POV Миша
Привет, мне двадцать один, нихуя не поменялось. Я все также возбуждаюсь исключительно от речей и ласк Дани Кашина. Да, пять лет совместного проживания нам не надоели, мы все еще любим друг друга. За все это время папочка научил меня рэп читать. Да, звучит это глупо, но зато теперь я выступаю с ним на различных мероприятиях, а иногда мы устраиваем концерты. А вечером я пляшу на его хуе. А что в этом плохого? Да, я целуюсь со своим отцом. Да, я занимаюсь сексом со своим отцом. Мы просто проявляем любовь по-другому, не как это принято в обществе. А люди боятся всего необычного. Плюс, «отец» и «сын» - это всего лишь наши статусы. Так что у нас псевдо-инцест, все норм. Но родители Кашина все также с нами не контактируют. Да и ладно, Дане и мне от этого ни горячо, ни холодно.***
— Папочка, — прошептал на ухо Дане, от чего тот вздрогнул. Его ломает, когда я его так называю. — ты когда спать пойдешь? Засыпать одному не кайф. — Бля, Миша. Напугал. — м-м, смотрит в мои глаза. — Не скоро, дорогой. Спать иди. — А чем ты занят? — Ей Богу, как малое дитя. — я не удержался и сел к нему на коленки. — Туром занимаюсь, а чем еще? — А это не может подождать до завтра? — Если это подождет до завтра, то такими темпами мы никогда не организуем этот ссанный тур. Миш, прости, но сегодня ты засыпаешь один. Вот так, значит, да? Хотя чего это я гоню, ведь я сам и предложил организовать это дело... Супер логичный Михаил Кашин. Все-таки «засыпаю» один. Потому что нет рядом этого тела, которое я крепко обнимаю во сне. Сука. Но каким-то чудным образом мне удается погрузиться в сонное царство Морфея и в следующий раз открываю глаза только утром. И понимаю, что я снова в одиночестве. Этот хуй что, вообще спать не ложился? Встаю и иду в комнату, где, как я предполагаю, сидит Даня. И да, с момента ремонта местоположение священного компа Кашина изменилось. Теперь у нас две комнаты - спальня и кабинет. Туда, собсна, я и направляюсь. Открываю дверь и, мягко говоря, ахуеваю. Знаете, что я увидел? Утреннюю дрочку господина Данилы Кашина. Так ладно, если б на порнуху. На весь монитор была включена моя фотка. Да. Да, блять! — И че это такое? — папуля, явно не ожидавший моего появления, вздрогнул и тихо произнес «Блять». — Тебе так нравится пугать меня? — начинаю смеяться над судорожными движениями Кашина, который пытается хоть что-нибудь сделать. — А сейчас модно что ли дрочить на своих парней, которые спят в соседней комнате? — теперь смеюсь еще больше из-за комичности ситуации. — Да иди ты. — Даня тоже начинает ржать, — Я спать просто сильно хотел... — И поэтому решил передернуть на мою фотку. Конечно, это же так бодрит! — Ну а что, мне спать что ли ложиться? В десять утра? — А меня разбудить и трахнуть? Не? Не судьба? — Мне каждый раз тебя будить не хочется. Ты такой милый, когда спишь. — Ну ты дебил, конечно, папа.***
Вот, тур давно организован, вещи собраны, репетиции были проведены и не раз. Остались ровно сутки до достаточно тяжелых дней, ведь если исходить из рассказов моего папы, первый тур в его жизни дался крайне сложно. Именно поэтому я хочу повеселиться со своими друзьями, по совместительству бывшими одноклассниками, ибо увижу я их явно не скоро. Тур длится две недели, а моя жопа чует, что я непременно заболею во время сия путешествия. То есть, мне придется дома сидеть после тура минимум еще неделю. Да и виделся я с Рэнделлом и Димой давно, почему бы не выпить? Ах да, вы, наверное, удивлены, почему я пью? Ну просто жить с