Семейная фотография

Аль­фре­да одо­ле­ва­ет же­ла­ние всё бро­сить, ос­та­вить эту ра­бо­ту и вер­нуть­ся до­мой; Го­тэм по­хож на Ан­глию, где ме­ся­ца­ми се­рое не­бо над го­ло­вой, но Го­тэм дру­гой. Его пла­нам так и не суж­де­но осу­щес­твить­ся — То­мас и Мар­та У­эй­ны уми­ра­ют двад­цать шес­то­го и­юня око­ло шес­ти ча­сов ве­че­ра. Худые плечи Брюса мелко вздрагивают. Тихо, сдавленно всхлипывая, он про­сит Аль­фре­да ос­тать­ся хо­тя бы на один ве­чер, но Пен­ни­у­ор­т ни­ку­да не у­ез­жа­ет ни на сле­ду­ющий день, ни че­рез ме­сяц (это единс­твен­ное, что он мо­жет сде­лать для То­ма­са и Мар­ты те­перь). У Аль­фре­да за пле­ча­ми дол­гий опыт служ­бы в бри­тан­ской гвар­дии и ан­глий­ская сце­на, но это са­мая слож­ная ра­бо­та из всех, ко­то­рые у не­го ког­да-ли­бо бы­ли. Брюс быс­тро рас­тёт. Он учит­ся быть спра­вед­ли­вым, драть­ся. Его дви­же­ния ста­но­вят­ся всё бо­лее точ­ны­ми, слож­ны­ми и ско­ор­ди­ни­ро­ван­ны­ми, Аль­фре­д учит его кон­цен­три­ро­вать вни­ма­ние на том, что в дан­ный мо­мент на­ибо­лее важ­но, го­во­рить ос­мыс­лен­но, всес­то­рон­не об­ду­мав свои сло­ва. То­му, что с не­ко­то­ры­ми проб­ле­ма­ми луч­ше справ­лять­ся стра­те­ги­чес­ки, а не с по­мощью гру­бой си­лы. Ког­да У­эйн на­де­ва­ет три­ко­таж­ный гал­стук в круп­ный руб­чик, го­то­вясь к пер­вой встре­че с ак­ци­оне­ра­ми, уве­рен­ная ру­ка мяг­ко одёр­ги­ва­ет его за лацкан: — Под пид­жак не на­де­ва­ют ру­баш­ку с ко­рот­ким ру­ка­вом, мас­тер Брюс. Аль­фред ос­та­ёт­ся ря­дом с ним изо дня в день. Ког­да Брюс сов­сем ещё ре­бё­нок и го­да­ми поз­же, ког­да на ули­цы Го­тэ­ма впер­вые вы­хо­дит Бэт­мен, сту­па­ет по из­на­ноч­ной сто­ро­не го­ро­да, урод­ли­вой и пе­чаль­ной. Боль­шое фа­миль­ное по­местье по-преж­не­му без­молвству­ет, по ком­на­там гу­ля­ют сквоз­ня­ки, в ще­ли меж­ду дос­ка­ми по­ла про­ни­ка­ет горь­кое со­жа­ле­ние об ут­ра­чен­ном, но оди­но­чес­тво от­сту­па­ет, спры­ги­ва­ет со сто­ла и, сог­нув­шись под тя­жё­лой но­шей, уди­ра­ет, буд­то ис­пу­ган­ный кот, ког­да по­рог пе­рес­ту­па­ет но­га Ди­ка. С ним воз­вра­ща­ют­ся улыб­ки. Они сле­та­ют с губ, как листья с де­ревь­ев. Бар­ба­ра заг­ля­ды­ва­ет в по­местье по чёт­ным дням, ког­да Джей­мс Гор­дон ос­та­ёт­ся на ноч­ное де­журс­тво. Иг­ра­ясь, яр­кий