Записано в обратном порядке

Первое время они не произносили таких слов, как «отношения» или «пара». Однажды Алиша услышала, как Саймон называет её соседкой по комнате в разговоре с матерью и это её полностью устроило. Миссис Беллами должно быть пришла в восторг от мысли, что её сын живёт с девушкой, потому что Саймону пришлось быстро поправить её, сказав, что они просто друзья, познакомились на общественных работах. И это не было ложью, совсем не было. Они даже не спали в одной постели первые пару дней – он отдал ей кровать и устроился на полу. В конце концов она сказала ему прекратить вести себя как придурок и ложиться с ней вместе. Они были очень аккуратны в этом, никогда не забывая о способности Алиши (решение: у каждого должно быть своё одеяло), и с тех пор они спали вместе. Они придерживались каждый своей половины, и Алиша должна была признать, что её это изрядно бесит. Ей было тяжело видеть его так близко и не касаться. Они поделили обязанности. Каждую неделю один из них готовил или покупал готовую еду, а другой убирался. Алиша терпеть не могла и то, и другое, но не жаловалась, потому что не жаловался Саймон. Саймон вообще никогда и ни о чём не жаловался. Для него, надо думать, всё что угодно могло считаться лучшей жизнью, по сравнению с тем, что было год назад. Они обжились в квартире. Они сняли со стены сотни полароидных снимков и все бумаги, убрали часы, и начали перевозить свои вещи. Лампа Алиши, книги и комиксы Саймона, стерео Алиши, их ноутбуки, всю одежду. Длинный стол у стены стал домом для их ноутбуков, дисков, плееров и стерео. Они повесили шторки, чтобы отделить душ и туалет от остального помещения. Алиша подозревала, что Саймон не в восторге от голубых цепочек, но ему придётся с этим смириться. Всё остальное, что никуда больше не влезло, они разложили по пластиковым контейнерам. Вешалки для одежды. Ещё простыни для постели. Они как следуют обжились. Они ввели правила. Они решили не говорить друзьям о будущем Саймоне, оба были согласны с тем, что так лучше, тем более, что будущий Саймон тоже предостерегал Алишу от этого. Алиша не должна была закатывать истерики или наказывать Саймона молчанием. Саймон не должен был становиться невидимым во время ссоры, шпионить или подкрадываться к Алише. Она не могла использовать на Саймоне свою способность без его разрешения. Саймон пообещал не задавать неудобных вопросов о себе будущем, и Алиша обещала быть настолько откровенной, насколько это возможно, отвечая на любые его вопросы. Никакой депрессивной музыки. Никаких разговоров о Докторе Кто или Золотой молодежи Челси. Разумеется, гормоны брали своё. Однажды Алиша проснулась и обнаружила руку Саймона на талии, и быстро и аккуратно отодвинулась от него, и это было проще сказать, чем сделать, потому что ей так хотелось поддаться искушению. Когда один мылся в душе, другой уходил в другую половину квартиры. Однажды Алиша обнаружила Саймона в лифте, увлеченно изучающего металлическую дверь. В другой раз он обнаружил её слушающей музыку на ноутбуке, спиной к душу. В конце концов она начала работать в две смены, чтобы избежать искушения, а Саймон начал заниматься паркуром. Она сказала ему, что он псих, а он возражал, что ему тоже нужно чем-то заниматься, и потом, они же оба знают каким был он будущий. И она временно сдалась, хотя каждый раз, когда он приходил домой или в бар с порезами и синяками она молча паниковала. Поначалу они не говорили друзьям о том, что живут вместе. Они даже не говорили им, что они теперь пара. Алиша видела, что они что-то подозревают, Келли часто наблюдала за ними. Нейтан, на удивление, не говорил ни