Конец прекрасной эпохи

Ворочаясь ночью без сна, Артур вдруг понимает, что ему все равно, дойдут ли они или нет. К Башне, к Алому Королю, или просто выберутся из этого проклятого города. Про другие миры он слышал, видел артефакты, но сам никогда туда не попадал. Удача всегда улыбалась остальным, тот же Реймин, к примеру, провалился в один из изломов. Теперь они ищут его, да только, что-то подсказывает Артуру, что ходят они кругами. Его вообще не должно здесь быть, по большому счету. Он идет… Зачем, почему? Артур и сам не знает, может просто интересно, может, так проще ― идти куда-то. В одном он уверен ― с Артемом ему хорошо. Тот видит сны, где с ним разговаривает Рома, разговаривают хранители Лучей, и многие другие, кто знает, почему мир сдвинулся. Артур не видит сны. Вообще ничего, он слепо следует рассказам Артема, потому что видел того в бою, и Блэк не бросил Артура, когда того скрутила лихорадка. Это Артем искал для него дурман-траву, пока Рома мрачно косился на него с другого угла. Некоторые качества сияют так ярко, что можно ослепнуть. Артуру кажется, что он тогда и ослеп. И пусть ему хорошо видно, как Артем смотрит на Рому, как гладит его пальцы, когда Рэймин злится ― все это слишком очевидно и выпукло, оно бросается в ослепленные глаза Киллы так же сильно, как и стрелы, которые он выпускает из своего арбалета во время боя. ― Чего не спишь? ― раздается рядом тихий голос Артема. Он опускается рядом и кладет возле себя револьвер с огранкой. Килла знает, что это револьвер не того самого семейства, но он из Гилеада. Семейная реликвия. Как они оказались в Молдове большой вопрос, впрочем, Блэк никогда не отвечает на него прямо. ― Не могу, ― Артур подбирает ноги и усаживается поудобнее. Арбалет всегда на расстоянии вытянутых пальцев и он быстрее мысли. Здесь только так, по законам джунглей, дикого леса, сдвинутого мира, называй как хочешь, но либо ты, либо тебя. ― Вчера он сказал, что мы уже близко, ― задумчиво произносит Артем, раскручивая крышку фляги. ― Не верится, что скоро все закончится. Исмаилов поворачивает голову и вглядывается в профиль, на который пролили слишком много лунного света. Артем красив какой-то потусторонней красотой. Его суженные глаза всегда смотрят на этот мир так, словно знают его сокрытую истину. На Артура он смотрит иначе и все же, они никогда об этом не заговорят. Даже в собственных мыслях. Флэшбеком возвращается чувство приятной дрожи после дурман-травы, а рикошетом добивает воспоминание, как Артем склоняется над ним, пока Киллу жрала лихорадка, а бред путал мысли с помыслами; и опускает на лоб тряпицу с остатками воды. А может это лихорадка так помутила его разум, может все было не так, но суть одна ― Реймин единственный, кто мог делать ключи к дверям в другие миры. Он отправился за лекарством для него, Киллы, и пропал. И скитаются они в его поисках уже сколько? Месяц, год? Артем с тех пор ни разу не называл его по имени, только емким «он», «ему» и ни разу «Рома». Возможно, это его способ абстрагироваться. Каждый ведет невидимую войну внутри себя. ― Как думаешь, что нас ждет потом? ― Артуру и самому интересно. Не могут люди, тем более, такие как они, общаться из другого мира через сны. Разве что… ― Не знаю, пойдем еще дальше? ― Артем устало пожимает плечами, ― Мне уже все равно куда и зачем, я хочу жить без оглядки на пустыни и оставленные миры. Хочу жить благородно, понимаешь? Артур понимает. Ровно как и то, что благородно никто не живет. Об этом можно слагать красивые песни, петь их, верить в них, но жизнь все решает по-своему. Ка решает, ― мысленно поправляет себя Артур. Они ведь даже не застали весь цвет гилеадской империи, только ее руины. Он даже не ученик стрелка (подмастерье, ― опять поправляет он себя), так наслушался рассказов о лучшей жизни, что собрался и пошел в путь. Конечно, кое-что он умеет, кое-что ему даровано с рождения. Они бы не дошли так далеко, если бы не его острый язык и умение быстро принимать решения. Почему пошел Артем, Артур понял, едва увидев его. А за ним и Романа. Ну, с ними хотя бы интересно, чего не сказать про других. ― Как твоя рука, не болит? ― Артем поворачивается к нему и его мистический образ пророка нового мира рассеивается вместе с преломленным лунным светом. ― Бывало и лучше, ― констатирует Артур. ― Я там нарвал немного дурман-травы, может покуришь, станет легче? ― Блэк протягивает пучок выцветших стеблей. Артур смутно припоминает, что говорили про дурман-траву, когда она выцвела. С тех пор, как исчез Реймин Артем дает ему по чуть-чуть, потому что она заглушает боль и немного снимает симптомы лихорадки. Ему нужны лекарства, а Артему нужен Реймин. Простая арифметика, в общем-то. ― Я буду настороже, твое дежурство через четыре часа по графику. Единственное, что Артур не может понять, почему Артем так старается ради него после всего