огонь из ка­ми­на бро­са­ет от­блес­ки на её ры­жие ло­ко­ны, прев­ра­щая их в зо­ло­то. С Бар­ба­рой сол­нце вста­ёт, за­хо­дит и на­ве­ды­ва­ет­ся в гос­ти вновь. С Джей­со­ном ухо­дит по­кой, ос­та­вив вмес­то се­бя су­ету ко­со­бо­ких и щер­ба­тых крыш; Тим от­кры­ва­ет даль­ние ком­на­ты по­местья и по­ме­ще­ние, от­ве­дён­ное под биб­ли­оте­ку. Иног­да Аль­фред ус­пе­ва­ет за­ме­тить гус­тую коп­ну свет­лых во­лос в кон­це тём­но­го ко­ри­до­ра, преж­де чем спус­тить­ся вниз: Сте­фа­ни юр­кая и быс­трая, как стре­ла. Чувс­тву­ет­ся, как по­местье на­пол­ня­ет­ся жизнью — мно­гог­ран­ной, яр­кой, шум­ной и со­вер­шен­но не по­хо­жей на жизнь до это­го. Во­зясь на кух­не, Аль­фред ста­вит пи­рож­ные на край сто­ла, нак­ры­то­го ска­тертью, Кас­сан­дра съ­еда­ет их рань­ше, чем Дэмиен ус­пе­ва­ет доб­рать­ся до ла­комс­тва. — Ве­се­ли­тесь, при­дур­ки? — без­злоб­но вор­чит аль Гул, бро­сая ис­под­лобья взгляд на Джей­со­на с Ти­мом. — А я тут стра­даю, меж­ду про­чим. Джей­со­н дос­та­ёт пач­ку си­га­рет, вы­би­ва­ет из неё сра­зу две — за ухо и в рот. Не за­жи­гая вто­рую, он не­ко­то­рое вре­мя сто­ит воз­ле при­от­кры­то­го ок­на. — Не по­хо­же на стра­да­ния, — бор­мо­чет Тим, пе­ре­лис­ты­вая стра­ни­цы кни­ги. Дэмиен фыр­ка­ет. — Да, а что тут уди­ви­тель­но­го? Я не пу­зы­рю ню­ни и не пла­чу о сво­ей бо­ли. Это не низ­мен­ные стра­да­ния, Дрейк, к ним у меня выработался стойкий иммунитет. Я на те­бя уже до тош­но­ты нас­мот­рел­ся, — он про­тя­ги­ва­ет бо­сую ступ­ню, со­би­ра­ясь под­деть нос­ком пра­вой но­ги его ко­ле­но, но Джей­сон вов­ре­мя пе­рех­ва­ты­ва­ет уз­кую ло­дыж­ку. — Не на­пом­нишь, кто ушиб паль­цы и пус­кал соп­ли под оде­ялом всю прош­лую не­де­лю? Дэмиен кри­вит гу­бы, сцеп­ляя ру­ки на гру­ди. Под не­до­воль­ный скре­жет его зу­бов Джей­сон па­да­ет на ди­ван ря­дом с Ти­мом и что-то вы­ды­ха­ет то­му на ухо, от­че­го пос­лед­ний мо­мен­таль­но пун­цо­ве­ет. — Фу, — млад­ший У­эйн мор­щит­ся от от­вра­ще­ния, — ме­ня сей­час стош­нит. Ус­тра­ивай­те свои иг­ри­ща в дру­гом мес­те, Тодд. Его пре­ры­ва­ют мяг­кие и сколь­зя­щие ша­ги Ди­ка с ме­ло­дич­ным го­ло­сом Бар­ба­ры, ког­да в гос­ти­ную въ­ез­жа­ет ин­ва­лид­ное крес­ло, поб­лёс­ки­ва­ющее ни­ке­ли­ро­ван­ны­ми руч­ка­ми. Фо­тог­раф