Спасибо, хён

По поляне раздается звонкий детский смех, разносимый теплым летним ветром, что колышет свежие зелёные листья на вековых деревьях и изумрудно-зеленую высокую траву. Поляна усеяна красными и желтыми цветами, как в книжной иллюстрации какой-нибудь сказки. За лесом шумит ручей, разбивается о камни, создавая звон. — Папочка! — кричит маленький мальчик лет пяти, — Смотри, какой жучок! Мальчик бежит к сидящему парню, его черные как смоль волосы развеваются в разные стороны, он жмурится от встречного ветра, скачет через муравейники, цепляется короткими детскими ножками за спутанную траву, но все равно бежит. — Смотри, — он сует ему в руки небольшого жука-рогача, глядя на насекомое блестящими карими глазами, — он крутой, правда? — Да, Чонгук-и, он очень крутой, но ты же не хочешь испугать им брата, — мягко говорит омега и кивает на мирно сопящего рядом мальчишку по-старше. Тот свернулся калачиком, обхватив руками любимого плюшевого тигрёнка, и лишь изредка вздрагивал от щекочущих прикосновений травинок. — Нет, не хочу, — маленький альфа притих, усаживаясь рядом с папочкой и с интересом разглядывая старшего, — Он такой милый… — Когда спит, — закончил парень. — Я не сплю, — пробубнил мальчишка и перевернулся на спину, жмурясь от яркого солнца. — Хён, давай поиграем! — Во что? — уже более заинтересованно спросил он. — В догонялки! — Ты же знаешь, что я догоню тебя, Гуки. — Не догонишь! Тэхен неуклюжий тигр! Тэхен неуклюжий тигр! — дразнил его младший, отбежав на несколько шагов дальше. — Чонгук надоедливый кроль! — выкрикнул омежка, резко поднимаясь с места, оставляя за собой след на примятой телом траве. Малыш взвизгнул и побежал прочь, спасаясь от разъяренного тигра, что очень правдоподобно и угрожающе рычал прямо в спину. Тэхен и не старался догнать брата, нарочно бежал медленно, пока тот спотыкался о кочки, падал, снова подымался и продолжал бежать с заливистым смехом, которым умеет смеяться только он. Неожиданно для обоих, младший упал на ровном месте. Тэхен споткнулся о его вытянутые ноги и рухнул рядом, вовремя уклонившись в сторону, чтобы не раздавить брата. Мальчик не спешил вставать. Лишь перевернулся на бок, широко распахнутыми глазами разглядывая своего хена, слегка приоткрыв ротик. В своем малом возрасте, Чонгук умудрился оценить глубину этих родных карих глаз с весёлым блеском, утонул в них, завороженно глядя в черные зрачки. Тэхен же, рассматривая брата ещё раз убедился, что он маленький кролик. То, как малыш надувал губки, когда был удивлен или сосредоточен, всегда умиляло его. И вот сейчас, среди шумящей травы, поющих птиц, жужжащих насекомых, они просто лежали, глядя друг другу в глаза. — Хён, — писклявым голоском произнес малыш Гуки, — Ты ведь меня никогда не бросишь? — Никогда, — без сомнения твердо ответил мальчик. — Чонгук-и! Тэхен-и! — позвал парень. Теперь рядом с ним стоял ещё один парень-альфа, такой же яркий, как солнце, с широкой счастливой улыбкой на лице. Он держал за руку такого же огненно-рыжего мальчика, крепко сжимающего в левой руке корзинку с грибами. — Папа и Чимин вернулись! — радостно крикнул Чонгук и побежал навстречу, утягивая старшего за собой. Не смотря на почти одинаковый возраст Тэхена и Чимина, хёном Чонгук называл только Тэ. По неизвестным причинам. На резонный вопрос папы: «Чонгук-и, Чимин ведь тоже твой хён, почему ты его так не называешь?», малыш лишь пожимал своими плечиками и утыкался носиком в папину руку. Чимин поставил корзинку на землю и отпустил руку, сжимавшую его. Побежав вперёд, он обнял сначала Чонгука, а потом и подбежавшего Тэхена, который и повалил всех троих на землю, звонко хохоча. Рыжеволосый притягивает за талию рядом стоящего омегу и перебрасывает руку ему на плечо, нежно глядя из-под прикрытых век на теплую улыбку. Парень поворачивает голову, встречается взглядом с альфой. — Спасибо тебе, Юнги. Глядя на них, — он кивает на катающихся по земле мальчиков, — я понимаю, что счастлив. — За что спасибо? — смущённо улыбается парень, вскидывая вверх брови. — За то, что подарил их мне. Альфа едва касается губами его губ, передавая всю нежность, что испытывает к этому омеге, к своим мальчикам, а затем более напористо толкается языком в его рот, утягивая в долгий поцелуй. Тянет Юнги на себя, падая на мягкую траву и прижимая парня к себе, зарываясь длинными пальцами в мятные волосы. Юнги стонет в поцелуй от неожиданного падения, на секунду его разрывает, но тут же припадает снова. — Хосок, не здесь, — шепчет парень, чувствуя как рука накрывает промежность. — Они далеко убежали, не увидят. — Они в любой момент могут вернуться, не здесь, — серьезным тоном говорит Юнги, слезая с Хосока и укладываясь рядом. Альфа недовольно фырчит и отворачивается, но в тот же момент, в подтверждение слов омеги рядом падает Чонгук, разгорячённый и уставший от долгой беготни. — Папа, мы скоро пойдем домой? — Спроси у Юнги, — ворчит он в ответ. — Папочка, мы скоро пойдем домой? — повторяет свой вопрос малыш, не обращая внимания на папино ворчание. — Если хотите, то скоро, — улыбаясь отвечает парень. — Я устал, — Чонгук-и морской звездой раскидывается на земле и прикрывает глаза. — Значит скоро. Омега дышит Хосоку в шею, опаляя ее горячим дыханием, нежно касается губами кремовой кожи, отчего альфа вздрагивает и слегка улыбается краешками губ. — Хосок-и хочет домой? — шепчет Юнги ему на ухо, растягивая гласные и чуть с хрипотцой, голосом вызывая волну мурашек по телу. — Айщ, ладно. Что-то мы загулялись. Хосок резко садиться на земле, стреляя взглядом в Юнги, на что тот лишь хитро улыбается и щурится от солнца. Эта игра в гляделки могла затянуться на долго, ведь им обоим нет равных, если бы рядом со стоном не упало ещё два тела. — Я кушать хочу, — Чимин надувает и без того пухлые губки и оборачивается на Тэхена, — Тэхен-и, ты хочешь кушать? — Да, пойдем уже домой. — Пойдем, пойдем, — говорит Юнги, подхватывая уже спящего Чонгука на руки и сажая себе на спину. Малыш приоткрывает один глаз, видит, что все в порядке и снова засыпает. Тэхен и Чимин идут рядом с родителями по пыльной дороге, держась за руки. Маленький альфа пылко и с возбуждением рассказывает омежке о всех увиденных в лесу чудесах, да так яростно, что сам не замечает, как начинает говорить слишком громко и будит спящего Гуки. Малыш трёт глаза, ерошит черные волосы и оглядывается. Замечая не порядок на своей территории, начинает дергать ножками и требовать спустить его на землю. — Чонгук-и, сиди уже. Не долго идти осталось, — цокает языком Юнги, подтягивая сползающего альфу. — Папочка, пусти меня! Я сам пойду! Когда омега наконец опускает его на землю, Чонгук незамедлительно нагоняет старших и берет Тэхена за руку, ревниво глядя на Чимина. Тот не уступает и также глядит в ответ, своими лисьими глазками. Омежка хоть и кажется слишком отрешенным, но он все видит и отпускает обоих альф, бежит вперёд, начиная игру в догонялки, за которой будущие вожаки забывают свои распри. — Как бы они не подрались из-за него, — задумчиво произносит Хосок, вертя травинку в зубах. — Не подерутся. Тэхен молодец, он не позволит. — Думаешь, он их одинаково любит? Юнги медлит с ответом, а затем отрицательно качает головой. — Нет, не одинаково. Гуки ему ближе.