слова, но она видела, какое он делает лицо, и как смотрит на Келли, когда они слишком долго говорят с Саймоном, или слишком долго допивают своё пиво, или смотрят друг на друга, когда шутят о чём-то своём. Он приходит к ней в бар почти каждый день. Однажды вечером он напряженно наблюдал, как она кокетничала с мужиком в костюме, чтобы он купил ещё одну порцию дорогой выпивки, и наконец выпалил: – Мне не нравится, когда ты флиртуешь с другими парнями. Она засмеялась, качая головой: – Саймон, ты ревнуешь? – И что, если да? –ощетинился он. – Мне нравится, что ты ревнуешь. В следующий раз, когда ему позвонила мать, он признал, что Алиша его девушка. Миссис Беллами должно быть была вне себя от радости, потому что Саймон только смеялся, поглядывая на Алишу, а потом ушел в лифт, чтобы уединиться. Они много говорили, и старались касаться друг друга как можно больше. Он целовал её в макушку, она натягивала на руки рукава, чтобы коснуться его лица. Их объятия всегда были неловкими и напряженными, но, по крайней мере, он касался её. Её руки вокруг его талии, и его руки на её плечах. И только когда на Саймоне куртка или что-то с длинными рукавами. Чаще всего даже это – слишком. Алиша хотела больше, и она знала, что Саймон тоже. Это было понятно по тому, как он задерживал дыхание, как он смотрел на неё, когда они отпускали друг друга. На мгновение он всегда выглядел как её таинственный незнакомец, и ей приходилось всё время напоминать себе, ещё нет, ещё нет, ещё нет. Это было трудно. *** – Давай разберемся. Алиша закатила глаза, спрятав лицо в ладонях: – Да твою же мать! Саймон толкнул её плечом, и она подняла голову, уставившись на Нейтана: – Что? Нейтан поднял руку, оглядывая остальных. Келли опустила пиво, не сводя с него глаз. Официантка поставила на стол их чипсы. – Подождите. Я должен сделать это публично. Кёртис, обрати внимание- Кёртис покачал головой, ёрзая на сиденье. Никки успокаивающе погладила его по колену. – Ты… – Просто для ясности, – громко перебил его Нейтан. – Ты и Барри последнее время ведёте себя чертовски странно. Все такие таинственные, ходите тут вместе и улыбаетесь, и я просто хочу внести ясность – вы же теперь вместе, так? Мы не пьяные и не параноики? Все уставились на Алишу и Саймона, ожидая ответа. От Саймона было мало толку, он только и смог выдавить из себя улыбку. Наконец Алиша громко вздохнула: – Да! Да, мы вместе, довольны? – Блять, я знала это, – Келли отсалютовала им пивом. – Поздравляю. Радостный вопль Нейтана заглушил все голоса в баре, и он ткнул пальцем в Кёртиса: – Отсоси, с тебя десять фунтов. Кёртис застонал и полез в карман. – Козёл, - пробормотал он, потом развернулся к Алише и Саймону. – Как так получилось? Саймон пожал плечами: – Это просто случилось, и всё. Алиша кивнула, подхватывая своё пиво: – Да уж. Если вы удивлены, то представьте, каково было нам. Все разочарованно застонали, явно не удовлетворившись ответом. Алиша оглянулась на Саймона, и он улыбнулся, пододвигая к ней тарелку с сухариками. Келли нахмурилась, глядя на Алишу: – Как вы вообще это делаете, при твоей-то способности? – Никак… мы не делаем, – признался Саймон. – Мы просто… встречаемся и живём вместе, – его глаза расширились, когда Алиша шлёпнула его по руке, наградив сердитым взглядом. Четыре пары глаз в шоке уставились на них, и Алиша лишь тяжело вздохнула, предчувствуя шквал вопросов. Позже, пока Саймон был в душе, Алише позвонил Кёртис. Она ожидала этого, но всё же удивилась, что он позвонил так быстро. Думала, что он прижмёт её к стенке в баре или вроде того. Она знала Кёртиса. Он резкий и себе на уме, но несмотря на это, очень