джин побрел по тротуару, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. Кожу на щеках щипало там, где еще не просохли дорожки от слез. Дышать было тяжело, грудь будто сдавило.       Придя домой, Джин выключил телефон и оставил его в прихожей. Сорвав маску с лица, бросил где-то в коридоре. Запнувшись обо что-то в спальне, он ничком упал на кровать. Закрыв глаза, он мечтал лишь об одном: что когда он снова откроет глаза, всё увиденное им окажется просто гадким сном. Однако Джин прекрасно понимал, что ничего подобного не случится.