Тинни и Дэй

Не знаю, может быть у Рыжего и хватило бы выдержки. Он – парень упрямый. Однако, все решил случай. Наше пребывание на планете затягивалось – жилу-то мы нашли, да только была она прискорбно мала. Конечно, ее все равно сразу начали радостно разрабатывать, но судя по данным где-то рядом должна была быть еще как минимум одна, побогаче. В общем, мы продолжили прочесывать местность, планомерно сканируя один квадрат за другим. Пока мы возились с этими поисками, что, впрочем, было не очень хлопотно – всем занимался Баламут, часто вообще действуя дистанционно, погода начала меняться. Как мне сказали – скоро наступит сезон дождей. Я даже обрадовался немного – увижу, как лодки плавают по улицам! Как выяснилось, радость была преждевременна – кроме дождей приходят и сильные ветры. А с ними, если ветры движутся с востока, приносит полчища плотоядных «парусов». Паруса – это местное название парящих кожистых животных. Твари были невелики по размеру, легки – ветер носил их, куда хотел, но зубасты и агрессивны. Горе прохожему, если его застанут врасплох – обглодают до косточек за считанные минуты. Спастись от парусов было нереально – они были слишком малы, чтобы от них можно было отбиться. И слишком многочисленны. Когда появлялись – воздух темнел. Зубастые паруса заслоняли собой свет. Местные жители за многие десятилетия уже приноровились – все дома были оборудованы автоматическими системами защиты. Когда со станции приходил сигнал о появлении на горизонте «облака», в городе объявлялось чрезвычайное положение. На домах опускались металлические ставни, блокировались двери, закрывались все щели - такие, как вентиляция. Люди торопились доделать свои дела и убраться с опасных улиц под защиту домов. В принципе, все было продумано и эксцессы случались редко. Иногда гибли домашние животные, старики или пьяницы, но, в общем и целом, за последнее десятилетие пострадавших были единицы. Однако, мы-то про этих тварей ничего не знали! По местным каналам крутили предупреждение, дикторы в коротких роликах напоминали порядок действий, так как ожидались восточные ветра, а наша небольшая компашка все это пропустила – мотались по местности, ставили маячки, уточняли карты. Спутники давали нечеткую картинку – жуткий хлам, ну, страна-то небогатая; короче, приходилось работать по-старинке. С утра мы поднимались, завтракали, заворачивали с собой паек, садились на выданный нам от щедрот пыхтящий вездеход и дули к горам. Удовольствие то еще. Тряско, мотор ревет так, что поговорить невозможно, аж уши закладывает. За два часа, основательно отбив задницы на ухабах, добирались на место. Производили замеры, заносили данные в планшеты и – обратно. Обрабатывали все уже на корабле. Упахивались так, что к ночи просто падали. Даже Дэй уставал, с его хвырьей выносливостью, что уж говорить обо мне. Мани тоже с нами таскался: Баламут шел, и он – за ним. Особого участия в работах не принимал – ему не хватало знаний для работы с программами, а для замеров нужна была физическая выносливость и ловкость – сорваться в горах было как нефиг делать. Баламут приспособил своего милого к «хозяйству»: именно Мани собирал еду в дорогу, следил за запасом воды и всякими мелочами, необходимыми на природе. Он же проверял работоспособность вездехода и заправлял его топливом. В остальное время сидел где-нибудь на возвышении и… рисовал. Прямо как в старину это делали: особыми приборами на настоящей бумаге. Получалось, на мой взгляд, не очень, но упорства, похоже, ему было не занимать. Думаю, через какое-то время толк будет. Баламут как-то обмолвился, что потом, после получения денег за кристаллы, можно будет нанять специального человека, который научит Мани «художественным приемам». Я тогда еще удивился: какие-то «приемы» есть? Оказывается, рисовать тоже можно разными способами, существуют различные стили. Искусство это на многих планетах почти забыто, но нам повезло попасть в государство, где рисование весьма развито. Ну, да. Узоры же везде. Логично, что у них это развито – умению красиво выводить линии здесь придавали большое значение. В общем, Мани оттачивал навыки, лазать одному по склонам Баламут ему строго-настрого запретил. Порода была не очень прочна – крошилась прямо под ногами. Даже Дэй с его офигенной ловкостью несколько раз навернулся. В последний раз приложился с приличной высоты и… Шани устроил натуральную истерику и тоже запретил брату лазать! Такого фортеля никто не ожидал. Брат пытался угомонить маонца, но тот был непреклонен: - Меня никто никогда так, как ты, не полюбит, понимаешь ты это? Ты мне обещал! - Что я тебе обещал, нервный ты мой? – устало уточнил брат, они орали друг на друга почти час, и Дэй уже притомился. - Обещал, что никогда меня не покинешь! А сам? Сначала вы с Тинни чуть в космосе не сдохли, теперь ты об камни пытаешься убиться! Маонца прямо трясло, глаза дикие, такой испуг на лице… и я подумал: а вдруг у него это маонское предчувствие? Может, действительно не надо Дэю по горам шариться? Я тихонько поделился этой мыслью с братом. - Так и чего мне теперь? Сесть рядышком с Мани и тоже – бумагу портить своими каракулями? - Дэй… не злись. Но предчувствиям маонцев я верю. Лучше поберечься. Короче, остаток дня вкалывали мы вчетвером, а Дэй сначала просто мрачно сидел на одном месте, потом не выдержал ничегонеделанья и вытребовал у Мани один листок и прибор для письма. В конце дня Мани громко восхищался талантом брата – у Дэя действительно легко и, кажется, без особых усилий вышла вполне годная картинка. Брат же смотрел на свою работу без интереса – типа нарисовал просто, чтобы время убить. Даже кривился немного в ответ на восхваления. А потом и вовсе отдал листок Мани. Время было уже позднее – светило садилось, а нам еще два часа трястись, поэтому мы погрузились в вездеход даже не поев – торопились обратно. На обратной дороге Дэй заметил, что на панели мигает красным плашка «паруса». Раньше она не светилась. Но что обозначает это слово, никто из нас не знал. Баламут был с нами, однако, к сожалению, вдалеке от города в сеть было не зайти, поэтому он, так же как и мы, пребывал в неведении. - Что-то шумит. Вы слышите? – крикнул через какое-то время Дэй. - Это мотор, бля, шумит! - Не. Кроме