Феникс. Перерождение.

      Пустоши Инферно... Забытое всеми место, выжженное безжалостными светилами и вылизанное сухим палящим ветром. Абсолютно безжизненное место. Веками тут не появлялись разумные. До сегодняшнего дня. Покой гиблой пустоши нарушила пятерка безумцев, принявшихся чертить грандиозный по размеру ритуальный рисунок. Много времени, как ни странно, у них это не отняло. Спустя всего два часа многокилометровая сложная магическая фигура раскинулась по утрамбованному до состояния гранита пеплу. Один из темных эльфов, внимательно осмотрев каждый участок многогранной несимметричной октаконтаграммы (восьмидесятилучевой звезды) и видимо удовлетворившись качеством начертания, начал материализовывать как будто из воздуха массивные уродливые туши, зачастую закованные в тяжелые и мощные на вид латы, такие же уродливые как и их носители. После появления туши сразу же вспыхивало магическое свечение, сплетающееся в цепи, которые, в свою очередь, заковывали собою туши демонов.       После материализации и заковывания туши были по одной разложены в расположенные в каждом лепестке луча равнобедренные треугольники, соединенные с центральной площадкой цепочкой из косых рун. Половина этих треугольников по итогу оказались пусты, что никак не смутило никого из эльфов. Более того, один из них неведомым образом дематериализовал с себя одежду, которая исчезла без спецэффектов незнамо куда, просто раз — и на месте замотанной в тяжелый плащ фигуры стоит голый, но гордый темный эльф, который после публичного акта обнажения сразу же бодро зашагал к центральной площадке геометрического кошмара. Оказавшись там, эльф засветился тусклым сероватым светом, начавшим как будто стекать с призвавшего его, постепенно заполняя ритуальный чертеж. Прошла всего лишь минута, как масштабный геометрический рисунок весь засветился уже более ярким серым светом. Он полностью заполнил собой фигуру, нарочито очерчивая контуры восьмидесятилучевой звезды и напрочь скрывая под собой контуры и руны, начерченные уже внутри нее. Но так продолжалось недолго — стоило только темному эльфу начать произносить рубленные и тяжеловесные фразы на давно умершем языке, как свет, посекундно приобретающий более темные тона, начал концентрироваться конкретно в начерченных контурах, все быстрее и быстрее проявляя гармоничный вид строгих дорожек рун, формирующих собой уже тетраконтаграмму (сорокалучевую звезду), в навершие лучей которой расположились туши демонов, заключенные в треугольники. С концом бешеного речитатива уже сама тушка темного эльфа запылала ярко-багровым светом, горя жарким факелом по центру ритуальной фигуры и привнося в картину магического шедевра полную законченность. В пустоши наступила хрустальная тишина. Замер вечно дующий раскаленный землей ветер, перестал чуть моргать тонами различных оттенков свет ритуала, замер безумный эльф по центру рисунка, задержали дыхание его сопровождающие, боясь нарушить эту кристальную тишину пошлым выдохом. Удар сердца, второй... Казалось, сама Вселенная наслаждается моментом абсолютного покоя, и ничто не сможет нарушить его.       Но маг, проводивший ритуал, решил, что хватит наслаждаться покоем, и с огромным и явно видимым усилием произнес финальное слово-ключ. Демонические туши с ужасом завыли, задергались и забились о плотный пепел от невыносимой боли. Вскоре от охрипших страдальцев потянулись в воздух ручейки абсолютно черной крови, которые, ведомые волей и властью ритуала, направились к заклинателю, окутывая его с ног до головы сплошной сферой и окрашивая вокруг себя свет с ало-бордового в черный с алыми проблесками. Вскоре кровавые ручейки перестали отделяться от жертвенных тел. Казалось бы, конец, но нет. Уже вроде бы «бесполезные» трупы демонов засветились оранжевым светом, а после и вовсе вспыхнули мистическим темно-фиолетовым пламенем, которое колебалось как будто от сильных порывов ветра, несмотря на отсутствие оного. Пламя, словно живое существо, начало аккуратно и неспешно расползаться по многострадальному внутреннему рисунку, поглощая одну руну за другой, все ближе и ближе подползая к заклинателю, пока не добралось до сферы из черной крови. Пламя, тщательно ощупав своими языками сферу, резко начало поглощать ее, теряя свой первоначальный темно-фиолетовый цвет. Вместо него с каждым ударом сердца стал преобладать черный. Борьба двух цветов продолжалась недолго, в конечном итоге пламя полностью поглотило кровавую сферу, приобретя абсолютно черный цвет, на который без некоторого душевного содрогания взглянуть было невозможно. Казалось, свет пяти светил, огибая все прочее пространство, старался осветить именно этот кусок «глубокого космоса», неведомым образом оказавшегося на этой уничтоженной своими детьми планете, настолько стало в округе сумеречно. Или же само пламя, что скорее, поглощало жесткое излучение пяти звезд, стараясь утолить свой голод. Оно буквально высасывало из близ лежащего пространства любую энергию.       