подъ­ез­жа­ет к усадь­бе к трём ча­сам, рас­став­ля­ет всех чле­нов семьи по собс­твен­но­му ус­мот­ре­нию. Брюс са­дит­ся в крес­ло на фо­не рас­ти­тель­нос­ти в бе­сед­ке, Дик ста­но­вит­ся по­за­ди не­го, ря­дом со Сте­фа­ни и Аль­фре­дом, опи­ра­ясь ру­кой о спин­ку. Дэмиен опус­ка­ет­ся на пу­фик по пра­вую ру­ку, Бар­ба­ра — по ле­вую, Кас­сан­дра не­тер­пе­ли­во пе­рес­ту­па­ет с но­ги на но­гу. — За­чем эта ду­рац­кая фо­тог­ра­фия? — не­до­воль­но ши­пит Дэмиен, ког­да ла­донь Ти­ма ло­жит­ся ему на пле­чо. Брюс бро­са­ет на не­го тя­жё­лый взгляд, за­тем смот­рит на Джей­со­на, но тот лишь хмы­ка­ет в от­вет. Фо­тог­раф про­сит их улыб­нуть­ся и на­чи­на­ет во­зить­ся с фо­то­ап­па­ра­том, на­ла­жи­вая фо­кус, млад­ший У­эйн на­тя­ги­ва­ет на ли­цо улыб­ку, на­по­ми­на­ющую зве­ри­ный ос­кал. Сте­фа­ни при­оса­ни­ва­ет­ся. Пер­вым не вы­дер­жи­ва­ет Дик. Он вды­ха­ет и нак­ло­ня­ет­ся впе­рёд, стис­ки­ва­ет ще­ки Брю­са обе­ими ру­ка­ми, Кас­сан­дра выс­тав­ля­ет вверх ука­за­тель­ный и сред­ний паль­цы, изоб­ра­жая тор­ча­щие над его го­ло­вой уши, а в сле­ду­ющее мгно­ве­ние их ли­ца ос­ве­ща­ет вспыш­ка фо­то­ка­ме­ры. И ещё од­на. Вто­рая, третья и чет­вёр­тая. Уже поздним вечером Брюс пе­ре­би­ра­ет фо­тог­ра­фии ещё раз, си­дя за сто­лом в собс­твен­ном ка­би­не­те. Он смот­рит на сме­юще­го­ся Ти­ма, чья ру­ка еро­шит во­ло­сы Дэмиена, за­тем пе­ре­во­дит взгляд на Джей­со­на, ко­то­рый ты­чет в фо­то­ка­ме­ру сред­ним паль­цем. На Сте­фа­ни, что по­сы­ла­ет воз­душ­ный по­це­луй фо­тог­ра­фу. С губ сры­ва­ет­ся ти­хий вздох. — Я мо­гу поз­во­нить и до­го­во­рить­ся о пе­ресъ­ём­ке, сэр. Аль­фред ста­вит пе­ред ним фар­фо­ро­вое блю­до с за­поз­дав­шим ужи­ном. — Не сто­ит, — про­из­но­сит Брюс к собс­твен­но­му удив­ле­нию, от­кла­ды­вая фо­тог­ра­фии в сто­ро­ну. — Не ду­маю, что по­лу­чит­ся луч­ше. Од­наж­ды он ли­шил­ся са­мо­го глав­но­го в жиз­ни — семьи, но всё же су­мел об­рес­ти её вновь. — И Аль­фред? — Да, мас­тер Брюс? — Я ни­ког­да не ос­та­вал­ся один, — вы­ды­ха­ет он, ода­ри­вая Пен­ни­у­орта взгля­дом, пол­ным бла­го­дар­нос­ти. Аль­фред мед­лит до­ли се­кун­ды, преж­де чем от­ве­тить: — Да, сэр. Так всегда было, и так всегда будет. На се­мей­ной фо­тог­ра­фии Аль­фред Пен­ни­у­орт улы­ба­ет­ся.