В плену у монстра, или монстр в плену?

Эклипса всегда была бунтаркой. Бесстрашной бунтаркой, которая никогда не шла на встречу ни своей матери, ни магической комиссии. Она была прекрасной юной девушкой и стала сильной королевой. Глоссарик помнил каждую принцессу, которую обучал, но ему никогда не было настолько комфортно, как с ней. Он чувствовал, что Эклипса стала для него чем-то большим. Словно она его дочь. И его сердце разрывалось от происходящей несправедливости по отношению к ней. Её главы в секрете от девушки называют темными, а слухи о её тайных вылазках в лес набирают силу. Он чувствовал, что это может плохо кончиться. — А ты уверена, что тебе не отрубят голову, дорогая? — обеспокоенно спросил он, наблюдая, как королева наполняет огромный мешок едой. — Там дети, Глоссарик, я не могу поступить иначе, — раздраженно воскликнула. — Стоит мне заговорить о мире, как совет сдирает с меня кожу. Я не буду смотреть, как невинные дети голодают, пока мой жених набивает свое толстое пузо! Эклипса достала ножницы и в следующую минуту исчезла в портале. Глоссарик проводил её печальным взглядом. Он был абсолютно согласен с девушкой, но она ходила по лезвию ножа, помогая монстрам. Девушка не могла и не хотела поступать иначе. Она со всей храбростью боролась за мир между двумя расами на магическом совете и не собиралась сдаваться. Её мать никогда не дала бы ей сдаться. Королева также не могла набивать свой желудок едой, прекрасно зная, что на улице голодают дети. Она не могла представить ничего очаровательней маленьких деток, будь то монстры, или Мьюнианцы. Она аккуратно шла через лес, пока не пришла на маленькую площадку, где небольшая компания детей не могла поделить между собой кость какого-то животного. Королева ещё больше натянула капюшон и вышла из тени деревьев. Маленькие монстры тут же повернули головы в её сторону. По их лицам было видно, что те нервничают, но пока не спешат убегать, сверкая хвостиками, а стоят в ожидании. — Кто голоден? — весело спросила Эклипса, кидая мешок на землю. Никто из детей не двинулся. — Не забудьте поделиться с друзьями, — сказала им королева и повернулась, чтобы уйти, но врезалась лицом словно в каменную стену. — Ну, здравствуй милосердная Мьюнианка, — прорычал мужчина. — Как удачно, что мы встретились. Эклипса не могла ему ничего ответить. Она была совсем молода и гормоны то и дело давали о себе знать. Она всё скидывала на гормоны. Королева не могла отвести взгляд от этого невероятно огромного пресса. Её руки дрожали от потребности погладить красную кожу монстра, чтобы убедиться, что тот настоящий. Монстр же принял её реакцию за страх: — Не бойся, маленькая девушка, я не съем тебя. Эклипса очень хотела, чтобы он её съел. От этих мыслей она не смогла сдержать краску прилившую к щекам. Мужчина, не желая больше ждать от Мьюнианки ответа, просто взял её под руки и посадил к себе на плечо. Королева тут же обхватила его шею руками. От него пахло невероятно: лесом, ветром, костром… А не так, словно он вылил на себя полфлакона иностранных духов. Монстр повернулся к ней лицом, и Эклипса просто утонула в его чёрных, как бездна, глазах. И её вовсе не смущало, что их четыре! Это почему-то только вызвало внутри неё ещё большую дрожь. — Можете жрать это, малявки, оно не отравлено! — крикнул мужчина маленьким монстрам, и те сорвались с места, чуть ли не залезая в сам мешок. У него был ряд острых белых зубов, которые скрывали полные, наверняка чувственные, губы. Сердце королевы стало биться ещё быстрее, стоило ей подумать об этом. — Так значит, я в плену? — растерянно спросила девушка. — О да! — с рычащими нотками сказал монстр, думая напугать своим тоном Мьюнианку. — В плену у монстра, королева Эклипса! Огромный красный воин пока не понимал, что только что каким-то неясным для девушки образом покорил её сердце. Она