мотора. Погодите, заглушу на минутку. Не нравится мне этот шум… Стоило Дэю остановиться, стало понятно, что снаружи шумно из-за сильных порывов ветра. Нас даже раскачивать немного начало. - Нихера себе там дует! Может, «паруса» - это типа штормовое предупреждение у них так обозначается? Как бы не перевернуло… - Не должно, - авторитетно заявил Иша, - вездеход же тяжелющий! Ты просто веди аккуратнее, по кочкам не прыгай, а то и правда завалит. Дальше мы поехали медленнее, Дэй пристально вглядывался вперед, дороги как таковой тут не было, колдобины попадались будь здоров. Внезапно стало значительно темнее, мы недоуменно завертели головами – через небольшие оконца было видно, что небо закрыли плотные черные облака. Но облака эти были какие-то странные… Дэй врубил прожекторы и на крышу нашей машины с тонким воем что-то посыпалось. Нам повезло, что почти все окна были плотно закрыты из-за пыли, внутрь вездехода проникло всего с десяток тварей, а потом Баламут опомнился и захлопнул щель. Но даже это небольшое количество доставило нам большие неприятности – Дэю насрали на голову; меня покусали в трех местах; Мани оцарапали лицо своими маленькими, но острыми коготками; четыре зверюшки, неистово пища, запутались в волосах Шани и, дергаясь, вырвали клок. Маонец был в такой ярости, что расплющил мелких хищников и даже не сделал попытки их съесть. Пока мы ловили и давили вредных тварей, Дэй, ругаясь, пытался справиться с управлением. Не так-то просто вести машину, когда звериное дерьмо разъедает глаза, тысячи мелких тварей падают с неба и лупят собственными телами по вездеходу, да еще до кучи и ветер раскачивает машину во все стороны… короче, не получилось у брата. Нас занесло и перевернуло, правую дверь покорежило, через щель сразу начали лезть кусачие твари… ну, дверь-то Шани быстро исправил – лупанул по ней пару раз, щель закрылась. С мелкими агрессорами мы тоже скоренько расправились. Но что делать с перевернутой машиной? - Ребят, кажется, мы попали, - сообщил в пространство Иша. - Пожалуй, - спокойно согласился Баламут, - ну, у кого-нибудь есть идеи? - Так эта… может, просто пересидим? Сколько твари будут долбиться? Ветер дует нефигово, вместо крыльев у этих созданий кожаная перепонка, которая позволяет им парить в потоках воздуха, - Дэй потряс у нас перед глазами дохлой тушкой, демонстрируя эту самую перепонку, - не знаю, правда, как они в таком случае пикируют… может, складывают ее как-то. Короче, сильный ветер должен вскоре унести их отсюда. Тогда мы вылезем, перевернем машину, осмотрим на предмет поломок. Мани, у тебя инструменты для ремонта есть? - Да. Здесь все время что-то ломается. Механизм старый. Там, сзади, целый короб на всякий случай. - Хорошо. Ну, че, посидим? - Посидим, - вздохнул я, отвечая за всех, - а пока предлагаю немного прибраться. Тушки воняют. Говно везде. Хоть что-то оттереть надо. - Ага. Особенно меня! – усмехнулся Дэй. С помощью запасов Мани – тряпочек и бутылок с водой, мы привели перевернутую машину в относительный порядок. Потом, кое-как устроившись, просидели, прислушиваясь к стуку, почти час. Зверей почему-то не становилось меньше. - Мне кажется, что здесь не одна стая. Они летят и летят. Одних уносит, другие становятся на их место, - проговорил Баламут. - И что ты предлагаешь? - Блин… не хочется, конечно, но есть такая мысль: я выйду, допилю пешком до города, приведу помощь. Времени займет дохера. Или можно еще посидеть, подождать. Но, по-моему, просто сидеть бессмысленно. Мы немного пообсуждали план Баламута, но все понимали, что в принципе других вариантов нет. Мани сидел молча, участия в разговоре не принимал, только в самом конце, когда уже стало понятно – Баламут идет, наклонился к любовнику и тихо спросил: - Я не понял – как ты пойдешь-то? Тебя же там слопают. Баламут? - Да… слушай, тут такое дело… - Баламут растерянно огляделся, словно ища нашей поддержки, - я ведь не совсем человек… в принципе, конечно, человек, во всяком случае, Садаршан утверждает, что когда-то был, но потом надо мной какие-то эксперименты ставили… в общем, давай так – я пойду, чтобы время не терять, а тебе ребята все объяснят, хорошо? Мани, конечно, ни фига не понял из этого путанного объяснения, а Баламут быстренько стек на пол черной жижей (Мани при этом взвизгнул и подобрал ноги), потом черная «водица» просочилась наружу, приняла форму большого шара и бодро покатилась в сторону города. Запоминающаяся демонстрация возможностей. Честно говоря, охренел не только Мани, но и все мы. Ну, Баламут, во дает! Вместо того, чтобы все рассказать по-человечески, скинул эту «почетную» обязанность на нас! И как ему вообще удавалось столько времени водить Мани за нос? Я думал, что после инцидента, парень узнал про «компьютерную» суть Баламута… - Кхм… Мани, если говорить вкратце: Баламут обладает душой, но тела у него много лет не было. Он считал себя искусственным интеллектом. Фактически – компьютером. - Компьютером… ясно. Мани задумчиво кивнул. Вид у него был несколько ошеломленный, но спокойный. Он вообще по жизни был спокойным, говорил негромко, не шумел, не устраивал сцен ни по какому поводу, поэтому никто не ожидал того, что случилось буквально через мгновение: Мани резким движением открыл дверь над головой и выскочил наружу. В смертельное облако. Первым среагировал Рыжий: с громким воплем «бля!» он ломанулся за Мани. Вернул его буквально через пару секунд. Слава Космосу и всем его искривлениям, этот сумасшедший почти не пострадал. Ну, палец на левой руке откусили. И еще ухо немного подрали. Рыжему вообще ничего не сделалось – он сообразил принять облик мерджима. Одежда безнадежно испортилась, но сам Иша был цел. *** Опять начался балаган и движуха – через дверь в машину проникло достаточно тварей, чтобы занять нас минут на десять. Пока мы давили шустрых зверьков, Рыжий держал трясущегося в рыданиях Мани. Я отвлекся на существо, пытающееся выцарапать мои глаза, а когда снова смог повернуться в их сторону, Иша уже принял облик Рыжего Лорда и самозабвенно орал на Мани. Не очень членораздельно, так как слова сыпались из него, как горох из порванного мешка, но я сумел разобрать что-то вроде «еще и спасай тебя!» и «сам бы придушил!». В общем, так Рыжий и сорвался. Не