"Когда проигрываешь малышу"

- И всё же в азартные игры играют все, - заявил Марк, строя четвёртый этаж карточного домика. - Даже Хибари? - с сомнением в голосе спросила Мари. - Вполне вероятно, - он водрузил даму бубен на почётное место – самое главное, чтобы играть на что-то стоищее. На то, что этому человеку… Как ты сказала? Хибари? – Мари кивнула – Чтобы этому Хибари было интересно. - Хм, можно попробовать, - шатенка приложила кончик пера к губам. - Я более чем уверен, у тебя всё получится. - Но финал останется открытым, - мечтательно улыбнулась она. - Разумеется. -Я написала! – в комнату вбежала миниатюрная шатенка - Фэнтези, как и планировала! От неожиданности Марк выронил из рук очередную карту, сотый этаж рухнул, погребая под собой остальные девяносто девять. Дорогие персидские ковры покрылись слоем разномастных карт. -А я почти закончил, - юноша устало потёр глаза и спрыгнул с потолка, мягко опустившись на диван около камина. -Можно я прочту? – Марк взглянул на неё : тёмные рыжие кудри, небрежно забранные в короткий хвостик, помятая туника цвета молочного шоколада, белые шорты, исписанные листы бумаги в руках, лихорадочный блеск расплавленного золота наивных глаз мечтателя, бледность кожи… -Садись уже давай, - он указал на кресло-качалку рядом с диваном, её любимое, между прочим. -Ну, слушай, - Мари удобно устроилась в кресле и начала. В камине весело трещали еловые поленья, за окном пел дождь, дворецкий-демон готовил ужин своим господам, портреты о чём-то тихо переговаривались, по углам сновали странные тени – всё как обычно. Марк же, смотря на милую сердцу шатенку, внимательно слушал её рассказ. «- Хибари, не хотел бы ты сыграть со мной в карты? - Меня это не интересует, - холодно ответил брюнет. - Если выиграешь, мы с тобой сразимся, если выиграю я, - продолжал аркоболлено Солнца — ты выполнишь любое моё желание. - Где карты? - в глазах Главы Дисциплинарного Комитета загорелись опасные огоньки. Сегодняшний день не заладился с самого утра. Во-первых, сломался будильник, и я проснулась в восемь, что было чревато опозданием и весьма неприятной встречей. Во-вторых, пытаясь высвободиться из цепких объятий одеяла, набила себе шишек в два раза больше обычного. В-третьих, маман, опаздывающая на какое-то заседание, попросила отвести мелких в школу. И как я могла ей отказать? Отказать этому кавайному существу, с мольбой в глазах смотрящему на меня. Нет, не в моей власти. - Спасибо, Солнышко, - пропела она, натягивая лёгкие весенние туфельки — Разбуди близнецов, но постарайся без холодной воды, - весёлая улыбка на её устах — оденутся пусть сами, но Марку помоги завязать шнурки, если что. Накорми кашей с курагой. Не захотят, пригрози лишением сегодняшнего торта. Забирать их не надо, я сама, - она поправила платье маренго* - Ну, всё, я пошла. Пожелай мне удачи. - Ты и так везучая, - пробубнила я. Женщина рассмеялась и, чмокнув меня в лоб, скрылась за входной дверью. Закрыла дверь на ключ. Проходя мимо зеркала, остановилась. - Вот она — типичная ведьма пятнадцатого века, - комментировал ехидный голос. - Марк, заткни свою варежку! - запускаю в младшего первым, что попалось под руку — галошей. - Не попала, не попала! - смех и удаляющийся топот ног. - Разбуди брата! - кричу ему вдогонку. Он что-то ответил, но я уже не слышала. Нет, ну, почему сразу «ведьма»? Я, конечно, понимаю, цвет моих волос, насыщенно рыжий, кажется странным, но почему «ведьма» то? А я ведь говорила маме, чтобы не давала им читать «Молот ведьм». Они, разумеется, ничего не поняли, но то, что тощие рыжие девушки обязательно являются ведьмами — это да, как дважды два. Зашла в свою комнату. Блин, что же мне сегодня не везёт-то как? Перегорели бы одна или две лампочки — нормально, но все шесть разом... Наткнулась взглядом на зеркало. Мать моя Гарри Поттер! Силуэт Бабы-Яги, худенькой больно, и флюоресцентные зелёные глазища на пол лица (Утрирую, утрирую...) Как-то даже не по себе стало. Подошла к шкафу, в потёмках запнувшись о ножку стула, непонятно каким образом очутившимся посередь комнаты, открыла эту громадину. Что-то упало. Ладно, подом подниму. На ощупь отыскала школьную форму. Утопала в ванную. Умылась, переоделась без приключений, а вот расчесаться - не дано. Открываю шкаф за зеркалом, и из него, с нежным «пуф!», вываливается разорванная