Кашиным - это и курить, и пить, и драться научиться как раз плюнуть. — Дань, — захожу в кабинет. — я пойду погуляю с друзьями? — С какими? — не отрываясь от монитора, прохрипел в ответ отец. — С Даней и Димой, а что? — Нет. — А что такое? — Потому что нет, мелкий еще. Вот именно это меня в нем и бесило. Чересчур много заботы и опеки. Мне уже не шестнадцать лет и ходить по разным клубам я могу. Если я прошу что-то «детское», так сразу «Тебе уже двадцать один год!». Да бля, всегда бесило это в родителях. Хоть он мне и не родной отец. — М-м, мелкий значит? — Да. — Окей. — опускаю руки и покидаю комнату. В принципе, я мог его и не спрашивать, а просто взять и уйти. Но нет же. Ладно, похуй. Побег же никто не запрещал? Беру рюкзак и запихиваю туда все нужные вещи. Тихо спускаюсь вниз и покидаю квартиру. Не, ну а хули?***
POV Даниссимо
Залипая в комп уже который час я вдруг понял, что в квартире подозрительно тихо. — Миша?.. — а в ответ лишь тишина. Тогда я насторожился и стал ходить по всем комнатам, но сына так и не увидел. Вот мелкий пидорас, блять! Я же запретил ему уходить. Так еще и трубку не берет, засранец. Но, слава Богу, я догадываюсь, где он может быть... После чего рыжеволосый незамедлительно вызвал такси и отправился в знакомый еще со времен своей молодости бар.POV Миша
Как ахуенно быть нетрезвым в окружении своих друзей. Мы разговаривали буквально обо всем без умолку и ржали абсолютно с каждой хуйни. — Кстати, Миш. А че у тебя до сих пор девушки нет? — чуть заплетающимся языком спросил Дима.***
Я не спал эту ночь. Что и не удивительно... Понятия не имею, где все это время находился Кашин, но в комнату он не заходил. Оно и к лучшему... Есть ли смысл теперь здесь жить? А есть ли смысл вообще жить? Мне кажется, эта ссора стала некой проверкой в наших отношениях. Потому что раньше мы никогда так не ругались. Одна оплошность по пьяне - и на те, здрасте. Паразит, никчемный, пустое место... Вновь всплыла перед глазами эта картина и навернулись слезы. Ведь не зря же я так опасался алкоголя. Самая злая вещь в мире. с у к а — Собирай шмотки, через три часа выезжаем. — я даже не услышал, как открылась дверь. — М-мы? — скорее вытираю слезы, но голос все еще дрожит. — Ну как бы да. Все уже давно организованно. Будет тупо, если народ придет ради тебя, а тебя нет. — холодно произнес он. — Хорошо... — говорю шепотом. Взяв свой рюкзак и другие нужные вещи, Даня покидает комнату. Дисплей телефона показывает, что сейчас десять утра. Это же сколько я так просидел? Часов семь точно. Вывод такой, что мне нужно будет купить энергетик, дабы не чувствовать себя вяло на концерте. А как я буду выступать, если меня в дрожь бросает от одной лишь мысли о Дане? Так мы не просто контактировать должны, а смотреть друг на друга с улыбкой. Через несколько минут я встаю из этого же угла и направляюсь к шкафу. Голова нереально кружится, а в глазах темнеет. Не жизнь, а сказка. Кое-как сменив одежду, я поперся в ванную. Отличные красные от слез глаза, губы все покусаны до крови, а на щеке красуется ссадина. Ах, идеально. Быстро чищу зубы, привожу волосы в порядок и покидаю комнату. — Кушать иди. — он никогда так не разговаривал со мной. Тон настолько холодный, что я сейчас опять плакать начну. Спускаюсь вниз и иду на кухню. Стараемся не смотреть друг на друга.***