***

Десять лет спустя — Я говорил тебе — не связывайся, — ругается шатен, дезинфицируя раны сидящего на стуле парня. — А я говорил тебе не заступаться за меня. — Не дерзи мне, Чонгук-и. Ты хоть и альфа, но ты ещё мал. Брюнет молчит, скрещивает руки на груди и демонстративно отворачивается. Старший лишь хмыкает и прикладывает к разбитой щеке ватку с перекисью. Ушиб неприятно щиплет, Чонгук шипит и жмурится от боли. Излишняя самостоятельность даёт о себе знать в виде синяков и ссадин. На щеке теперь останется шрам. Ещё и старший со своей излишней опекой. Где бы Чонгук ни был, в какой бы заднице не оказался, он всегда приходил и вытаскивал его. А Чонгуку хотелось свободы действий, раздражала лишняя, по его мнению, забота. Оттого он частенько обижался и кричал на брата. И теперь он тоже был обижен. Но все недовольство улетучивается вместе с ощущением холодного дыхания на ранке. Хён заботливо дует на щиплющее место и клеит пластырь. — Я же говорил, что никогда тебя не брошу, — тихо произносит он глубоким, басистым голосом, снова смачивая ватку, и поднимает взгляд на младшего. Чонгук опускает руки, молчит, но в глазах плещется море эмоций. Он кидается брату на шею и крепко обнимает. — Спасибо, хён.