дрожащими руками обхватила его посильнее, прижимаясь, вдыхая такой странный, но приятный запах: — В общем, я абсолютно не против. — Тебя никто и не спрашивал, величество, — с ухмылкой сказал монстр неся свою — в каком-то смысле — добычу в замок. Он был доволен собой. В его руках была самая ценная пленница Мьюнианского народа — королева! Теперь он покажет этим выскочкам их место! — Думаю, после того как ты похитил меня, нам стоит отбросить фамильярности. Можешь звать меня Эклипсой, — королева очень хотела услышать свое имя из его уст. — Вообще-то, хорошие пленники громко плачут и молят о пощаде, а не рассказывают как мне их называть, — монстр не понимал такой реакции девушки, но был на чеку, ведь он не раз видел, насколько эта раса хитра и коварна. — Ну, значит я очень плохая пленница, — с придыханием сказала Эклипса, а затем залилась краской, когда поняла, насколько пошло это прозвучало. По логике красный монстр не может покраснеть еще больше, но любовь эта самая логика не волнует, потому что он покраснел и отвернулся от королевы. Мужчина не понимал, что не так с этой девушкой. Она ведет себя неправильно, и это очень волнует его, а её запах… Совсем не такой, как у этих жадных ко власти бледных поганок, с которыми он вел переговоры. Его народ голодал, потому что Мьюнианцы забрали плодородные земли, согнав их своей магией глубоко в леса и болота. Монстры больше не могли выращивать овощи и фрукты. В диких лесах им оставалось только охотиться, пока Мьюнианцы и это не решили забрать. Только в этот раз в роли дичи оказались также и монстры. Это больше невозможно было терпеть, его отец передал ему трон в очень трудные времена, и последнее, что он должен делать, так это отвлекаться на королеву ублюдков, загнавших семьи с маленькими детьми в лес. — Так… Как тебя зовут? — с интересом спросила Эклипса. Мужчина вернулся из своих размышлений и настороженно посмотрел на девушку. Чего она пыталась добиться своим поведением? — Моё имя Глобгор, — ответил он. — Король монстров. Это должно было заставить королеву нервничать, а не улыбаться, словно она выиграла приз. Это сбило монстра с толку. — Это же чудесно! — радостно крикнула Эклипса. — Чудесно? — не понял монстр. — Что чудесного в твоей ситуации, маленькая девушка? Улыбка Эклипсы начинала походить на безумную, что заставило его занервничать. — Я так долго искала тебя! Очень трудно налаживать отношения с другим видом живых существ, не имея возможности общаться с их лидером. Монстр насмешливо посмотрел на неё: — И как давно вы, Мьюнианцы, стали «налаживать» с нами отношения? Это очень обидело девушку. Умом она понимала, что у него есть все права относится к ней намного хуже, чем она только может себе представить, но сердце больно кольнуло. Девушка буквально каждый день до боли в горле спорила с магическим советом о равенстве между двумя расами. Магический совет отказывался принимать их как разумных существ. Другие правители отказывалась даже рассматривать саму идею о равенстве и перемирии между ними и чем-то столь диким, как монстры. Эклипсе стоило перестать бороться. Но разве кто-то, у кого есть сердце в груди, может бросить ни в чем невинных существ на жалкое, голодное существование в лесу. Изгнание со своей земли, из своих домов, а сколько невинной крови пролито ради красивого трона, на котором она должна восседать. Королева Эклипса чувствовала, что это неправильно. — Как только моя мать умерла, я подняла этот вопрос одним из первых, но я не могу принимать такие решения, не имея одобрения совета, — обьяснила свое положение Эклипса. — Хоть я и королева Мьюни, но не могу просто щелкнуть пальцами и получить, что хочу. Монстр внимательно слушал её, поражаясь логике этого народа: — Тогда почему на троне сидишь ты, а не совет? Какие же вы, Мьюнианцы, глупые. Если я король, то все решения