заботится о ней. Даже в баре он постоянно поглядывал на неё. Она знала, что это не ревность, вовсе нет, это беспокойство за неё. Он всегда за неё волновался, почему-то. – А вот и он, – пробормотала она, отходя от душа подальше, насколько это было возможно в квартире, и ответила. – Привет. – Надо поговорить. Она подавила раздраженный стон, глядя в потолок: – Кёртис… – Просто послушай. Я не знаю, когда и как это случилось, но… – Это просто случилось, – резко оборвала она его. – Я просто беспокоюсь за тебя… – Не беспокойся. Я в порядке. Я счастлива. – Я не… – Я люблю его, Кёртис. Едва произнеся эти слова Алиша уже начала жалеть о них. Она даже Саймону ещё никогда не говорила, что любит его, и теперь, из всех, она сказала Кёртису. Она даже сама немного удивилась – она ещё не успела как следует узнать этого Саймона, и думала, что он ей всё ещё просто «нравится», но вот оно. Любовь. – Серьёзно? Его? Алиша бросила взгляд на всё ещё включенный душ, и прислонилась к стене. Она играла с завязкой своих пижамных штанов, наматывая кончик на палец. – Да. Никому не говори, ладно. Даже Никки. – Не скажу, – он помолчал. – Мне жаль, что я не смог сделать тебя счастливой. Она грустно улыбнулась, и покачала головой, как будто Кёртис мог видеть её. – Ты сделал меня счастливой. Ты был потрясающий, просто у нас не получилось. И вообще, ты счастлив с Никки, а меня ты бы долго не вынес, – она заколебалась, и услышала, как выключился душ. – Слушай, мне пора. – Ты уверена, что всё в порядке? Последнее время ты выглядишь грустной. – Да. Спасибо Кёртис. Он глубоко вздохнул, и она прямо увидела, как он закатывает глаза. – Будь умницей. Она повесила трубку в тот самый момент, когда Саймон появился из-за занавески, натягивая футболку. Она задержалась взглядом на его голом животе, пока он не скрылся под футболкой, и подняла глаза. Его взгляд скользил по её рукам, по тесной майке, и она глубоко вдохнула, когда он остановился прямо перед ней. Они просто пялились друг на друга, пока Саймон завязывал свои пижамные штаны, и Алише так хотелось, чтобы он подошел ближе. – Спать? – наконец спросил Саймон, застенчиво улыбнувшись. Алиша кивнула, улыбнувшись ему в ответ, и начала обходить его. К её удивлению, он поймал её за рубашку, останавливая. Осторожно потянул к себе, и она задержала дыхание, в ожидании, пока он, наконец, не склонился к ней, целуя волосы на макушке. – Мне жаль, что я разболтал наш секрет, – прошептал он ей в волосы. – Всё нормально, – она на минуту закрыла глаза, чувствуя его тело так близко. Это всё ещё было так непривычно. теперь он уже свободнее чувствовал себя наедине с ней, но ему ещё так далеко было до себя будущего. Он всё еще был на стадии неловкого обожания, и она рассматривала каждое движение и жест, совершенные им, как достижение. Близость – это хорошо, и она была намерена взять от этого всё возможное. – Рано или поздно они бы всё равно узнали. Он отстранился, погладил её по волосам и только тогда отправился в кровать. Она стояла там, пока лампы в квартире гасли, и хотела заплакать. От его нежности ей всегда хотелось плакать. От вынужденной дистанции ей хотелось кричать. *** Примерно через три недели, после того, как они съехались, Саймон решил, что спать рядом и время от времени обниматься недостаточно, и начал экспериментировать. Ему по-прежнему было неловко, но он всё-таки был человеком, о чём и признался ей во время одного из обедов. Кёртис работал в вечернюю смену в баре, и благодаря этому она могла уходить пораньше, забирая домой сандвичи и газировку для себя и Саймона. Они ели на кровати, и Алиша считала это отдельным поводом для