смог давить доброжелательную лыбу, и это понятно. Я весь обратился в слух – отвлечься от уничтожения тварей не получалось, но послушать ссору было интересно. - Ну и не вытаскивал бы! – с вызовом заявил Мани, - всем только лучше было бы! - Идиотина! Баламут тебя любит! Хотя я и не понимаю, за что любить такую шалаву! Всю команду перетрахал! - Да это из-за задания. Мне вообще секс не нравится! А уж с потными, вонючими мужиками – тем более! Дай мне уже сдохнуть, - на этом месте Мани снова дернулся в сторону двери, это я краем глаза углядел, но Рыжий был начеку, схватил его в охапку, прижал к себе. - Куда?!! Ах, ты ж сученыш! - Дай мне сдохнуть! – завыл не своим голосом Мани, начал вырываться, но с Рыжим ему, конечно, не тягаться, - да хватит держать! Зачем такой нелепости жить? У меня все равно ничего не получается, ни к чему таланта нет, все меня ненавидят… - А нехрен было шпионить! - Да бля! Я что – отказаться, по-твоему, мог? – Мани так орал, что заглушал писк тварей и шум ветра, видимо, накипело, - ты вообще представляешь, что бы со мной братья сделали, вздумай я кочевряжиться? Все равно бы отправился на твой корабль. Как миленький. Братья умеют убеждать. Я не мог отказаться… не мог… Да выпусти! Все одно: рано или поздно за мной придут! Лучше уж так – быстро. Эти твари за минуты сожрут. Ну, смысл… какой смысл удерживать?.. скажешь потом Баламуту, что не успел… делов-то… - Э, нет! Я – быстрый и ловкий, я – всегда все успеваю. И Баламут расстроится. Да вытри ты сопли уже, смотреть на твою харю противно! Так, соберись – что ты там про братьев мямлишь? Реально, что ль, братья? Родные? - Не… ну какие родные-то? Это просто название такое - «братья». Так мы друг друга называем. Одно название на самом деле… Мани послушно вытирал трясущимися руками лицо, было видно, что адреналин схлынул, оставив после себя мерзкую слабость. Прибив последнего монстрика, я огляделся: Дэй сосредоточенно убирал трупики, складывая их в кучку, Шани оттирал заляпанные поверхности. Пройдя в конец салона и порывшись в вещах, выудил оттуда какое-то покрывало. Передал его Ише, чтобы прикрыл голый зад. Мани я вручил бутыль с водой. Присел рядом на корточки. - Давай, Мани, поведай про своих неродных «братьев». Нам всем очень интересно. Особенно волнует часть «за мной придут». Мани вздохнул, украдкой осмотрелся, заметил, что и Дэй, и Шани выжидательно смотрят прямо на него, и начал нехотя говорить. Судя по описанию, родился Мани в некой общине с весьма своеобразным укладом жизни. Взрослые – мужчины и женщины - проживали раздельно. Стабильные пары были не в почете и почти не создавались; каждый член общины обязан был приносить пользу, задания раздавал лидер, его указания выполнялись беспрекословно, так как за ослушанием следовало жестокое наказание. Однако, дело было не только в нем - дети жили в особом «детском» отсеке, и им с раннего детства прививали страх и уважение перед лидером, вырастая, маленькие человечки сохраняли в своем сердце заложенное в них воспитателями. Вот и Мани: трясся, уверенный в том, что братья не простят предательства. Типа они потащатся аж в другую галактику, лишь бы наказать провинившегося. - И что ты думаешь они с тобой сделают? – поинтересовался Дэй. - Похитят и вернут домой. Будет суд. А потом я пожалею о том, что меня не сожрали твари. - Значит, так! Никто никого не похитит! – внушительно произнес Дэй, - Баламут за тобой следит. И мы присмотрим. Вот, дурила! Нет, чтобы сразу все это выложить. Херли молчал-то? Мани в ответ только плечом дернул. Неудивительно, что его от финта Баламута конкретно так нахлобучило – просто напряжение копилось много дней, вот и сорвало крышку. Баламут появился часов через пять. К этому моменту мы уже все опупели от безвылазного сидения в небольшом пространстве. Мани, утомившись от всего произошедшего, задремал, но появление Баламута его разбудило. - Привет! – излишне бодро произнес Баламут, - я там несколько машин пригнал и спасателей. Сейчас они нас перевернут с помощью манипуляторов, потом подцепят на трос и отволокут в город… ох, Мани, ты чего тут без меня творил-то? - А чего я? Я ничего… - вяло пробормотал Мани. - Мани, в вездеходе есть камеры, и я к ним подключился сразу, как зашел. К настоящему моменту мною отсмотрено… девяносто семь процентов… о, уже сто! Мани, ну зачем ты так, а? Мани сжал губы и отвел взгляд в сторону – кажется, он обиделся на Баламута. Вроде как Баламут его спас, отмазав от гнева команды, но все-таки сегодня он поступил по-свински, не знаю, как он собирается теперь разруливать ситуацию. Оказалось – не собирается. Во всяком случае, не сейчас. Быстро чмокнув Мани в губы и пробормотав что-то вроде: «дома поговорим», Баламут начал раздавать распоряжения. Убедившись в том, что все ухватились за скобы, связался со спасателями и те начали переворачивать машину. Опять погнулась дверь, меня укусили еще дважды. Блин, эдак мне придется снова к косметологу топать – эти гадские твари так и норовили откусить кусочек моего лица, а я не хочу шрамов! До города добирались часа три – быстрее было опасно, вездеход мог развалиться на ухабах. Наконец, мы прибыли. Машину бросили прямо на улице – ее потом уберет бригада ремонтников. Спасатели развернули переносной коридор, ведущий прямо к дверям, чтобы мы могли спокойно зайти в дом. Как же я устал! Какой дли-и-инный день… несмотря на то, что рубило прямо на ходу, нашел в себе силы ополоснуться, через пару минут ко мне в душ залез Рыжий. Не для интима – на это уже не хватало сил, а просто потому, что если бы он начал дожидаться, когда я выйду – заснул бы грязным, а это фу! Дерьмо летающих зверей воняло конкретно. И кровь тоже мерзкая была. Помылись мы молча, каждый думал о своем. Я лично размышлял о Мани. На первый взгляд: говно-человек. А ведь тоже есть своя история, и если выслушать, вроде, не такое уж и говно. Просто обычный парень, которому не повезло родиться в секте. И теперь он выкручивается, как может. - Про Мани думаешь? – прервал молчание Рыжий. - Ага. - Вот ведь сука, а? Такую пиздострадательную историю выдал, что даже мне его стало жалко! – с коротким смешком признался Иша. - Да уж… С этого дня наше отношение к Мани несколько изменилось. Хотя Ишу он все равно подбешивал – сама манера поведения раздражала. И все-таки общался Рыжий уже не через губу, даже с некоторым интересом. Сам я старался оставаться в стороне – не хотел вызвать в Рыжем приступ ревности. Пока дул ветер, работа встала – повторения приключения никто из нас не жаждал. Наконец, потоки воздуха сменили направление, черные тучи парусов понеслись в сторону, а мы могли возобновить поиски жилы. После ветров пришло время дождей. Улицы медленно, но верно заполнялись водой. Сначала люди передвигались в высоких сапогах, а потом начали появляться маленькие лодочки. Я с удивлением понял, что у них не было какой-то единообразной формы. Были плетеные лодочки-тазы, медленно кружащиеся, если греб один человек. Были узкие и длинные. Были такие же узкие, но с задранным носом, в них гребли стоя. Были даже плоты, на них люди передвигались, отталкиваясь шестами. И все это множество форм и размеров было украшено лентами, узорами, какими-то бубенцами и гладкими блестящими элементами. Словно жители соревновались друг с другом за титул самой оригинальной и яркой лодочки. А и верно! Соревновались! В конце сезона город проводил пышный парад, на котором выбирали самую-самую лодку. В нашем съемном домике лодочка была самая простая. Классической формы, без украшений, выкрашена в серый цвет. Даже как-то обидно немного плавать на убогой серятине, когда вокруг буйство великолепных красок. - А пусть Мани нам ее разукрасит! – предложил Иша. Мани подошел к заданию вдумчиво. Лодочку надо было сделать в один день – нам же она нужна для того, чтобы передвигаться. Поэтому сначала парень нарисовал все на листочке, и бегал со всеми советовался: хорошо ли? На мой взгляд, что-то было не так. А что – не понятно. То ли в линиях диссонанс, то ли в цветах. Так как ничего конкретного я сказать не мог, просто сказал, что все нормально – можно рисовать. Но Мани, наверное, видел тень сомнения в моих глазах. Потом я увидел его рядом с Дэем. Братец, кинув мимолетный взгляд, пробурчал «норм» и уже развернулся, чтобы уйти, но Мани придержал его за плечо. - Дэй, погоди! Ну, я же вижу, что не очень! И остальные видят. Но все говорят, что норм! Погляди внимательнее, у тебя ведь настоящий талант, не то что у меня… ну, взгляни, поправь. Пожалуйста. Дэй раздраженно рыкнул, резко вырвал листок и, расположив бумажку прямо на ближайшей стене, начал быстрыми штрихами что-то исправлять. Потом, ни слова не говоря, вернул листок Мани и учапал. Мани вслед крикнул ему: «спасибо!», но ответа не дождался. Н-да, кажется, брата раздражает вся эта тема с рисованием. Зато лодочка в итоге вышла очень симпатичной. Вроде, линии почти не изменились, но теперь узор выглядел лучше. Через несколько дней Праби углядел изменения, произошедшие с нашим плавсредством, и попросил украсить и его лодку. Мани, помявшись, согласился, нарисовал предварительный рисунок и… пошел с ним прямиком к Дэю. - Че, сам не можешь, что ли? – мрачно рыкнул братец. - Ты же видишь, что не могу! У меня нет таланта… - Чушь! Все у тебя есть. Уверенности нет. Наработки нет. Тренируйся больше, етить твою мать! Че, думаешь, я раньше никогда не рисовал, а потом взял в руки планшет, и – пошло-поехало? - Ну, да, - растерянно промямлил Мани. - Я в карцере сидел месяцами и, чтобы не сойти с ума, круглые сутки рисовал. Даже не спал – рисовал. Процарапывал линии на стенах, полу, даже собственной коже*, - зло процедил Дэй, Мани от этой еле сдерживаемой ярости попятился, но взгляда не отвел. Некоторое время они пялились друг на друга. Дэй с раздражением и злостью, Мани со спокойным упрямством. - Ладно. Исправлю, - пробурчал в конце концов Дэй. Прабодхан остался очень доволен, а Мани буквально пропал – все сидел где-то в доме. Как оказалось – рисовал. Последовал совету Дэя. - Вот, молодец! Продолжай! – одобрительно пробурчал Дэй, когда Мани пихнул ему в руки свои листики, чтобы брат посмотрел. - Слышь, Мани, Прабодхан говорит, что соседи заинтересовались нашими лодками. Хотят такой же узор, но чтоб на стене. Сделаешь? Денег, верно, немного дают… - Ну, это не так важно! Конечно, я сделаю! – обрадовался Мани. - А ты… подправишь?.. Ну, немного? - Ладно, - с неохотой буркнул Дэй, но мне показалось, что это нежелание – показное, а на самом деле Дэю не так уж и противно помогать Мани. После росписи стены последовал еще один заказ - на украшение лодки, потом – снова стена и – багажник автомобиля. Мани каждый раз удивлялся и радовался новому заказу. Делал работу за копейки, ему был важен сам факт – людям нравится то, что он рисует. И пусть рисунки были не совсем его – Дэй продолжал подправлять работы, все равно, Мани буквально расцвел. Дни шли, наступил волнующий момент – парад! Все жители вывезли свои лодки. Даже пожилые, сгорбленные старички, почти не выходящие из дома, ради праздника надели свои лучшие наряды и спустили на воду застоявшиеся в безделье лодки. На улице-канале было не протолкнуться из-за разнокалиберных лодочек и лодченок. Я видел малюсенькие детские лодочки, привязанные толстой веревкой к большой родительской лодке, разряженные в новенькие костюмчики карапузы важно водили по воде маленькими веслами. Девочки, одетые в пышные платьица и увешанные гроздьями бус, держали в руках плетеные корзиночки с цветами, в конце праздника цветы полетят в воду, и еще много дней будут покачиваться на глади, напоминая о сегодняшнем веселье. Юноши и девушки вовсю использовали эту возможность, чтобы покрасоваться друг перед другом. Отовсюду слышался кокетливый заливистый смех, куда ни посмотри - сверкала белизна зубов, казалось, все вокруг хохотало, кружилось, размахивало яркими лентами, трясло махровыми головками цветов и крутилось в веселой сумятице. Парад оказался мероприятием ярким, шумным, немного бестолковым. Было много толкотни, но никто не переживал, даже если борта только что покрашенных лодок обдирались друг об друга – здесь это считалось хорошей приметой. Вроде как вместе с краской счищается все плохое. В целом мне понравилось это действо, хотя, на мой вкус, и было слишком много гама. Мы с Рыжим тоже проехались в нашей лодочке, выпили тягучего пряного напитка, который продавался на каждом углу. Повертели головами, дивясь на местный колорит; приобрели на память несколько подвесок – прямо тут же, на воде, в плавучем подобии магазина. - Знаешь, а я бы тут завис, - признался Иша, расслабленно оглядываясь по сторонам, - в смысле – ну, на пару лет, быть может. - Да? - Ага. Здесь все такое… простое. Без невероятных технологий, как в центре. Я немного… ну, что ли, теряюсь в крупных городах. Ты, вроде, к такому привык, а я же с Киа. Ну, ты видел, как там. Я кивнул – здесь действительно было довольно спокойно - если не считать нашествия летающих зубастиков, жизнь текла размеренно и ровно. При этом окружающая действительность радовала яркими красками, люди были в большинстве своем улыбчивы и доброжелательны. Приятное место. По итогам конкурса лодок, одна из работ Мани заняла четвертое место, что, учитывая количество участников, было очень круто. Мани был на седьмом небе от счастья. Правда, заказов больше не стало – люди потратились перед праздником и не спешили нести свои монеты мастеру. И все-таки стабильно раз в неделю кто-нибудь подходил к Прабодхану (почему-то люди считали именно его принимающим заказы) и просил передать «рисовальщику» очередное предложение. Когда стало ясно, что спрос не иссякает, Баламут сходил в административный центр и купил Мани сертификат. Теперь парень официально получил статус рисовальщика и разрешение на работу. Вроде, все шло ровно, но мне не давала покоя мысль о безумных сектантах. Может быть, они уже давно вычеркнули Мани из своих списков, да и забыли о нем. Это было бы логично. Мало ли, что может произойти с человеком на опасном задании? С другой стороны, есть вероятность того, что прямо сейчас таинственные и зловещие братья рыщут по планетам в поисках следов пропавшего. Пугала не сама вероятность вооруженного столкновения: нас мало, но почти все – отличные бойцы. Нервировала неизвестность. Ждать атаки? Нет? А если ждать, то когда? Через год? Два? Десяток лет? Мани был уверен, что его схватят и отвезут домой – на гигантскую станцию-корабль, ну а вдруг никто не собирается его похищать? Что, если приговор уже вынесен и его попросту убьют? Без предупреждения – нож, вонзенный неприметным парнем прямо в толпе, и - казнь свершилась! То есть вышел ты такой прогуляться по улицам, а домой уже не вернулся… Или яд, добавленный в пищу. Пошел с Баламутом в кафешку, там недавно нанятый официант приносит сладкий тягучий напиток и кренделек, пара глотков – и ты уже труп! А официанта и след простыл… Или сидим мы такие все вечерком, болтаем, обсуждаем планы на завтра, вдруг – бац! Ракета, которая разносит наш дом на кусочки, а с ним, возможно, и всю улицу… На самом деле есть масса вариантов. Мое воображение каждую ночь подкидывало мне парочку. Я все думал и думал обо всем этом и в конце концов понял, что пора обсудить вопрос с Баламутом. А то я уже вторую ночь спать не могу! Безобразие… - Ну, у меня есть одна идея, - признался Баламут, - только я не очень в ней уверен. Как бы хуже не сделать. Короче, я узнал об этих братьях все, что мог. Мани сообщил мне координаты станции, я уже несколько дней за ней наблюдаю, прослушиваю переговоры. Также я выудил из сети ближайших планет все записи, где мелькали братья. Они довольно часто появляются на планете, обстряпывают свои дела – в основном незаконные. Так, я узнал, что секта активно промышляет работорговлей, причем не гнушается и своих братьев продавать. Врать не стану – происходит это редко. Но шанс выкупить человека у секты – есть. - И ты хочешь выкупить Мани? - Да. Правда, если я начну переговоры, то мы раскроем свое местоположение. С другой стороны – не факт, что это все еще им неизвестно. Все-таки мы же на планете вполне официально. Приземлились, зарегистрировались. Номер наш занесли в базы. Когда нас обнаружат – это вопрос времени. Хотя… Тут надо помнить и о том, что компьютеры на станции братьев не самые новые и не очень мощные, на них и так висит масса задач, поэтому шерстить базы данных они будут медленно. Это может занять месяцы и даже годы. Или, если нам не повезет – дни. - Что-то я ничего не понял. Объясни еще раз про «повезет», «неповезет». - Ну, смотри: Мани в последний раз выходил на связь еще до того, как корабль стал наш, до того, как мы прибыли на эту планету. То есть, где мы сейчас - братья не знают. Они будут искать, исходя из последней точки, постепенно расширяя круг. Сначала пошлют запросы на ближайшие планеты, потом выберут одну из галактик, из тех, что расположены рядышком, и там опросят все космопорты. Если повезет им, они быстро дойдут до нашей галактики. Если нам – уйдут в своих поисках в другую сторону. Здесь все будет решать случай. Мы еще некоторое время помусолили этот вопрос, когда стало ясно, что ничего нового ни я, ни он не скажем, сошлись на том, что все-таки стоит попробовать связаться с братьями. Но канал зашифровать. И сигнал пустить околицей – через несколько космопортов разных планет, чтобы запутать. Это выйдет накладно, напрямую-то, с корабля, будет почти бесплатно, если не считать расхода топлива, а так придется доплачивать; зато есть шанс сбить со следа. - Остальным надо сказать, - заметил я, нарушая наступившую тишину. - Думаешь? - Ну, а как? Это вроде как всех касается. Если что - разгребать будем вместе. Дэю наша идея не очень понравилась. Он считал, что лидер монеты примет, но Мани все равно попытается прибить. Братуха полагал, что проще всего будет потратить эти монеты на что-нибудь помощнее и ебнуть этим по станции. У меня от его «простых» решений холодные мурашки! Там же дети! Это же целое поселение: женщины, юноши, старики, за что их? Не все же из них – плохие люди… Брат мои аргументы принял, хотя и нехотя. Сказал, что я слишком мягкосердечен. Садаршан ничего не сказал. Просто сидел и подхихикивал. Судя по роже, он был солидарен с браткой, но попридержал свое мнение при себе. Иша тоже промолчал. Высказал мне потом с глазу на глаз: - Я вообщет думаю, что Дэй дело говорит. Но ты делай, как знаешь. Может, и впрямь прокатит эта фигня с выкупом. Но за Мани тогда надо приглядывать внимательнее. На всякий. - Неужто волнуешься за него? – усмехнулся я. - Я? За него? Пф! Вот еще! Просто не люблю, когда всякие упыри по-своему кроят жизни других людей. Рыжий с независимым видом откинул назад пряди волос, весь такой уверенный. Однако, вопреки