До концерта пол часа, организаторы бегают туда сюда, а из зала доносится шум. Я не в первый раз на концерте, но все равно страшно. Настроение до сих пор хуевое, ибо папочка на меня так и не обращает внимания. Порой Аня задает вопросы в духе «Че вы не разговариваете?» или «А что у тебя с щекой?». Единственный плюс - отсутствие сонливости. Я выпил две банки энергетика, и готов ебашить физически. Но никак не морально. — Ебанаты, на сцену идите! — говорит нам Дима, впихивая в руки микрофон. Хоть сейчас он обратит на меня внимание. И да, как только мы выбежали на сцену, сразу послышались вопли и возгласы. На лицо натянута улыбка, ах, как прикольно. Где-то на середине выступления я увидел знакомое ебало среди девочек. Егор? Да, блять, да! Это Егор! Егор, мать вашу! Я непонимающе смотрю на парня, а тот лишь улыбается. От такого поворота событий настроение вдруг поднялось, поэтому оставшийся час мы отыграли отлично.***
После выступления незамедлительно выбегаю на мороз без куртки к людям и ищу Егора. Ох, как повезло, что он не бросил свою привычку курить. Он стоял возле стенки и судя по всему никуда не торопился. Именно сейчас мне это легло на руку. — Бля-я, как я рад тебя видеть! — выкидывая сигарету, сказал «друг детства» и крепко обнял меня. — Это было неожиданно. Аж настроение поднялось. — также крепко обнимаю Егора в ответ и улыбка сама появляется на лице. — Я вижу, вы с Даней хорошо сдружились. Даже выступаете вместе. — ну вот, опять этот Даня. Сука, настроение упало также резко, как и поднялось. — Ну да, у нас все хорошо. — отвожу взгляд от Егора. Через несколько минут понимаю, что начинаю замерзать, поэтому прощаюсь с парнем и забегаю обратно в клуб.***
После концерта я и мой отец садимся в такси и мы отправляемся в аэропорт, при этом нас сопровождает молчание и напряжение. Как. Мы. Будем. Жить. Эти. Две. Недели?! Перелет прошел отлично, мы уже заселились в отель. В однокомнатный номер с раздельными кроватями... Наступила ночь, никто друг другу не пожелал спокойной ночи. Вроде пустяк, но так больно. Хах, смешно. Мог бы шестнадцатилетний озабоченный я подумать о том, что к двадцати одному году он станет ранимым нытиком?***
Проснувшись от противного звука будильника, я понимаю, что мои уши и нос заложены, горло першит, да и вообще, сто процентов у меня температура. Да твою же мать! Я не предполагал, что я заболею настолько быстро. И что теперь делать? Дане говорить я об этом точно не собираюсь. Придется идти к организаторам, чтобы купили лекарства. Оке-ей...***
На счету уже четвертый город. Понятия не имею как, но Даня так и не понял, что я тут на грани смерти из-за своего состояния. Однако выступать у нас получается замечательно. Все те же фальшивые улыбки и теплые взгляды друг другу. Как я еще только не заплакал на одном из концертов? После заключительных фраз, под гул фанатов, мы отправились в гримерку. Там нас поздравили организаторы, после чего оставили меня с Даней один на один. И именно в этот момент я начал невъебенно сильно кашлять. Сука. — Мишут, ты заболел? — «Мишут»... Он всегда называл меня так после секса. — Ну как видишь. — последнее слово не договариваю из-за нового порыва кашля. — Возьми, — Кашин кинул мне какой-то пузырек с сиропом, — мне всегда при таком кашле помогает. — И с хуяли ты за «пустым местом» ухаживаешь? — не могу не язвить. Потому что слишком обидно. — Блин, Миш... Я все это время дико хотел извиниться. Просто я люблю тебя очень сильно, а этот побег и поцелуй с Рэнделлом... Я взбесился и... Наговорил очень много лишнего. Да и неправды, по сути. От этой речи у меня снова навернулись слезы. Только теперь уже просто потому что я сопливый мальчик. — Ты простишь меня? — мне показалось, или у Дани голос начал дрожать? — Господи, — шмыг носом, — конечно! — налетаю на этого пидораса с объятиями. — И ты меня прости, за мою легкомысленность и, в целом, тупость, я не специально! — Я очень тебя люблю, солнце. Прости, что сделал тебе больно. — чувствую чмок в макушку. В ответ я лишь потянулся к этим родным сухим губам, на что Даня с удовольствием ответил...***