гордости, учитывая, каким аккуратистом и чистюлей был Саймон. Мало-помалу, он выбирался из своей норки. – Нам нужно поговорить о сексе, – внезапно сказал Саймон, и Алиша от неожиданности подавилась сандвичем и быстро схватила газировку, которую Саймон подал ей. Он молча смотрел, как она пьёт, прежде чем продолжить. – Я всё больше… прихожу в отчаяние, и я знаю, что ты тоже – видишь, вот это, – он указал на неё. – Когда ты это делаешь, я чувствую отчаяние. Она подняла брови и поставила газировку: – Тебя приводит в отчаяние то, как я пью? Он кивнул, всё с тем же серьёзным выражением лица: – Всё, что ты делаешь. Пьёшь, Потягиваешься. Дышишь. Когда мы сидим на кровати, вот так, – он усмехнулся и покачал головой, хмуря брови, что придавало его лицу комически-страдальческое выражение. – Ты… вчера ты что-то мурлыкала про себя, пока читала сообщения на телефоне, и это чуть не свело меня с ума. Её глаза потемнели: – Так значит, это моя вина? Саймон вздрогнул от ледяных ноток в её голосе: – Нет! Нет. Но должен же быть способ как-то обойти это, – он нахмурился. – Я просто хочу целовать и касаться тебя, должен быть способ сделать это. – О… – её на самом деле привело в восторг то, что ему тоже трудно быть так близко и ничего не получать, ей стало чуть легче переносить собственное раздражение по этому поводу. – И что нам делать? Дрочить друг напротив друга не получится, это Алиша уже знала. Саймон был ещё слишком стеснительным, к тому же она поняла, насколько это на самом деле было странно. К тому же она уже знала, что это всё равно не удовлетворит их. Их с Кёртисом никогда не удовлетворяло. Так что она даже и не думала обсуждать этот вариант. Саймон вытер рот салфеткой, дожевывая остатки еды. Алиша сузила глаза, обратив внимание на свежую ссадину у него на лбу, вокруг которой уже начал наливаться синяк. Она сжала губы, пытаясь сдержаться и не прервать этот разговор, начав орать на него за то, что он опять занимается этим своим паркуром. Вместо этого, она встала, протянула к нему руки, и Саймон отдал ей обертки от сандвичей и банку из-под газировки. – Может быть ты могла бы носить перчатки, как Шельма из Людей Икс. И… – он не закончил, глядя, как она выбрасывает упаковки. – Как насчёт презервативов? Алиша обернулась к Саймону, и он замолчал от её свирепого взгляда: – Я пробовала, и наша кожа всё равно будет соприкасаться, Саймон. Невозможно трахаться с тобой или отсосать тебе, не касаясь твоей кожи. Его глаза расширились от резкости её голоса: – Я не хотел тебя расстраивать. Она вздохнула, вернулась на кровать и уселась рядом с ним. – Я не расстроена. Меня просто всё это бесит. Саймон пододвинулся к ней, толкнул плечом, и ей пришлось повернуться к нему. Он поднял руку и поднёс большой палец к её губам, развернул запястье и провёл ногтем по её нижней губе. Она замерла, когда он скользнул тыльной стороной ногтя по подбородку, не сводя с неё свои голубые глаза. Он наклонил голову к её шее, почти касаясь кожи ртом. Она задержала дыхание, когда он тихонько подул на неё, и приоткрыла рот, когда он двинулся ниже, к ключицам. Он провёл руками по бёдрам, и она поняла, что успела вцепиться в его руки, ожидая, что он будет делать дальше. Внезапно он остановился, соскользнул с кровати и поднялся на ноги: – Думаю, хватит. Мне нужно в душ. Алиша подняла голову и неверяще уставилась на него: – И это всё? Ты собираешься на этом остановиться? Саймон слегка улыбнулся, опустив глаза: – Можешь посмотреть мои комиксы с Шельмой, если станет скучно, – он поднял на неё глаза, всё еще улыбаясь, развернулся и пошёл к душу. Она нервно рассмеялась, глядя ему в след. – Тебе нужна