его словам, мне показалось, что судьба Мани не так уж и безразлична Ише. Не знаю, почему меня это вообще волнует. Наверное, мне не нравится, когда кто-то из ближайшего окружения недолюбливает друг друга. А так, все налаживается, и мне спокойнее на душе. И еще спокойнее будет, если над Мани перестанет висеть угроза. Баламут не стал затягивать с решением вопроса и начал действовать почти сразу, параллельно продолжая искать жилу. - Все! Я нашел ее! – Баламут ворвался в мою комнату, сияя и подпрыгивая от радости. - Ась? Чего ты там нашел? – не понял Рыжий. - Да жилу же! Кристаллы эти треклятые! Это точно она! Не огрызок, а полноценная жила, хватит на десятилетия! Уже дал отмашку, техника туда поехала. - О! И теперь что… можно собираться и через пару дней отчаливать? – спросил Иша. - Отчаливать? Не… я думал, мы тут еще немного побудем, - Баламут растерянно посмотрел на меня, - ты, как, кэп? Мани только немного на человека начал походить – отъелся, загорел, организм в порядок пришел, все показатели стали лучше; тут и погода приятная, и воздух получше корабельного, опять же вода нормальная… - Думаю, надо собраться и обсудить. Лично я не против немного пожить на планете. В пользу этого говорит то, что нам требуется провести плановый ремонт, а на него нужны монеты. Которых нет. Пока. Вот, поживем, получим прибыль с жилы, заменим все детали… Тем же вечером я повторил свои аргументы перед остальными членами экипажа. Дэй и Шани сразу согласились, что недурно было бы подождать первых прибылей. - Нас местные обещали свозить в сторону степи, там водятся каменные звери. Хотим с Шани поохотится. А потом мы собирались махнуть к океану – понырять. Говорят, если надеть специальные костюмы, то можно хоть весь день провести под водой – не наскучит, так там живописно! - А еще вкусно! Я свежую рыбку люблю! – добавил Шани, закатывая глаза и облизываясь в предвкушении. Прабодхан рассмеялся, сказал что-то короткое на маонском, думаю, он пошутил – Шани тоже рассмеялся, откидывая голову и выставляя все свои зубы. Блин, че они на своем-то балакают? Обидно как-то. Эти ржут, а мы сидим в непонимании! Заметив мою насупленную рожу, Прабодхан деликатно дотронулся пальчиком до моей руки: - Не обижайся, Тинни, но эту шутку почти невозможно перевести на стандартный язык. Тут игра слов и отсылка к древней пословице. Если вернуться к обсуждаемому вопросу: мы с Рунако тоже останемся. Детям тут нравится – соседские ребятишки с удовольствием с ними играют, даже какой-то свой «только их» язык появился. Такие выдумщики! Я совершенно не ощущаю здесь давления – нет остатков сущностей, никакого негативного фона. Очень хорошее место, я давно такое искал. Возможно, мы здесь задержимся на несколько сезонных циклов. Конечно, было бы здорово, если бы и вы были рядом – так и спокойнее в плане безопасности, и веселее! Ага, то есть Прабодхан собирается осесть на планете. Что ж, это понятно – у него дети, а им для развития нужна твердь. Так получается более здоровая личность. Это не я придумал, если что, так мозголомы вещают. Мани с Баламутом заявили, что очень хотят остаться – ну, это уже понятно было. У Мани рисование, заказы, Баламут радуется его успехам и улучшению здоровья, все логично. - Иша? - Я ж говорил. Здесь норм. Я б пожил. - Ну, тогда решено. Остаемся! Почему-то это решение по-настоящему меня обрадовало. Как будто в глубине души я не хотел никуда уезжать из яркой, расписной столицы. Кажется, никто не хотел. Особенно после того, как ситуация с Мани перестала быть угрожающей – выяснилось, что на станции произошла смена власти. Прежний лидер скоропостижно скончался, вместо него встал совершенно другой человек. Мы так поняли, что Мани и новый лидер – братья. Настоящие. Только это вроде как тайна – среди «братьев» не принято держаться за кровные узы, обычно люди даже не осведомлены, кто там чей родственник. - Как же получилось, что вы знаете? Ну, о том, что братья? – удивился я. - Нам мама рассказала, - Мани не удержался от тяжелого вздоха, - понимаешь, она была не со станции, беженка. Она спасалась от войны и голода, попала на станцию и прижилась. Но, некоторые порядки ей были совсем не по нутру. Приходилось подчиняться, конечно. Однако, она всегда находила возможность навестить нас с братом и принести нам какие-нибудь гостинцы. Это было совершенно незаконно, хорошо, что в итоге все обошлось и ее не поймали, хотя мы сотни раз были на грани! А потом она умерла. Ей назначили работу – родить еще одного ребенка, но что-то пошло не так. Она чувствовала. Помню, как она пришла навестить нас в последний раз – такая худая, с огромным животом. Она заставила нас пообещать, что мы никогда не забудем о том, кто мы друг для друга. Вот. А Сурия молодец! Выбился в люди. Переговоры по выкупу Мани вел сам лидер, то есть Сурия. Он явно был старшим братом, я вглядывался в темные, почти черные глаза, в тяжелые, грубые черты лица, мощную фигуру и не находил абсолютно никакого сходства с легким, тонкокостным Мани. Обсуждение шло туго – Сурия не хотел отдавать Мани, Баламут упирал на то, что с учетом известных парню сведений, его все равно никто не отпустит. Мани совершенно спокойно наблюдал за тем, как они бодаются, вмешался всего раз – когда Сурия начал настаивать на том, чтобы Мани прибыл на станцию для какого-то обряда «прерывания связи». - Су, я не поеду. Давай, без этого обойдемся, хорошо? Мне, правда, лучше так, - Мани мягко улыбнулся, его брат долго молчал, нахмурившись, а потом легко согласился на все предложения Баламута. Что-то мне подсказывает, что упоминание этого обряда – не более чем кодовая фраза. А на самом деле Мани бы просто напросто попытались отбить «у врага», то бишь у нас. И Мани попросил брата этого не делать. Ну, это и понятно – Баламут из кожи вон лезет лишь бы порадовать парня, уверен, с нами Мани гораздо лучше живется, чем на станции. Когда через год корабль был полностью приведен в порядок, никто почему-то не заговорил об отъезде. Единственное что мы сделали – смотались быстренько в соседнюю галактику, буквально туда и - обратно. Там на планете под названием Вейс была неплохо развита медицина и косметология, я с облегчением избавился от уродской ямины на руке, которую заработал, когда мне ее