Один день из жизни Брэда Кроуфорда

Телепат Ночная охота оказалась неудачной. В этот раз в его любимых клубах не нашлось ни случайно забредших умненьких странных девочек, ни пылких мечтательных мальчиков. Все, кто готов был купить ему выпивку без дополнительных стимулов, воспринимали телепата всего лишь функцией – привлекательной, обеспеченной, перспективной и очень горячей функцией. Функцией, которую в крайнем случае неплохо было бы приспособить для решения собственных проблем. Шульдиху хватало решения чужих проблем на работе. И вот как раз при мыслях о работе скрутило живот. Шульдих проклинал свою интуицию. Что-то было не так, но черт знает, что именно. Бросив машину на тротуаре, чтобы не греметь в гараже, он проскользнул в предусмотрительно приоткрытые ворота. Привычный маршрут вдоль стены. Ключи не понадобились: двери он тоже оставлял плотно прикрытыми, потому что скрежет замка выдавал его с головой и обычно порождал Брэдовский скрежет за завтраком. Кстати об этом. Традиционная проверка эфира. Оперевшись на темную подставку для зонтов, Шульдих принялся сбрасывать свои щегольские ботинки, параллельно сканируя пространство. Стояла мертвая тишина. Не было слышно ни снов, ни тревог, ни сожалений, ни мечтаний разной степени кровавости, ни даже бессонной вязкой полудремы. Наплевав на конспирацию, Шульдих взлетел по лестнице на второй этаж и рванул на себя дверь комнаты Наги. Узкая кровать была аккуратно застелена. Идеальный порядок на светлом рабочем столе, с лампы свисает тонкий шелковый шарфик – подарок Шульдиха на очередной день рождения. Наги никогда не надевал его, но хранил на видном месте. Никаких следов присутствия пацана, причем в комнате прохлада и тишина, какие бывают в долго пустующем помещении. Никого и в комнате Фарфарелло; впрочем, это как раз неудивительно, берсерк гораздо больше времени проводит в подвале, чем в своей минималистичной угловой келье. Шульдих слетел по лестнице, едва касаясь перил. Дверь в подвал открыта, там все лежит на своих местах; похоже, психа никто не привязывал на ночь. - Брэд! – дверь в комнаты начальства заперта и, чертов Кроуфорд, надежно усилена, выбить не получится, как и прострелить замок. Ментальный сигнал остается без ответа. В доме действительно никого нет, и Шульдиха накрывает давно знакомая по Школе паника. Ему часто такое снилось, но еще никогда Шварц не пропадали все одновременно, никогда не оставляли его в неизвестности и одиночестве. На всякий случай промчавшись рыжим вихрем через гостиную, Шульдих оказывается на кухне и забирается с ногами на стол. Нащупывает ментальную связь с Наги, самым младшим и самым уязвимым. Сонные мысли, спокойствие… недовольство. - Шульдих, что там у вас опять стряслось? - Где ты? - В школьном автобусе, где мне еще быть. Изумление Шульдиха выплескивается через канал связи широкими волнами. - У нас была экскурсия в обсерваторию, я предупреждал вас за неделю. Как обычно, ты ничего не помнишь. Зачем помнить, действительно, если ты можешь в любой момент разбудить меня даже через пятьдесят километров. - Прости. Постепенно становится легче. Теперь – профессиональная обязанность: Фарфарелло. Багровое буйство, свежая кровь на руках, адреналин и привычный эмоциональный захлест. Весь этот адский коктейль постепенно стихает. Не обращаясь к берсерку напрямую, Шульдих осторожно выглянул в мир его глазами. Едет в такси и вроде бы едет домой. Что ж, где бы Фарфи ни развлекался сегодня, завтра об этом напишут в новостях, так что пока не актуально. Гораздо важнее узнать, где, черт подери, Брэд Кроуфорд, и стоять в прихожей с инъектором наготове. Какими превосходными не были бы Шульдиховы ментальные антенны, до Кроуфорда они не смогли дотянуться. Никаких сигналов. Полная тишина. - Шульдих, доброе утро, - попробовал проскользнуть в дверь Фарф, втягивая лезвия между пальцами. - А ну стоять, - телепат еще не был с этой стороны утренних неловких встреч в коридорах. Уровень агрессии Фарфарелло был подозрительно низок, даже ниже среднего. Однако расслабляться совершенно не следовало. - Фарфи, Брэд в курсе твоей ночной вылазки? - А твоей? - Не соскакивай с темы. - Шульдих, Брэд в курсе всего на свете, смирись уже. Фарфарелло наконец разделался с кроссовками, умудрившись при этом не разрезать их в клочья, и прошел в гостиную, по дороге стягивая с себя рубашку. - Давай-ка в душ сначала, - автоматически предложил Шульдих, проходя следом. - Это предложение? – осклабился берсерк, оборачиваясь. – Я наконец-то удостоился внимания самого горячего парня Шварц? - Самый горячий парень у нас Брэдли, - отмахнулся Шульдих, прикидывая, сколько у него шансов быть порезанным на кусочки при попытке насильственного мытья боевого товарища. – А я сегодня не в настроении. - Ну нет так нет, - невозмутимо пожал плечами Фарфарелло, заваливаясь на диван и снимая брюки. - Черт, немедленно прекрати, мы только в понедельник забрали чехлы из химчистки. Я устал ставить им блоки на звонки в полицию. Вставай! И сними эти мясницкие перчатки. - Шульдих, дай поспать, я за всю ночь глаз не сомкнул. - В подвале сомкнешь, если сейчас не отправишься в ванную. - Серьезно? Ты предлагаешь мне помериться силами? - Именно что Силами. Хочешь получить прямую трансляцию в мозг инаугурационных речей парочки Пап Римских? - С тобой никакого Кроуфорда не надо, - проворчал берсерк, поднимаясь. Густые полосы крови на диване показались Шульдиху прекрасными в первых рассветных лучах. Очень по-японски. Большие часы над камином показывали ровно восемь утра. В ванной раздался грохот, и телепат мгновенно оказался там. Джей пошатнулся и задел полочку с флаконами. - Ты ранен? - Ты удивишься, но сегодня да. С бедер Фарфарелло стекали вместе с водой бледные струйки крови. Шульдих выругался и привычно потянулся к крючку за дверью. В старом спортивном рюкзачке Наги они держали расширенную аптечку. - Иди сюда. Джей подошел, широко зевая и вообще не проявляя никакого беспокойства тем, что его ребра и живот перечеркивает узкая, слегка изогнутая рана, как след от кисти мастера. Шульдих даже знал, какого. И с первым прикосновением к коже берсерка это опасение подтвердилось. <… метался в полутемном помещении, в котором Шульдих с некоторым трудом узнал «Конеко». Одуряющий запах цветов, мокрой земли и треск пластика под ногами. Вайссы нападали вчетвером, растрепанные, сонные и одетые кто во что горазд. На длинной высокой стойке устроился Балинез Йоджи в кислотной маечке, то и дело стреляя леской из своих часов. Он давно придушил бы берсерка, но мешали многочисленные стволы и лианы их цветочного магазина. Из-за спины Йоджи то и дело высовывался Оми в пижаме со своими дротиками. Этого не стоило считать серьезным противником – с недосыпу у парня руки тряслись. С озверевшим Кеном в безразмерной футболке Фарфи сошелся в рукопашной, и явно получал от этого острое удовольствие. Оружие у Фарфи было лучше, и управлялся он с ним быстрее. Шульдих отметил, что берсерк почти дружески продолжал молотить противника кулаками в живот и по плечам, не раскрывая багнак до конца и не пытаясь закончить схватку. То и дело рушилась очередная стойка с хрупкими и наверняка дорогими растениями. В одной такой и застряла нога Фарфарелло, когда в зал с громкими воплями на японском ворвался бесстрашный и слегка безумный лидер Вайсс Ран Фудзимия со своей верной катаной… > - Какого черта, Джей?! Зачем ты вообще к ним полез? Почему во всем Токио тебе нужно было трогать именно этих… этих… - Этих милых котят? - Этих когтистых идиотов. Вот серьезно, почему? Фарфарелло внимательно склонил голову набок и протянул руку, касаясь Шульдиховой щеки. В другое время телепат отшатнулся бы, но сейчас, не прекращая бинтовать, он был хорошо настроен на волну собрата и понимал, что тот хочет передать кусок воспоминаний самостоятельно. Шульдих разорвал контакт – физический и ментальный – и тяжело осел на бортик ванны. Его тошнило, в животе как будто ворочали холодным металлическим крюком. Попахивало сюрреализмом. До сих пор они не позволяли себе личных разборок с Вайсс вне работы. Еще и с таким размахом. Впрочем, если отправиться в «Конеко» прямо сейчас, вместе с Фарфом… Довести его до амока, порешить их всех без свидетелей. Представить потом все как несчастный случай, например, взрыв… - Что здесь за сборище? Кроуфорд. Господи, наконец-то. Шульдих открыл глаза и увидел, что Фарф педантично подрезает лишние бинты, самостоятельно продолжая свою перевязку. - Я задал