произошедшего? Но Артур вытащил их с Реймином когда-то из передряги с ублюдками-мутантами, может, он таким образом отдает долг? Видимо не привиделось ему тогда благородное сияние все-таки. Трава горит не зеленым и даже не обычным синим, а почему-то нормальным красным пламенем. Первая затяжка ― как пальцем в холодную воду, лишь раззадоривает. Артур делает глубокий вдох и выпускает из легких облако сизого дыма. Дым плавно опускается, кольцами обвиваясь вокруг Плэйблэка и Артур наконец-то проваливается в тихий омут наркотического куража. Подсел капитально на эту дрянь и слезть с нее не может, и вылечиться тоже не может. Какой-то порочный круг из «не может». Он уже и забыл каково это, когда толпа ревет у тебя за спиной, а ты ведешь ее, трубишь в рог и начинается сражение. Бледный призрак того Гокиллы выполз в настоящую действительность, оставив за собой останки нелюдей и воспоминания о качествах истинного стрелка, старые песни о благородстве и мужестве, о верности и отваге женщин Гилеада и о многом другом. Килла спит, наверное, впервые за последние сто лет и вот какой дивный видит сон: он в мрачном сером городе, вокруг него толпятся люди и в то же время они не похожи на людей. Они непонятные, со множеством металлических пластин в телах, с чернилами под кожей. Артур слышал про них, их называют «Волками» чаще по местам, в которые они приходят за данью для Алого Короля. Килла движется дальше, аккуратно огибая тела и созданий. Те не замечают его, для них он пока свой. И вдруг прямо перед ним распахивается дверь в тот самый бар, но ведет она совсем в другое место. Артур оказывается перед Алым Королем так неожиданно, что не сразу понимает, что произошло. Короля окружает свита из тварей с красными глазами, с алыми чернилами под кожей, есть среди них и роботы. Все они когда-то были людьми. Даже тот, с птичьей головой и взглядом человека, что безмолвной тенью маячит за королевским плечом. Король слушает их лениво, не отрывая взгляда от карманного экрана. На его голове не красуется корона, он гладко выбрит и вообще не похож на злодея всех историй, которые Килла слушал в детстве, разинув рот от восторга. Он выглядит как…человек. И это такой разительный контраст, что Артур слегка теряется. Свита выбирает новых адептов для своего культа. Они спорят, шумят и все никак не могут угомониться. Наконец, улыбчивый смуглый колдун простым жестом руки заставляет всех замолчать ― говорить будет новичок. Артур не видит кто, но когда слышит голос, его прошибает холодный пот. Рэймин предлагает взять Плэйблэка. Артур морщится. Почему из всех снов, Ка показывает ему именно этот? Алый Король слушает, кивает своим мыслям, а потом вдруг поднимает голову и красное око пронзает Артура насквозь. Так вот в чем его сила, приходит запоздалая догадка. Перед Алым Королем нет секретов ни в прошлом Артура, ни в его настоящем. Он смотрит внутрь, в самую суть, и от этого только хуже, потому что алый глаз каждого из членов свиты также видит это. Никому не нравится обнажать душу перед другими, а обнажать без остатка, как есть, до самого края, вообще последнее дело. Король не спеша поднимается и легкой, пружинящей походкой идет к нему, прикованному этим взглядом. ― В тебе есть белизна, ― скорее утвердительно произносит Король. ― Это хорошо, ― его острый коготь вспарывает кожу на щеке Артура. Кровь собирается в рубиновые бусины и исчезает под шершавым прикосновением длинного раздвоенного языка. Артур переводит взгляд и видит себя, в регалиях и почестях, о которых мог лишь слышать. Свита дрожит, как отражение в воде, как и его копия, иллюзия рассеивается. Артур смотрит на Короля и ухмыляясь, закрывает глаз ладонью. Хоть что-то полезное Шумм успел поведать о новом мировом порядке. ― Глупец, ― ему кажется, что Король шипит в ответ, а может это догорела дурман-трава в руке. Артем устало трет глаза, но крепко сжимает револьвер. Килла откидывает окурок в сторону. ― Ну как, легче? ― не оборачиваясь спрашивает Плэйблэк. ― Легче, ― соглашается Гокилла. ― Приснилось, что дошли. ― И что? ― Артем достает флягу и протягивает ее Килле. ― Тебя забрали в свиту Алого Короля. ― О. А тебя? ― А меня ― нет. ― Ну если я смогу быть рядом с ним, то мне все равно по какой стороне дороге идти. ― Даже если ты станешь причиной конца света? ― Миру уже конец. Какая разница, что ты будешь делать оставшееся время? Я бы предпочел быть рядом с дорогим мне человеком. ― И ты не боишься? ― Я видел Алого Короля до того, как тот дошел к Башне. Этот револьвер его подарок мне. Мы не такие-то и разные под этой кожей, и хотим почти одного и того же. ― А чего хочешь ты? ― вытирая воду с подбородка, спрашивает Гокилла. ― На данный момент поспать, ― Артем оборачивается и долго смотрит ему в глаза. Артур выдерживает взгляд. ― Ложись уже, завтра будем долго идти, ― и взяв арбалет, уходит на вахту.