прострелили, ну и по мелочи подшлифовал шрамы, которые успел наполучать. Рыжий надо мной подсмеивался, но, когда мы остались наедине, с удовольствием водил руками по моей гладкой после процедур коже. - Везет тебе! – вздохнул я, возвращая ласку, - у тебя кожа сама по себе мягкая и шелковистая. Ничего делать не надо! Проснулся, умылся, чем попало и – красавчик! - Повезло, - согласился Иша, - я вообще пипец какой везучий. Иногда я не могу понять – он говорит серьезно или шуткует? Впрочем, не важно. Сейчас все не важно, ведь Иша гладит меня по плечам, свет в каюте интимно приглушен, а Гнилька, увидев наши телодвижения, тактично ушла гулять по кораблю. Вроде, уже уйма была таких вечеров, а я все балдею от ощущения всепоглощающего счастья. Аж сердце замирает и коленки подкашиваются. Иша, стоит до него дотронуться, сразу начинает светиться, и я знаю, что все делаю правильно. Интересно, что сколько бы разных личин ни примерял Рыжий, этот его свет и второй член остаются неизменны. Ну, и еще иногда он жжется. И поэтому наотрез отказывается экспериментировать с яйцекладом – не хочет повредить. Хотя кипяток получается совсем не всякий раз! Но он осторожничает. - Иша, а ты можешь поменяться? - Если хочешь. Тебе кого? - Тебя. Самого первого. Иша хмыкнул, но послушно поменял внешность, он сейчас редко бывал в этом облике и я как-то… соскучился. По этим обветренным шершавым губам. По жестким колючим волосам. По кучерявой щекотной поросли на груди и выпуклым ниточкам шрамов. По этому взгляду с недоверчивым прищуром, по этим векам с сеточкой морщин, по этой складочке между бровей, которую так хочется разгладить поцелуями. По крепким мускулистым рукам, которые всегда так сильно меня обнимают. - Никак не могу понять – чем я тебе приглянулся? – Иша с недоумением потер щетинистую щеку, - тем более в этом виде. - Ну, ты такой секси пират, не? Такой суровый, матерый… - Ага, с залысинами и вмятиной на жопе! - Нет у тебя никаких залысин, не выдумывай! А ну-ка, давай сюда свою попу, надо ее внимательно осмотреть, а то что-то я не помню, есть ли вмятины… Иша тихо хохотнул, разворачиваясь ко мне спиной – пока мы не приобрели презервативы для «жаркого» секса, он настаивал именно на такой позе. Заботливый! Но все-таки надо завтра поискать спецмагазин. Схожу-ка, пожалуй, без него. Потом, когда вернемся на планету, будет сюрприз. На спине Иши появились два круглых светящихся пятна. Яркий свет двумя пучками вспорол полумрак. Как будто под кожей находится мощный светильник. В принципе, так оно и есть, не зря же народ Иши когда-то называли светоносным. Источников света на теле Рыжего становилось все больше, от него во все стороны били яркие снопы – это было очень красиво и немного жутковато. Пробиваясь наружу, лучи тихо гудели, совсем негромко, на грани слышимости, но достаточно четко. Теперь я уже почти не робел перед этим световым чудом и иногда осмеливался провести руками по горячей коже. Кончики пальцев покалывало от легкой вибрации, света становилось все больше, и я прикрыл глаза, но все равно видел свет сквозь веки. Момент, когда Иша кончал всегда знаменовался ослепительной вспышкой, а потом – тьма. «Подсветка» Рыжего моментально выключалась и становилось темно, а перед глазами – цветные плавающие пятна. - Блин, как хорошо-то, - проворчал Иша довольно, вытягиваясь на постели. - Ага. - Тинни… а ты знаешь, что в Ранджите очень красочный обряд соединения судеб? - М?.. - Я тут подумал, раз уж мы живем на планете, могли бы ну… провести такой. Типа для тебя и меня. Или хвыры, ну, такого не делают? Просто так живете без всяких обрядов и подобного? - Кто как. Это очень приятное предложение, даже не ожидал от тебя!.. – у меня от расползшейся по лицу улыбки чуть щеки не треснули. - То есть тебе такое… ну… понравится? – Иша беспокойно зашевелился, мне показалось, что затронутая тема его нервирует, что ли. - Да. На самом деле, многие братья со своими партнерами заключили союз. Некоторые подтверждают в каждой галактике, в которой бывают. У некоторых же есть сертификат с какой-нибудь одной планеты, и – все, им этого достаточно. Некоторые специально летают на планету своего партнера, чтобы заключить союз по всем правилам того народа, к которому он или она… или оно принадлежит. Вот. - Эх, у нас на Киа с мужиками браки не регистрируют. Да и возвращаться в это подзалупье я совершенно не рвусь. Короче, Тинни, я это к чему, если ты, ну, согласен, тогда я начну договариваться с людьми, да? Самое главное: с тебя сходить в лавку и купить национальный костюм. Он немного смешной – с юбкой. Ты как? Наденешь такой? - Ой, да без проблем. Я в детстве часто в юбке бегал. Удобно. Все юные хвыры носят юбки, иначе одежды не напасешься – очень быстрый рост. - Да? Какие интересные подробности! А твою родню – как? Будем звать? Или это вроде как не повод? - Почему «не повод»? Отличный повод! Всех-превсех собрать вряд ли удастся, но половина точно приедет. Ой, я просто жду не дождусь – хочу тебя с Айлом познакомить. Это совершенно удивительное существо, отец называет таких странниками, короче, он дико прикольный и умеет становиться туманом! А еще тоже может менять форму! И еще он телепат! Клево, да? Иша смотрел на меня с некоторым сомнением. Наверное, он не совсем так представлял себе клевого чувака. Вот, вроде, ритуалы всякие, регистрации, получения сертификатов и совершение торжественной записи – это все пустые формальности. И не главное. Главное – просто любить друг друга, и - все! Но! Огромное и жирное такое «но» - от самой мысли о церемонии мне становилось настолько тепло на душе, такой прилив хорошего настроения начинался, что я просто представить не могу, чтобы кто-то по доброй воле отказался от таких положительных эмоций. Меня ужасно радовало то, что Иша сам предложил пройти ритуал, а теперь сам же ходит и со всеми договаривается. С таким серьезным видом. И советуется со мной по поводу каких-то мелочей. И ему совсем не жалко тратить на наш праздник немалые суммы. А еще я от него за эти дни услышал столько ласковых слов и признаний в любви! Больше, чем за все это время, проведенное вместе. Словно бы он наконец позволил себе это все. Братья начали появляться за несколько дней до церемонии. Когда десятый катер запросил