принимаю я, и мне не нужно одобрение народа или совета. Эклипса посмотрела на него круглыми от удивления глазами: — А если бунт? — Пусть попробуют, — с самоуверенной ухмылкой ответил монстр. — В любом случае, вашему совету придется хорошо себя вести, если не хотят, чтобы с их маленькой королевой, что-то случилось. Эклипса поражалась его коварству и власти. В его больших руках она чувствовала себя маленькой и слабой, ей почему-то не верилось, что этот милый красный монстр может обидеть беззащитную девушку. — Я надеюсь, сильно меня обижать не будут? — ласково спросила она. От этого тона, что-то в его груди кольнуло, он только больше нахмурился, решив игнорировать это странное чувство. Он переживал раны посильнее и с этим вполне справится. — Будем смотреть на обстоятельства, — ответил ей монстр. Мужчина старался выглядеть угрожающе, но когда смирился с тем, что вместо страха на лице девушки только восторг, перестал скалиться и хмуриться. Иногда действительно тяжело держать лицо. Пока они шли через густой лес, Эклипса задумалась о своем положении и неосознанно начала поглаживать шею монстра, за которую держалась. От этой незначительной ласки по его позвоночнику и до самого кончика хвоста словно прошел сильный импульс. Это чувство было таким приятным и неожиданным, что король монстров резко остановился. Именно тогда Эклипса поняла, что делала и тут же одернула руку. — Прошу прощения, тебе неприятно? — Обеспокоенно спросила она. Девушка совсем не знала о физиологии монстров: у каждого она была индивидуальной. Она не хотела сделать больно, и Глобгор видел это в её глазах. На лице монстра выступил румянец, и, отвернувшись от девушки, он продолжил путь уже быстрее. — Не останавливайся, — попросил монстр, и королева только усилием воли сдержала восторженный писк. Девушка, уже не сдерживаясь, начала ласкать шею огромного существа, поближе прижимаясь к нему. Он был огромен, и королева могла поклясться, что слышала, с какой силой бьется его сердце. Вполне возможно, что из-за неё. Никто, кроме самих монстров, не знал, где находится замок короля. Магический совет делал на этот счёт множество предположений и обыскивал леса с помощью магии, но, увы, ничего не нашёл. Когда монстр принес её к огромному замку из старого и покрытого мхом кирпича, девушка поняла, что никто ничего не искал. В душу девушки кольнула обида. Она — королева Мьюни, и её приказы посмели проигнорировать. Этот замок просто нельзя было не заметить. Огромные ворота из дерева начали опускаться перед ними, пропуская вперед, многие монстры, намного меньшего размера чем Глобгор, бросили заниматься своими делами, чтобы посмотреть на них. Девушка неловко помахала небольшой группе детей, которые тыкали в неё пальцем. В следующий момент монстр взял её за плечи и выставил вперед перед своим народом. Эклипса познала новый уровень смущения. — Это моё! — начал кричать мужчина. — Моя пленница, королева Мьюни — Эклипса. Обижать могу только я! Кто ослушается, того съем! Политика монстров была действительно удивительной. Высказав всё, что хотел, король вернул смущенную девушку на её место и почему-то начал спускаться по неизвестно откуда появившейся лестнице вниз. — Почему мы идем не в замок, — любопытно спросила Эклипса. Монстр насмешливо посмотрел на неё: — Это замок для маленьких монстров, такие огромные, как я, живут под землей. — Почему не сделать замки больше? — На это нужны деньги и рабочие, маленькая королева, — начал объяснять мужчина. — У меня нет ни первого, ни второго. Мой народ голодает, а я буду заставлять их строить для меня красивые комнаты? Это неправильно, мне хорошо и под землей, а мои монстры могут пожить в замке. Эклипса посмотрела на него с восторгом, и это заставило его почувствовать себя еще больше, чем он есть. — Это удивительно, как ты заботишься о них Глобгор, — тихо