Как же хорошо, что все наладилось. Все, кроме здоровья. И голос практически сорван. Выступать мне это не особо мешало, разве что после нельзя было разговаривать в течение двух-трех часов. Но и это пережить можно. Город за городом. С каждым новым выступлением постепенно все идет по пизде. Раньше я болел один, а сейчас и Дане что-то херово становится. Но, к счастью, это уже не суть. Потому что остался последний город, и мы наконец-то поедем домой.***
— Тур окончен! — Даня налетает на меня с объятиями. — Мы, блять, сделали это! Эмоции переполняют фактически всех, вплоть до администраторов клуба, которые почти не знают, что нам пришлось повидать. В итоге к нам подключаются и все остальные: организаторы, просто друзья, которые приехали в этот город на концерт. Всю эту картину разрывает резкий приступ кашля, из-за которого я быстро побежал за таблетками, а Даня поперся за мной. — Ты молодец. — сказал он, после чего уткнулся носом в макушку. — Ты просто не представляешь, насколько я тебя люблю. — Я тебя тоже. — поворачиваюсь к нему лицом и обнимаю.***
Мы снова в Санкт-Петербурге. На улице только начинает вставать солнце, из-за чего небо окрашено в нежно-розовый цвет, но при этом все еще темно. Видимо в Питере совсем недавно прошел дождь, от чего в нос ударил запах свежести. В лицо дует легкий и прохладный ветерок, поэтому сонливость на время уходит. Захватив с моим папочкой вещи из машины, мы побежали в подъезд. На данный момент мы хотели только одного. Да, мы не трахались во время тура, потому что мы слишком херово себя чувствовали, плюс ебаться в номере или гримерной ну как-то слишком палево, знаете ли. Как только я скинул с себя куртку и разулся на меня налетела эта огромная рыжеволосая туша, затягивая в страстный поцелуй. Стону, обхватывая руками шею, и залезаю на его руки.POV Даня
Такой маленький, такой хрупкий, такой извилистый, такой заводящий, такой мой. Поверить не могу, как я мог назвать тебя ничтожным и пустым местом. Я такой долбоеб. Наши языки давно сплетены, а ты давно подхвачен мной за бедра. Я с момента примирения ждал, пока закончится этот тур. И мы все-таки дожили до этого момента. Хочу разнообразить нашу половую жизнь, малыш. Несу тебя на кровать, аккуратно уложив, и начинаю расстегивать твою кофту, проходясь по шее поцелуями. Слышу громкие стоны в ответ. Продолжай, мне нравится. Мгновение - и весь верх снят с тебя. Каждый раз поражаюсь, насколько у тебя красивое тело. Не сдерживаюсь и прохожусь рукой по торсу, а языком начинаю ласкать соски. Ох, чувствую, как ты начинаешь подыхать от перевозбуждения. Но это только начало, дорогой... Еще до тура зашел в местный секс-шоп. Поэтому лезу за покупками под кровать и достаю оттуда красивый кожаный ошейник с поводком и наручники. — Ты же не против? — в ответ вижу лишь задорный огонек в твоих глазах. Мне кажется, Миша и не догадывается, что его ждет... Стоя в гримерной и нежно целуясь, Даня вдруг оторвался от губ Миши: — Но за Рэнделла ты дома ответишь. И за Егора тоже. — мурчит он парню на ушко. — А Егор-то тут причем? — А вот отныне знай, что я не разрешаю