компания? – наконец крикнула она. – Нет, спасибо! Для человека, не имеющего опыта, Саймон определенно знал, как надо дразнить. Пока он был в душе, она включила его ноутбук и проверила историю браузера. Похоже было, что Саймон занимался поиском методик соблазнения, и знакомился с людьми на секс форумах, которые готовы были поделиться с ним техникой соблазнения кого-либо не касаясь. Да, Саймон определенно умел хранить секреты. *** Иногда Саймон её пугал. Нет, не сам Саймон. Методы Саймона. Его настойчивость. Его целеустремленность. Иногда он принимался расспрашивать её о будущем себе. Иногда она соглашалась и отвечала. Иногда она была не в настроении и срывалась на него, или они начинали ссориться. Она знала, что он постоянно об этом думает. Иногда он задавал неглупые вопросы: у меня были другие способности? Сколько мне было лет? Я говорил тебе, откуда пришёл? Говорил ли я тебе хоть что-нибудь? Иногда вопросы были странными: Я умел регенерировать? Ты не знаешь, что такое регенерация? Мои глаза изменяли цвет? Иногда его вопросы пугали её, потому что на них она сама хотела бы узнать ответы. Говорил ли я тебе с определенностью, что в будущем ты умерла? Что мы все умерли? Должно ли всё закончиться именно так? В такие моменты она обычно просила его заткнуться. Он становится одержим идеей освоить паркур. Он всё время смотрел видео на Youtube, изучая какие-то моменты, смотрел руководства, писал создателям видео и просил совета. Однажды она застала его в квартире, когда он пытался сделать стойку на руках, и наблюдала, как он постепенно впадает в отчаяние, когда у него никак не получалось. Это было во вторник. К пятнице он освоил стойку на руках в совершенстве. Тело Саймона стало картой из шрамов, синяков и ссадин. На руках, на рёбрах, на лице. Она позаботилась о том, чтобы в квартире и в баре всегда был готовый лёд. Прежде чем идти на работу, она оставляла бинты, пластырь и спиртовые салфетки на кухонном столе. И молчала. Не говорила ни слова. Она не говорила ни слова до одного дня. Он бросился к ней, когда она только-только поставила сумку с продуктами на стол, набросил капюшон своего худи и натянул рукава на руки. – Саймон? – она засмеялась, когда он схватил её за руку и потащил к лифту. – Что происходит? – Мне нужно тебе что-то показать, – сказал он, еле дыша от восторга. Он отвёл её на крышу, и она закуталась в куртку, скрестив руки на груди. – Что происходит? – улыбнулась она, глядя, как Саймон идёт прочь от неё. – Что такого важного, что ты не мог отложить… – она замерла, когда Саймон побежал, прямо к краю здания. – Саймон! Крик Алиши застал его врасплох, и он замешкался на самом краю, а она побежала к нему, чувствуя знакомую тяжесть в груди. – Ты что творишь? – заорала она, и изо всех сил ударила его в грудь. Он схватил её за запястья, прежде, чем она снова ударила его, но она выдернула руки из его хватки. – Ты с ума сошёл? Глаза Саймона расширились: – Я хотел показать тебе, как хорошо у меня получается, я просто хотел сделать стойку на руках на краю… – Ты мог погибнуть! – Я уже делал это раньше… – Никогда этого больше не делай! – она потрясла головой и закрыла руками лицо. – Ты убьёшься, – она замерла, почувствовав, как Саймон осторожно обнял её, положив подбородок ей на макушку. – Твою же мать. – Мне жаль, – тихо сказал он. – Я не буду больше тебя так пугать. Алиша снова потрясла головой, обнимая себя за талию. – Прекрати свои тренировки, хорошо? Ты не обязан этим заниматься. Он не ответил. *** Алиша начала ходить по квартире в одном белье, чтобы Саймон привык к тому, что, да, она будет делать это часто. В первый раз он заметно