сказал Эклипса. — Я бы хотела помочь тебе в этом. — И как же ты поможешь мне? — монстр не воспринимал её слова в серьез. Глаза королевы загорелись огнем, и монстр невольно вздрогнул. Маленькая девушка начала говорить о мире, документах, парадах, в которых монстры могли участвовать вместе с Мьюнианцами. Эклипса считала, если они будут часто взаимодействовать с друг другом, то две расы смогут привыкнуть и жить мирно. Глобгор поражался её наивности. — Эклипса, — перебил её он, — этого недостаточно. Твои Мьюнианцы буквально вчера охотились на моего монстра, как на дикое животное, а завтра будут пить сидр рядом с одним из них? Королева в ужасе посмотрела на него. Она не знала ничего об этом. — Мне так жаль, Глобгор. — Не надо жалости, просто пойми, что я не могу иначе. Мне нужны еда и земли. Я искренне надеюсь, что такую цену твой магический совет за тебя заплатит. Эклипса в этом сомневалась, они скорее начнут вторжение в замок, чем пойдут на уступки. Они подошли к большой двери, девушка заметила, что это был единственный вход в комнату в коридоре. — Тут еще живёт кто-то? — спросила девушка пока монстр толкнул дверь рукой и вошел в спальню. — Пара монстров: мой род стал очень малочисленным, — ответил ей зверь, кладя девушку на свою кровать. Эклипса была смущена и удивлена: — Моей темницей станет твоя спальня. Это прозвучало очень соблазнительно, но монстр не позволял себе думать об этом. Увлечение этой девушкой станет ошибкой, но остановить поток странных мыслей уже не мог. — Тебя больше привлекают решетки моего подземелья? — королева отрицательно покачала головой. — Вот и хорошо, там всё равно сейчас занято. Девушку не особо волновало, кто сидит в его тюрьмах, она была уверена, что все, кто там оказались заслуженно отбывают наказание. Эклипса откинулась назад, нежась в огромной мягкой кровати, которая пахла её монстром. Мужчина засмотрелся на королеву, лежащую на его кровати, такую маленькую и притягательную. Он не мог отвести взгляда от талии, обтянутой лифом платья полной груди, от её невероятно милых щёчек, окрашенных в розовый цвет от смущения. В этот момент Глобгор хотел её поцеловать. Он никогда не считал себя благородным монстром: мужчина имел ужасный характер и часто был груб, но никогда Глобгор не целовал женщину, если знал, что противен ей, и уж точно он не был насильником и вовсе не любил причинять боль своему партнёру. В этой же ситуации, даже если представить, что он приятен Мьюнианке, то он физически не сможет подарить ей удовольствие. Еще одна причина перестать думать о маленькой красавице и, как мужчина и король, взять свои эмоции под контроль. — Я иду в душ, маленькая девушка, не делай глупостей пока меня нет, и тогда тебя ждет вознаграждение, — сказал Глобгор и быстро скрылся за другой дверью. Эклипса даже не успела спросить, что это за вознаграждение! А ведь ей было любопытно. Вскоре королеве надоело лежать на кровати, и она встала пройтись по комнате. На удивление, в спальне Глобгора не было шкафа, наверное, его заменил пол, на котором кучкой лежали куски ткани. Ей было интересно, есть ли под набедренной повязкой Глобгора нижнее белье. По-настоящему интересно. Не только потому что мужчина очень привлекал её, а еще и потому, что она никогда не видела мужского белья такого размера. Да и вообще, носят ли монстры белье? Так же в комнате не было зеркала или семейных картин. Только комод с пустыми ящиками. Девушка тяжело вздохнула, понимая, что ничего интересного в спальне она не найдет и вернулась на кровать, впадая в пучину депрессии и раздумий. Когда Глобгор вышел из ванной комнаты, то сразу понял, что в голове королевы созрел новый план. Он видел это по её светившемся безумием глазам. Монстр порылся в куче лежащих вещей и, взяв самую чистую на вид тряпку, начал вытирать влажные белые волосы. — Женись на