вопрос. - Брэд… - Ты снова уходил ночью из дома? Я спрашиваю тебя, Шульдих. По Джею я все и так вижу. - Знаешь, Брэд, ты и сам, собственно, уходил. И смотри, что получилось. Кроуфорд подошел ближе и взял телепата за подбородок. - Я отлучился по неотложным рабочим вопросам. Ты можешь сказать то же самое о себе? Твоя прямая обязанность – следить за нашим берсерком. Можешь ли ты сказать, что справляешься? Шульдих глубоко вздохнул и зажмурил зеленые глаза. - Фарфи разнес Вайссам магазин ко всем чертям. И чтобы спасти свою жизнь, клятвенно пообещал, что мы в случае чего воскресим их из мертвых. Разве что кровью не расписался. - Ну почему же не расписался… - флегматично подал реплику берсерк. Кроуфорд на одном дыхании развернулся к Фарфарелло и заломил ему руки. - Эй, я в порядке. No violence. Серьезно, давай без подвала сегодня, я так хочу нормально выспаться. - Это я тебе обеспечу. Шульдих, инъектор. Соберись! – вздрогнув от резкого окрика, Шульдих метнулся в гостиную за шприцем, оставленным на подлокотнике окровавленного дивана. - Ребят, ну вы чего, - продолжал возмущаться Джей. - Он правда сейчас агрессивен не больше обычного, - попробовал вступиться Шульдих, держась на безопасном расстоянии от начальства. - Еще одно слово – и ты будешь упакован рядом с ним. Пришлось молча делать укол и чувствовать, как всерьез обиженный берсерк тяжело оседает на пол, уже одетый в смирительную рубашку. Молча же отнесли его вдвоем в подвал. Потом Кроуфорд схватил Шульдиха за плечо и грубо потащил в сторону собственного кабинета. - Я тебе шею сверну, и это не метафора, а вопрос времени. Повисла тяжелая тишина. Брэд отошел к столику у стены и плеснул себе виски, но поболтал стакан в руке и отставил в сторону, не пригубив. - Сопьешься с вами. Так. Все разговоры про воскрешение игнорируем. Но мы не можем оставить этот … инцидент без внимания. Выплатим компенсацию. За твой счет. Шульдих счел благоразумным промолчать. - Я разрешаю тебе выбить им скидки у поставщиков семян. Давай трансляцию разрушений, я прикину, сколько денег мы должны им отправить. Шульдих не помнил, как задремал в широком и удобном кресле Кроуфорда. Солнечный свет падал яркими, контрастными полосами сквозь жалюзи. На столе лежали часы Брэда и его галстук. Больше в кабинете никого не было. Еще никогда Кроуфорд не позволял ему засыпать в своих комнатах. Шульдих с наслаждением потянулся, касаясь босыми ступнями нагретого деревянного пола. Забраться в святая святых, в личную спальню Кроуфорда? Тот, наверное, надолго застрял на кухне, занятый своими мыслями. В спальне было свежо – небольшое окно открыто, взбитые подушки лежат уголок к уголку, легкий запах парфюма. «Еще один аккуратист. Равновесие в команде – двое хаоситов и двое любителей ровных полочек», - подумал Шульдих. Залезать в шкаф он не рискнул, но дверь в ванную была приоткрыта. Почему бы и нет. А вот в ванной Кроуфорда царил настоящий разгром, который как будто рифмовался с тем, что Фарфарелло устроил в цветочном магазине ночью. Вскрытые упаковки, баночки, крышки и пакеты и горка окровавленных бинтов на краю раковины. Полотенца на полу вперемешку с парочкой мокрых рубашек. А на крючке за дверью … Шульдих рефлекторно отшатнулся. Костюм тьютора Розенкройц. На груди белел бейдж с полным именем Брэда и кодом корпуса лабораторий. Об этой стороне начальственных развлечений команда Шварц даже не догадывалась. У Шульдиха трепетали ноздри в предвкушении. Он обернулся, внимательно сканируя помещение. Шкафчик сбоку от зеркала был прикрыт неплотно, вниз свисали прозрачные трубки. Они оказались хвостами от … пакетов с кровью. Опустошенных. Пакеты Брэд как будто затолкал на полку не глядя. Отбросив дикую мысль о том, что любимый шеф может быть вампиром и наезжать в Школу, чтобы полакомиться дерзкими детишками, Шульдих тем не менее понял, что пора сматывать удочки. И держать щиты особенно внимательно. Со стороны прихожей раздался скрежет замка. Наги вернулся со школьной экскурсии. Вот что было не так: его эмоциональный фон, который широкими волнами выплескивался в общее поле, как ни старался телекинетик скрыть свои чувства. Вина, страх и гнев бурлили одновременно. При виде Шульдиха – короткая вспышка отчаяния. - Привет. Что с тобой? - телепат быстро сбежал по лестнице и остановился. Наги не смотрел ему в глаза, медленно стягивая рюкзак с плеч. - Мне нужен мистер Кроуфорд. Надо разобраться с ним до Брэда, переключился Шульдих в привычный режим защиты. Тот не видит берегов, когда злится на меня. Под горячую руку попадают все остальные. Он потянулся к сознанию младшего, но Наги сверкнул глазами и попросил – вслух: - Пожалуйста, не надо. Не читай меня. Я все скажу сам. Шульдих высоко поднял брови и, не прикасаясь – не хватало спонтанных выбросов – максимально приблизил руку к чужому плечу, упакованному в черный форменный китель. - Давай-ка немного посидим. Брэд сейчас занят, пока все спокойно обсудим. Он увлек Наги на диван, на небольшой участок, свободный от крови. Наги заметил пятна, но не выразил особого удивления. Уже отучился. Или приучился. Жизнь с берсерком сильно меняет ваши представления о нормальности. Вообще-то просьба не читать была незаконной. Первое, чему учили Шварц новичка в начале совместной работы – не закрываться от своих. Телепат в команде не просто так второй после шефа. Шульдих попробовал мягко донести эту мысль по общей связи, но остановился, увидев в сознании младшего светлую бумажную стену в обрамлении из темного старого дерева. Родной дом, ощутил он коннотацию. Подсунул какую-то самодельную заглушку, наивное дитя. - Ох, мелкий. Тебе стоит осторожнее выбирать метафоры. Бумагу проткнет что угодно, она так и просится. ~ За стенами дома я всегда был в безопасности. В детстве ~. Шульдих привычно переждал, пока кольнет сердце. Сам он никогда не мог сказать о себе того же. - Так что случилось? Давай словами. - Меня пытались завербовать как шпиона внутри команды. - Кто? - Розенкройц, - Наги был так похож в своей школьной форме на солдата-новобранца. – Со мной связались в обсерватории через одну из сотрудниц. Пока весь класс пялился в телескопы, женщина назвала мне условный код Шварц и предложила через пару дней съездить в Школу на экскурсию и для знакомства с потенциальным куратором. - Мы же смогли отмазать тебя от общей образовательной части. Какая еще экскурсия? Какой куратор? - Да, но старейшины Эстет считают, что я могу начать подготовку к созданию собственной команды. Или просто говорят об этом, чтобы сделать меня лояльным. Шульдих быстро поднял глаза. Брэд их не слышал или не подавал вида, что слышал. По крайней мере, на галерее его не было и из кухни не доносилось ни звука. - Может быть, они только называли себя старейшинами Эстет, - Шульдих мерил шагами кухню. – Есть только один способ это выяснить. Бросай эти игры в камень-ножницы-бумагу и позволь мне посмотреть. Наги упрямо молчал. Шульдих тяжело вздохнул и использовал прием, который на нем самом применял Брэд во времена установления в Шварц иерархии. - Посмотри мне в глаза и скажи, что ты сделал бы в этой ситуации, будь ты руководителем боевой группы. О, это выражение лица. Смесь возмущения и покорности. Подчинения изнутри собственными руками. Куда надежнее, чем силой извне. Наги вздохнул и откинулся на спинку дивана с лицом мученика. - Надо мной могли поработать менталисты Эстет. Ты уверен в том, что найдешь и увидишь то, что было на самом деле? - Послушай, - Шульдих пытался сохранить остатки доверия. – Если бы ты прошел Школу, как я, ты был бы прав. Но те жидкие курсы не в счет. Мы с Брэдом учили тебя сами, и у меня в твоем поле больше шансов, чем у них. - А как же пластичность и условность «я»? - О, смотрю, ты все-таки слушал мои лекции. [Конечно, слушал, пацан в рот нам смотрел в детстве, и посмотрите, что выросло]. Почти у каждого всю жизнь сохраняются одни и те же страхи и проблемы, трансформируясь незначительно. Важная часть, если не вся основа личности. И эту топологию я схватываю неплохо, а от нее можно отстроиться глубже. [Я в этом лучший вообще-то, и тебе следовало бы это уже понять]. Я посмотрю тебя выборочно, раз уж ты так трясешься за privacy. Как ты успел убедиться, я это умею. Только то, что имеет отношение к делу. Наги смотрел на него глазами студента, который на экзамене понял, что вытянул не тот билет. - Если Кроуфорд прикажет тебе пробить щиты и просканировать меня полностью, ты это сделаешь? - Да. - Потому что ты его боишься? - Потому