обниматься с левыми мальчиками. Это тоже смертный грех. Надеваю на своего сынулю ошейник, переворачиваю его на живот и прикрепляю наручниками руки к кровати. Хах, ты уже в ожидании выпячиваешь свою жопку, как мило. Снимаю с тебя штаны, а после и боксеры, а следом раздеваю и себя. Начинаю целовать прекрасную спину, вставляя при этом три пальца в твой ротик, тем самым трахая его. Миша от души обсасывает их, при этом тихо постанывая от прикосновений моих губ к спине. Когда слюны на пальцах стало достаточно, начинаю подводить их к сжатому колечку мышц своего мальчика. Вставляю по очереди, но с очень маленькими перерывами. Не даю привыкать. Ты с непривычки так стонешь, ах. Еще больше заводит твой охрипший после тура голос. Вожу туда-сюда руку, наслаждаясь этим голосом, Боже. Но пора бы и самому действовать. Вытаскиваю пальцы, подводя сочащуюся головку к дырочке. Вхожу полностью и сразу, как в наш первый раз, помнишь? Твой хриплый крик сводит меня с ума, от чего я не могу не начать двигаться. Снова не даю привыкнуть, ибо хочу тебя наказать, котик. Я же не оставлю просто так твои выходки без внимания? Твои болезненные стоны просят замедлить темп или как-то чуть смягчить, но нет. Еле слышу свое имя из-за сорванного голоса. Блять, как же возбуждает. Это призывает двигаться еще быстрее, случайно периодически задевая твою простату. Все-таки не сдерживаюсь и начинаю тебе надрачивать. В знак благодарности ты начинаешь еще чаще хрипеть. Люблю тебя... — ...моя маленькая шлюшка. — наклоняюсь и проговариваю это тебе прямо в ухо. Ты даже и не сразу понимаешь, что происходит. — Ч-что? — между стонами спрашиваешь ты. А в ответ я лишь начинаю еще быстрее двигаться и водить рукой вверх-вниз по твоему члену, доводя в конечном счете до разрядки. Струя спермы летит прямо на постельное белье. — Сам стирать будешь... — произносишь ты, а я в ответ лишь ухмыляюсь и выхожу из тебя. Думал на этом все? А вот хуй тебе, мой дорогой. Подхожу к рюкзаку и достаю оттуда аккуратненький небольшой складной ножичек. А Миша все это время косо смотрит на меня, не понимая, что я задумал. Ох, ревность такая серьезная штука... — Дань, что ты... — Тш-ш, сейчас узнаешь. — возвращаюсь к сыну и аккуратно поглаживаю его ягодицы и спину, из-за чего он легонько вздрагивает. Подношу лезвие к пояснице мальчика и медленно касаюсь им кожи. Моментально из того места потекла кровь, а комнату вновь наполнил болезненный хриплый стон. — Дан-ня, какого хуя ты твор... Ай! — специально надавливаю еще сильнее. Страдай, мой сладкий. Я наклонился к ушку Миши и начал хрипеть: — Это все делается для того, чтобы разные уебаны, наподобие Рэнделла или Егора, не смели трогать мою шлюшку — специально делаю акцент на последнем слове и возвращаюсь к делу. — Твою... Ай!.. Мать, Кашин! Какая я тебе шлю... Да блять, бо-ольно-о! — А кто лезет к кому попало целоваться? А обниматься? А? — наконец-то заканчиваю свое дело и по итогу на пояснице парня красуются неаккуратные буквы «DK». Не могу устоять и начинаю слизывать алые струйки крови. От неожиданности и пощипывания сын начинает скулить. — Пап, я больше не буду... — шмыгая носом произносишь ты. — Конечно не будешь. Только попробуй - в следующий раз еще хуже будет... Решаю отстегнуть мальчика от наручников и перевернуть к себе, целуя. Снова прохожусь губами по шее, по ключицам, по соскам. А потом хитро смотрю на Мишу и тяну за поводок к себе. — А я ведь еще не кончил, сынок. Не дожидаясь никакого ответа, хватаю темноволосую макушку и резко