мне! — воскликнула смущенная девушка. Монстр вздрогнул и выронил тряпку из рук. Мужчина повернулся к ней и подошел к кровати вплотную. Эклипса сидела на коленях, её лицо было румяно, глаза горели, а руки немного дрожали. Он не видел в глазах насмешки, поэтому строго спросил, не сомневаясь в её искренности: — И что это тебе даст, маленькая королева? — Мир между нашими народами, — уверенно ответила она, а потом добавила потише, — и мужчину, который нравится. В тишине комнаты было слышно, как быстро забилось сердце монстра, и совсем не слышно, как билось сердце Эклипсы, но она была уверена, что не медленней. — Думаю, я слишком крупный, чтобы мы могли скрепить брак в спальне, — не забыл он. — Поэтому, какой бы привлекательной ни была идея, ответ отрицательный. Эклипса опустила взгляд на его набедренную повязку и постаралась говорить внятно: — Я могу уменьшить тебя в… В той части тела, которой скрепляют брак в спальне. Или вообще всего уменьшить. Монстр посмотрел на неё с непониманием: — Как? Эклипса быстрым движением руки сняла серьгу с уха и подбросила её в воздух, где та изменила свою форму на темный изящный зонт: — Волшебством, конечно же. Монстр нахмурился, глядя на зонт в её руках. Волшебная палочка могла принимать форму под стать владельцу, он прекрасно это знал. Это был прекрасный шанс получить магию врагов в свои руки, но все просто не могло было быть так просто. — Что мешает мне отобрать у тебя магию и лишить тебя жизни? — он совсем не собирался убивать королеву, но ему была интересна её реакция. В этот раз настала очередь Эклипсы с непониманием смотреть на него: — Ты слишком благородный для такого поступка, да и зачем тебе иди сложным путём, если можешь жениться на мне и, следовательно, получить земли и еду для своего народа? — А если это одна из ваших Мьюнианских уловок? Эклипсу обидели его слова. Мужчина ей действительно нравился намного больше, чем жених, которого выбрал для неё магический совет. Пусть это и звучало до ужаса наивно, но девушке казалось: вот она любовь. Она и так потеряла родителей, почему должна терять шанс на счастливую семью. Подумаешь, разные расы! Эклипса собиралась получить то, что хочет и, в отличие от мужчины, ни в чем не сомневалась. — Я отдам тебе волшебную палочку и свою невинность. Этого достаточно, чтобы убедить тебя в искренности моих намерений? — девушка протянула монстру зонт. Сейчас она действительно беззащитна, а в её глазах все ещё не было страха перед ним. Он не знал, какой дар для него стал дороже её волшебство или невинность? — Совет никогда не примет этот брак, — сказал монстр, забирая волшебный предмет и безразлично кидая в сторону. — Ты станешь изгнанницей, Эклипса. Моей пленницей навечно. Моей маленькой мьюнианской женой. — Прекрати! — зло крикнула девушка и резко встала на кровати. — Если идея с браком тебе так не нравится, я не собираюсь настаивать! В ее голосе звучала обида. Она не хотела верить, что совет мог бы так с ней поступить. Да и если оно так и будет, то не все ли равно? Её статус не сильно изменится: она была пленницей в собственном замке, из которого не раз сбегала, что только доказывает — власти у неё никогда и не было. Что это за королева, ускользающая из собственного замка ночью! Эклипса хотела побыть одной, поэтому спрыгнула с кровати и пошла к двери: — Отлично, хочу в тюрьму, отведи меня! — Маленькая королева выражает свое недовольство? — насмешливо сказал Глобгор, уже все решивший для себя. Он подошел к разгневанной девушке и взял ее под руки, притягивая ближе к своему лицу. Эклипса была удивлена такой быстрой сменой позиций. Она смотрела в серьезные глаза монстра и с каждым произнесенным словом краснела всё больше. — Я заберу твою волшебную палочку, Эклипса, твою невинность, твою улыбку и все твои ужасные идеи тоже. Когда твой народ откажется от тебя, в чем я