что он лидер и должен знать все, что касается Шварц. - Ладно. Наги прикрыл глаза, откинулся на спинку дивана, пытаясь расслабиться, и мысленно открыл двери своего бумажного дома, мстительно бросив на вход воспоминание трехлетней давности. Эстет тогда потеряла богатого и громкого клиента, потому что Шульдих по небрежности выдал себя как телепата. Он ответил вслух несколько раз на мысли объекта, а тот, требуя эксклюзивную охрану, в то же время люто ненавидел людей с паранормальными способностями. О том, кто стал причиной всех этих разборок, расследований и громкого разрыва с потерей репутации для всех работавших под прикрытием, Шульдих сообщил Кроуфорду сам, в рабочей машине, в присутствии всей команды, просто потому что знал, что это следует сделать. Наги мысленно поставил слайды: телепат ровным тоном рассказывает начальству о своей ошибке вечером, а наутро появляется на кухне невыспавшийся, с припудренным синяком на скуле и багровыми полосками на запястьях, которые не удается скрыть длинными рукавами рубашки. - Давай, утешай себя этим, - говорит «сегодняшний» Шульдих в гостиной Шварц, усмехаясь. – На тебя-то Кроуфорд пока руку не поднимал. Этого «пока» достаточно, чтобы узкие темные глаза широко распахнулись. Пацан в смятении осознает перспективы, а также понимает цену откровенности и ее необходимость. Этого достаточно, чтобы скользнуть в его сознание как под анестезией и пройтись, как обещал, по новоявленным шпионским страстям. Шульдиха сильно мучает искушение узнать, что же такое заставило мелкого закрыться, но связь в команде двусторонняя, а на то и телепат, чтобы знать, какие обещания точно нарушать не стоит. Хм. Похоже, все было именно так, как Наоэ рассказывал. Плюс мучительные размышления по дороге домой. Не сомнения в том, принять ли приглашение. Попытки понять, чем спровоцировал руководство увидеть в себе слабое звено и мысли, как уверить команду в своей преданности. Вообще чертовски похоже на работу менталиста, и, выходя из контакта, Шульдих все-таки не уверен до конца, видел ли он правду. Наги мелко дрожал, прикусив губу и обхватив себя руками за плечи. Шульдих поднялся на ноги. Оперативники не просят прощения друг у друга за недоверие. Но горячего чаю с пирожным предложить вполне могут. Все это время он держал над гостиной легчайший контур отвлечения внимания, допустимый в Шварц, когда позарез нужно было уединиться. Но, открывшись сейчас, не почувствовал присутствия Кроуфорда в общем ментальном поле. В четыре прыжка взлетел на галерею и увидел на кухонном столе картину, как в фильме. Белый прямоугольник на чистой пустой столешнице. - Твою мать. Мне ни разу в жизни никто не писал записок. «Срочно отбываю по делу. К». В этом был весь Кроуфорд, черт его дери. Шульдих чувствовал, что атмосфера в команде трещит по швам. У Наги могла быть инструкция для игры в откровенность и закрытость одновременно. Это мог быть внеплановый тест. В любом случае, содержимое ванной комнаты Кроуфорда показало, что Шульдих слишком сильно и бездумно доверял ему. После всего пережитого вместе не было даже мысли, что в негласном противостоянии с родной Организацией Брэд может быть не на одной стороне со своим телепатом. А теперь они, как все прочие команды, терзаются противоречиями, подозрениями и лишены возможности проверить информацию. Остается только следовать формальным приказам сверху, да еще в строгом соответствии с инструкциями. Но лазейка была, конечно – они всегда были. Оракул Лидер команды Шварц потягивал кофе и думал о том, что Шульдих сварил бы его лучше. Со всей своей небрежностью набросал бы туда специй, передержал бы джезву на плите, и плеснул бы чего-то неопределимого, придерживая бедром дверцу бара. И этот кофе был бы восхитительным. А тот, что сварил себе Кроуфорд, был обычным. И не слишком бодрящим. Что ж, правые руки на то и существуют, чтобы делать нашу жизнь лучше. И сложнее. Его левая рука с трудом ведала, что делает правая. Правая в лице одного рыжего телепата совершенно точно была шулером. Играла в шахматы с козырями в рукаве. Брэд отлично понимал, что в другой команде Шульдиха сломали бы, и давно предполагал, что ему рыжего «подложили». Как-то перенастроили вероятности, связи, возможности и совпадения. Слишком все было гладко, слишком они подходили друг другу – вернее, слишком безопасной была жизнь Шульдиха рядом с ним, потому что при всех брэдовских методах сдерживания любимчик Рут оставался целым, цельным, Дар его расцветал, кошмарные галстуки, шарфы и машины менялись пачками, и главное: Брэд, сам того не желая, оставался щитом между Шульдихом и Эстет. Ему было тесно и тяжело в роли щита, но задеревенелые мышцы уже приняли эту форму и слились с ее контурами. Кроуфорд знал, что готов отдать жизнь, защищая Шульдиха от начальства, от Рут, от собственного куратора, от самого себя. Но отдал бы жизнь еще легче, чтобы никогда не сказать этого вслух. А эта сволочь не может даже за берсерком присмотреть нормально. Брэд был не расположен заниматься проблемой с ночным погромом лично. Общие прогнозы становились туманнее и мрачнее. Ключевой момент не удавалось поймать, но была развилка, в которой после ранней гибели Брэда Кроуфорда у Шварц начинались адские времена. К этому моменту кое-кто слишком легкомысленный должен быть готов справляться со своей жизнью и с жизнью двух совершенно асоциальных паранормов, которые тоже были доверены и сами доверились Брэду безоговорочно. Брэд отставил чашку с кофе и бросил быстрый взгляд в гостиную сквозь нижнюю кромку перил. Едва видно было какое-то движение. Кажется, Наги вернулся домой. Они о чем-то тихо говорили с Шульдихом. Никто не поднимется наверх, подсказывал Дар. Они слишком заняты друг другом. Многовато «слишком» для сегодняшнего утра. Опустил голову на скрещенные прохладные руки. Только бы удался подарок для Шульдиха. Главный сюрприз его жизни. Черт, сама идея вполне могла бы принадлежать телепату, до того сумасбродной была. Брэд ощущал смутную гордость за то, что оказался способен не только придумать и высказать эту идею, но и найти союзницу, и довести дело почти до конца. Проклятое «почти». Времени осталось так мало. Чтобы это время сэкономить, он перекладывал на Шульдиха все больше обязанностей. Щит щитом, но ездить в Эстет с бодрыми скучными докладами на мелкие, но утомительные допросы Брэду было не с руки. Как и выполнять множество других поручений, во время которых солдат занят, а значит, не думает. Потому что когда Шульдих думает – определенно жди беды. Думал Шульдих с размахом, и тратить Дар на все ветки вероятностей, чтобы предотвратить последствия, Брэд не нанимался. То есть нанимался, конечно, но кто будет проверять. Зажужжал вибровызов телефона. Брэд скользнул пальцем по экрану. - Ты дома? – торопливый, звенящий голос Ирен. Опалило предчувствием, но не удалось идентифицировать смазанное видение. - Да. - Вот прямо сейчас выходи, я жду тебя в машине у ворот. Срочно. Мгновенно. Бегом. Он подает устойчивые признаки жизни. - Понял. Иду. Брэд успел подумать, что так, наверное, ощущают себя удачно влюбленные семнадцатилетние. Кофейная чашка стремительно оказалась в посудомойке. Валявшийся на подоконнике блокнот Джея оказался как нельзя кстати, как и огрызок карандаша рядом. Он набросал записку летящим почерком. У Шульдиха с Наги могли возникнуть вопросы, поэтому ни телепатического предупреждения, ни телефонного. Еще и потому, что вопросы могли бы возникнуть у руководства, вздумай оно прямо сейчас планово проверять Шварц – технически или телепатически. Кроуфорд умел быть очень незаметным и бесшумным. Но эти двое и так сидели, сцепившись друг с другом, молча, почти неразличимые на светлом диване с разводами крови. Брэд поморщился. Отвлекающий контур. Надо бы все-таки прополоскать Шульдиху мозги, но некоторые вещи нужно делегировать подчиненным. Пусть он сам себе их полощет. Это вполне можно устроить. Уже садясь в машину на пассажирское сиденье и любуясь руками Ирен, которые уверенно держали руль, всегда в мелких порезах (следы работы в лаборатории), но с удивительно кокетливыми кольцами, Брэд подумал, что Шульдих, скорее всего, начнет подозревать его во всех смертных грехах. И возможно, докопается до истины. По большому счету, от него в этом вопросе скрываться не хочется. Ну, узнает чуть раньше, невелика беда. Кроуфорд с некоторым ужасом понимал, что доверяет своему невозможному напарнику настолько, насколько вообще способен кому-то доверять. Телепат Он выскочил в сад, отошел от дома, прислонился спиной к стволу старой сливы и набрал номер Рут в специальном шифрованном приложении, которое она ему собственноручно поставила. - Могу я воспользоваться служебным положением в личных целях? – промурлыкал он, когда услышал ее голос. - Боже, Шульдих, когда было по-другому. - Скажи, дорогая, насколько высок рейтинг Шварц как полевой команды? - Достаточно, - ничего не выражающим голосом ответила Рут. - Достаточно для чего? - Внеочередных переводов не будет. В остальном вы можете просить даже отпуск. Дней на пять. - А насколько высок мой личный рейтинг у моего высокочтимого куратора? - Прямо сейчас он стремительно понижается. Давай быстрее к делу, я собираюсь в аэропорт. Шульдих потянулся к ней телепатически, но нашел только туман на месте ее щитов или каналов связи. - И словами, или я повешу трубку. Сегодня я не в форме, а мне еще работать. - Рут, у Эстет есть проект в отношении кого-то из нас? Отдельный от команды? - Что у вас там происходит? – ее интонации снова стали хищными, внимательными. От раздраженной занятости не осталось и следа, значит, дело было плохо. - Какие у вас планы на Брэда и Наги? – Шульдих кусал губы, проклиная себя за то, что никогда не умел играть с ней в словесные игры. - Что за вопросы? Прекрати вилять и доложи обстановку. Она говорила мягко и медленно. Шульдих глубоко дышал, пытаясь справиться с головокружением. - Наги сообщил, что его пытались завербовать как внутреннего шпиона, используя код команды. Кроуфорд ведет себя странновато, пропадает по ночам и говорит, что решает рабочие вопросы. Рут рассмеялась. - Это всё? Шульдих продолжал глубоко дышать, старательно концентрируясь на том, что видел перед собой. Листья, стволы деревьев, солнечный свет, кирпичного цвета забор. Он впускал в свое сознание мельтешение мыслей и пустоту, которая всегда помогала выжить в коридорах Школы. При всей странности и болезненности их отношений с Рут Шульдих был предан Брэду гораздо больше и сам не мог бы объяснить, почему. Потерять Рут он был готов в любой момент. Потерять Кроуфорда значило закончить все отношения с Организацией и скорее всего – в процессе потерять собственную жизнь. Но сейчас мысли о Брэде должны были касаться его невозмутимости в диалоге о шпионстве, не больше того. Как будто у Брэдли никогда не было личной ванной. Шульдих даже представил Кроуфорда с обнаженным торсом в своей комнате. Домашнего, с мокрыми волосами и полотенцем в руках. Давление и головокружение медленно ослабевали. - Мы не доверяем Наги, он самая нестабильная фигура в Шварц. Шульдих фыркнул. Рут ответила на невысказанную мысль: - Джей Фарфарелло стабильнее всех вас вместе взятых. Он предсказуем и управляем, не говори, что не понимаешь этого. А ваша чрезмерная озабоченность тонкой психикой японского мальчишки – и твое чертово обаяние – не дали нам заняться его воспитанием в полной мере. Ему предстоит еще немало проверок с нашей стороны. Кроуфорд потому и спокоен, что знает об этом. - Кто занимался его «вербовкой»? - Нуорт. - А что вы стали бы делать в случае согласия Наоэ на сотрудничество? - Пользовались бы прекрасной возможностью, милый. Разве есть смысл поступать иначе? Шульдих вымученно улыбнулся, как будто Рут могла видеть его. - И дополнительный рычаг давления, угроза разоблачить его перед нами? - Хоть чему-то ты в Школе научился. Что до ночных похождений Кроуфорда, у него нет личных заданий. Но ходят слухи, что у него, наконец, появилась личная жизнь. - Кстати о личной жизни, - нужно было срочно уводить разговор от Брэда, - когда ты возвращаешься? - Через неделю. Ты можешь приехать ко мне на озеро. Получишь инструкции на парочку миссий, обсудим Кроуфорда. - Там больше нечего обсуждать, - Шульдих старался говорить беспечно. «Можешь» царапнуло оттенком «должен». – Но я буду рад тебя видеть. - Не сомневаюсь. Сообщаю тебе официально, что за попытку сокрытия информации о нестандартном поведении товарища по команде ты будешь иметь дело со службой безопасности. А меня как раз в этот день не будет рядом. - Милая, ты гораздо проницательнее службы безопасности. И надо мною, кроме твоего взгляда, не властно лезвие ни одного ножа, - Шульдих чувствовал, как почти против воли его сладко ведет в сторону, в животе скручивается тугой узел, а по позвоночнику проходят холодные волны. Рут мягко усмехнулась. - Мне нужно закончить со сборами, стою над развороченным чемоданом. Смотри в оба и приезжай через неделю. Покатаемся на лодке, разожжем камин… - Конечно. Удачи с работой. Буду тебя ждать, - Шульдих отключился и медленно осел на землю. Ситуация запутывалась все больше. Что там с вербовкой Наги на самом деле, яснее не стало, зато теперь он тоже должен докладывать или очень продуманно покрывать Брэда – без всякой вербовки, просто потому, что в частном порядке поделился с куратором некоторыми опасениями. Проблема телепатов была в том, что держать переживания в себе они практически не умели. Сильные эмпаты нуждались в участливых собеседниках гораздо больше, чем остальные псионики. И, естественно, об этом знали все. Шульдих поднялся на ноги и обнял себя за плечи, вздрагивая. Весенние ветра были все-таки достаточно холодными, а он не спал всю ночь. До него начало медленно доходить, каким уютно-игрушечным было их Сопротивление. Фактически всё сводилось к тому, что в свободное от миссий время Брэд зарабатывал, играя на бирже, и уводил средства на тайные счета, а команда Шварц позволяла себе ухмылки в сторону Старейшин в ожидании момента, когда можно будет на деньги Кроуфорда залечь где-нибудь на дно, желательно живыми. В то время как Эстет могли запустить щупальца в любого из них – и в переносном, и в буквальном смысле. Телекинетик Наги понял, что случилось именно то, чего он опасался. Между ним и остальными членами команды выросла стеклянная стена, и их доверие потеряно – именно потому, что он был откровенным с ними. Это вполне естественно для боевой команды с таким руководством и прошлым, но по-человечески было настолько обидно, что Наги не мог с этим справиться. Понятно, что ни с Шульдихом, ни с мистером Кроуфордом нельзя было сейчас поделиться своими чувствами. Оставался неожиданный вариант. Фарфарелло уже приходил в себя и что-то ворчал, пытаясь двигать затекшей шеей. Базовая телепатическая сцепка команды работала, так что Наги чувствовал, что берсерк относительно безопасен, то есть опасен не больше, чем сам четырнадцатилетний телекинетик. - Доброе утро, Джей. - Ни хера оно не доброе. Повисло неловкое молчание. Наги сел на пол рядом с коконом из смирительной рубашки и глубоко вздохнул. - Можно я здесь у тебя побуду? - Как будто я могу помешать, - фыркнул берсерк. Телепат Шульдих барабанил пальцами по подоконнику, пытаясь сосредоточиться и классифицировать все поводы для беспокойства, которые подкинул этот странный день. Еще он пытался игнорировать звонок стационарного телефона, но слишком уж навязчивый абонент продолжал добиваться связи. Наконец Шульдих схватил трубку, намереваясь прижечь мозги тому, кто хочет им продать очередную хрень – и застыл на месте, услышав голос Рана Фудзимии. - Хелло. - Я получил письмо и готов обсудить с мистером Корофодо наш… ночной инцидент. Это необходимо сделать сегодня. Где мы можем встретиться через час? - Секунду, я уточню. Брэд! – в сторону, для вида, как будто начальство здесь, а не шарахается по своим загадочным делам. Тишина, естественно. ~ БРЭД! ~ Телепатически крикнуть тоже не вышло – Брэд как будто плавал в вязком тумане. Нужно было выкручиваться, и быстро. В конце концов, все это произошло из-за дурацкой ночной вылазки, причем даже не его, Шульдиха, личной, а всей команды разом. - Прошу прощения, у него сейчас срочный рабочий вопрос. Мне поручено передать вам, что кафе «Серое облако» подойдет. Недалеко от «Конеко» и можно добраться за сорок минут. Остальные двадцать на попытку достучаться до начальства, очевидно. - Понял, - коротко бросил Фудзимия и послышались короткие гудки. Шульдих швырнул трубку на плиту и помчался в комнату Наги. Никого. В подвал. Фарфарелло сидел, освобожденный из смирительной рубашки, рассеянно подкидывая наваху. Рядом прикрыл глаза Наги, но молчание в комнате не было враждебным. Шульдих глубоко вздохнул, выдохнул и из режима головной боли шефа вошел в режим надежного тыла шефа. - Нам только что звонил… эээ… потенциальный клиент и хотел поговорить с нашим «мистером Корофодо». А наш мистер Корофодо отлучился