нервничал, но ко второму разу он уже взял себя в руки, и она была горда за него. Саймон сильно изменился с тех пор, как они съехались. Они оба менялись. Саймон стал больше говорить, больше шутить, более открыто выражать своё мнение и свои мысли. Алиша заметила, что она уже не так агрессивно защищается, она научилась быть более расслабленной и позволять Саймону себя дразнить. Они менялись к лучшему и занимались тем самым дурацким познанием друг друга, о котором Алиша читала в своих журналах. Но соблазнять было куда интереснее, чем «познавать». Она чувствовала, как Саймон смотрит на неё, когда она ходит в одних трусиках, когда она снимает перед ним кофточку, когда они приходят домой после обеда в баре. Она стала снимать перед ним лифчик, прежде чем идти в душ, и он пытался быть джентльменом и не смотреть, но она заметила, что он всё равно аккуратно подглядывает. Алиша не чувствовала себя виноватой за то, что дразнит Саймона, он просто-таки напрашивался на это. Девушки теперь обращали на него внимание, он был в отличной форме, и они это замечали, и её это бесило. Он стал увереннее, отвечал Нейтану, когда тот принимался его задирать, отшучивался, вставлял свои пять копеек. Она знала, что отчасти это потому, что она изо всех сил растила в нём эту уверенность, но она не была дурой, понимая, что в немалой степени этому способствуют его успехи в паркуре. Он чувствовал себя непобедимым. Сильным. Его тело от паркура тоже изменилось. Он стал стройнее, жёстче, более мускулистым. Она сходила с ума, глядя, как он ходит по квартире в своей футболке, как выходит из душа и переодевается за занавеской. Иногда она позволяла себе коснуться его через одежду, пробежать руками по груди и животу, прикоснуться к спине и рукам. Он каждый раз замирал, отчётливо понимая, что они играют с огнём. В конце концов Саймон попросил её разрешения снять её на видео однажды вечером, и она согласилась, настолько велико было её отчаяние. Мастурбировать, пока он где-то изображал из себя супергероя со своим паркуром, уже было для неё недостаточно. Она с готовностью разделась до трусиков и легла на кровать, позволяя Саймону смотреть на не через камеру своего телефона. – Будь собой, – сказал он. – Хочешь, чтобы я трогала себя перед камерой? – промурлыкала Алиша, и подмигнула камере, провела руками сверху вниз по своему телу, закусив нижнюю губу. И замерла, когда Саймон покачал головой, глядя на неё поверх телефона. – Что? – Не делай этого, не тогда, когда я не могу тебя касаться. – Но… – Я не доверяю себе, – твёрдо прервал он её. – Я хочу помнить. И я не смогу остановиться. Алиша растянула губы в улыбке: – А может, я не хочу, чтобы ты останавливался? – он яростно замотал головой, и она разочарованно выдохнула. – И что мне тогда делать? – нетерпеливо спросила она. – Просто будь собой. – Что именно значит быть собой, Саймон? – вспылила она. Он сказал, что хочет какого-то контакта с ней, а когда она дала это ему, он не хочет. Она не принимала его политику «никакого секса вообще». Он не хотел, чтобы она делала при нём хоть что-то сексуальное, чтобы не соблазнять его. Он, наверное, думал, что она святая. – Ты же всё говоришь, что хочешь быть ближе. – Близость, это не только секс, Алиша, ты мне и так нравишься, – улыбнулся он и навёл на неё камеру, пошарил вокруг, нашел её рубашку и передал ей. – Просто… поговори со мной. Я хочу узнать тебя. Она закатила глаза, натягивая рубашку, закрыла его камеру рукой и оттолкнула прочь. – Выключи это дерьмо. Я иду спать, – заявила она, слезла с кровати и пошла в ванную. – Чего ты боишься? – спросил он ей в след, но она проигнорировала его слова.