абсолютно уверен, я не откажусь. Маленькая девушка, с этой минуты ты королева монстров. Уважай и люби своего короля так же, как твой король уважает и любит тебя, — торжественно сказал он. Глаза девушки заблестели от эмоций: — Это самое романтичное, что я слышала в своей жизни. Глобгор был доволен её ответом, но потом грозно добавил: — Если это окажется обманом, я съем тебя, Эклипса. По улыбке, что не спадала с лица девушки, он понял угроза прошла мимо её маленьких ушек. Он только с улыбкой вздохнул и с весельем посмотрел на девушку. Это день закончился совсем не так, как обычно, и ему начало казаться, что теперь все дни будут необычные. Мужчина притянул девушку еще ближе к лицу, вдыхая её такой приятный запах. Он потерся об живот девушки лицом. Эклипса засмеялась от этого, ведь этот огромный монстр вел себя словно ласковый котенок. — Тебе смешно, моя королева? — наигранно грозно спросил монстр. — Очень, мой король, — после этих слов монстр аккуратно положил девушку на кровать. — Ты доверяешь мне? — спросил Глобгор, спуская платье девушки вниз оставляя её только в тонкой нижней рубашке. — Я думала, мы решили этот вопрос, — игриво ответила девушка, стараясь не нервничать. Она прекрасно понимала, что Глобгор собирается делать, но знания совсем не успокаивали. Наверное, каждая девушка немного боится своего первого раза. Монстр видел её напряженность поэтому поспешил успокоить: — Не волнуйся, сегодня я не лишу тебя невинности. — Что? — удивилась девушка. — Тогда, что же ты делаешь сейчас, позволь спросить? Монстр посмотрел на неё с самодовольной ухмылкой: — Собираюсь подарить своей королеве оргазм. Эклипса понятия не имела, что это значит: — И, чтобы мне это подарить, я должна быть обнажена? Мужчина осмотрел её молодое тело, скрытое сорочкой, и поднял взгляд на её лицо: — На тебе всё ещё есть одежда. Эта вещь имеет для тебя особую ценность? Эклипса отрицательно покачала головой, не совсем понимая, куда он клонит. В следующеё мгновение монстр порвал ткань на две половины. Королева даже пискнуть не успела. Монстр еще раз оглядел полные груди девушки, нежно провел кончиками пальцев по набухшим от прохлады соскам, отчего Эклипса тихо охнула. Глобгор нежно огладил живот девушки, переходя движением ниже: к нежной коже лобка. Эклипса сжала в кулаках простыни и закрыла глаза. Она была очень смущена происходящим. Монстр раздвинул бедра девушки руками, открывая себе лучший вид на её манящий цветок. Киска девушки была милого розового цвета, но, к сожалению монстра, не сверкала влагой. Он собирался исправить это. — Тебе стоит расслабиться, Эклипса. Я не смогу получить удовольствие, если ты его не получишь, — попросил монстр и нежно лизнул самую сердцевину девушки. Эклипса от неожиданности вскрикнула, но это его не остановило. Монстр только быстрее стал двигать языком, с силой проходясь по набухшему клитору. Королева не знала, что и как он делал, но ей это нравилось. Девушка неосознанно выгнулась навстречу его рту и, как могла, сдерживала свой голос. Видя, что его маленькая королева уже на грани, он уделил всё свое внимание маленькому набухшему от грубоватых ласк клитору. Эклипса начала дорожать от странных приятных волн, проходящих по всему телу. Глобгор гладил и целовал её, пока поток удовольствия не начал спадать. Он нежно потерся об её живот надеясь, что скоро они начнут работать над потомством. Глобгор очень хотел детей от этой маленькой, но невероятно прекрасной королевы. — И это все? — спросила Эклипса, изображая разочарования. Губы монстра растянулись в азартной улыбке: — Зря ты мне это сказала, маленькая девушка! Это была самая развратная первая брачная ночь, которую она только могла себе представить. Глобгор все же не удержался и забрал её невинность в первый день плена. Вот только он уже не был уверен: то ли она его пленница, то ли он её?