подушка. Разумеется, на меня. - Марк! Каен! - ну, всё, допрыгались, малыши. Далее следуют нецензурная лексика и действия насильственного характера. Некоторое время спустя два «блондина» сидели за столом, ковыряя ложками кашу. Я же восседала на диване, старательно вычёсывая белоснежные пёрышки из волос. - Сестрица, - заныл Марк - ну, можно мы смоем краску с волос, а? - Нет, - вот мой ответ. Каен тяжело вздохнул. - Ешьте быстрее, - не хватало мне опоздать на третий урок, и так уже не успею на первые два. - Я не хочу! - Опять ноешь? - гневно сверкнула глазами в сторону Марка — Может, к Вашим замечательным синим волосам мне стоит «пририсовать» великолепный лиловый фонарь под глазом? - Нет, не стоит, - мальчик начал заедать горе кашей. - Было очень вкусно, благодарю, - Каен вышел из-за стола. Его зелёные от краски волосы смешно топорщились в разные стороны. 9:45 В Средней школе Намимори подошёл к концу первый урок. Стою на остановке, крепко держу за руки двух светловолосых балбесов. Краска с волос обоих почти смылась. (Сжалилась я, разрешила головы помыть) Марк то и дело вытаскивает из моих рыжих локонов перья (как он только их там находит?) и, заливаясь задорным смехом, отправляет их в свободный полёт. Его брат постигает Великую Науку «Сна стоя с открытыми глазами». Йо Асакура отдыхает. 10:23 Второй урок моей школы в самом разгаре. Взвалив брыкающегося Марка на плечо, вхожу в двор Младшей школы Намимори. Каен освоил технику «Сна в движении с открытыми глазами». Асакура в истерике. Классный руководитель близнецов была готова меня расцеловать : «Маркуша и Каен первый раз пришли в школу вовремя! Счастье-то какое!» А я и не знала, что они учатся с 10:30. 10:56 Нервно вздыхаю. Стою у ворот Средней школы Намимори, начался третий урок. «Только бы не встретить Кёю, только бы не встретить Кёю…» - молила я Господа, быстро шагая в сторону класса 2А. Постучала в дверь класса, вошла. Пронесло… Учитель строго спросил о причине опаздания, сказала всё как есть, братьев в школу провожала. Он понимающе кивнул, просто был лично с ними знаком, и больше не обращал на меня внимания. Уроки пролетели быстро и без проблем, не считая моих постоянных падений, новых синяков и сломанного стола. Этот стол стоял в столовой, наверное, со Второй Мировой, соответственно его состояние ненужно описывать. По иронии судьбы, сегодня я села именно за него. Я он взял и развалился. Все в шоке от такого расклада. Повариха тяжело вздохнула и перекрестила останки сломанного. Техничка, всплакнув, попросила парней вынести деревяшки на задний двор. После, Рин-тян, одноклассница и подруга, сказала, что когда я повернулась спиной к школьной поварихе, та и меня перекрестила, даже молитву прочла. Ха - ха - ха По окончанию уроков Рин-тян предложила сходить с ней на Кружок Электроники. Долго я сопротивлялась, но и здесь дала слабину. Очень даже зря, ведь после первых шестнадцати минут моего «властвования над компьютером» бедного преподавателя с инфарктом увезла скорая помощь, а компьютер… В прочим, не важно. Следующим этапом моего марафона «Порчи школьного имущества» стала дамская комната. Убедилась, что помимо электротехники меня не жалует и сантехника. Обидно. Теперь в школьный туалет ни ногой, как, в принципе, и в кабинет директора. Привели меня к нему, как прокажённую, так у него в кабинете сразу дверца шкафа отвалилась, картина в золочёной раме покосилась, полка с книгами упала. Упала на антикварную вазу. Ваза в дребезги. И всё бы ничего, да у директора порвались штаны. Да, у меня убийственная аура! Видимо, пожалели меня, отпустили. Уходя, краем глаза заметила, директор повторяет действия поварихи, смотрит на меня с жалостью. Точно, пожалели. И как только Дисциплинарный Комитет меня до сих пор не скрутил? На-кар-ка-ла У ворот, хмуро смотря на меня сверху вниз, стоял ГДК. О, как эти три буквы зловеще звучат, особенно под такую музыку. В наушниках «Похоронный марш» Бетховена. На негнущихся ногах я шла к воротам. Ну, всё, догулялась… Чувствую себя загнанным в угол зверьком. Пушистеньким таким, беззащитным. Травоядным. Прохожу мимо брюнета, потупив взор. Говорю что-то типа : «До свидания, Хибари-сан». Уже за пределами школы слышу: -Стоять, трав… - молодой человек осёкся – Девушка, постойте, – я в ступоре. Ещё не определилась от чего. От страха или от шока? Больше от