по делам и не соизволил это внятно прокомментировать. Я не могу его дозваться, поэтому поеду на встречу, а вы двое останетесь здесь и будете начеку. - С чего вдруг? – невозмутимо поинтересовался Джей. - С того, что встреча из-за твоих ночных похождений, так что давай быстро заткнись и помоги мне. - Я рассказал ему, - спокойно сказал Фарфарелло, кивая в сторону телекинетика. – Сказал ему, что обещал воскрешение. Шульдих медленно прислонился к стене, прижимая лопатки к холодным металлическим штырям. Быстрый тест связи показал, что берсерк абсолютно вменяем, насколько это возможно. - Это, по-твоему, простая бытовая месть? - Вы засунули меня в мешок, а я был в порядке. Теперь я вас тоже… кое-куда засунул. - Ты даже не представляешь, насколько глубоко. Шульдих ощущал странно чужую ярость, холодную и фокусирующую. - Мы оба едем с тобой, - Фарф умудрялся сверлить его одним глазом. – Нечего одному выходить против четырех разъяренных Вайссов. ~ Это ты мне будешь говорить? ~ Шульдих не утруждал себя больше речью вслух, зато подтвердил свой вопрос волной неприятных ощущений в мозге несговорчивого берсерка. Фарфарелло демонстративно медленно поднялся и вразвалочку вышел в коридор. - Слушаюсь, командир, - бросил он через плечо так, как будто эта фраза была грязным ругательством. Наги продолжал смотреть в пол. ~Это потому, что ты мне больше не доверяешь? Не берешь с собой, хотя речь пойдет обо мне?~ - в его мысленном голосе было отчаяние, которое не вязалось со спокойным смиренным видом японского подростка, сложившего руки на коленях и застывшего в сейдза. - Успокойся, - Шульдих мягко прикоснулся к его щеке и почувствовал странную вспышку эмоций, очень похожую на ту, что была при встрече. – Я верю, что ты сказал правду. Слишком много всего в один день. Не хочу, чтобы ты сегодня участвовал в этом балагане с котятами. - Я готов. Наги продолжал смотрел в пол и держался настороженно, как будто был готов к тому, что Шульдих его ударит. - Что? - Я готов сделать для них что-нибудь еще. Они не паранормы. Им пригодится телекинетик. Просто за то, что они оставили Джея в живых. - Наги, ты понимаешь, что Вайссы – наши …ээ… как бы враги? Противники? Соперники? Супостаты? Фарфарелло сунул голову в дверной проем. - Прекрати пудрить ребенку мозг. Эти игрушечные зверьки не смогли ничего сделать мне одному – вчетвером. Нам всем бывает нужна разминка, а на ком тренироваться, как не на кошечках? ~ Я сейчас на тебе потренируюсь~, - зазвенел в его голове голос Шульдиха. Вслух он сказал почти весело: - Давай, Фарф. Остаешься за главного, раз ты в такой хорошей форме. Располагайся и ни в чем себе не отказывай. Оракул Определенно Шульдих не заслуживал таких жертв, усилий и заботы с его, Брэда, стороны. Написал же: по делам. Записку! На бумаге! Ну неужели совсем нельзя сложить два плюс два? Брэд нарезал круги по скудно обставленной тайной лаборатории, которую они с Ирен оборудовали пару лет назад и ради которой научились воровать у родной Организации – в бытовом смысле и в метафизическом. Он на грани паранойи опасался телепатического вторжения Нуорта. Только что до него дошло: нет никакой возможности сообщить о своем подарке Шульдиху – и никогда не будет. Можно только подарить, подготовив должным образом так, чтобы все случилось само собой после смерти Кроуфорда. Именно потому, что телепаты не способны удерживать некоторые вещи в тайне. Особенно Шульдих. Особенно при контакте с Рут. Бог знает, что она с ним делает, Брэд был готов научиться делать это сам, лишь бы Шварц наконец стали герметичными, без постоянных инфопротечек. Но все руки не доходили. Видения подсказывали ему, что однажды дойдут, так что он не торопился. И именно по причине этой негерметичности он не мог рисковать сейчас, открывая канал связи с Шульдихом из лаборатории, где Ирен буквально прилипла к стеклу, завороженно наблюдая за тем, что происходило в стерильной комнатушке. Иначе адские времена настанут для Шварц прямо сейчас: бурные, но недолгие. Для всех без исключения. Брэд с удивлением поймал себя на мелком злорадстве, понимая, как сильно мотает нервы Шульдиху молчанием в эфире. Но что бы у них там ни случилось, они должны справиться сами. Страшнее того, что Брэд видел за стеклом, не будет. А справляться без него с остальными проблемами Шварц должны уметь. И именно в этот момент его накрыло полноценным ярким видением из очень близкого будущего. Телепат и телекинетик Шульдих гнал к «Серому облаку» как сумасшедший, Наги на соседнем сиденье был собран и явно страховал их на дороге каппа-волной. ~ Видишь, как удобно, что ты взял меня с собой: под рукой есть напарник, который поможет тебе избежать аварии. ~ ~ Отличная идея. ~ Шульдих улыбнулся в первый раз за дорогу. ~ А пробки можем поверху перескакивать? ~ - Можно попробовать, но, может, сэкономим силу на всякий случай? – тихо спросил Наги вслух, пытаясь контролировать мысль, которая выскакивала из-под щитов и пульсировала на бумажной стене. я должен помочь ему, я должен облегчить ему задачу, я должен сделать все, что в моих силах - Ты ничего не должен мне, liebe. Наги оторопел. Шульдих еще никогда, даже в детстве, не разговаривал с ним таким мягким тоном. Наконец асфальт под колесами зашуршал на грани визга, и красная «тойота» остановилась на парковке кафе, чудом не въехав в стеклянную стену. - У нас примерно семь минут до времени, преимущество, мелкий. Хочешь, закажем мороженого? С ликером, - Шульдих подмигнул. Наги несмело улыбнулся. Ему точно нужно было снять напряжение. Пока они торчали у стойки, в двери кафе никто не входил. ~ Они не торопятся, ~ заметил Наги. ~ Они уже здесь, в дальнем зале ~, - отмахнулся Шульдих. ~ И с ними кто-то еще, потому что не может же быть… ~ - Привет, Шварц, - раздался чуть насмешливый баритон Кроуфорда. Волны облегчения, накрывшие команду, некоторое время забивали совместный эфир. ~ Шульдих, ты ведешь с ними переговоры. Я тут был по своим делам и уже ухожу, ~ медленно и четко думал Брэд. В этот раз злорадство не было мелким, оно доставляло почти физическое удовольствие. И он не стал прятаться за щитами. Абиссинец Не зря говорят, что хищные твари предпочитают яркие цвета. У этих Шварц все чересчур и в превосходной степени. Как пародия на нормальных людей. Впрочем, Вайсс тоже нельзя назвать нормальными. Йоджи и Шульдих иногда устраивали редкие совместные пьянки в оранжерее «Конэко но суму иэ» и считали эти вечеринки на двоих Очень Секретными и Никому Не Известными. Так вот, Ран, решивший как-то во время бессонницы навестить парочку больных орхидей, услышал, как эти два обормота называют его, предводителя Вайсс, «холодильником». Тёйто, достаточно посмотреть на их Кроуфорда. Вот уж кто действительно холодильник на танковых гусеницах. Этому вообще свойственны хоть какие-то человеческие чувства? Он как будто замораживал все вокруг одним только своим присутствием. Наверное, профдеформация. Должен же он был справляться с неуправляемым стихийным бедствием, которое могло забраться к любому в мозги, с другим неуправляемым стихийным бедствием, которое могло любого покрошить и завернуть в собственные кишки минут за десять, и со странным подростком, азиатом в команде, настолько тихим и послушным, что поневоле приходит мысль о демонах в глубоком застывшем озере. Мальчик совершенно не выглядел забитым. Ран хорошо знал этот взгляд. На миссиях он старался избегать личных боевых столкновений с Наги, потому что совершенно не был уверен в исходе. Из-за мальчишки и собственная катана, наверное, может вдруг обернуться в руках. За этими размышлениями Ран почти не заметил, как они пришли к «Серому облаку». За десять минут до начала встречи, чтобы занять места и приготовиться. Все-таки первый раз они со Шварц не будут пробовать убить или покалечить друг друга. По крайней мере, сразу. Поздоровались с официантами, взяли на стойке восемь экземпляров меню. «Психу, может, не брать?» - обиженным тоном спросил Кен, но Ран предпочел сделать вид, что не слышал. Вежливость прежде всего. Он не знал, ожидать ли ловушки или начала прекрасной дружбы, но не хотел показаться негостеприимным. Но на тех местах, которые они облюбовали – большой столик в углу дальнего зала – не было пусто. На одном из стульев устроился, не к ночи будь помянут, Брэд Кроуфорд, и улыбался. Оми что-то сдавленно пискнул за спиной, Йоджи поддернул рубашку, высвобождая запястье со смертоносными часами, а Кен простодушно ляпнул какое-то удивленное ругательство. Так