На небольшой участок Пустоши за многие миллениумы наконец-то пришла зима. Температура резко опустилась до минус шестидесяти градусов по Цельсию, заставив выпасть инеем на безжизненную почву мельчайшие частички влаги, которой, казалось бы, тут нет вовсе. Под впервые не обжигающим светом пяти светил засеребрились микронные кристаллики воды, отражающие в себе помимо света Солнц еще и черное пламя. Сюрреалистическая картина, одним своим видом лишающая любых мыслей и размышлений... Шедевральный вид. Сводящий с ума любого наблюдателя. Вселенная в очередной раз за краткий промежуток времени замерла в хрупком равновесии. Творец нажал на паузу, заскринил получившееся и, смахнув скупую слезу восторга, запустил время. Над замершей до звона пустыней заносился потусторонний многоголосный шепот, на разные тона размеренно повторяя одни и те же слова «РЭШ ЭСССЭ ЙЭЙ ДТОРНЭЭС АСС ИСШТ ДКС». «Быть мне, ибо я Творец своей судьбы. Я гряду.» - поняли бы миллионы лет назад вымершие по воле их Творца разумные. Первораса, от которой в итоге пошли все остальные разумные виды, первой открывшая возможность магического воздействия на реальность, которая была равна по могуществу нынешним богам. Раса, возомнившая себя Творцами... Раса, покусившаяся на сущность своего Творца. Их гордыня их же и погубила. Но созданное ими Искусство не кануло вместе с ними в небытие. О, нет. Знания, собранные по крупицам Перворасой, до сих пор служат пришедшим после них.       Шепот крепчал, голоса сливались, и краткий постулат-утверждение уже не мягко звучал в сознании, а гремел яростным водопадом, обтачивающим валуны до состояния песка. Казалось, что вот еще чуть и бестелесный мощный голос начнет своей силой и чуждостью рвать метрику пространства, смешивая хлипкую реальность с Первородным Хаосом, как вдруг он начал утихать в сознании наблюдателей, смещаясь в более физический спектр бытия. Сфера, состоявшая из концентрированного черного огня, синхронно с изменившимся шепотом впитала в себя прочее пламя, раскинувшееся по сорока лучам ритуальной фигуры, и на секунду приняла вид идеального шара. На миг в этот уголок пространства взглянула сама Бездна, и зрачок ее — четырехметровая сфера абсолютной тьмы, и даже ее мимолетный взгляд заставлял трепетать в ужасе этот слой обитаемых миров. И все умеющие испытывать страх существа содрогнулись от необъяснимого животного ужаса, сковавшего их души и остановившего их сердца. Всего на миг... Но этого мига хватило, дабы всем чувствующим взгляд Бездны запомнить этот ужас на всю оставшуюся жизнь. И впитывая этот сладкий ужас, сфера наконец-то изменилась, убрав внешнее воздействие, к всеобщему облегчению. Астрал забурлил от объемов перекачивающихся через него энергий, поглощаемых пошедшей рябью и изредка волнами Сферой. Чем больше энергии Сфера поглощала, тем сильнее становилась рябь, постепенно начавшая формироваться в сорок отвратительных ликов. Все они корчились в неге и агонии, то сладострастно стонав, то визжа от боли и страдания. Стоны и рыдания, казалось, заглушат всё бьющую набатом ломаную фразу на древнем языке, но та наперекор логике начала вплетаться в безумный ритм столь странного оркестра. Неведомый дирижер все повышал и повышал ритм ужасающей и сводящей с ума музыки, заставляя резонировать душу заклинателя от нескончаемо произносимого им предложения. Скрытый от всех Сферой эльф, не помня себя и вкладывая в неизвестные слова всю волю к жизни, все шептал и шептал ставшее личным девизом «Быть мне, ибо я Творец своей судьбы. Я гряду.», намертво отпечатывая его в свое неразрушимое начало, Искру, навечно отрекаясь от участи раба божьего и нагло ставя себя на одну планку с Творцом. Дерзко, безумно... и правильно! И чувствуя за собой правильность своих дерзких желаний, эльф все увереннее подчинял своей Воле души демонов, заставляя их отбросить личность-разум и слиться с ним, измениться и усилить Его, дать возможность перескочить через бесчисленное множество ступенек Эволюции и сразу встать на одну ступеньку с полубогами или мелкими божками, напрочь скинуть с себя ограничивающие оковы физического тела и изменить душу так, как нужно Ему. И пламя повиновалось ему. Резко обесцветившись, прозрачное пламя втянулось в тело призвавшего его, срывая все ограничения и изменяя душу эльфа по его желанию. Удар сердца, и все закончилось. Лишь в подтверждение того, что все это реально случилось, бессознательное тело темного эльфа осталось лежать на ставшей стеклом почве.       Подлетевший к обнаженному телу эльф, который материализовывал туши жертв, коснулся собрата и тот исчез. Оставшиеся за границей масштабной геометрической фигуры тройка эльфов по этому поводу не проявили никаких беспокойств. Они все еще отходили от впечатления от только что проведенного ритуала. Несмотря на то, что это не первый их «просмотр», один из них даже был заклинателем и прочувствовал весь ритуал на себе, ощущения не затупились от слова «совсем». Он все так же вселял в саму душу благоговение и дикий ужас перед силой и мощью Вселенских механизмов, задействованных в магическом таинстве. Но долго наслаждаться этим состоянием не дал раньше пришедший в себя их собрат, заставив тройку остроухих телепатической оплеухой вернуться в бренный мир. Один из этой тройки чуть шагнул вперед и аналогично прошлому заклинателю дематериализовал на себе одежду, после чего, невысоко взлетев в воздух, направился на слегка пострадавшую центральную площадку. Пока он летел, эльф, запечатавший собрата, поправил и начертал новые контуры и руны. К новому запуску ритуала все готово. Проявив подряд сорок демонов и туго упаковав тех магическими цепями, он вновь разложил их по одному в каждый лепесток огромной звезды, на сей раз в других лучах, неиспользованных в прошлом ритуале. На очереди, судя по логике, очередное магическое безумие, лишь по ошибке названное ритуалом. Если следовать все той же логике, не последний на сегодня, так как одна из фигур из бывшего трио нервно мнется, морально готовясь к предстоящему ему действу.