разрешение на посадку, администрация космопорта заволновалась. Здесь иномиряне не появлялись десятилетиями, а тут – настоящее нашествие! Пришлось подъехать и долго уверять, что это точно не вторжение, а съезд родни. Из-за «огромного» числа экзотических гостей церемонией заинтересовались журналисты. Точнее не самой ею, а родственничками. У четырех моих братьев взяли интервью, народ воспринял их с таким энтузиазмом, что несколько центральных каналов запилили целый цикл программ, посвященных нашей семье. Я не ожидал подобного ажиотажа, вот честно! Даже странно – кому может быть интересно пялиться, к примеру, на обычного киборга? А вот, оказывается, многим! Тут-то, в Ранджите, киборги – редкость. Чуть ли не по пальцам можно их пересчитать. И все – старые модели. Из тех, что требуют особого техобслуживания и обязательной проверки нервной системы не реже раза в месяц. В общем, киборг, внешне не отличимый от человека для местных был шоком. Что уж говорить об гордо шевелящем отросточками Та-пи-О – про него аж две передачи сделали. Одну отсняли в павильоне, а другую – в естественной для него среде. Океане. Красиво получилось – все эти съемки подводные. А Вэлли, оказывается, очень грациозен в воде. Ну, и Та-пи-О на просторе смотрится совсем не так, как в тесном контейнере. Оно словно танцует в воде, отросточки, столь нелепо смотрящиеся на земле, выглядят вполне гармонично, складка, расположенная позади головы, красиво изгибается во время движения, как капюшон, а пятнышки, разбросанные по ней, опалесцируют. Кроме Та-пи-О, привлекающего внимание всегда и везде, под прицел журналистов попал, как ни странно, старина Ричард. А, нет, не странно! Ричард опять рассказывал про своих любимых животных, демонстрировал питомцев, поведал о недавно завершенном проекте городского зоопарка. Рядом с ним скромно улыбался Дору, которого Рич представил так: «партнер и мой главный помощник, без него я как без рук». Сладилось, короче, у них. Потом прибыли Айл и Иррэ. Их тоже потащили на передачу. Пока Айл рассыпался туманными деревьями, и ходил по залу в облике жуткого мертвого космонавта (ух, у меня всегда от этого облика мурашки!), мы с Рыжим присматривали за отпрыском этой парочки. На самом деле, детей у Иррэ и Айла трое, но двое пока еще не вылупились. Они «дозревают» где-то в космосе – Айл сказал, что так надо для правильного формирования: первые месяцы жизни дети должны провести вдали от разумных существ. Думаю, это немного стремно – родиться в абсолютной пустоте глубокого космоса. Наверняка это откладывает отпечаток на личность… Может, поэтому у мелкого странника оказался такой характерец: бедняга Иша чуть не поседел – чувство юмора у малыша довольно жесткое. Сначала пострел выглядел как вполне обычный мальчик – носился вокруг нас, хватал со стола пробники, слопал три кекса. А потом, когда Иша сделал ему замечание, остановился и начал реветь. Рыжий сделал еще одно замечание. Очень строгим голосом! Тогда этот поганец заткнул рот двумя руками – типа сдерживает крик, а потом начал раздуваться и, с громким хлопком, лопнул! На пол осыпались крупные белые хлопья, похожие на снежные. Рыжий замер с выражением крайнего ужаса на лице. - Он, что?.. Рассыпался? - Нет. Мелкий, не пугай дядю! А ну быстро приведи себя в порядок, а не то папе все расскажу! Этот трюк за вечер был повторен раза четыре, малой только варьировал размер белых хлопьев и громкость хлопка. Когда вернулись Айл и Иррэ, мы вздохнули с облегчением – немного утомительный ребенок. Пока родня будоражила умы столичных кумушек, мы с Ишей продолжили приготовления. Сама церемония должна была начаться с восходом и закончиться на закате – по местной традиции мы с Ишей сначала должны поприветствовать светило, потом, в середине дня – рассказать ему о своей любви и на закате, попрощавшись, попросить, чтобы наша любовь была подобно светилу: даже если и уходила, то не насовсем, всегда возвращалась. Если честно, я немного волновался накануне. Все представлял, как все это будет, получится ли так красиво, как должно быть, или я что-нибудь перепутаю? А вдруг кто-нибудь из братух решит шуткануть? Или что-нибудь из запланированного сорвется? - Ну и что? Тин, если вдруг что-нибудь будет не так – слетаем на другую планету и проведем там обряд. И так до тех пор, пока ты не будешь доволен, - Иша успокаивающе погладил мои предплечья, и меня немного попустило. Да, в этот день были некоторые шероховатости. Дэй и Шани наклюкались и предавались любовным утехам в не слишком укромных углах; продолжалось это почти весь день, пока на них не наткнулся папа Шыкх – Дэю попало, а Шани он только немного пожурил. После этого парочка стала прятаться лучше. Мелкий отпрыск Айла раз сто повторил свой трюк с эффектным лопаньем, довел до предынфарктного состояния трех старушек и наконец-то получил по ушам от родителя. У Ричарда сбежал один из зверей. Небольшого размера, но ядовитый. Нашелся в сумочке какой-то женщины, она просто пришла на угощенье, а тут это создание! Дама была не рада неизвестному животному, ее вопль испугал зверька, в итоге она получила укус, пришлось срочно отправить ее в больницу. Несколько крепких молодых людей, приняв на грудь изрядную дозу местного напитка, попытались доказать одному из братьев, что они гораздо сильнее какого-то там инорасника. Их тоже пришлось отправить в больницу. Ну, хоть живы остались, это уже хорошо. Один из братьев случайно облил меня тягучим соком, наряд был безнадежно испачкан, ярко-оранжевый никак не желал застирываться, пришлось срочно переодеваться в нечто отдаленно похожее на традиционный костюм. Иша, кажется, от волнения перепутал слова, я тоже, все местные ржали, как сумасшедшие – оказывается, на подобных церемониях именно эти фразы, которые нужно тщательно выговорить на древнем мертвом языке, часто путают. Пришлось слово за словом повторять за ведущим. Столько всего случилось в веселой круговерти праздника, всего и не упомнишь! Однако, это все не столь важно. Во всей этой кутерьме и многоголосье я удержал в голове главное – Иша все-таки любит меня и хочет, чтобы светило и люди увидели это и тогда наши судьбы свяжутся в крепкий нерушимый узел, и даже за гранью бытия мы не будем порознь. Надеюсь, так оно и будет…