что держать лицо за всю команду пришлось Рану. Он подошел ближе и кивнул, не считая нужным выказывать больше уважения. Все-таки Вайсс – пострадавшая сторона. - Здравствуйте, - сказал он по-японски. Кроуфорд поднялся на ноги и неожиданно поклонился. - Приветствую вас всех. Спасибо за то, что уделили нам время. Я тут закончил недалеко работу и решил прийти немного пораньше. Он говорил на хорошем японском. Гад. Откуда тогда странные ломаные замечания на миссиях? Издевался, точно. Или сейчас издевается. Вайссы рухнули на стулья, сгрудившись, как воробьи. Ран мысленно поморщился. Кроуфорд здесь один, а их четверо. К тому же он сидит спиной к углу, и ничего не стоит его окружить. А владелец заведения – их друг, и у него, если что, найдется лишний ковер упаковать одного бывшего американца тихо и почти не пыльно. Пока еще живой американец тем временем снова заговорил. - Я приношу свои искренние извинения за недостойное поведение члена моей команды. Он понесет соответствующее наказание. Компенсацию и другие вопросы с вами обсудит мой заместитель Шульдих. Все убытки вам будут в полной мере возмещены. О боже. Это рыжее чудовище его заместитель. Они все действительно сумасшедшие. - Я уполномочил его вести эти переговоры, и полностью доверяю его решениям. А то ты, сука, его будущих решений или наших пожеланий не знаешь, подумал Ран. Ты же провидец. Зачем ты тогда пришел сюда сам, без своих? Вайсс продолжали хранить молчание, во все глаза изучая своего странного визави. Послышались шаги. - Привет, Шварц, - Кроуфорд расплылся теперь в саркастичной улыбке. У них какие-то внутренние терки, что ли? Ран начал думать, что провидец издевается над собственной командой, а вовсе не над Белыми Охотниками. Когда Кроуфорд после своей фразы просто встал и вышел из кафе, Ран полностью утвердился в своем подозрении. Что ж, отличная полезная информация. Теперь нужно прикинуть, кто за кого и кто будет им полезнее. Телепат За всю карьеру Шварц Шульдих оспорил приказ Брэда на задании один-единственный раз. Тогда вся команда чуть не погибла из-за чужого, более сильного телепата, которого Кроуфорд почувствовал в силу специфики Дара, а вот Шульдих как раз нет. Ему показался бессмысленным приказ вырубить клиента, которого они защищали. Брэд сделал это сам, а потом началась форменная мясорубка. Только справившись с противником, они помогли клиенту прийти в себя и представили ситуацию так, как было выгодно им. И Эстет, конечно. Кроуфорд ничего не сделал с Шульдихом тогда. Не было необходимости. Чувство вины, сожаление и желание оторвать себе голову захлестывали телепата так сильно, что пришлось звонить Рут и предупреждать, что ее подопечный может стать нестабильным. С тех пор они конфликтовали по поводу миссий, до, после и в перерывах, но на заданиях – молчаливое, быстрое, абсолютное подчинение. Кроуфорд был очень доволен. Шульдих стоял в этом чертовом кафе и понимал, что таких подстав не получал еще со Школы. ~ Ты можешь делать все, что захочешь, Наги, ~ заметил как бы невзначай Кроуфорд, пользуясь сцепкой с Шульдихом и добавляя в сторону младшего телекинетика немного внушения, чтобы придать тому смелости думать своей головой. Потом толкнул дверь и просто вышел на улицу, оставив их с не менее изумленными котятами. На лице Рана Фудзимии проступала зловещая победная ухмылка. Балинез Вот это порядки у них в команде, конечно. Круто! Нам бы так! Наш же морозильник контролфрик, без его разрешения не чихни даже. А Шульдих мне еще жаловался, что Кроуфорд деспот. Да я бы поменялся вот прямо сейчас. Еще и способности мне какие-нибудь. Мне бы любые подошли, кроме берсерковских. Те, кажется, просто мозги съедают. Не навсегда поменялся, конечно, я ж ребят не брошу. Но на пару дней. Побегать, пострелять в свое удовольствие. Кстати, берсерка с ними нет. Это плохо? Или хорошо? Мы его так серьезно потрепали? Он нам наобещал ночью с три короба, да так убедительно еще. У Рана крышу сорвало, я же вижу. Уже готов выложить на стол все карты разом. Я ему добром говорил: не надо, начальник, это же Твари Тьмы, все такое, а он посмотрел меня эдак с прищуром и говорит: а ты никогда не задумывался, Йоджи, что я, например, тоже легко могу оказаться какой-нибудь Темной Тварью? Гипотетически? Или что твой собутыльник случайный им может оказаться? И руку на рукоять катаны так небрежно положил. Неужели знает? Шульдих мне божился и клялся на своем лающем немецком, что про нас ни одна собака не в курсе. И ржал при этом как сумасшедший. Он уже полбутылки тогда накатил. Я ему патлы его рыжие вырву, если он еще и с Раном пьет. Да нет, невозможно. Наш же весь из себя здоровый дух в здоровом теле. Утренние пробежки, медитации, вопли эти, пляски японские с палками. Вообще до чего мы все похожи, это ужас просто. Но нет, они все-таки Твари Тьмы, включая Шульдиха, но Шульдих не в счет. Он клевый парень, только слегка… Бомбеец Клянусь, быть Белым Охотником становится все интереснее день ото дня! Вот у нас уже переговоры со Шварц, а мне только того и нужно. Мне главное поближе подобраться к Наги. Подозреваю, нам будет что обсудить. И вот Шульдих как будто мои мысли слышит. - Клянусь, господа, временами я думаю, что все мы потерянные близнецы, - говорит. И с обворожительной улыбкой отодвигает для Наги стул. А тот краснеет весь, буквально до ключиц. Человек, который вообще-то держал своим дьявольским телекинезом бетонный потолок на той фабрике, где мы разложили хорошие мощные заряды стройными рядами. Определенно вышло бы очень интересное знакомство. - Кстати о потерянных – где ваш берсерк? – спрашивет Йоджи. Фудзимия сохраняет ледяное молчание. Как будто катану свою проглотил. - Джей Фарфарелло лежит в больнице с серьезными травмами, - с сожалением доброго дядюшки отвечает Шульдих. И из-под челки внимательно нас изучает. Как отреагируем, значит. Да никак. Что он им наговорил? - Никаких прямо уж серьезных травм мы ему не наносили, - пищу я возмущенно. Вообще хотел уверенно сказать, но от волнения так вышло. Дурацкий переходный возраст. Никогда не знаешь, когда рявкнешь басом или визжать будешь, как девчонка. Но зато Наги на меня внимательно посмотрел. Черт. Записку ему, что ли, передать. Я искал-искал его в сети, но без зацепки никак же. - Хотя стоило бы нанести, - наконец Ран соизволяет что-то произнести. - Травмы ему нанес наш дорогой Брэд Кроуфорд. Скор на расправу, зато справедлив, - продолжает Шульдих, все с таким же серьезным сожалеющим выражением. – Приносим свои извинения за доставленные вам неудобства. Уверяю вас в нашей горячей готовности выплатить вам полную компенсацию за испорченное имущество и предложить дополнительный подарок в виде значительных скидок на семена и другие… эээ… растительные вещи. Я об этом лично позабочусь. Растительные вещи. Только убивать и умеет. Он хоть чем-нибудь еще интересуется? - Мы принимаем, но этого недостаточно, - Ран кивает и сверлит его взглядом. Как будто тоже умеет читать мысли. Они что, мысленно разговаривают параллельно? Какие-то странные паузы. Официанты принесли заказ, а я полез шнуровать кроссовки и вдруг! увидел! Что Наги под столом кладет руку Шульдиху на колено и осторожно сжимает. Бешеный день. Все вокруг сошли с ума. Еще с ночи. - Ваш берсерк рассказывал нам о воскрешении из мертвых, - вполголоса фыркает Йоджи, когда все разобрали свои тарелки, миски и вазочки. – Мы ему не поверили ни на секунду, естественно… Ироничное выражение лица Рана Фудзимии я вот вижу впервые и решаю отложить в отдельный раздел своей памятной коллекции. - Однако у нас есть встречное предложение. - Как говорится, помогите нам, и мы поможем вам, - влезает наш Хидака и тут же взвывает – кажется, кто-то пнул его под столом в лодыжку. - У нас миссия через два часа в районе станции Синдзюку, - продолжает Ран, выдержав новую паузу. – Нам пригодится помощь. Без берсерка прекрасно справимся. Взамен мы можем предложить вам шанс на освобождение от Эстет. Телепат и телекинетик ~ Господи, Кроуфорд, где ты, когда ты так нужен, ~ мысленно возопил Шульдих. Наги еще раз сжал его колено, посылая ментальную волну: просьба, заинтересованность, поддержка. - Если вам это, конечно, интересно, - добавил Ран Фудзимия, подпуская в тон презрительности. Шестеренки в мозгу Шульдиха крутились с бешеной скоростью. - Мы здесь, чтобы слушать, а не говорить, - с самым смиренным видом выдал он, продолжая очень осторожно, как в мягких перчатках, потрошить мозги Вайссам. До их долбаного