Не все то золото...

В королевских покоях воцарилась тишина, нарушаемая лишь раздававшимися время от времени всхлипываниями Нотирта, который по-прежнему сидел на полу. Присутствующие же смотрели на поверженного короля со смесью жалости и отвращения. Никто не решался или не хотел нарушать это молчание; наконец, Нотирт поднял заплаканные глаза, посмотрел на Нушрока, но тут же снова опустил взгляд. — Что… вы собираетесь делать? — глухо спросил Нотирт, однако, в ответ по-прежнему не прозвучало ни единого слова. Короля будто не замечали, словно его здесь уже и не было. — Подлецам и предателям нет и не может быть прощения! — прозвучал в наступившей вновь тишине звонкий голос Оли. — Что бы ты понимала, девочка! — глубоко вздохнул Нотирт. — Я очень хорошо понимаю, — не осталась она в долгу, — что вы поступили низко! Ведь они, — Оля кивнула на Нушрока и Ргита, — ваши родственники и друзья. Они любили и уважали вас. Помогали вам. А вы предали их! Да вас… вас… вы ничего, кроме презрения не заслужили, а за то, что пытались убить маршала, вас следует судить военным судом и приговорить к смерти! Папа всегда говорит, — чуть смутившись и немного понизив голос, прибавила она, — что именно так нужно поступать в подобных случаях. На фронте, он рассказывал, дезертиров и предателей расстреливали. Нотирт вздрогнул всем телом, вновь взглянул на Нушрока и, испуганно поежившись, спросил, еле справившись с голосом: — Вы… и вправду сделаете это со мной? Неужели вы способны убить мужа вашей дочери, родного отца ваших обожаемых внуков? — Ты должен был думать об этом тогда, — вспылил Нушрок, — когда вступал в связь с этой мошенницей, — кивнул он на госпожу Акшок. — И тогда, когда пытался убить Ргита. — Я уже говорил, — всхлипнул Нотирт, — здесь нет моей вины, потому что вы и только вы ответе за то, что я потерял покой и не мог думать ни о чем, кроме того, что однажды вы отберете у меня все, что сами же и дали когда-то. — Неслыханная наглость! — пробормотал Гурд. — Он просто пытается спасти свою никчемную шкуру! — подхватила Оля. — Пожалуй, — поднялся вдруг маршал Ргит, — вам, господин Гурд, сейчас лучше пойти к себе, как и вам, юные барышни, — кивнул он Оле и Яло. — Да, — кивнула Яло и потянула Олю за рукав, — идем. — Действительно, — тут же согласился Гурд, — пошли! Я покажу вам свою библиотеку, как ты и хотела, Оля, помнишь? А здесь, — презрительно усмехнулся он, бросив беглый взгляд на сжавшегося от страха Нотирта, — больше делать нечего. Оля ничего не ответила, лишь улыбнулась Яло и Гурду и проследовала за ними. — Что ж, — произнес Нушрок сразу же, как только Гурд и девочки вышли, — думаю, нам тоже лучше уйти, Ргит. Маршал в ответ лишь передернул плечами; на Нотирта они уже не обращали никакого внимания. — Дайте мне еще один шанс! — в отчаянии заломив руки, воскликнул Нотирт. — Последний! Умоляю вас! — Тебе уже сказали: поздно! — обернувшись через плечо, бросил ему Нушрок, после чего резко повернулся, в упор посмотрел на Нотирта и тихо проговорил: — Ты зря обвиняешь меня в своих бедах, Нотирт, потому что все, что я сделал и делаю — на благо нашего королевства. Ради памяти твоих родителей и ради тебя самого, вашего счастья с моей дочерью. Если бы я знал, как ты расценишь мое к тебе расположение, я никогда бы не стал тебе помогать. — Может быть, — прошептал Нотирт, — я действительно жестоко ошибся в том, что не ценил, как вы говорите, вашей доброты. Но мне на самом деле было очень страшно: вы мне дали корону, верно, но это означает лишь то, что вы же могли и забрать ее меня. — Похоже, зря Нушрок этого не сделал, — усмехнулся Ргит. — Теперь мне уже все равно, — устало вздохнул Нотирт, — делайте со мной что хотите. — Кажется, нам и впрямь лучше прекратить этот бесполезный разговор, — отозвался Нушрок. — Идем, — кивнул он Ргиту. — Да, — обратился он к стоящим в дверях солдатам, — чуть было не забыл: проводите его величество к нему в покои и как следует стерегите его. Помните, головой отвечаете за его жизнь! Думаю, покуда вы побудете под домашним арестом, Нотирт. Что же касается милейшей госпожи Акшок, то отвезите ее назад в Башню смерти и передайте коменданту мой приказ как можно скорее допросить ее с пристрастием, дабы узнать, не помогал ли заговорщикам кто-либо из обитателей дворца. Ну, а далее, думаю и без того понятно, что судьба ее предрешена. — Нет, я не хочу! — пронзительно закричала госпожа Акшок, когда ее подхватили под руки и повели. — Я же во всем призналась, пощадите меня! Нотирт не проронил более ни одного слова; он покорно пошел вместе с солдатами, безропотно позволил им увести себя. Нушрок же решил отправиться к дочери, ему не хотелось оставлять ее одну. Ргит пошел вместе с ним, выказав желание лично сопровождать его, а кроме того, ему тоже хотелось бы удостовериться, что с ее величеством все хорошо. Анидаг была одна; она стояла около камина, задумчиво постукивая пальцами по каминной полке. Услышав, как хлопнула дверь, она вздрогнула, но тут же улыбнулась, увидев отца и маршала Ргита. — Все в порядке? — спросила она с, как показалось Нушроку, затаенной грустью. — Можно и так сказать, ваше величество, — ответил за Нушрока маршал. — Пока я распорядился запереть его в собственных покоях, — произнес Нушрок. Он подошел к дочери, обнял ее за плечи. — И что теперь? — тихо спросила у него Анидаг. — Честно говоря, — вздохнул Нушрок, жестом приглашая дочь и маршала Ргита сесть за стол, — я с трудом представляю, как нам быть. Мы не сможем казнить его, как ту же госпожу Акшок и ее сообщницу. — Казнь Нотирта вызывала бы небывалый скандал, — согласился с ним Ргит. — Который к тому же заденет всех нас, — в тон ему отозвалась Анидаг. — Вы, безусловно, правы, дорогой господин Ргит. Но я не хочу, чтобы он вышел сухим из воды. Это недопустимо, особенно учитывая все, что он сделал! — Остается одно, — пожал плечами Нушрок, — пусть он подпишет отречение и… отправляется куда глаза глядят. — А вы не боитесь? — обеспокоенное взглянул на него Ргит. — Ты намекаешь, что он может затеять новый заговор? — догадался Нушрок. — Вряд ли он осмелится, — усмехнулась Анидаг, — поскольку второго поражения попросту не перенесет. Кроме того, едва ли он сможет найти себе сторонников при отсутствии поддержки армии. А армия, — улыбнулась она Ргиту, — как всем известно, находится под вашим неусыпным контролем, господин маршал. — Мы можем отправить Нотирта в родовой замок, который некогда принадлежал его матери, — предложил Нушрок. — Распорядимся приставить к Нотирту охрану, дабы не сбежал и ничего не выкинул. Пускай себе живет там до конца дней своих. — И никогда не показывается нам на глаза! — зло прибавила Анидаг. — Хотел бы я знать, — вздохнул Нушрок, — почему он изменился и стал таким? Ведь… ни я, ни тем более Анидаг никогда не желали ему зла. — Может быть, — печально взглянула на отца Анидаг, — отчасти Нотирт прав, и во всем этом есть доля моей вины, мне действительно не следовало слишком уж ревновать его… Маршал Ргит сначала дотронулся до кончиков ее пальцев, затем, осмелев, нежно погладил ее по руке: — Не стоит корить себя, ваше величество, поскольку… вашей вины тут нет, поверьте! А значит, не стоит и терзаться. Просто все дело в том, что его величество… он сын Абажа, и этим все сказано! — Он сын Ниова, Ргит, — перебил его Нушрок, — тебе об этом прекрасно известно. — Я не о том, кто является его отцом по крови, Нушрок, — отозвался Ргит. — Я хочу сказать, что настоящим отцом человека является тот, кто воспитал его, разве нет? Посему, учитывая тот факт, что именно Абаж вырастил Нотирта… Вы же слышали, как он говорил, дескать, мы убили его отца, поэтому можем расправиться и с ним. — Глупости! — решительно проговорила Анидаг. — Конечно, мы бы никогда так не поступили, ведь я… он спас меня, и за это я всегда буду Нотирту благодарна. Но… если подумать, вы правы, господин Ргит, наверное, ему эта мысль действительно не давала покоя… Анидаг не успела договорить, поскольку ее слова прервал вдруг оглушительный шум, словно множество огромных зеркал разом разбились и разлетелись на сотни тысяч осколков. Анидаг, Нушрок и Ргит испуганно переглянулись: — Что это? — одновременно спросили Анидаг и Ргит. — Сейчас выясним! — ответил Нушрок. Он тотчас же распорядился позвать слуг и отдал им распоряжение как можно скорее узнать, что же произошло.