вставляю парню в рот. Совергон, ахуев от такого поворота событий, недовольно простонал, из-за чего вибрация приятно раздалась по всему члену. Начинаю задавать нужный темп, отчего Миша несколько раз давился, сопровождая это слезами. — Работай, котик. — в ответ слышу лишь стоны парня, которые приносили нереальный кайф. На секунду поднимаю его голову, задавая вопрос: — Кто твой папочка? — Ты... Ты мой папочка... — пытаясь набраться воздуха, говорит мальчик. Пусть он весь в слюнях, слезах и поте, но, блять, все равно такой сексуальный. Вновь вставляю член в глотку парня, еще больше ускоряя темп. Спустя несколько минут моих и Мишиных стонов, я изливаюсь в его рот. — Глотай, сучка. — и ты слушаешься. Моя ты умница. Поднимаешь голову и смотришь на меня. Убираю с глаз липкую челку и целую в носик, а после и в губы. — Прости меня, сладкий, просто мне нужно было тебя наказать. — но ты лишь отвернулся от меня. — Эй, ты чего? — Нет, все нормально. — слышу всхлипы. Ах, я довел тебя до настоящих слез. А на улице все такая же погода. Надеваю трусы и иду в коридор, беря из куртки сигареты. Миша решил полежать на животе, а на спине красуется кровавый след, что вызвало у меня ухмылку. Открываю настежь окно и затягиваюсь. — Пап, мне больно. — еле-еле слышно говоришь ты. Вновь улыбаюсь. — Сейчас докурю, принесу спирт и обработаем, Мишут. — начинаю смеяться, а этот долбаеб подхватывает, из-за чего начал кашлять.***
POV Пидрила Совергон
Прошло несколько месяцев с этого блядского тура. За это время мы сделали целых нихуя. Представляете, как много. Первым делом, как я вылечился и смог выходить на улицу, я связался с Рэнделлом, дабы все обсудить. Как бы прискорбно не было, но мы перестали общаться. Он сказал, что не может меня забыть, подавить в себе чувства и бла-бла-бла. Дима, на удивление, отреагировал на это дело спокойно. Только мы сказали, что поругались из-за какой-то телки, типа не поделили. Лишних вопросов от Малины не последовало. Кстати про Диму. Заходил он ко мне как-то. Срочно помощь нужна была. А Даня в это время уехал на работу по делам. Так что ничего страшного. — Привет. Я точно не помешал? — Да нет. Все в порядке, я один. — Так вот, я хотел у тебя по поводу винды спросить...***
— Миша, я дома! — захлопнув дверь, проорал Кашин. Темноволосый, выбежав в прихожую, обнял мужчину, но ловко увернулся от его губ. — У меня Дима в гостях... — шепотом проговорил Миша. И в этот момент из-за угла появился Малинов. — Здравствуйте. — Привет. Миша рассказывал про тебя. — Мы уже почти закончили, Диме просто моя помощь нужна была. — Да не торопитесь, я могу на кухне пока что посидеть. — Даня отправился в гостиную на удобный диван. Спустя полчаса Дима ушел. — И ты ничего не скажешь? Не назовешь меня шлюхой? Вообще ничего? — А зачем? — жуя чипсы, спросил Кашин. — Ты сам говорил, что у Димы девушка есть. Да и понял я, что менее ревнивым нужно быть. — Господи, да неужели! — со смехом Миша прилетел на коленки к Дане и чмокнул его в щечку. Но вот только стал Даня мягче в этом плане только сейчас, а шрам на моей пояснице с инициалами моего папочки будет красоваться всю оставшуюся жизнь. Ебаный собственник.*шутка-минутка*
— Миша, — рассматривая старые фотографии Совергона, промолвил Дима. — у тебя раньше были щечки, а сейчас яркие скулы. Как это объяснить? — Все легко и просто, Димочка. Я просто сидел, да и сижу, на диете. — Какой? — На завтрак, обед и ужин вкусненький хуец моего отца, а на закуску его сперма. Диетолог Данила КашинКонец