отмороженного лидера вообще никогда не удавалось добраться. Щитов не было, но там все сознание – сплошная заглушка. Машинка для нарезки цветочков и преступников. - Пожалуйста, расскажите подробнее о вашем предложении и о миссии. Наги взволнованно дышит слева. Вайссовский Хидака погрустнел, Йоджи и подросток отчего-то завелись до крайности, один Фудзимия сохраняет участливость и эмоциональность придорожного камня. Однако говорить начал именно Фудзимия. - Полагаю, вам известно, что наш Оми хакер, - волна горячей заинтересованности от Наги. Шульдих знал только, что пацан помешан на компьютерах, но напрямую Шварц это не касалось, а в боях не слишком хочется лениво рыться в жизнях противников. – Не то чтобы у него получилось узнать что-то ценное об Эстет, но хватило квалификации понять, что Эстет и Критикер связаны на высших уровнях. Шульдих справился с противным липким холодком внизу живота. Они с Брэдом подозревали и обсуждали это давно, причем только вдвоем, не впутывая Наги и Джея. - Это заставило нас пересмотреть и собственную роль в происходящем, и странные взаимоотношения наших команд. Мы действительно подобраны в очевидно сбалансированной конфигурации. Пока неизвестно, это единственный подобный эксперимент или есть еще парные коллективные противоборства. В любом случае, мы не любим бессмысленную работу. Шульдих кивнул с выражением крайнего сочувствия. Предводитель Вайссов продолжил: - Сейчас мы не можем сказать вам всего, но даю слово чести, что у меня есть связи с очень влиятельными людьми в … неожиданных областях. Надежные и крепкие связи. Я не предлагаю вам выбрать третью организацию-покровителя, однако если вы этого ищете, у вас будет такая возможность. Самое главное – у каждого из вас, с вашими навыками, появится возможность принять самостоятельное решение относительно своей дальнейшей жизни. Рот Фудзимии вдруг резко дернулся, обозначая горькие складки. - Я осведомлен на личном опыте, насколько бесценна такая возможность. И предлагаю ее вам. В обмен на помощь в некоторых текущих миссиях, потому что мы не хотим бессмысленных травм и смертей до тех пор, пока не сможем открыто сменить сторону. ~ Вайссы диктуют нам условия, предлагают покровительство и почти требуют вынести немедленное решение ~, - затараторил Наги в общем командном пси-пространстве. ~ Шульдих, как нам отсюда проснуться? ~ ~ Мы в настоящей реальности ~, - ответил Шульдих задумчиво. Он восемь лет работал маяком для сильного оракула, который в любой момент мог запутаться в том, какой из вариантов мира реален. Уж в том, что есть на самом деле и чего нет, телепат разбирался. Вайсс с видимым любопытством следили за тем, как визави молчат, но их глазные яблоки бегают туда-сюда, как в разговоре. Безумный день требовал безумных решений. - По результатам совещания решено, что Шварц помогут вам сегодня из желания сохранить… эээ… добрососедские отношения и в качестве компенсации за ночную выходку нашего берсерка. Я и Наги Наоэ пойдем с вами на миссию. Дальнейшее обсудим позже. А мистеру Кроуфорду нужно навестить нашего больного и сделать кое-какие неотложные дела. События сменяли друг друга слишком быстро. Наверное, не стоило втягивать в это еще и Наги, но оставлять его одного не хотелось. Они двинулись по заполненным улицам Токио в своей машине следом за цветочным фургончиком Вайссов. - Ты думаешь, это правда? - Я не знаю. Ты прав, все это похоже на сон. - … в летнюю ночь, - заметил Наги, криво улыбаясь. - О, вы там еще и читаете в своей школе? - Иногда. Привычный городской гомон за окнами автомобиля успокаивал. ~ А у вас в Розенкройц была литература? ~ мысленно и очень осторожно спросил Наги, как будто прикасаясь тыльной стороной запястья к горячему лбу. Шульдих усмехнулся, посылая собеседнику щекочущее ощущение в висках. ~ Иногда. Я и сам много читал потом, когда вышел. Но своим книжным списком с тобой не стал бы делиться ~. Наги рассмеялся. ~Вряд ли этот список меня бы шокировал~. ~Ну, тогда тебя точно не шокирует воскресная прогулочка с Вайссами на их мелкую возню~. ~Почему ты так уверен, что все будет просто?~ ~Потому что у них нет наших преимуществ, однако они как-то до сих пор справлялись~. ~Да, но с нами нет оракула~. Наги вздохнул и заерзал на сиденье. Отсутствие Кроуфорда и чужая миссия неожиданно напомнили ему настоящие каникулы. Почти как у одноклассников. ~ Ты стал много улыбаться, чибик. Влюбился, что ли? ~ Взметнулась волна смущения, возбуждения, стыда и бесшабашной радости, какой у Наги практически никогда не было. Шульдих высоко поднял брови и не стал ничего говорить или думать. Сосредоточился на дороге. Сибиряк Вообще мне этот Шульдих не нравится. Он еще по дороге на миссию завел такие разговорчики, вроде как мы убиваем все время, а у них убийства и защиты пополам. Нашлись тоже хранители равновесия. Мы убиваем Тварей Тьмы! Но зря я ему это напомнил, конечно. Он сразу такой вежливый стал и радостный, как тренер чужой команды, которая нас порвала с разгромным счетом в первом тайме. И Ран мне опять локтем под ребра заехал. А локти у него, надо сказать, ужасно острые. Но самая жуть началась потом. У цели нашей охрана будь здоров оказалась. Ран как в воду глядел, что нужно звать подмогу. Мы с этими двумя темными и так еле справились. Сложно было сражаться рядом, все время хотелось им заехать. Я замечал, что Оми и Йоджи тоже себя сдерживают. Один Фудзимия легко переключился, ну на то он и командир. Так вот, мы почти всех раскидали, я метнулся, значит, к цели – ближе всех был – и слышу сзади крик такой тоненький. Оми кричит. Я быстро багнаком раз-два, раз-два, проверил, что не дышит, и обратно мчусь. Вроде как подготовки больше, а делов в этот раз на минуту. Грохнул его, даже речь не стал произносить: что, почему, отправляйся, мол, в ад. Он и без меня дорогу найдет, не маленький. А в холле у лифта наш Йоджи лежит. Белый такой весь, аж синий. Хрипит и пальцами ковер загребает. А потом вскрикнул и затих. Выгнулся дугой и не двигается больше. Я такое уже видел, и меня затошнило сразу. Столько видал смертей, а тут не могу, спазмы, как будто прямо сейчас вырвет. Дышу, к стене привалился и «только не сейчас» думаю. Пусто в голове, все в живот ушло. Оми там мечется, Ран стоит как статуя, так и захотелось треснуть. Все охранника какого-то рассматривает, уже мертвого, к стенке прижатого. Символ там у него какой-то, у этого охранника, татуировка за ухом. Какая разница! Я вроде очухался, вою вместе с Оми, пытаюсь сунуться хоть к нему с аптечкой, а Шульдих и Наги стоят в полуобороте, чуть за руки не держатся, оба не знают, что делать, наверное. Неловко чужое горе видеть, по себе знаю. У друга как-то мать помирала, в аварию попала, я с ним приехал, чувствовал себя – врагу не пожелаешь. А наши враги вот они, стоят и лица такие виноватые. Но не они Йоджи порешили, иначе бы их Ран на фарш покрошил. Он когда в транс впадает, их берсерка вообще одной левой уделать может. Ногой. В полете. И тут их мелкий как рухнет на колени рядом с Йоджи. И как давай такой руками над ним водить. Шульдих там глаза всякие делает, наверное, мысленно с ним разговаривает. Малой только морщится. Потом рыжий вслух уже кричит. «Прекрати», кричит, «этот балаган», «не давай им», мол, «ложной надежды». Тот губы поджимает и продолжает руками того. Ран наш отмер, подходит к Шульдиху и обнимает его эдак, натурально, за талию. И отводит к окну осторожненько. Шепчет на ухо чего-то. - Да вы тут все рехнулись вконец, - слышу, отвечает, - и все из-за меня. А он тут при чем вообще? И тут вижу, Йоджи наш обратно хрипит. На самом деле! И трясется так, как будто ток по нему пустили. Я бросаюсь, но Ран швыряет в мою сторону катану, а реакция-то, сами знаете. Я назад тут же, чуть не об воздух затормозил. А катана в стену воткнулась. Деревянные панели на стенах – удобная вещь для таких дел. Наги еще больше руками крутит, сопит, тяжело, видать. Йоджи уже и спину на ковер кладет. Что-то там стонет. Оми молодец, сразу за телефон и Манкс названивать. «Скорую быстрей» и адрес называет. Смотрю на Рана, он вообще спокойный, как за хлебушком вышел. А вот Шульдих – это любо-дорого смотреть. Никогда в жизни я не видел, как этого наглого телепата срезали. Лица на нем не было. Садится прямо на пол и сидит, белый почти как Йоджи. Глаза и так были огромные, а тут как будто по лбу и по щекам растеклись. Потом руками голову схватил и сидел так, пока Скорая не приехала. А там уже Наги к нему подошел, за