Экзамен

      Марк трясся. Марк нервничал и волновался. Марк потел, как не потеет мышь, случайно оказавшаяся между пекарней и плавильней. Лист с заданиями медленно опустился на стол. Рука дрогнула.       Первая мысль:       «Ебать, что это?!»       Отчаяние заполнило его, как заполняет кровеносные сосуды плавленный свинец. Глаза быстро забегали по однообразным строчкам заданий, чисел, дробей и, о боже, степеней.       «Сколько процентов от сорока семи… пятьдесят четыре… Бля, что такое проценты»       ЕГЭ… как много в этом слове для сердца школьника слилось и сколько в нем отозвалось… Боже, да! Сколько, сколько мучений, сколько страданий, сколько знаний было загублено пустой зубрежкой правил, законов, теорем. И сколько еще будет…       Крупная капля пота упала на бланк регистрации, едва не размыв собой роспись участника. Смахнув ее, Марк глубоко и тяжко вздохнул.       «Так. Надо решить хоть что-то. Хер с ними, с процентами, может, хоть дроби сделаю?»       Но дроби тоже не хотели делаться, числитель ехидно подмигивал, а знаменатель, явно дразня горе-математика, упорно не желал делиться. И чем больше попыток решить другие задания, тем сильнее паника.       «Пусть же покарают анально тех, кто придумал экзамены. Еще и по математике.»       Внезапная идея осенила экзаменуемого. Кто там говорил про ответы в туалетах? Уж не Лёха ли? Посмотрев на одноклассника, Марк заметил, что тот уже второй черновик исписывал. Нашел-таки ответы! Эх, была ни была!       — Извините, можно выйти? — робко протянул руку наш герой.       Милые старушки-учительницы зашушукались. Отрывисто слышно было только «пять минут от начала», «списывать идет» и извечный вопрос «Уже?». Однако отпустили без проблем.       На подкашивающихся ногах Марк выполз из аудитории, направляясь в заветное, заставляющее задуматься даже тех, кто сроду этого не делал, место. Закрывшись в кабинке, ре принялся судорожно ощупывать тонкие стенки кабинки, надеясь, что хоть кто-то из учителей или других школьников оставил тут шпоры. Тщетно. Даже огрызка от яблока не было, как все старательно здесь убрали перед экзаменом.       «Нашей Татьяне Михайловне бы поучиться у этих уборщиков… У-у-у, изверги, злыдни, пидоры. Честные экзамены им подавай!»       Марк даже пол ощупал несколько рад, даже в бачок унитаза влез. Нет, ничего, никаких шпаргалок. От отчаяния он стукнул по перегородке, разделяющей кабинки. Из-за удара от перегородки отвалился кусок с приклеенным маленьким листочком и благополучно упал на пол другой кабинки.       «Черт, это идеальное место для шпаргалки!» — невольно позавидовал парень и, опустившись на колени, просунул руку в отверстие, пытаясь нащупать бумажку. Вытянув ее почти по локоть, он наконец наткнулся на… чью-то штанину.       — Шпаргалка? — глухой мужской голос с той стороны, подчеркнутый туалетным эхом, звучал с сочувствием и даже каким-то пониманием. Но не без ехидства.       — Угу, — грустно ответил Марк, дергая за штанину неизвестного парня, судя по голосу, все-таки ровесника, — отдай листок.       — Не-а, не отдам.       — Почему?! — опешил Марк.       — Учить надо было, — весело ответил собеседник.       — Бля, иди нахуй. Сейчас уже точно учить некогда. Отдай бумажку. А то сейчас выйду и дам тебе по ебалу.       — Не-а, не отдам. И ты не ударишь, — уверенно ответили «по ту сторону».       — Это еще почему? — Марк уже шипел от ярости.       — Потому что если ты выйдешь из своей кабинки, я смою шпору в унитаз, — беспощадно заявил собеседник.       — Какого хуя?! — вспылил Марк, снова стукнув по стенке. — И что ты за нее хочешь?       — Не шуми, а то организаторы сбегутся, — предупредил парень, — Что я хочу за нее? — голос притих, — Подрочи мне.       Марк осел на пол, тупо упершись взглядом в дырку в перегородке. Через нее было видно только часть стены и черные школьные брюки, не дающие возможности узнать остроумного (или просто ебнутого) носителя.       — Бля, а сам не можешь? Руки отсохли или что? — сиплым от недоумения и возмущения голосом вопрошал Марк.       — Эх, ничего ты не понимаешь, а ещё одиннадцать лет в школе проучился. Самому же — это не то. Так что, я смываю листок?       Марк призадумался. В голове не было ни одной мысли, связанной не только с решением ЕГЭ, но и с математикой в принципе. Он даже сейчас был не слишком уверен, что слово «математика» не пишется через «И».       «Да блин, ну в конце концов, подрочить — не жопу подставить. Тьфу, звучит, как отговорка начинающего пидора. С другой стороны, выбора-то особо нет. Ну, точнее как нет…»       Он явно представил, как сейчас вылетит из туалета с воплями «Там маньяк-содомит-извращенец подрочить просит!», сбивая с ног организаторов и в панике срывая экзамены. А потом ему приходится рассказывать, как и что произошло, отвечать на идиотские вопросы типа «Мальчик, покажи, где он тебя трогал?» Бррр, врагу не пожелаешь.       «Видимо, всё-таки вариантов особо нет.»       — Доставай… из широких штанин, — обреченно, надеясь, что над нам смилуются, ответил Марк, просовывая руку назад в дыру в стене. Человек по ту сторону недоуменно чихнул, явно не ожидая, что парень так быстро сдастся.       Ширинка расстегнулась не сразу, во всяком случае, успев изрядно позвенеть в маленьком помещении. Руку Марка собственнически уложили на теплый, пока вялый половой орган.       "Вот ведь зараза, даже не боится, что я как-то дерну или ногтями поцарапаю. Ему-то самым важным рисковать", - с раздражением подумал Марк, медленно обхватив немного шершавой ладонью член и сделав "пробное" движение вверх. Про себя и не без зависти он отметил, что вслепую орган казался достаточно большим, во всяком случае, фронт работ побольше, чем у него самого. И одновременно он не мог отделаться от чувства брезгливости.       "Черт, в толкане, на коленях, на, мать его, экзамене, дрочу какому-то пидору! Будет что на старости лет вспомнить? Надеюсь, он его хотя бы моет периодически."       Рука плавно, не очень быстро двигалась по твердеющему члену. Тихие смешки его обладателя, изначально разбавлявшие тишину и хлюпающе-мерзкие звуки, сменились редкими вздохами. Марк потихоньку втянулся в это действие, подумав, что и сам был бы не против, если бы ему так подрочили. Его собственный член дернулся, напоминая о себе.       - Бля, доволен? Отдашь листок? - недовольно буркнул Марк, не желая продолжать это действие. Да и в конце концов, его уже минут семь точно нет в аудитории, потеряли наверняка.       - Знаешь, я передумал. Меняем условия сделки, - ехидно, с придыханием ответили из-за перегородки. Рукой-то горе-экзаменуемый двигать не переставал, - Давай-ка ты мне еще и отсосешь, тогда и подумаем.       - Чё?! - заорал Марк.       - Через плечо, не ори, а то сбегутся, - тихо стукнул "потусторонний" в стену, - отсоси, потом проси. Свой листок.       - Да ты охерел, - прорычал Марк, сжав орган собеседника и почти за него подтаскивая к дыре в стене. Обхватив губами головку, он начал быстро от злости двигать головой.       Честности ради стоит сказать, что это не первый раз, как ему приходилось делать минет, поэтому и "работал" он достаточно аккуратно. Постепенно его яростный темп сменился на медленный. Он двигал головой вверх-вниз, помогая себе рукой, старательно вылизывая головку. Обладатель полового органа уже не просто тихо вздыхал, а даже иногда издавал тихое мычание, как только мог, приглушив стоны.       В туалет кто-то постучал, но Марк не обратил внимания или не услышал. Вдобавок его собственный член начал сильно давить на штаны, требуя к себе не меньшего внимания, чем чужой. Обхватив головку через ткань, парень начал медленно тереть ее. В прохладном туалете почему-то стало очень жарко.       - Ох, блин, а ты еще говорил "самому", - тихо простонал собеседник, шурша листком, - какой у тебя вариант?       - Шефтой, - ответил Марк, проводя языком от основания чужого члена к головке, попутно массируя свой.       - Так. В первом задании ответ шестнадцать. Во втором.., - начал перечислять парень, иногда прерываясь, чтобы глотнуть воздуха.       На восемнадцатом задании ему пришлось прерваться - в туалет постучали, а потом зашли. Марк этого не услышал, продолжив шумно отсасывать, из-за чего парню из-за стены пришлось протянуть руку в щель и вдавить его носом в лобок, чтобы тот притих. Отстранять и объяснять причину было некогда, да и он просто не догадался.       - Ученик Федотов, вас уже пятнадцать минут нет. Все хорошо? - голос обеспокоенной женщины звучал совсем рядом, скорее всего, она была у двери. Марк тихо промычал - член утыкался ему в горло, лишая дыхания и причиняя массу неудобств.       - Все хорошо, я скоро выйду, - с мученической интонацией ответил за Марка так и оставшийся неизвестным парень из соседней кабинки, словно не ему сейчас отсасывали.       - Точно? Может, позвать врача?       - Нет, спасибо, все точно нормально.       Как только дверь закрылась, парень отпустил затылок Марка, давая тому откашляться и подышать. Однако закончить свое черное дело ему-таки пришлось, заодно кончив себе в руку, чтобы не испоганить штаны.       - Ф-фух, блин, - весело отозвались с той стороны, - все ответы сказал? Отлично, теперь в бой. Встретимся через пару лет?       Когда Марк, наконец, вышел из кабинки, в туалете уже никого не было. В соседней кабинке тоже, только унитаз, пара нелитературных выражений на стене и уже ненужная бумажка.

***

      Примерно года два спустя.       Студент экономического факультета Марк Федоров трясся. Нервничал и волновался. Потел, как не потеет... Впрочем, это мы уже знаем. Что же с ним приключилось теперь?       Живот скрутило спазмом, видимо, шаурма, съеденная на обед, превратилась в чужого и пыталась выйти самым быстрым способом.       Забежав в общественный туалет, он обомлел. На небольшом расстоянии от пола, в стенке, разделяющей кабинки, было проделано небольшое неровное отверстие.       "Бля, ну не-ет", - подумал Марк, давая заднюю.