второго, инстинкт самосохранения развит слабовато. Глупо улыбаясь сумасшедшим мыслям, я повернулась к своей смерти. Да, Хибари Кёя один из немногих людей, умеющий повергнуть в полное недоумение. А вообще, это надо было видеть. С лицом Аля «кирпич», смотря не на меня, а будто бы сквозь, это темноволосое Чудо стояло рядом и протягивало букет полевых васильков. -Дяденька, вы девушкой не ошиблись? - и зачем я это, позвольте узнать, спросила? Но парень не обратил на мои слова должного внимания, продолжая протягивать васильки и разглядывать не то заднюю часть моего черепа, не то сухую серость асфальта. Кося под крайне удивлённого, поражённого человека, я наслаждалась моментом. Нет, Кёя мне не нравился, просто приятно, цветы дарят, да ещё такие красивые. - Спасибо, - принимаю подарок. Смутиться, что ли? Эх, не судьба. - Запомни, - и теперь он не фокусировал на мне взгляд — если кто-то об этом узнает, ками... - заминка — будет нехорошо, - сказал и прошёл через ворота, вернувшись в родную школу. А я... А что я? Я стояла и задумчиво смотрела на цветы. Тёмно синие, словно сумеречное небо — когда Луна ещё не заняла свое законное место, а Солнце уже почти скрылось за горизонтом. Где-то между томно-фиолетовым и бездонно-чёрным. Напоминает чьи-то глаза. Сюда бы один алый цветочек... Память подводит. Ну, и ладно. Что там значит на языке цветов «василёк»? Деликатность? Хм. Вежливость не свойственна этому брюнету, а хотя... Теперь, уверенная в том, что остаток дня просто обязан пройти удачно, я, взглянув на пасмурные дали облаков, улыбнулась и отправилась домой. Вскоре пришлось перейти на бег, начался дождь. Может, он смоет мой злой рок и поможет начать жизнь с почти чистого листа? Когда так случится, первая запись на белоснежном листе будет такой: «Если рыжая, значит ведьма; Может, и глупо, но мы продолжаем верить...» За сей картиной от самого начала и до конца наблюдал малыш с зелёным хамелеоном на полях чёрной шляпы. Наблюдал, и глаза его горели весёлыми огоньками. Не зря он всё-таки предложил сыграть Хибари в карты на желание, не зря.

А дождь продолжался.»

Некоторое время оба молчали, думая каждый о своём. Мари начало клонить в сон. -Я, конечно, начало и конец не уловил, но рыжая понравилась, - Марк усмехнулся — С ней не соскучишься. Как только школа стоять осталась? -Ага, - Мари, развалившись в кресле, всматривалась в танец огня. -А финал, как ты и хотела, остался открытым, - Марк стал ужасно серьёзным — но как ты сама представляешь конец истории? - он заинтересованно смотрел на подругу. -Ты не первый, кто спрашивает, - потянулась шатенка, сладко зевая. -Значит, я не первый? -Нет, - девушка стянула тугую резинку с волос, тёмно-рыжие кудри рассыпались по её плечам – Первыми были тюльпаны, - она указала на вазу с багрово-красными цветами. Умные глаза растения подмигнули Марку. Заметьте, ещё пару минут назад они стояли в одной из опочивален. -Потом портрет тёти Розалии на втором этаже. -То-то она притихла. -Ага, - Мари вновь зевнула – Третьим стал дворецкий. -Себастьян, ну, конечно, - ухмылка перекосила его лицо. -Да ладно тебе, не сердись, - девушка потрепала юношу по голове – А четвёртый… -Я. -Ага, - промурлыкала Мари. -Так что же ты им ответила? -Ничего, - шатенка простодушно улыбнулась. Марк поражённо на неё смотрел. -Но знаешь, тебе я скажу, по секрету, - расплавленное золото её глаз смешивалось с оранжевыми отблесками пламени, а бледная кожа, сияющая странной белизной, выдавала истинную природу и сущность. Мари поманила парня к себе, и он подчинился. Когда их лица оказались на необходимом уровне, чтобы девушка могла поведать маленький секрет, губы молодых бессмертных встретились в неуверенном поцелуе. Тюльпаны стыдливо прикрыли глаза зелёными листьями, дрова в камине почти не трещали, и даже стук дождя временно прекратился. Позднее, когда влюблённые разорвут поцелуй, он продолжит смывать с земли грехи людей, а пока решил просто помолчать. Над целующимися расцвела омела. Розалия Дракула, перейдя из своей серебряной картинной рамы на втором этаже в золотую, в гостиной, поспешила вернуться обратно. -А я ведь знала, что этим всё и закончится, - вздохнула раскрасневшаяся дама и отправилась на полотно соседней картины рассказать об увиденном и услышанном. Впервые за последние тридцать лет она искренне радовалась за племянницу.