плечо взял и смотрит. Говорит, наверное, что-то. Невежливо это совсем. Раз уж с людьми работают, пусть говорят, как все люди, вслух. Оми наш Наги хватает за плечи, от Шульдиха оттаскивает, тоже всякое шепчет. Спасибо, конечно, и еще какие-то цифры. Про собаку какую-то говорит, про точку и ком. Тоже, наверное, крышей слегка поехал. Поедешь от такого. А я стою и думаю – это ж надо, не соврал их берсерк. Надо ему тоже будет спасибо сказать. Оракул В доме только мы вдвоем с Джеем, вот и вечер, как раньше, в самом начале Шварц. Двое наших фрилансеров задержались, но я не позволяю себе их предвидеть. Для надежности надираюсь в хлам. Впрочем, у меня есть и более весомый повод это сделать. Джей в порядке, к счастью, не пришлось его паковать. Заходил на кухню, видел, что я сижу на полу у шкафа с бутылкой, покачал головой и сделал мне чаю с лимоном. Ну золотой же соратник. Вообще у меня команда чудесная. Осталось только слезу пустить. Тем более есть причины. Не хочу об этом думать. А вот и не надо уже: на пороге нарисовался Шульдих. Выглядит хреново. - Голодный? – спрашиваю. Надо быть учтивым и заботливым, я ж все-таки их лидер. Стоит и смотрит так сверху, бровь изогнув. - Спасибо, Брэд, мы поужинали в «Конеко». Просто по-царски. Наги уже спит, я его дотащил из машины. В тот момент очень хотел быть телекинетиком. А ты тут как, на полу в обнимку с «Кеннеди»? Я не отвечаю. Он все понимает, когда хочет. Сейчас хочет. Слышу, как шарит по общей связи в поисках Джея. Что-то ему говорит про то, что нет сил держать контур, и не мог бы наш славный берсерк посетить какую-нибудь церквушку. Не очень многолюдную, пожалуйста. Джей смеется – щекотное ощущение – и говорит, что круг его интересов чуть шире, чем мы привыкли думать. Но слышу возню в прихожей, шуршание куртки и стук двери. Наги точно спит, я его едва чувствую. Теперь мы вдвоем с Шульдихом, и, кажется, я его подвел. Но нельзя подводить еще больше. Пока я условно на ногах, надо закончить начатое. - Не хочу, - говорю, - ничего знать о том, как ты с ними договорился. Доверяю в этом вопросе. Просто сообщай, что там нужно будет сделать. И забрасываю себе в рот горлышко «Кеннеди» резким движением, от которого кухня плавно едет вправо по кругу. Последние капли. Черт. Мне не хватило. Мне нужно вырубиться. Шульдих накрывает мои пальцы своими – ледяными! – и мягко отнимает бутылку. - Наги все-таки умеет воскрешать из мертвых, Брэд. Ты должен это знать. Прости, что говорю сейчас. Если надо будет, завтра повторю. - Что? Кажется, я основательно нажрался. - Сегодня на миссии наш маленький телекинетик, которому не делали официальную возгонку в Розенкройц, вернул к жизни Йоджи Кудо, который был совершенно точно мертв по моим часам четыре минуты. Я внимательно смотрю на своих Шульдихов. Кажется, они говорят правду. Бледноватые какие-то. Глубоко дышу. Постепенно Шульдихи съезжаются в одного. Он поднимается на ноги и щелкает кнопкой диспенсера. Шуршит чем-то приятно пахнущим в шкафу. Все как я думал утром. О май готт, как он же и говорит. Кажется, у Шварц все-таки есть надежда. И в то же время мы влипли окончательно. Как бы мне пригодился тот, другой. Я чувствую, как к горлу подступает комок, и глаза жгут слезы. Мне, Брэду Кроуфорду, бесчувственному ублюдку, который пришел в Розенкройц добровольно и оставался там тоже почти добровольно до самого выпуска. Воскрешение из мертвых. Что дальше? Вознесение Фарфи на небеса? Шульдих опускается рядом со мной на колени и почти невесомо гладит пальцами мои виски. - Брэд, я готов быть свидетелем твоей истерики, правда. Но сначала давай-ка объясни мне свое сегодняшнее поведение. Охренеть. Это мне мой же телепат говорит. Которому я всю жизнь это говорил. Докатились. Хохочу так, что, кажется, «Кеннеди» сейчас носом пойдет. Пресс болит смеяться, слезы на глазах все-таки выступили, хрен их знает, пускай. Очень хочется спросить, что он мне сделает в противном случае, но вместо этого выдавливаю из себя: - Я всего лишь готовил тебе подарок, Шу. Мне некому это сказать. Не могу больше молчать об этом. Я в жесткой пожизненной сцепке со своим телепатом, оракул, истерзанный множеством реальностей, как и мы все. Мне очень нужен якорь, не только маяк. Пожалуйста, позаботься обо мне. Он достает со стола кружку кофе и протягивает ее мне. - Давай выпей вот это. ~ Молодец ~ слышу подавленное, нежное, как ребенку. Какую-то субординацию пытается сохранить, но тоже уже не те реакции. Пью. И этот кофе именно такой, как мечталось утром. Терпкий, со множеством вкусов, свежий и сильный. Сильный, как мой Шульдих. Больше не позволю ему оставлять меня одного. Будем тянуть эту лямку вместе. - Какой подарок, Брэд? - Себя. О боже. Это выражение его лица. Я снова начинаю ржать, разливаю кофе, чуть не падаю набок. Он понимает только одно значение этого слова. Представляю себе. Ох. Ему не смешно, кажется. Чувствую быстрые касания к собственному разуму. - Мне хватит сил вломить тебе, если ты будешь трогать мои щиты без разрешения, Шульдих. Я все объясню. (Кажется, это тоже его реплика в нашем репертуаре). - Я … Оглядываюсь. Под ложечкой противно сосет, как будто за дверью стоит весь Совет Старейшин. - Я сделал своего полного клона на всякий случай. Чтобы он заботился о тебе… о Шварц, если я умру. Так. Кажется, надо было это как-то мягче сообщить. Теперь он зеленый. Подскакивает, крутится, в холодильник зачем-то лезет, какие-то упаковки на пол посыпались. Достает бутылку, себе наливает, а мне не дает. Я протягиваю руку, но в нее вложен стакан с апельсиновым соком. И то через две минуты. Что он там возится, с этим холодильником. - Иди сюда, - говорю. – Ты высокий, мне тяжело смотреть. - Лучше бы ты предлагал мне себя в классическом смысле, - усмехается тяжело. Не получается у него шутки. - Нееет, - говорю. – Я натурально, говорю тебе, устроил подпольную лабораторию, а потом вырастил клона. Не спрашивай, с какой попытки. Полностью похожего на меня. Говорящего, Шульдих. Он думал. Он все понимал. - Да уж, Брэдли. Гулять так гулять, на всю твою гиперответственность. - Не называй меня так, я уже просил. Тянется, как кошак. Приваливается к моему плечу. - А Наги пытались завербовать в шпионы. Твоим же куратором. - Будет у вас с ним, - говорю, - «Клуб несостоявшихся кротов». Подскакивает. Смотрит обиженно. Что я такого сказал? Мы с ним уже обсуждали все эти вещи. - Смотри ему не скажи, - укоряет меня Шульдих и залпом пьет свой стакан с чем-то бледно-синим. Безо льда. - За кого ты меня принимаешь? – хмурюсь я. Нашел тоже обидчика малолетних. Которые умеют… Ну у нас и команда. - Брэд? - Ммм? - Что теперь с этим клоном? - Он умер, Шульдих. За пару часов очень сильно заболел и умер. Оказывается, полный клон может быть совсем не похож на оригинал внешне. Пока мы корректировали фенотип, намудрили чего-то. Не думаю, что попробую в ближайшее время снова. - Мы? Я чувствую в общем поле его весьма серьезную ревность. - Все нормально, поверь мне. Я потом скажу тебе, кто. Он немного успокаивается. - Наверное, лучше не говори. - Из-за Рут? – уточняю я вслух. Не могу отучить себя делать ему больно. Держит паузу некоторое время, прикрывает глаза. - Да. Я не знаю, как она узнаёт то, что хочет. Мы оба молчим. Я снова притискиваю свое плечо к его плечу. - Ты поэтому мне подсунул переговоры с Вайсс? – спрашивает. Я киваю. Кухня резко меняет движение и плывет влево. - Умно, как всегда. Ты как бы с ними не договаривался, а про меня она и не подумает. Скорее всего. Молчу. Он больше не отвертится. Пусть впрягается рядом, хватит этой легкой жизни. Один я не вывезу. - Слушай, Брэд, а может, Наги…. - Нет, ни в коем случае. Это же не живой полноценный человек. Нет уж, не получилось – значит, не получилось. - Мне тоже так легче. Не получилось – и никто ничего не узнает. Нет тела – нет дела. «Тело, допустим, есть», думаю я, но не буду его переубеждать. Кажется, на сегодня все закончилось. Мы долго сидим рядом, каждый в своем мареве, объединенные общим колышущимся и сбоящим полем. Волны уравновешивают друг друга. Мне хочется уснуть рядом с ним прямо здесь, на полу, я никогда не позволял ни себе, ни близким такого. Сквозь дрему слышу его, тоже сонный, голос: - Я не знал, в чем тебя подозревать. Хорошо был занят весь день, не хватило сил построить очередную теорию заговора. Расплываюсь в широкой и злой американской ухмылке, которую он так ненавидит. - Если ты параноик, Шульдих, это совсем не значит, что за тобой не следят.